Она издала тихий звук, значения которого Рейт так и не понял, и сама вышла в дверной проем. Вдруг она повернулась к Рейту.
— Кто-то идет.
Рейт бросился к двери и выглянул наружу. На краю поляны стояла фигура в одежде хора. Мужчина это был или женщина, Рейт определить не мог. Фигура зашла в хижину как раз напротив той, в которой они находились. Рейт сказал Зэп-210:
— Нам лучше отсюда уйти, пока у нас еще есть такая возможность.
Девушка остановила его:
— Нет, нет! Тут еще один.
Следующий хор появился на поляне и посмотрел на небо. Первый вышел из хижины с бросающим отблески факелом в руке, а второй быстро бросился к хижине, в которой затаились Рейт и Зэп-210. Первый не обратил на это никакого внимания. Когда хор вошел, Рейт нанес ему мощный удар, оставив без внимания все правила обходительности и этикета. В этом случае и мужчина, и женщина имели равные права. Хор без сознания повалился на пол. Рейт прыгнул к нему. Это был мужчина. Рейт сорвал с него накидку, связал руки и ноги шнурками и заткнул рот кляпом из рукава своего плаща. С помощью Зэп-210 он оттащил его под полку, на которой висели маски. Рейт сразу же обыскал обмякшее тело и нашел два металлических дротика, кинжал, а также мягкий кожаный мешочек, полный секвинов, который он взял, испытывая некоторое чувство неловкости.
Зэп-210 стояла у двери и заворожено смотрела наружу. Первая из хоров оказалась женщиной. На ней была женская маска, а также белая юбка. Она стояла посередине поляны, напротив углубления возле платформы, в которое она бросила факел. Если ее и поразило исчезновение мужчины, вошедшего в хижину, она не показывала вида.
Рейт выглянул наружу.
— Теперь... Пока здесь только одна женщина...
— Нет! Сюда идут еще люди.
Три фигуры раздельно появились на поляне и разошлись по трем хижинам. Одна тоже вышла в женской маске, белой юбке и с факелом в руке, который положила в углубление. После этого она, как и первая, неподвижно замерла в ожидании. Теперь появились и две другие фигуры. На них были мужские маски и, как и на женщинах, белые одежды. Они подошли к возвышению в середине поляны и остановились напротив напряженно замерших женщин.
Рейт медленно стал понимать назначение священной рощи. Зэп-210 пристально наблюдала за происходящим.
Рейту стало ужасно не по себе. Если все будет продолжаться так, как он предполагал, этот процесс испугает девушку и вызовет у нее шок.
Появились еще три человека. Один из них направился в хижину, в которой сидели Рейт и Зэп-210. Рейт попытался использовать ту же тактику расправы, что и с первым хором. Но в этот раз удар был не таким точным, и мужчина упал на пол с недоуменным возгласом. Рейт моментально оказался на нем и схватил его за горло, которое сжимал, пока хор не потерял сознание. Как и в предыдущем случае, он связал его шнурками и сделал кляп из рукава. Кроме того, он не забыл забрать у него и кошелек.
— Мне очень жаль, что пришлось стать вором, — извинился Рейт. — Но мне деньги сейчас нужнее, чем тебе.
Зэп-210, стоявшая у двери, растерянно ойкнула. Рейт подошел к ней. Женщины — теперь их было трое — разделись и стояли на поляне совершенно голые. Они напевали мелодию без слов — сладкую, тихую, настойчивую. Три хора в мужских масках стали медленно танцевать по кругу около возвышения.
Зэп-210 почти беззвучно пробормотала:
— Что они делают? Зачем они оголяются? Такого мне видеть еще не приходилось.
— Это всего лишь религиозный ритуал, — нервно объяснил Рейт. — Не надо на это смотреть. Ложись спать. Спи! Ты, наверное, очень устала.
Она посмотрела на него удивленным, недоверчивым и светящимся взглядом.
— Ты не ответил на мой вопрос. Я поражена. Мне еще никогда не приходилось никого видеть голым. На Гхауне все ведут себя так... неприлично? Это шокирует. А пение: крайне неприятное. Что они собираются делать?
Рейт постарался закрыть ей обзор.
— Может, тебе все-таки лучше поспать? Ритуал будет весьма скучным.
— Они меня не утомляют. Я удивлена, что люди могут быть такими дерзкими. И ты только посмотри! А мужчины!
Рейт глубоко вздохнул, и ему в голову пришло сомнительно решение.
— Иди сюда! — Он протянул ей маску и шляпу хоров. — Одень это.
Она в нерешительности отпрянула.
— Зачем?
Рейт взял мужскую маску и одел ее на лицо.
— Мы идем. — Но...
Она бросила зачарованный взгляд на возвышенность. Рейт резко повернулся к ней и одел на нее вторую маску хоров.
— Они наверняка нас увидят, — пыталась возразить Зэп-210— Они за нами погонятся и убьют.
— Вполне возможно, — сказал Рейт. — Тем не менее, лучше будет, если мы уйдем.
Он выглянул и внимательно посмотрел на поляну.
— Сначала ты. Беги за хижину. Я пойду за тобой.
Зэп-210 выскользнула из комнаты. Женщины на платформе пели все более призывно; голые мужчины стояли в кругу.
За хижиной Рейт нашел Зэп-210. Были ли они замечены? Пение продолжалось, становясь то тише, то громче.
— Иди через рощу к окраине. И не оглядывайся.
— Это смешно, — пробормотала Зэп-210 — Почему это мне нельзя смотреть назад?
Она пошла в сторону леса. Рейт следовал метрах в шести за ней. Из хижины донесся бешеный вопль. Пение сразу же прекратилось, воцарилась мертвая тишина.
— Беги! — крикнул Рейт.
Они помчались по священной роще, срывая с себя маски и шляпы.
Позади них раздался страстный и злой рев, но хоры их не преследовали; возможно, их сдерживало то, что они были совершенно голыми. [Позднее Рейт подробнее узнал о священных рощах и межчеловеческих отношениях хоров. В городах и деревнях мужчины и женщины носили одинаковые одежды; сексуальные отношениях рассматривались, как выродившиеся. Только в священных рощах происходило спаривание — голыми и в ритуальных масках, чтобы еще больше подчеркнуть половые различия. С помощью масок мужчины и женщины принимали новую идентичность. Дети рассматривались не как кровные потомки определенных родителей, а как продукт первобытной формы отношений между мужчиной и женщиной]
Рейт и Зэп-210 добежали до края рощи. Здесь они остановились, чтобы отдышаться. Небо было уже чистым, и лишь возле голубой луны еще виднелись несколько клочьев облаков.
Зэп-210 посмотрела вверх.
— А что это за маленькие огоньки?
— Это звезды, — объяснил Рейт. — Далекие солнца. Около большинства из них вращаются группы планет. С одной из них, под названием Земля, происходят люди: твои предки, мои и даже хоров. Земля — это родина людей.
— Откуда ты все это знаешь? — спросила Зэп-210.
— Я расскажу тебе об этом как-нибудь в следующий раз. Не сегодня.
Они пошли по заросшим травой холмам сквозь ясную звездную ночь, и у Рейта временами появлялось странное чувство. Ему представилось, что он будто бы еще очень молод и гуляет под чистым звездным небом по лугу со стройной девушкой, которая его очаровала. Сон, галлюцинация или что-то еще, что пробуждало в нем такое настроение, стало настолько сильным, что он взял шедшую рядом Зэп-210 за руку. Она искоса взглянула на него, но возражать не стала: еще один непонятный аспект удивительного Гхауна.
Некоторое время они так и шли дальше. Постепенно Рейт вернулся к действительности. Он брел по поверхности Чая. Его сопровождала... Почему-то он не довел мысли до конца. Словно почувствовав ход его мыслей, Зэп-210 сердито вырвала у него свою руку. Может быть, она тоже на какое-то время погрузилась в мечтания.
Они молча шли дальше. Когда голубая луна стаяла уже прямо над ними, они наконец добрались до гор из песчаника и нашли у их подножия защищенную нишу. Закутавшись в свои плащи, легли на песок. Рейт не мог заснуть. Он смотрел на небо и слушал, как девушка дышит. Она тоже не спала. Почему же он так стремительно, несмотря на опасность погони и смерти, решил убраться из рощи хоров? Чтобы защитить невинность девушки? Смешно. Он в темноте посмотрел на ее лицо — бледное, повернутое к нему в свете луны пятно.
— Я не могу заснуть, — тихо пожаловалась она. — Я очень устала. Поверхность нагоняет на меня страх.
— На меня иногда тоже, — согласился с ней Рейт. — Так ты предпочла бы оставаться в подземельях?
Как всегда она не ответила прямо.
— Я никак не могу понять, что я видела. Я не всегда понимаю саму себя. Такого пения, как сегодня, я никогда раньше не слышала.
— Они поют мелодии, которые существуют тысячелетия и никогда не меняются, — объяснил Рейт. — Может быть, эти мелодии принесены сюда еще с Земли.
— Но они показывались другим без одежды! Так поступают на поверхности все люди?
— Не все, — успокоил ее Рейт.
— Но почему же они так поступают?
Рано или поздно ей все равно придется это объяснить, размышлял Рейт. Но только не сегодня ночью!
— Обнаженность не играет большой роли, — пробормотал он. — Все тела почти не отличаются друг от друга.
— Почему же тогда они выставляют их напоказ? В подземельях мы всегда остаемся одетыми и стараемся не допускать случаев «буйного поведения».
— А в чем же заключается, в конце концов, это «буйное поведение»?
— В грубой близости. Люди в игре дотрагивались друг до друга. Это же в высшей мере глупо!
Рейт очень осторожно подбирал слова.
— Может быть, это нормально — ну, как будто ты проголодаешься или еще как-то. Ты сама никогда не была «буйной»?
— Конечно же, нет.
— И ты даже никогда об этом не думала?
— От мыслей защититься нельзя никак.
— Разве не было такого молодого человека, с которым ты особенно хотела бы подружиться?
— Никогда!
Зэп-210 была возмущена.
— Ну, теперь ты на поверхности и здесь совсем другие обстоятельства... А теперь тебе лучше поспать. Вполне возможно, что завтра все селение хоров устроит на нас охоту.
Наконец Рейт заснул. Один раз он проснулся и увидел, что голубая луна уже исчезла с неба, и вверху до самых звезд все было черным. Со стороны холмов до него донесся печальный вой ночного пса. Когда он снова закутывался в плащ, Зэп-210 полусонно прошептала:
— Я робею от вида неба.
Рейт плотно придвинулся к ней. Совершенно неосознанно он вытянул руку и погладил ее по голове, но волосы теперь были мягкими и густыми. Девушка вздохнула и расслабилась, что снова возбудило в Рейте неукротимый инстинкт защитника...
Ночь подошла к концу. На востоке появилось ржавое свечение, которое становилось все светлее и перешло в сиреневый, а затем в светло-желтый восход солнца. Пока Зэп-210 оставалась лежать, закутавшись в своем плаще, Рейт проверил содержимое изъятых у хоров кошельков. С радостью он обнаружил в них девяносто пять секвинов; это было больше, чем он рассчитывал найти. Он попробовал метать дротики — острые, как иглы, железные стрелы длиной двадцать сантиметров с кожаными рукоятками. Кинжал он засунул за пояс.
Они вскарабкались на склон гряды холмов и вскоре достигли гребня. За их спиной продолжала свой восход Карина 4269, освещая линию берега и давая возможность определить очертания второго болота с мелкими заводями и трясиной. Вдали виднелись силуэты такой же гряды холмов, как и та, на которой они стояли. Деревня хоров лежала в полутора километрах левее от склона холма. Почти под их ногами через заболоченную территорию к самому морю вели мостки — ненадежная конструкция из стоек, бревен и досок, дрожавшая под напряжением водного потока, омывавшего подножия холмов. К сухим деревянным столбам были привязаны шесть лодок — изогнутые к носу и корме, которые напоминали украшенную мачтой треску. Рейт посмотрел на поселение. Над несколькими железными крышами в воздухе клубился дым; это был единственный признак жизни. Он снова перевел взгляд на лодки.
— Под парусом идти намного легче, чем идти пешком, — объяснил Рейт своей спутнице. — И мне кажется, что вдоль берега дует попутный ветер.
Зэп-210 ошеломленно спросила:
— Плыть по такой огромной пустоте?
— Чем она пустее, тем лучше, — попытался успокоить ее Рейт. — Море не внушает мне опасений. Но вот люди, которые по нему плавают... Это же касается, естественно, и суши.
Он стал спускаться с холма. Зэп-210 карабкалась за ним. Они дошли до мостков и осторожно ступили на шаткую конструкцию. Где-то по близости раздался гневный пронзительный крик. Они увидели, как подросток со всех ног кинулся в деревню.
Рейт побежал.
— Иди быстрее! У нас не так много времени.
Зэп-210 бежала за ним, тяжело дыша. Они быстро домчались до конца пирса.
— Мы не сможем убежать! Они будут преследовать нас на лодках.
— Нет, — возразил Рейт. — Я не думаю.
Он переводил взгляд с лодки на лодку и выбрал ту, которая, по его мнению, была самой крепкой и надежной. Перед деревней собралась возбужденная толпа. Двенадцать фигур бросились в сторону пирса, еще двенадцать следовали за ними.
— Прыгай в лодку, — скомандовал Рейт. — Подними парус. Еще не поздно. Поднимай парус!
— Я не знаю, как.
— Потяни за веревку, которая тянется вверх на мачту.
Зэп-210 осторожно спустилась в лодку и попыталась последовать указаниям Рейта. В это время Рейт пробежал вдоль пирса и обрезал привязи всех остальных лодок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89