Под влиянием течения, а также слабого ветра они стали удаляться от берега.
Рейт вернулся к лодке, где Зэп-210 с отчаянием пыталась справиться с парусом. Она собрала все силы, и ей удалось сдвинуть парус с реи. Рейт в последний раз обернулся на орущих обитателей деревни, затем прыгнул в лодку и оттолкнулся от причала.
Для того, чтобы раскрыть паруса или освободить рею времени не оставалось. Рейт схватил весла, вставил их в уключины и ускорил движение. Кричащие хоры взбежали на шаткий пирс. Там они остановились и метнули свои дротики. Железо взмыло высоко вверх и упало в воду в нескольких метрах от лодки. Это прибавило Рейту сил, и он приналег на весла, а затем поднял и парус. Рея свободно скользнула, и послышался скрип такелажа; серое полотнище наполнилось ветром, лодка легла на курс и легко поплыла по воде. Хоры молча стояли на пристани и смотрели вслед уплывающим от них лодкам.
Рейт держал курс прямо в открытое море. Зэп-210, съежившись, сидела в середине лодки. Наконец, она нерешительно произнесла:
— Умно ли так далеко удаляться от берега?
— Очень умно. Иначе хоры могли бы двигаться за нами вдоль берега и убить нас, как только мы бросили бы якорь.
— Я никогда раньше не видела такого огромного открытого пространства. Оно кажется мне ужасным из-за своей открытости.
— Несмотря ни на что, наши шансы сейчас лучше, чем вчера и в это же время. Ты хочешь есть?
— Да.
— Посмотри-ка, что у них есть в резервном запасе. Может быть, нам повезет.
Зэп-210 поднялась и подошла к маленькому шкафчику в носовой части. В нем между кусками канатов, предметов такелажа, запасных парусов и фонаря она нашла кувшин с водой, а также мешок, полный засушенных стручков растения паломников.
Когда берег превратился в размытую линию, Рейт направил лодку на северо-запад и поставил грубый парус по ветру.
Целый день ветер дул в попутном направлении. Рейт оставался на курсе, удаленном от берега на десять миль и находившемся вне поля зрения хоров. Вдали виднелись холмы, обозначавшие береговую линию; постепенно они становились все меньше, а затем и совсем исчезли.
К вечеру поднялся ветер и погнал по темному морю пенящиеся волны. Такелаж тяжело скрипел, паруса трепетали, лодка рассекала воду, за кормой оставался белый след, а Рейт радовался каждой миле, пройденной таким способом.
Карина 4269 села за стоявшие на берегу горы. Ветер стих, и лодка замедлила ход. На море опустилась темнота. Зэп-210 испуганно сжалась на средней скамейке. Просторы неба ее угнетали. Рейт очень устал и, в конце концов, решил: он установил парус, закрепил руль, устроился с максимально возможными удобствами и заснул.
Его разбудил прохладный утренний бриз. В полумраке он прошел к мачте и поднял все паруса. Затем возвратился к рулю и в полудреме правил лодкой до восхода солнца.
К полудню показался выдающийся в море длинный мыс. Рейт бросил якорь у безлюдного песчаного серого берега и принялся искать пищу. Он нашел солоноватую речку, куст с темно-красными драконовыми ягодами и растущую повсюду траву паломников. В реке он обнаружил большое количество ракообразных созданий, но не смог заставить себя наловить их и употребить в пищу.
Через несколько часов они снова вышли в море. Для того, чтобы отойти от берега, Рейт воспользовался веслами. Холмы закончились, и берег теперь представлял собой другую картину. Серые песчаные просторы и большие болота сменились узкой полоской гальки. За ней стояли голые красные скалы, и Рейт, державшийся до этого подветренного берега, направил лодку далеко в море.
За час до захода солнца на горизонте на северо-востоке появился длинный, низкий корабль, плывший параллельно их курсу. Солнце уже низко склонилось к горизонту, и Рейт рассчитывал не попасться на глаза команде этого судна; корабль по своим очертаниям был очень похож на пиратские галеры Драшады. В надежде избежать встречи, он изменил курс, свернув на юг. Корабль тоже сменил курс. Случайно это было или нет, Рейт с уверенностью сказать не мог. Он направил лодку прямо к берегу, который к этому времени находился примерно в шестнадцати километрах. Казалось, что корабль снова изменил курс. При этом Рейт определил, что он их наверняка догонит. Зэп-210, опустив плечи, наблюдала за всеми этими маневрами. Рейт задавал себе вопрос, что ему делать, если галера все-таки догонит их. Девушка не имела ни малейшего понятия, чего он опасался. К тому же, сейчас вряд ли был самый подходящий момент ей что-либо объяснять. Рейт решил, что убьет ее, если станет ясно, что захвата в плен избежать не удастся. Но затем он изменил свое решение: лучше они вместе прыгнут за борт и утонут. Хотя и это бессмысленно — пока есть жизнь, есть и надежда.
Солнце село за горизонт. Как и в предыдущий вечер, ветер утих. Заход солнца принес с собой штиль, и корабль с лодкой беспомощно замерли на месте.
Рейт взялся за весла. Когда на море опустилась темнота, он стал усиленно грести от пиратского судна в направлении берега. Наконец он устал. Далеко на западе показался мерцающий свет. На море все оставалось темным. Он бросил якорь и опустил парус. Они приготовили себе ужин из ягод и стручков, после чего легли спать на скатанных парусах.
Перед рассветом подул ветер с востока. Их лодка находилась примерно в сотне метров от берега и стояла на якоре на глубине всего около метра. Пиратской галеры, если таковая и существовала, нигде видно не было. Рейт поднял якорь и поставил парус. Лодка весело побежала по волнам.
События предыдущего дня заставили Рейта быть более осторожным, и дальше Рейт плыл всего лишь в четырехстах метрах от берега, пока во второй половине дня не стих ветер. На севере появилась гряда туч, предвещавших бурю. Рейт опять взялся за весла и завел лодку в лагуну в дельте тихой и ленивой реки. Возле лагуны на воде стоял плот из сухого камыша, на котором сидели двое мальчишек и ловили рыбу. После того, как у них улеглось первое волнение, они принялись равнодушно наблюдать за тем, как лодка приближалась к берегу.
Рейт прекратил грести и задумался над ситуацией. Беззаботность мальчишек выглядела неестественно. Необычные события всегда предвещали на Чае опасность. Рейт подгреб на веслах к плоту так близко, чтобы только была возможность говорить. Примерно в тридцати метрах дальше на берегу сидели трое мужчин, которые тоже ловили рыбу. Казалось, что это были серые: невысокие коренастые люди с жесткими чертами лица, редкими коричневыми волосами и сероватой кожей. «Скорее всего, это не хоры», — подумал про себя Рейт и поэтому не был настроен к ним враждебно.
Рейт перестал грести и крикнул:
— Есть ли поблизости какой-нибудь город?
Один из мальчишек показал мимо лодки на пурпурно-красный лесок.
— Там дальше.
— Какой город?
— Зсафатра.
— А там есть какая-нибудь гостиница или таверна, где бы мы смогли переночевать?
— Спросите у взрослых на берегу.
Рейт направил лодку ближе к берегу. Один из мужчин раздраженно закричал:
— Перестаньте взбалтывать воду! Вы перепугаете всех синебрюхов в лагуне.
— Мне очень жаль, — извинился Рейт. — Сможем ли мы в вашем городе найти возможность для ночлега?
Мужчины посмотрели на него с интересом.
— А что вы вообще здесь делаете?
— Мы путешественники с Южного Кослована и сейчас возвращаемся домой...
— Довольно странное путешествие на таком маленьком суденышке, — сказал один из мужчин с легкой недоверчивостью.
— К тому же это средство очень похоже на лодки хоров, — заметил второй.
— Она действительно выглядит так же, как и лодки хоров, — согласился Рейт. — Но, ближе к делу: как обстоит дело с ночлегом?
— Для людей с секвинами нет никаких проблем.
— Умеренную цену мы заплатить можем.
Старший из сидевших на берегу встал.
— Если мы люди и не богатые, то рассудительные, — произнес он и жестом показал Рейту, чтобы тот приблизился. Когда лодка приблизилась к берегу, он взобрался на нее.
— Значит, вы утверждаете, что вы хоры?
— Совсем наоборот. Мы утверждаем, что мы не хоры.
— А как же тогда понимать эту лодку?
Рейт сделал довольно двусмысленный жест.
— Она не столь хороша, как бывают, но лучше, чем встречаются. Она везла нас издалека.
Холодная улыбка пробежала по губам человека.
— Езжайте через этот канал. Держитесь правой стороны.
В течение получаса Рейт греб в лабиринте каналов; небольшой лес постоянно оставался за черными каменистыми островами. Вскоре Рейт заметил, что зсафатранец либо позволил себе с ними пошутить, либо искал ориентиры. Он сказал:
— Я устал. Погреби остаток пути.
— Нет, нет! — протестующе сказал старик. — Мы сейчас уже будем на месте. Осталось всего лишь свернуть в канал налево и доплыть до леса.
— Странно, — удивился Рейт. — Мимо этого канала мы уже проплывали раз десять.
— Каждый из них очень похож на другой. Вот мы и приехали.
Лодка заскользила по тихому небольшому пруду, вокруг которого под деревьями стояли на сваях дома с покрытыми камышом крышами. Сваи были сделаны из того же красно-пурпурного уингового дерева, а крыши представляли собой сложное переплетение черных, коричневых и серых камышей.
— Это дом нашей общины, — объяснил зсафатранец. — Мы живем не так уединенно, как вы, наверное, представляете. Мимо часто проезжают танги со своими артистическими труппами и повозками. Всех, кто к нам приезжает, мы поселяем и обслуживаем в нашем общинном доме.
— Танги? Но мы же должны быть где-то поблизости мыса Браиз.
— Ты называешь расстояние в пятьсот километров поблизости? Танги — это явление. Они неожиданно появляются повсюду, причем, часто там, где их не желали бы видеть. Поблизости находится город тангов Урманк... А твоя женщина принадлежит к расе, которая мне неизвестна. Если бы это не было так странно... Но нет, если бы я позволил себе глупость взять наличные деньги, это значило бы, что я потеряю свою честь. Я не хочу подвергаться такому риску.
— Мы приехали очень издалека, — сказал Рейт. — Вы наверняка еще никогда не слышали о том городе.
Старый человек равнодушно покачал головой.
— Как вам угодно. Главное, чтобы вы выполняли формальности и заплатили по тарифу.
— Еще два вопроса, — сказал Рейт. — В чем заключаются эти «формальности» и на какие расходы в сутки мы можем рассчитывать?
— Формальности очень простые, — ответил зсафатранец. — Так сказать, обмен дружественными речами. Стоимость составляет примерно четыре или пять секвинов в день. Если вас это устраивает, причаливайте к пристани; вам придется отогнать лодку, чтобы не вызывать подозрений, если мимо будут проезжать танги или бихасу.
Рейт решил не возражать. Он подвел лодку к причалу — сооружению из ивовых прутьев и камыша, прикрепленных к поперечным прутьям, а также балкам из уингового дерева. Зсафатранец спрыгнул с лодки и галантно помог Зэп-210 сойти на землю. При этом он очень пристально на нее смотрел.
Рейт вышел на причал, держа в руке веревку, чтобы привязать лодку. Ее взял у него старик и передал парню, стоявшему на причале, сопроводив это целым рядом указаний и распоряжений. Затем он провел Рейта и Зэп-210 через павильон из ивовых прутьев в большой общинный дом.
— Мы на месте, устраивайтесь поудобнее. Вы можете пользоваться вон тем небольшим отгороженным помещением. В определенное время вам принесут еду и вино.
— Нам бы хотелось принять душ, — заявил Рейт. — Кроме того, имеется ли здесь возможность сменить одежду?
— Баня находится недалеко отсюда. Свежую одежду в зсафатранском стиле можно свободно купить.
— Сколько она стоит?
— Обычные рабочие костюмы из серой ткани стоят десять секвинов за штуку. Так как ваша одежда состоит сейчас практически из лохмотьев, то я предлагаю вам именно такой вариант.
— А в эту стоимость включено нижнее белье?
— За дополнительную плату в два секвина вы получите и нижнее белье. Если вы желаете еще и новые сандалии, это обойдется вам дополнительно еще по пять секвинов.
— Хорошо, — сказал Рейт. — Принесите нам все. Пока у нас есть секвины, мы ни в чем себе отказывать не будем.
Глава 6
В простой серой рабочей куртке и зсафатранских штанах Зэп-210 выглядела уже не так своеобразно и подозрительно. Ее черные волосы начали виться. Ветер и солнце сделали ее кожу несколько темнее. Теперь ее выделяли только абсолютно правильные черты лица, а также мечтательность. Поэтому Рейт сомневался, сможет ли кто-нибудь чужой усмотреть в ее поведении что-то, кроме застенчивости.
Но Кауш, старый зсафатранец, отвел Рейта в сторону и доверительно пробормотал:
— Твоя женщина, наверное, заболела? Если вам нужны травы, парные бани или гомеопатические средства, то их можно получить по весьма умеренной цене.
— Зсафатранцы во всем ищут выгоду, — пожаловался Рейт. — Когда мы будем уезжать, то наверняка будем должны вам больше секвинов, чем у нас имеется. Что вы будете делать тогда?
— Печально воспримем этот факт, только и всего. Мы знаем, что мы проклятый судьбой народ и к тому же обреченный перенести целый ряд разочарований.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89