Именно на таких неказистых осликов падает 90% работы. Иногда раму украшает пассажирский отсек - цистерна с парой иллюминаторов с каждой стороны. В такой цистерне я вез бригаду бурильщиков, когда раздался звук лопнувшей струны, и левого топливного бака не стало… Центровки тоже не стало. Я выжал ручку до предела влево, но этого оказалось мало. Тогда я выключил двигатель, сунул руки в сенсоперчатки погрузочных манипуляторов, пошевелил пальцами, ощущая стальные манипуляторы за бортом как свои руки, оторвал правый топливный бак и отбросил в сторону. Центровка была восстановлена. Великолепно! Только из четырех баков у меня осталось два неполных. И слишком мало топлива, чтоб восстановить орбиту. Для посадки тоже мало, но не настолько. Проиграл посадку на автопилоте. Получил красный крест - комп сообщил, что посадка невозможна. Отключил глупый агрегат от контура управления. Он еще не понял, что масса шаттла уменьшилась на массу потерянных баков. Поймет, когда даст тормозной импульс и сравнит результат с прогнозом. Но на это надо топливо.
Я посмотрел на высотомер, открыл шлем, глотнул виноградного сока. Сообщил в пассажирский салон, чтоб пристегнулись, закрыли шлемы и молились. На меня. Время было. Прикинул, что облегченный модуль даст семь "g", а когда топливо выгорит, то и все восемь. И добавил десяток секунд на отдых.
Потом завопил автопилот. Я отдыхал. А еще через несколько секунд взялся за ручку и врубил сразу на всю железку.
У шаттла много недостатков, но индикаторы расположены очень удобно. Скорость, высота, ускорение. Все остальное - побоку. Скорость, высота, ускорение. Больше ничего нет. Глаза по кругу. Скорость, высота, ускорение. Беглый взгляд на местную вертикаль. Высота, скорость, высота, скорость. На ускорение смотреть незачем, двигатель на пределе. Кажется, вписываюсь. Точно вписываюсь. Даже козла дам.
Гашу двигатель на несколько секунд. После семи "g" - невесомость. Три-два-один - и снова перегрузка ломает кости.
Мы сели. Топливо кончилось на высоте 15 метров при скорости 35 метров в секунду. Пятиметровые штанги амортизаторов поглотили энергию удара. Они рассчитаны и не на такое. Буровики, забыв про все инструкции, полезли в кабину.
- Слушай, парень, одно из двух! - простонал огромный детина, их бригадир. - Или я сейчас тебе морду набью, или сына в твою честь назову. Выбирай!
- А если будет дочка? - спросил я.
- Очнулся! Паола, очнулся! - потом встревоженно: - Малышка, ты что, понесла?
В ответ - слабый стон. Отрицательный.
- Шеф! - тормошит меня Гилва, - ты кого имел в виду?
- Вопрос риторический, - бормочу я, пытаясь понять, где я, и что я? Только что я сажал шаттл. Куда делись буровики? Откуда здесь Гилва? Глаза открывать не хочется. Если открыть глаза, придется что-то делать. Хочется лежать и… все.
- Мы куда-нибудь торопимся? - на всякий случай спрашиваю я.
- Вроде, нет. Тебе видней.
- Тогда полежим. - Проваливаюсь в сон.
- … а правда здорово, что мы прошли и все живы!
- Ага… Еще одно такое «мы» - и я уйду куда-нибудь… Далеко и надолго. Заведу себе домик, оболтуса из местных. Буду незабудки выращивать. И раз в месяц на демонов Обода охотиться. Все спокойнее, чем с вами ходить, - ворчит Гилва.
- Ну Гилвочка, не сердись пожалуйста, - Паола начинает льстить и подлизываться. Как понимаю, ей очень хочется узнать, как мы прошли Лабиринт. Мне, кстати, тоже. Поэтому не открываю глаз, притворяюсь спящим.
- Как ты думаешь, я храбрая?
- Гилвочка, конечно!
- Я тоже так думала.
- Ой, мамочки! Что случилось?
- А то, что я не привыкла бегать по минному полю, держась за хвост бешеного дракона! - кричит Гилва со слезой в голосе.
- Расскажи, родная! Я помню только до Великой Дуги.
- Вот-вот. А дальше Повелитель тащит тебя как бурдюк с дерьмом и ревет как раненый слон. Ты в полном отрубе, а Харон говорит, что должна быть в сознании, иначе кранты. Я должна гнаться за вами, приводить тебя в чувства. Я что, бессмертная? А потом вижу, что Повелитель тоже в полном отрубе. Ничего не видит, ничего не соображает, только ногами работает как ходулями. Глаз Змея, он же по прямой шпарил! Теперь я должна его заворачивать, да ты под ногами путаешься! А мне что - больше всех надо? Я что - по садику гуляю, или по Лабиринту? - Гилва все-таки расплакалась. Вот от кого не ожидал…
- Хорошенькая моя, ну успокойся, все позади. Вытри слезки. Все живы-здоровы, мы тобой гордимся, - утешает Паола.
- Я никогда так не боялась, - всхлипывает Гилва. - Только Повелителя направлю, ты опять глаза закатываешь. А у меня уже кровь из носа, перед глазами разноцветные круги. Вот сейчас, думаю, упаду, а вы так и пойдете по прямой… А когда до центра дошли, думаешь, он остановился? Так и прет дальше. Я же думала, остановится! А вы опять в Лабиринт! До сих пор не знаю, как догнала да на площадку бросила. Вы лежите как мертвые. Я хлопочу, не знаю, каким богам молиться. А он очнулся, спрашивает: «Мы куда-нибудь торопимся? Тогда я еще посплю!» Это вместо «спасибо»!
Упрек справедливый. Вот успокоится, глазки высохнут, тогда я проснусь, буду ее восхвалять, носить на руках и Паоле в пример ставить. Пока не покраснеет как помидор. Гм-м? А если у нас с Паолой дочка будет? Гилва Богдановна… Нет, не звучит. Гилва ибн Богдан? Не… Гилва Богдансон? Тоже плохо… Гилва О'Борис! С ударением на первом слоге. Или Гилва МакБогдан. Папа - русский, мама - эмберитка, а дочка - чистокровная ирландка. Темны пути твои, Господи!
- Нет, Богдан, я не могу доставить тебя к Истинному Терминалу, сообщает Харон. - Это место должен знать либо я, либо ты.
- Так все напрасно?
- Извини… Может, другие Лабиринты знают?
Это удар…
- Так сколько миль до Авалона? И все, и ни одной. Разрушены серебряные башни… - бормочу я стих Корвина.
- Богдан, поскольку я чувствую себя виноватым - не правда ли, странное чувство - сообщу несколько фактов. Во-первых, Паола теперь достаточно сильна, чтоб пройти любой Лабиринт. Ты изобрел способ превращения обычного жителя тени в эмберита. Эта информация может очень дорого стоить. Во-вторых, об Истинном Терминале может что-то знать Колесо-Призрак. Очень шустрый парнишка. Кстати, тоже терминал… И последнее - есть такая тень - Земля. Хорошо тебе известная, если ты оттуда родом. Так вот, информации об этой тени больше, чем обо всех остальных тенях, вместе взятых. Намного больше, чем об Эмбере и о Хаосе. Странно, не правда ли? Тень - и такой почет… Ты не находишь? И последнее. Черная Дорога проходила по всем отражениям. Она шла и по самому Эмберу. На Земле Черной Дороги не было… А теперь - куда вас отправить?
ИГРЫ В ЗАКРЫТОМ ПОМЕЩЕНИИ
Мы снова в Эмбере. Сидим в главном зале на первом этаже. Ужин кончился, на столах легкое вино и фрукты. Музыканты на хорах наигрывают что-то из Вивальди, но их никто не слушает. Все слушают меня. А я распускаю павлиний хвост, описывая наши приключения. Разумеется, напираю на смешные и забавные моменты. И глаза женщин загораются как алмазы. Но иногда становлюсь серьезным и раскрываю маленькие секреты Лабиринта, Логруса или карт. Тут уж загораются глаза мужчин. В эти минуты Гилва злится и пытается лягнуть меня под столом. Но это сложно: во первых, стол широкий, во вторых, своим трехмерным зрением я вижу ее попытки и вовремя убираю ногу. Фиона наблюдает через опущенное зеркальце за битвой под столом и строит мне глазки. Подмигиваю ей в ответ и пропускаю удар в коленную чашечку.
- Ой! - вскрикиваю я. - Больно же, Гилва.
Дева Хаоса играет желваками, сжимает кулаки и краснеет. Льювилла закрывает лицо ладонями, Флора крепко зажмуривается и прикусывает губку, но Жерар и Блейз не выдерживают и ржут во все горло. Удержаться невозможно, я хорошо разогрел аудиторию. Смеемся до икоты, до колик в животе. Даже Гилва не выдерживает. Пока я наполняю бокалы близсидящих дам, эстафету подхватывает Паола. Бог мой, я и не знал, сколько она успела прочитать! Познакомилась со всеми древнегреческими, древнеримскими, дрвнекитайскими мудрецами и Бернардом Шоу впридачу. Цитаты сыпятся из нее как горох из дырявого мешка. Ай да Паола! Щеки пылают. Моя малышка просто царит за столом.
- По нулям? - спрашивает Гилва.
- По нулям, - соглашается Паола.
- Все нормально, девочки, - устало говорю я и падаю спиной на кровать. - Все нормально. Никто и не рассчитывал, что они будут делиться со мной информацией при всех. Главное - что? Семья нас признала. Мы не опасны, и от нас есть польза. Завтра начнутся осторожные заигрывания.
- Семья признала! Тоже мне - сын лейтенанта Шмидта! - возмущается Паола. Все не может простить, что я перемигивался с Фионой.
- Да, Повелитель, два слова. Не надо называть дочку моим именем, - просит Гилва. - Не дразни гусей. Спасибо, но… не надо. Вот срань! О второй кровати ты не подумал? Где же мне спать?
Первый звонок по внутрисемейной системе связи раздается за полчаса до завтрака. Мы в это время резвимся в спальне. Нет, мы занимаемся совсем не тем, о чем вы подумали. (Этим мы занимались полчаса назад.) Сейчас мы перекидываем друг другу подушки. Гилва - мне, я - Паоле, Паола - Гилве. Дурачество? Конечно! Только нас трое, а подушек шесть! Не так-то все просто!
Звонок поступил как раз в тот момент, когда Гилва ввела в игру седьмую подушку. Я сбился с ритма и получил подушкой в лицо. Паола, видя такое дело, пустила свою подушку против часовой стрелки - в меня! Поверженный таким коварством, я споткнулся, рухнул на ковер и был моментально погребен под горой мягких ядер.
- Отелло промахнулся! - радостно завопила Гилва.
- Горе ты мое! Акелла промахнулся, Акелла, не Отелло! - поправляет начитанная Паола. - Хотя… так тоже верно!
За считанные недели на Земле обе нахватались жаргонных слов и выражений выше крыши. Которая, в свою очередь, куда-то поехала.
- Что у вас происходит? - интересуется Фиона.
- Разминка перед боем, - докладываю я, откапываясь и складывая из подушек маленький окоп. Почему-то их больше семи. На десять. Ах, на Гилве манипуляторы Логруса!..
- Фронтовые корреспонденты допускаются? - спрашивает Фиона, я протягиваю ей руку и провожу через козырь.
- Посекретничайте немного! - Гилва тянет из воздуха полотенце, вешает на шею, посылает нам воздушный поцелуй и удаляется.
- Малышка, ты не оставишь нас на несколько минут? - обращается Фиона к Паоле. - У нас сугубо мужской разговор.
Паола переполняется благородным гневом - услышать, что она малышка - от кого? От рыжей стервочки, на голову ниже ее ростом! Пока изобретает ответ, Фиона лучезврно улыбается и подсказывает:
- Можешь звать меня бабушка Фи.
- Хорошо, бабушка! - Паола гордо удаляется в соседнюю комнату. Почти сразу чувствую козырной контакт. Что родилось раньше? Первая женщина, или любопытство?
Перед Фионой возникает в воздухе знак Лабиринта.
- Паола, девочка, мы же о тебе говорить будем, - говорит она. Паола делает вид, что не слышит. Протягиваю руку, тяну ее через козырь и усаживаю себе на колени.
- Любопытство кошку погубило, знаешь? Начинай, Фиона.
- Богдан, есть вещи, которые нам недоступны. Одна из них - формирование личности человека из тени. Внешний вид нам подчиняется. Мы можем найти двойника любого человека. Но его личность, сумма знаний, которыми он обладает - это нам неподвластно. Тебе удалось. В дневниках Дворкина я находила намеки, но слишком неопределенные. Расскажи, как ты создал Паолу.
- Гм-м? - вопросительно смотрю на Паолу. Она кивает и обнимает меня за шею. - Этот процесс начался случайно и шел в несколько этапов. На первом я полностью управлял формированием личности и даже внешностью. Частично контролировал поведение - в стратегическом плане, не тактическом. Но, по мере кристаллизации личности, мое влияние падало. В то время Паола была чем-то вроде призрака Лабиринта - понятно, о чем я говорю?
- Да-да.
- На втором этапе Паола полностью вышла из-под моего контроля, проехала на мне Лабиринт, получила знания, но не возможность их использовать. Следующий этап - Паола стала полноценным жителем тени и получила возможность использовать свойства Лабиринта. И заключительный этап - после самостоятельного прохождения Лабиринта Паола стала эмбериткой.
- Пигмалиончик мой! - Паола нежно покусывает мое ухо. (На зрителя играет, не иначе.)
- Четко, ясно, и ничего не объясняет, - делает заключение Фиона. - Оберон не был на такое способен. Мы можем управлять настроением масс, но не более. Скажи, Паола - единственный твой опыт?
- Боюсь, что нет - вспоминаю караван рабов и симпатичную девушку Лану, удивительно похожую на Паолу. - Но второй опыт я пустил на самотек.
- Жаль. Теперь, о том, что интересует тебя. Дворкин как-то сказал, что бессмертные не оправдали его ожиданий. В другой раз упомянул чертову дюжину, мол, только крайний чего-то стоит.
- Он не упоминал имен? Камилл, например…
- Это называется наводящий вопрос? - улыбается Фиона. - Честное слово, не помню. Но вот как-то он сказал о себе: «Я не первый, я нулевой». Не знаю, имеет это отношение к делу, или нет… Если Эмбер - это он, то оси координат выходят из нулевой точки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31