- сердито
спросил он.
- Сейчас уберут, - ответил Анжели. - Следователь и ребята из
уголовной полиции уже закончили.
- Так вы держали ее здесь для меня? - Джад повернулся к Макгриви.
- Да, - отозвался детектив. - Хочу спросить вас еще раз. Есть ли
здесь что-либо необходимое тому, кто сделал это? - Он показал на Кэрол.
- Нет.
- А как насчет магнитофонных записей? Бесед с вашими пациентами?
Джад покачал головой:
- Ничего не тронули.
- Не очень-то вы горите желанием помочь следствию, доктор, - заметил
Макгриви.
- Перестаньте. Неужели мне не хотелось бы узнать, кто это сделал? -
взорвался Джад. - Если бы в моих досье было что-то вам в помощь, я бы
сказал. Но, уверен, среди моих пациентов нет ни одного, кто мог убить. Тут
побывал кто-то чужой..
- Откуда такая уверенность, что приходили не за досье.
- Они все на месте.
Макгриви взглянул на доктора с возросшим интересом:
- Но вы ведь даже не посмотрели.
Джад прошел к дальней стенке. Полицейские наблюдали, как он прижал
нижнюю секцию панельной обшивки. Она мягко отъехала в сторону, обнажив
нишу с встроенными полками, на которых находились кассеты с пленками.
- Беседа с каждым пациентом записывается, - сказал Джад, - а пленки я
держу здесь.
- А может быть, они пытали Кэрол, чтобы заставить ее сказать, где
находятся записи?
- Эти пленки ни для кого не представляют ни малейшего интереса. Нужно
искать другой мотив убийства.
Джад еще раз взглянул на истерзанное тело Кэрол, и опять его охватила
безудержная, слепая ярость.
- Вы должны найти того, кто это сделал!
- Непременно, - сказал Макгриви, не спуская с Джада глаз.
Когда они вышли на безлюдную, продуваемую всеми ветрами улицу,
Макгриви попросил Анжели отвезти Джада домой.
- У меня еще дела, - сказал лейтенант. И повернулся к Джаду: -
Спокойной ночи, доктор.
Джад долго смотрел вслед неуклюжей фигуре полицейского.
- Пошли, - промолвил Анжели. - Я совсем замерз.
Джад сел рядом с ним на переднее сидение, и машина отъехала от
тротуара.
- Мне нужно к родственникам Кэрол, - сказал он.
- Мы уже там были.
Джад устало кивнул. Ему все равно надо поговорить с ними самому, но с
этим придется подождать. Интересно, какие дела могли быть у Макгриви среди
ночи. Как будто читая его мысли, Анжели произнес:
- Макгриви - хороший коп. Он считает, что Зифрин должен был сесть на
электрический стул за убийство его напарника.
- Зифрин сумасшедший.
- Так и быть, поверю вам, доктор, - пожал плечами Анжели.
А Макгриви не поверил. Затем мысли Джада вновь вернулись к Кэрол. Он
вспоминал ее ум, ее преданность, и еще - как гордилась она своей работой.
Анжели что-то бубнил, но он не слушал, а потом увидел, что уже подъехали к
дому.

Городской морг походил на все подобные заведения в три часа ночи,
единственное отличие состояло в том, что кто-то прицепил над дверью
гирлянду омелы. Либо от избытка праздничного настроения, либо с мрачным
чувством юмора, подумал Макгриви.
Он с нетерпением ждал в коридоре, когда закончится вскрытие. Вскоре
эксперт помахал рукой, и он вошел в тошнотворно белую прозекторскую.
Маленький, похожий на птичку человечек с высоким чирикающим голосом и
быстрыми нервными движениями отмывал в огромной раковине руки. Он быстро и
отрывисто ответил на все вопросы Макгриви и исчез. Какое-то время
лейтенант стоял неподвижно, переваривая услышанное. Затем вышел в морозную
ночь, решив дождаться такси. Машин не было. Небось, все эти сукины дети
отправились праздновать на Бермуды. А ты здесь переминайся, пока задница
от мороза не отвалится. Наконец вынырнула полицейская патрульная машина.
Он остановил ее, показал салаге за рулем свое удостоверение и приказал
отвезти в девятнадцатый участок. Вообще-то он такого права не имел, но
пропади все пропадом. Веселенькая ночка!
Макгриви вошел в участок. Анжели уже ждал его.
- Только что закончили вскрытие Кэрол Робертс, - сказал лейтенант.
- Ну и...
- Она была беременна.
Анжели с удивлением посмотрел на него.
- Три месяца. Поздновато для удачного аборта и рановато, чтобы
заметить со стороны.
- Думаешь, это как-то связано с убийством?
- Правильный вопрос, - оценил Макгриви. - Если парень обрюхатил ее и
они все-таки собирались пожениться - ну и что тут особенного? Поженились
бы, а через несколько месяцев появился ребенок. Такое случается восемь раз
на неделе. Но если он ее обрюхатил и не хотел жениться - это совсем уже
иное дело. Итак, она с ребенком, но без мужа. Тоже обычная ситуация.
- Но ведь Чик хотел жениться на ней.
- Знаю, - отозвался Макгриви. - Потому мы должны спросить у самих
себя, что это нам дает. Допустим, беременная цветная девица преподносит
отцу ребенка эту новость, и он ее убивает.
- Тогда он - сумасшедший.
- Или очень хитрый. Я склоняюсь к тому, что очень хитрый. Представим
такую картину: Кэрол сообщила ему ужасную новость и заявила, что аборт
делать не будет. Может быть, пыталась таким образом шантажировать его,
чтобы выйти замуж. Предположим, он уже женат. А может, он белый. Скажем,
известный врач с богатой практикой. Если подобное вылезет на свет божий,
ему конец: кто обратится к лекарю, который обрюхатил цветную секретаршу и
теперь должен жениться на ней?
- Стивенс - врач, - сказал Анжели. - Существуют десятки способов, при
которых врач может умертвить жертву, не вызывая подозрений.
- И да, - рассуждал Макгриви, - и нет. Возникает подозрение, след
ведет к нему, и тут придется изрядно попыхтеть, чтобы выкрутиться. Он
покупает яд - где-то зафиксировано. Покупает веревку или нож - опять же
оставляет следы. А теперь представим себе такую хитроумно придуманную
версию: дескать, какой-то маньяк без всякой причины приходит и пришивает
секретаршу, а он, убитый горем работодатель, требует, чтобы полиция нашла
убийцу.
- Уж очень хлипкая версия.
- Это не все. Возьмем его пациента, Джона Хэнсона. Еще одно ничем не
оправданное убийство, совершенное неизвестным маньяком. Послушай-ка,
Анжели. Не верю я в совпадения обстоятельств. А два совпадения в один день
- это уж слишком. Какая могла быть связь между смертью Джона Хэнсона и
Кэрол Робертс? И тут совпадения рушатся. Предположим, утром Кэрол
оглоушила его новостью об отцовстве. Разразился скандал, и она попыталась
шантажировать. Сказала, что он должен жениться, дать денег, да мало ли что
еще. Джон Хэнсон ждал в приемной и все слышал. Может быть, Стивенс не был
уверен, что Джон что-либо слышал, до тех пор пока тот не улегся на диван.
Именно тогда Хэнсон стал угрожать разоблачением. Или попытался склонить
его к сожительству.
- Это только предположения.
- Да, но все стыкуется. Когда Хэнсон ушел, доктор незаметно
последовал за ним и всадил перо в спину. Затем ему пришлось вернуться, а
позже избавиться от Кэрол. Он обставил все так, будто это дело рук
неизвестного маньяка, потом заглянул к миссис Хэнсон и поехал в
Коннектикут. Дескать, дело в шляпе. Он успокоился, а полиция носится,
задрав хвост, в поисках несуществующего психа.
- Так не пойдет, - заявил Анжели. - Ты пытаешься сварганить дело об
убийстве, не имея никаких очевидных доказательств.
- А какие доказательства ты называешь "очевидными"? - спросил
Макгриви. - У нас в наличии два трупа. Один - беременная леди, которая
работала у Стивенса. Другой - его пациент, гомосексуалист, убитый в
квартале от конторы. Послушать пленки доктор Стивенс не разрешил. Почему?
Кого он оберегает? Тогда следует придумать версию посимпатичнее: Кэрол
кого-то застала в приемной, ее пытали, желая узнать, где что-то находится.
Но что именно? Доктор говорит - ничего ценного нет. Пленки гроша ломаного
не стоят. Наркотики не держит. Деньги тоже. И вот мы ищем вонючего
маньяка. Верно? Только меня на такую удочку не поймаешь. Я абсолютно
уверен - мы ищем доктора Джада Стивенса.
- А мне кажется, ты хочешь прижать его к ногтю, - спокойно промолвил
Анжели.
Макгриви побагровел:
- Он по уши увяз в дерьме.
- И ты собираешься арестовать его?
- Я собираюсь подарить доктору Стивенсу веревку, - процедил Макгриви.
- Пока будет вешаться, разнюхаю все его тайны. А уж когда прижму, ему не
выпутаться.

4
Утренние газеты пестрели заголовками о зверском убийстве Кэрол
Робертс. Джаду очень хотелось попросить телефонистку обзвонить всех
пациентов и отменить назначенные на день встречи. В эту ночь он так и не
прилег, глаза жгло, будто в них песку насыпали. Но в конце концов решил не
нарушать обычный ритм жизни. С одной стороны, ради пациентов, и другой -
ради себя самого: это как-то отвлечет, некогда будет думать о том, что
произошло.
Открылась наружная дверь, пришел пациент.
Хэррисон Берк, седой человек респектабельного вида, походил на
руководителя большого бизнеса, каковым, собственно, и являлся -
вице-президент Международной сталелитейной корпорации. При первом
знакомстве с ним Джад даже задумался: то ли Берк сам вжился в образ
типичного администратора, то ли высокий пост создал Берка? Когда-нибудь он
напишет книгу по физиогномике: толкование внешнего облика, выражение
человека в чертах лица и формах тела на примере взаимоотношений врача и
больного, поведения адвоката в суде, актера на сцене - общепринятые
критерии, по которым судят о новом человеке. И всегда поверхностные
впечатления превалируют над истинными, глубинными характеристиками
личности.
Берка два месяца назад прислал доктор Питер Хэдли. Через десять минут
Джад понял, что перед ним параноик с манией преследования.
Пациент лег на диван, и Джад приступил к работе.
Во всех газетах сообщалось об убийстве Кэрол, но Берк не сказал об
этом ни слова. Вполне типично для его состояния - полная поглощенность
самим собой.
- Вы мне тогда не поверили, - сказал Берк, - а теперь у меня есть
доказательства, что за мной следят.
- Как мне показалось, Хэррисон, мы решили относиться ко всему
объективно, - осторожно заметил Джад. - Вспомните, мы договорились, что
воображение может сыграть...
- При чем тут воображение, - заорал Берк. Он сел, сжав кулаки. - Они
пытаются убить меня.
- Ложитесь и постарайтесь расслабиться, - успокаивающим тоном
посоветовал Джад.
Берк вскочил на ноги.
- Это все, что вы можете сказать? Даже не хотите узнать, какие у меня
доказательства! - Он прищурил глаза. - А может, вы один из них?
- Вы сами знаете, что это не так, - сказал Джад. - Я ваш друг и
стараюсь помочь вам. - Его охватило чувство горького разочарования.
Казалось, за последний месяц они достигли определенного прогресса, но,
выходит, это только иллюзия - перед ним все тот же объятый ужасом
параноик.
Берк начал карьеру в Международной сталелитейной корпорации курьером.
Через двадцать пять лет презентабельная внешность и добросовестное
отношение к делу подняли его почти на верхнюю ступень должностной
лестницы. Если бы пост президента корпорации оказался вакантным, он бы
занял его. Но четыре года назад жена и трое детей Берка погибли во время
пожара, случившегося на даче в Саутгемптоне, пока он нежился с любовницей
на Багамах. Никто не мог себе представить, как тяжело Берк будет
переживать эту трагедию. Воспитанный как благочестивый католик, он никак
не мог отделаться от чувства вины. Погруженный в мрачные раздумья, он
порвал почти со всеми друзьями. Вечера проводил дома, мысленно рисуя
агонию жены и детей, заживо горящих в огне. Эти бдения походили на фильм,
который он снова и снова прокручивал в уме. В смерти семьи винил только
себя. Если бы он был дома, то смог бы всех спасти. Эта мысль не покидала
его ни на секунду. Он - монстр! Господь это знает. И окружающие тоже! Они
должны ненавидеть его так же, как он ненавидит себя. Люди улыбаются ему,
притворяясь, будто сочувствуют, а сами только и ждут, когда он споткнется,
разоблачит себя, понесет заслуженную кару. Но его не проведешь! Он
перестал ходить в столовую для руководящего состава, обедал один в своем
кабинете. По возможности всех избегал.
Два года назад, когда встал вопрос о новом президенте корпорации,
Хэррисона Берка обошли, взяли человека со стороны. Через год открылась
вакансия исполнительного вице-президента, и опять Берк пролетел. Теперь
были все доказательства, что против него заговор. Он начал следить за
ближним окружением. Рано утром прятал в кабинетах администраторов
включенные магнитофоны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23