Солнышкина растерянно пожала плечами:
– Викин побег настолько обескуражил, что до сих пор не могу собраться с мыслями. Главное, ведь и у следователей вчера не возникло такого вопроса. Поверили мне на слово.
– В начальной стадии расследования «на слово» приходится принимать многое. Истина выясняется после, – сказал Бирюков. – Выходит, Вика сама придумала телефонную угрозу?
– Упаси Бог! На придумки она не способна. Скорее всего, какой-то мерзавец разыграл девочку.
– Кто, по вашему мнению, и с какой целью устроил такой «розыгрыш»?
– Сразу не могу сообразить… Кроме Абасова, у меня напряженные отношения, пожалуй, только с коммерческим директором «Лебедя» Ярославом Черемисиным. Ярослав страшно боится, что я перейду ему дорогу к вершине власти в «Лебеде». Поэтому всячески старается меня скомпрометировать, чтобы выбить из седла. Однако разыграть Вику, по-моему, он не мог. В тот день Черемисин был поглощен похоронами Теплоухова.
– Он знал, что Вика в Новосибирске?
– Знал… Понимаете, когда я приехала попрощаться с Теплоуховым, Ярослав пригласил к себе в кабинет, и мы с глазу на глаз разговорились об этой загадочной истории. Черемисин поинтересовался, как себя чувствует Вика. Я сказала, что случившееся буквально шокировало ее. Пришлось, мол, привезти девочку домой. Собственно, разговор у нас, можно сказать, не клеился. Ярослава отвлекали частые телефонные звонки с выражением соболезнований фирме, и минут через пятнадцать я уехала к себе на работу.
– Как вы отважились с выкупленными у Ильяса документами отправиться к Абасову на дачу? – внезапно спросил Бирюков.
– Не знаю.
– Неужели действительно рассчитывали его запугать?
Плечи Аллы Аркадьевны нервно дернулись, словно она вспомнила очень неприятное:
– Конечно, это было откровенное безумие… Поверьте, прочитав оставленную Викой записку, я, кажется, впала в прострацию и совершенно не думала, что и как там получится при встрече с Абасовым. Меня захлестнула жажда мести. Страшно сказать, но, признаюсь откровенно, если бы у меня тогда был пистолет, я без всякой жалости, честно вам говорю, застрелила бы негодяя. Прозрение наступило, когда увидела пьяную оргию. «Боже, – взмолилась я, – отведи меня от этой нечисти подальше». И видимо, Бог все-таки есть. В тот жуткий момент, когда я не знала, что делать дальше, мне встретилась следственная группа, которая в два счета скрутила преступников.
– В прошлую нашу встречу вы по-другому говорили об Абасове. Что перевернуло ваше мнение о нем?
– Что он подонок, я знала уже тогда, но мне не было известно об убийстве Саблиной и о вымогательстве итальянского гарнитура у Теплоухова.
– Когда вы о гарнитуре узнали?
– Когда покупала у Ильяса квартирные документы. За эту информацию пришлось доплатить еще тысячу долларов.
Бирюков задумался:
– Не могу понять поведение Ильяса. Он ведь соучастник Абасова и, раскрывая перед вами преступные карты, по существу усаживал себя на скамью подсудимых…
– Антон Игнатьевич… – Солнышкина вздохнула. – У этих подонков нет ничего святого. За валюту они мать родную продадут и не охнут. Ильяс, конечно, идти под суд не собирался. Он навострил лыжи скрыться в Баку, куда уже смоталась вся абасовская банда. Задержала его организованная Абасовым пьянка с проститутками.
– О Теплоухове нового не узнали?
– К сожалению, нет. Переговорила со многими сотрудниками «Лебедя». Все в жутком удивлении. Оказывается, Николай Валентинович был сложным и замкнутым человеком. Собственно, я и раньше знала, что скромность и добропорядочность – всего лишь имидж Теплоухова. На самом деле он был жесткий мужик и в достижении цели не брезговал запрещенными методами. И на валютной бирже играл по-крупному, и с компаньонами, когда светила солидная выгода, не церемонился. Вот чего у него не отнимешь, так это умения ладить со своим коллективом. Сейчас в «Лебеде» все жалеют шефа. Черемисин даже в подметки не годится Теплоухову.
– Вопрос об избрании Черемисина Генеральным директором уже решен?
– Больше там некого выбирать.
– Вы не собираетесь в «Лебедь» вернуться?
– Упаси Бог! С Ярославом мне не сработаться. Придется тянуть лямку в «Дарах природы». Без Абасова я быстро поправлю дело. А Ярослав через полгода запустит фирму в трубу.
– Он щедрый человек?
– В каком смысле?..
Бирюков улыбнулся:
– Ну, скажем, может он в порядке бескорыстной спонсорской помощи или взаймы дать симпатичной девушке пять миллионов рублей?
– Ни за что! У Ярослава просто нет таких денег. У него же семья, дети… – Алла Аркадьевна усмехнулась. – Самое большее, на что способен Черемисин, заплатить девушке, ищущей спонсора, несколько тысяч за ночь волшебных наслаждений.
– А Теплоухов в этом отношении каким был?
– Николай Валентинович тоже не разбрасывал миллионы на ветер. Разговоры о щедрых спонсорах – это обывательский миф. Поверьте, Антон Игнатьевич, бескорыстных спонсоров в России сейчас нет и в ближайшее время не предвидится. Как говорят англичане, бесплатный сыр бывает только в мышеловках. И если доверчивая дурочка клюнет на такую приманку, по добру по здорову ей из мышеловки не вырваться.
– Не в этом ли кроется причина смерти Теплоухова?
– Трудно сказать… Обычно Николай Валентинович просчитывал свои поступки на много ходов вперед, но случались у него и «проколы». Мог он, конечно, нарваться на крутой камешек.
– Кавазашвили не является таким «камешком»?
– От распущенной девицы можно ожидать всего… – Солнышкина поморщилась. – Боже мой, какую сложную паутину заплел Теплоухов. Не могу о нем думать. У меня сейчас одна забота – любой ценой разыскать дочь. Мне кажется, Антон Игнатьевич, если бы Вике каким-то образом сообщить, что Абасов арестован и угрозы для нее теперь не представляет, она бы вышла из своего укрытия.
– Через Кавазашвили ей передали, что скрываться гораздо опаснее.
– Вряд ли потаскушка передаст это Вике, – резко сказала Алла Аркадьевна.
– Посоветуйте, как сделать лучше.
– Если бы я знала…
– В Новосибирске у Вики есть знакомые, которые могут ее приютить?
– У знакомых я побывала. Искать надо только здесь, в райцентре. Боже милостивый, как я боюсь, что Кавазашвили затянет Вику в какой-нибудь распутный притон…
Глава XXI
Следователь Лимакин приехал из Новосибирска поздним вечером на третий день. Утром следующего дня он в присутствии забежавшего в прокуратуру Голубева положил на стол Бирюкову толстую пачку запротоколированных допросов, изъятые при обыске квартиры и дачи Теплоухова документы и заключения экспертов по ним.
– Ого, сколько ты бумаги напахал! – скорее с испугом, чем с восхищением, воскликнул эмоциональный Голубев, до смерти не любивший «писательскую» работу.
– Это еще цветочки, ягодки будут впереди, – скучно ответил следователь и обратился к Бирюкову: – Сейчас, Антон Игнатьевич, обсудим или когда прочитаешь мои творения?
Бирюков, перелистывая протоколы, сказал:
– Чтобы внимательно прочитать сей труд, понадобится полдня. Давайте вкратце подведем итоги да наметим план дальнейших следственных действий.
– Вкратце могу доложить так… – Лимакин облокотился на спинку стула. – К отравлению Теплоухова Абасов никакого отношения не имеет. У Саблиной он грабанул тридцать пять миллионов, включая те деньги, которые Ядвига Станиславовна передала ему при свидетелях в уплату за квартиру. Старуха неплохо заработала на коммерции в райцентре и, видимо, не успела в Новосибирске пристроить свой капитал на сберкнижку. Все документы на покупку квартиры, в том числе и те, которые Алла Аркадьевна купила у Ильяса, оказались поддельными. Ни в домоуправление, ни в другие инстанции, занимающиеся оформлением купли и продажи квартир, Сурен не обращался, и фиктивно проданная квартира по-прежнему принадлежит ему.
– Как же поднаторевшая на контролирующей работе Ядвига Станиславовна дала маху при оформлении документов? – удивился Слава.
– Соседи говорят, что вежливый проходимец очаровал ее услужливым вниманием. Увидев на документах размашистые подписи чиновников, заверенные круглой печатью с советским гербом, старуха ничуть не усомнилась в их подлинности. Как теперь выясняется, после Саблиной при покупке этой же квартирки оборвалась жизнь еще двух человек. Такой вот гнойник мы, Славочка, вскрыли.
Голубев хлопнул ладонью по коленке:
– Вот мафиози! С гарнитуром тоже разобрались?
– Полностью. Обнаруженный на даче Абасова гарнитур «Джада» оказался тот самый, который рэкетиры увезли из «Лебедя». Установлен и парень «кавказской национальности», толкнувший пьяного Дуремара под автобус. Свидетели в один голос опознали Ильяса.
– Алену Волосюк и Мишаню Буфетова официально допросил?
– Конечно. Их показания во многом сходятся и наводят на мысль, что, кроме Кавазашвили, Теплоухову в райцентре встречаться было не с кем. Такое же предположение и у Ярослава Черемисина.
– Как эта троица себя чувствует? – спросил Бирюков.
– Все угнетены. Фотомодель потеряла спонсора, личный телохранитель – хороший заработок, а Черемисин переживает, что погорячился с главбухом.
– Из-за чего у них возник конфликт?
– Лискеров возмутился большими расходами на похороны Теплоухова, а коммерческий директор сгоряча предложил главбуху немедленно написать заявление с просьбой об увольнении из фирмы по собственному желанию. Стычка была короткой, но трагической для главбуха… – Лимакин достал из кармана пачку сигарет, однако закуривать не стал и тут же сунул ее назад. – Удивительно переплетаются людские судьбы и очень странно, порою, обрывается человеческая жизнь.
– Причастность Алены Волосюк к смерти Теплоухова полностью отпадает?
– Полной уверенности в ее непричастности у меня нет. Месяц назад Кавазашвили приезжала к Алене. Фотомодель уверяет, что они просто поболтали. А на самом деле вполне могли сговориться о преступном замысле. Правда, в этом случае не понятно: зачем валюту и деньги Теплоухова утопили в озере?..
– Непонятного, Петр, в этом деле много, – сказал Бирюков. – Что-то мне поведение Вики Солнышкиной не нравится…
– По-моему, она виновата только в том, что дружит с Кавазашвили. Нино, чтобы отвести от себя грех, кажется, заплела очень сложную интригу против подружки. Манипуляции с ключами наверняка ее придумка. В рабочей тетради Теплоухова обнаружены номера телефонов общежития медучилища и Вики. По всей вероятности, Николай Валентинович через Солнышкину поддерживал связь с Кавазашвили. – Лимакин показал на лежавшие перед Бирюковым следственные материалы. – Там есть три счета междугородной станции. Теплоухов со своего квартирного телефона разговаривал с кем-то в райцентре. Один разговор трехминутный и два по полчаса. К сожалению, междугородная автоматика фиксирует только код города, а номер абонента, с которым ведется разговор, не указывает. Последний раз Николай Валентинович долго говорил с райцентром накануне приезда сюда. И еще, Антон Игнатьевич, любопытная деталь. По моей просьбе Черемисин связался с омской фирмой, куда намечалась поездка Теплоухова. Выяснилось, что Теплоухов перенес встречу в Омске на сутки позднее. Значит, он заранее запланировал посещение райцентра.
– Других райцентровских номеров нет в той тетради? – спросил Бирюков.
– Нет. Поэтому круг поиска сужается. Считаю, только Нино и Вика могут внести ясность.
Бирюков посмотрел на Голубева:
– Какие у тебя последние сведения об этих девушках?
– Очень туманные, Антон Игнатьич, – смущенно ответил Слава. – В общежитии они так и не появляются. Позавчера в десять часов вечера одна из их сокурсниц забегала в переговорный пункт районного узла связи, чтобы позвонить родителям в Новосибирск. Междугородный телефон-автомат оказался занятым. В его кабине, прикрывая ладонью телефонную трубку, Кавазашвили разговаривала с какой-то Аленой. К содержанию разговора сокурсница не прислушивалась, но упоминавшиеся несколько раз имена Алла и Азер запомнила. Из этого делаю вывод, что Нино звонила Алене Волосюк. С какой целью, пока не знаю.
– Алену я допрашивал вчера, – сказал Лимакин. – Об этом разговоре с Кавазашвили фотомодель не обмолвилась ни словом.
– Значит, разговор был, как говорится, не для протокола. Не пойму, то ли Нино изображает посредницу Вики, то ли на самом деле это так… Во всяком случае, сама Вика нигде не появляется, а Кавазашвили и за таблетками берлидорма в поликлинику приезжала, и телефонные разговоры ведет…
– Под видом посредничества может скрываться личная инициатива. Кстати, то, что Вика стала глотать снотворное, заметила Алла Аркадьевна. Раньше, говорит она, никакими медпрепаратами дочь не пользовалась, и считает, будто приучила Вику к таблеткам Кавазашвили.
– А Нино мне сказала наоборот, мол. Вика предлагает ей иногда принимать на ночь таблеточки…
Бирюков, не вмешиваясь в разговор Голубева с Лимакиным, отыскал в материалах расследования аккуратно наклеенные уголками на чистый лист бумаги три квитанции оплаченных уже после смерти Теплоухова счетов за междугородные разговоры с райцентром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30