Мы должны
взорвать для них бомбу в течение ближайших трех дней, а затем еще и еще и
это все, что мы можем сделать.
Когда эта истина повисла в воздухе, оставшись без ответа, он быстро
попрощался и вышел. Он боролся до конца и проиграл. Он не хотел больше
борьбы с неразрешимыми проблемами. Стенли и Коллинз не нуждаются в нем,
они выработали план взрыва бомбы задолго до последних событий. Они не
любили его и не нуждались в нем. Он позволил чувству обиды захватить его
полностью и отправился домой.
Икбод встретил его радостно и он задержался на пороге, чтобы легонько
потрепать маленького пса по голове, затем он вошел в дом, прошел на кухню
и занялся обедом. Пес ел как маленький волк и Линк вспомнил, как Вес шутил
по этому поводу, и он произнес те же шутливые слова вслух, чтобы нарушить
тишину, установившуюся в доме.
Он приготовил обед для себя. После обеда он в подавленном настроении
разместился в гостиной. Первый раз в своей жизни он чувствовал себя так
неуверенно. Он всегда считал себя непобедимым и вся его прежняя
деятельность поддерживала в нем эту уверенность. Теперь неожиданно для
себя он был побежден. И он почувствовал себя маленьким человеком,
непобедимым в несложных кризисных ситуациях. Но стоило ему столкнуться с
большой неприятностью и он проиграл.
Прошло два часа, день заканчивался и Икбод пробудился от своей
дремоты. Коготки его лап постукивали по деревянному полу, затем его шаги
смолкли, когда он топал по ковру, и вот он подошел к Линку, поднял лапу и
поскреб его по колену, поскуливая и тыча ему в руку свою резиновую крысу.
Линк невольно ухмыльнулся, несмотря на свою апатичность.
- Ты хочешь, чтобы я бросал ее, старина? - спросил он пятнистого пса.
Икбод тут же бросил крысу, влажную и замызганную, на ковер. Линк
подобрал ее, сжал ее несколько раз, чтобы выдавить из нее писк, который
Икбод очень любил, и бросил игрушку в столовую. Пес припустился за ней,
скользя по навощенному полу. Он посопел и повозился с игрушкой немного, а
затем опять принес ее Линку. Линк повторил эту игру один раз, второй и
пятый раз, пока наконец толстый Икбод не начал тяжело и часто дышать.
- Достаточно, дружище, - сказал ему Линк. - Ты должен щадить свое
сердце. Ты слишком толстый.
Линк резко выпрямился, осознав, что он делает. В мертвой тишине дома,
в одиночестве, он разговаривал с собакой так, как когда-то делал это Вес,
относясь к Икбоду так, как будто это был некто, кто мог выслушать его и
понять. Сначала он начал упрекать себя, затем сказал: "Что за черт!" и
похлопал себя по колену, как это всегда делал Вес, приглашая пса к себе на
колени. Икбод прыгнул, развернулся и сел. Линк погладил плотную, упругую
шерсть пса. От собаки шел сильный собачий дух, но Линк не мог сказать, что
он ему неприятен.
- Я кажется кое-что начинаю понимать. В тебе объединяются безмолвный
преданный компаньон и сглаживатель психических стрессов, да?
Икбод повернул голову и лизнул Линка в подбородок.
- Возможно я многое упустил, игнорируя тебя раньше. Но ты мне ничего
и не предлагал тогда. Для тебя всегда существовал только Вес.
Пес уставился на него своими темными глазами, немного загадочными,
немного грустными, как и у любой другой собаки.
- Я не упрекаю тебя за то, что ты смешался, малыш. Я полагаю, что у
тебя никогда не возникало таких проблем раньше. Но видишь ли, я сам сейчас
в трудном положении, в тупике, и никак не могу найти выход из него.
Телефонный звонок разорвал тишину и Икбод сел, прямой, как стрела.
- Не обращай внимания, - успокоил его Линк. - Мы не будем отвечать на
него. Пусть считают, что мы эвакуировались или умерли. Завтра мы
эвакуируемся. У меня достаточно силы, чтобы мы могли безопасно убраться
отсюда. Мы не останемся здесь получать смертельную дозу облучения.
Его слова перекрыло дребезжание телефона, затем телефон умолк и Линк
устроился поудобнее, положив руки на тельце собаки. Икбод был теплым и
спокойный ритм его дыхания создавал уют. Линк отбросил свои сомнения и
принял дружбу, которую он так неожиданно обрел.
В течение следующего часа телефон звонил восемь раз и один раз
стучали в дверь. Еще не было поздно, но за окном уже потемнело, опустились
ранние осенние сумерки. Линк не зажигал свет. Пусть все думают, что его
нет дома. Завтра он уедет.
Когда он задремал в кресле, Икбод соскочил с колен и удобно устроился
на ковре. Часы, пробив восемь раз, разбудили Линка. И только отзвучал
последний удар часов, как раздался стук в дверь. После короткого ожидания
в замочную скважину вставили ключ, раздался щелчок и дверь открылась.
Зажегся свет и на пороге появилась Келли, она выглядела встревоженной.
- Слава Богу, ты дома, - сказала она, - по тому, как он лаял, я
решила, что ты оставил его одного.
- Нет. Мы составили друг другу компанию.
- И не отвечали на телефонные звонки.
- Так это ты звонила? - спросил он.
- Я звонила дважды. Один раз, когда было время ужина. Я хотела
удостовериться, что ты накормил Икбода.
- Мы с тобой прекрасная пара. Мир рушится вокруг нас, а единственное,
что нас беспокоит, - это пес.
- Я стараюсь сохранить эту привязанность. Икбод принадлежал Весу - и
я хочу заботиться о нем, пока он жив.
- Если тебя волнует еще что-то, то ты ошиблась местом. - Когда он
посмотрел на нее, старое чувство вины вернулось и стало душить его.
- Я пришла в единственное место, которое у меня есть, - сказала
Келли. - К единственному человеку, который у меня остался и о котором я
должна заботиться. Я слышала о твоем опыте, проведенном сегодня.
- Как же так? А я думал, что это совершенно секретные сведения.
- Мне звонил доктор Иверсон. Он пытался дозвониться тебе.
- Я подозревал об этом, когда телефон звонил, не переставая. Но я
больше не имею дел с ним.
- Он хочет, чтобы ты вернулся в Команду. Он говорит, что будет ли это
дело доведено до конца или нет, ему хочется, чтобы ты находился в
лаборатории, он чувствует себя спокойнее, когда ты рядом с ним.
Келли сняла пальто и зажгла еще одну лампу.
- Здесь слишком темно и страшно.
- Ты можешь зажечь все лампочки. Потому что скоро здесь не будет
электричества. Здесь вообще ничего не будет.
Она замерла на середине какого-то движения и стала изучать его.
Взгляд ее зеленых глаз был нежным и заботливым. Что-то изменилось в ней,
хотя Линк не мог точно определить что именно. Все завлекающие нотки
исчезли из ее голоса, ее глаза не заигрывали с ним, теперь она была больше
женщиной, чем девушкой, и он мог поклясться, что она была искренна первый
раз с тех пор, как он знал ее.
Она стала медленно приближаться к нему и он отвернулся. Он не мог
противостоять этому - ни прикосновению, ни объятиям, которые она столь
очевидно подразумевала.
- Не отталкивай меня опять, - попросила она. - Если мы оба остались
живы, почему мы не можем быть вместе? Или ты все еще не доверяешь мне?
Линк пожал плечами.
- Ты можешь доверять мне теперь, Линк. За последние несколько дней я
значительно выросла - стала взрослой и умной. Я стала чувствовать и
понимать себя и тебя. Я понимаю, что это звучит банально в данный момент,
но я люблю тебя, Линк. Я люблю тебя и ты мне нужен - не как защитник, но
как вторая моя половина.
Линк все еще избегал прямого контакта с ней.
- Ты не можешь отрицать, что ты тоже изменился, - продолжала она. -
Волосинки на твоем пальто - это собачья шерсть. Ты принял Икбода. Это
говорит мне о многом. Ты пришел к тому, что нуждаешься в ком-то, так же,
как и все остальные люди. Теперь тебе необходима любовь и я могу тебе ее
дать.
Она говорила о том, что перемены в нем позволили ей почувствовать к
нему привязанность, которой раньше у нее не было. Могло ли это быть
правдой?
- Раньше ты всегда хотел, чтобы тебе давали. Ты хотел ожидать меня,
приказывать мне. Проявляя заботу в мелочах, ты думал, что можешь требовать
от других чего-то большего. Я не принимала такого отношения.
- Но это неправда, - возразил он. - Я угождал тебе просто потому, что
не знал другого пути. Я не был Весом, который мог занимать тебя поэзией и
был мягок во всех отношениях.
Келли удивленно покачала головой.
- Я никогда этого так не воспринимала. Я просто ничего не понимала.
- Теперь это уже не имеет значения. - Он старался положить конец
взаимным признаниям. - Все прошло.
- Нет. Если мы оба изменились и стали новыми существами, тогда не
отказывай этим существам в возможности попробовать все сначала. Линк, наша
вина осталась в прошлом. Что сделано, то сделано, и то, что мы отдалимся
друг от друга, не искупит ее. У тебя все еще есть работа. Несмотря на то,
что ты чувствуешь сейчас, ты единственный, на кого возлагается надежда на
решение этой страшной проблемы. И ты не сможешь полноценно работать, если
разорвешь ниточку, связывающую нас, откажешь себе в том, в чем ты так
нуждаешься. Впусти любовь в свое сердце, а затем берись за работу.
- У меня нет работы.
- Ты сейчас просто обескуражен. Разве ты не знаешь, Линк, что если и
осталась какая-то надежда, то это надежда на тебя. Ты - единственный
человек, вступивший в контакт с Глазом, который смог противостоять этим
существам и вернуться живым. Никто другой не может сделать того, что
можешь ты. Ты знаешь такие детали, о которых больше никто не имеет
понятия. Ты испытал то, о чем другие только слышали из вторых рук. Если уж
на то пошло, то никто другой не смог бы уйти, хлопнув дверью, как сделал
это ты.
Он смотрел на нее, впитывая то, что она говорила и анализируя. Что-то
зашевелилось в нем в ответ на ее слова, потому что она проявляла такое
понимание, которого он от нее не ждал. Ему захотелось выразить это, но он
смог выжать из себя только такие слова:
- Ты изменилась, Келли. Поразительно.
- Я тебе толкую об этом все время. - Она села рядом с ним. Он не
отклонился. Ее рука легла на его руку, а затем ее руки обвились вокруг
него, и он прижал ее. Его чувство вины угасло в этих объятиях. Он выплатил
свой долг.
Она шепнула ему на ухо:
- Я думаю, мы достойны друг друга теперь. Мы выросли оба и мне многое
нужно еще сделать.
- И мне, - ответил он. - Я наконец обнаружил у себя слабости и что
самое удивительное, это не сделало меня уязвимым.
Он поцеловал ее, затем прижал к себе. Все, о чем он мечтал несколько
недель назад, стало внезапно принадлежать ему. Рожденное из ужаса, вины и
отчаяния оно принадлежало ему. И от этого их любовь была еще прекраснее.
- Мне теперь не хочется никуда идти, - сказал он ей.
- Нет, Линк. Сегодня вечером мы никуда не поедем. Но завтра я должна
буду отвезти тебя к Иверсону. Ты обещаешь мне, что поедешь?

17
Лаборатория была пустынна, в ней находилась только дежурная команда,
но сегодня утром эта пустынность не вызывала чувства одиночества у Линка.
Он был все еще обескуражен, но не одинок. Келли заполнила в нем брешь.
Он прошел вдоль холлов, заглянул в помещение, где находился реактор,
в поисках Иверсона, питая при этом противоречивые чувства. Он остановился
в комнате искусственной гравитации. Это было настоящее сердце их
лаборатории. Остальная часть лаборатории - это был придаток, построенный,
чтобы поддерживать основную ее часть. Именно этой комнате отдал свое
сердце и любовь Иверсон. Эта комната была кульминацией многих лет работы,
центром, которому многие отдали свои жизни, и надеждой для будущих
космических путешествий. Спроектированная для создания гравитации, она уже
практически успешно работала. Принципы, изучаемые здесь и использующиеся в
космических каютах, делали путешествие человека к звездам вполне терпимым.
Теперь Линк задумался о том, состоится ли когда-нибудь еще такое
путешествие? Пришельцы из космоса прибыли к ним и собирались истощить их
Землю.
Звук открываемой двери привлек его внимание и он увидел Иверсона,
колеблющегося, не вполне уверенного в том, что нужно сказать сейчас.
- Вы также, Док? - пробормотал Линк.
- Я? Ты имеешь в виду, что меня тоже потянуло в эту комнату. Да. Я
предполагаю, что пришел сюда как склонный к меланхолии свидетель конца
этой комнаты и всего другого, над чем мы работали. Я не ожидал встретить
тебя.
Линк сделал попытку принести извинения, что он делал исключительно
редко в своей жизни, а потому неуклюже.
- Если вы позволите, доктор Иверсон, я бы хотел вернуться в
лабораторию. Не то, чтобы от меня была сейчас какая-то польза, но я хочу
быть здесь.
- Позволить тебе? - Иверсон вошел в комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27