– Да, – сказал Дайен, не сводя глаз со своего друга.
– Это что-то в том же роде. Почти. Из моих часов вылетает такая совсем крохотная штучка – радиоактивная. – Таск поднял вверх руку, обнажив запястье. – Это, конечно, слабее, чем твое оружие, но действует точно так же. Если не считать, что стреляет только в одном направлении – куда я прицелюсь.
– И ты выстрелишь в меня? – спокойно спросил Дайен.
Он сам удивился своему спокойствию. Происходящее казалось ему нереальным, и этим, наверное, и объяснялось, что он оставался невозмутим. Он ждал, что Таск вот-вот расхохочется и скажет, что эта штука в руке у него – плитка шоколада…
– Ты собираешься убить меня? – все еще недоумевал Дайен.
– Нет, Дайен. Ты нужен нам живой. Но я убью всякого, кто захочет геройски спасти тебя. Твоего секретаря, например, Като, Дикстера или кого угодно еще. Понимаешь, дружище, – продолжал Таск, по-прежнему держа Дайена на прицеле, – нам с тобой надо отправиться в небольшое путешествие. Сейчас ты можешь сделать это легко и безопасно для каждого из тех, кто в этом заинтересован, или предпочтешь вызвать волнения. В таком случае погибнет немало людей. И твоя жена тоже, – добавил Таск.
Теперь все начало становиться на свои места.
– Я могу в любой момент убить тебя, Таск, – спокойно сказал Дайен.
– Да, я знаю, – сказал Таск, обводя взглядом королевский кабинет. – У тебя тут полно всяких хитрых спрятанных устройств для безопасности. Одно твое слово – и я мертвец, верно? – Таск покачал головой. – Но ты не сделаешь этого.
– Не сделаю, ты прав. Не могу, – тихо сказал Дайен. – Поэтому они и остановили свой выбор на тебе?
– Да, – сказал Таск, коротко и горько засмеявшись. – Поэтому.
– Чья это идея?
– Сагана.
Дайен вздохнул и потер правую ладонь.
– Астарта в безопасности? – спросил он.
– Пока да, – сказал Таск. – И Камила тоже.
– Камила?! – Дайен побледнел. – Как?… Нет! Этого не может быть!
– И она тоже, поверь мне, – сказал Таск. – Я сам видел ее и… говорил с ней.
– Боже мой, – страдальчески поморщился Дайен. – Что я натворил? Это я во всем виноват!
Он оперся на свой стол, с трудом держась на ногах. Его блуждающий взгляд остановился на маленьком футляре из голубой кожи. Слабо улыбнувшись, Дайен протянул к нему руку…
– Стоп! – громко сказал Таск и шагнул к нему.
– Это… Нет, ничего, – сказал Дайен и, взяв со стола футляр, открыл его и показал Таску. – Видишь? Ничего.
Гримаса боли исказила лицо Таска. По-прежнему держа Дайена под прицелом, он вынул маленькую восьмиконечную звездочку из футляра. И медленно, очень медленно рука Таска сомкнулась вокруг серьги и опустила ее в карман.
– Какой же я олух был, – прошептал Таск. – Идемте, Ваше величество, – охрипшим вдруг голосом сказал он Дайену. – Не будем терять времени. И не надейтесь, что я расчувствуюсь. Что было, то давно прошло. Времена изменились. И вы тоже. И я.
Дайен отрицательно покачал головой.
– Нет, Таск, я не пойду с тобой. Не знаю, чего хочет от меня мой кузен, но чего бы он ни хотел, он не получит этого. Люди из моей личной охраны, – король бросил взгляд в сторону двери кабинета, – не задумываясь, отдадут жизнь – не за меня, но за идею, которую я олицетворяю для них. Я не просто человек, Таск, я – король.
Таск усмехнулся:
– Они готовы умереть за тебя. Такая у них работа. А остальные люди, живущие в этом дворце? Сколько их здесь? Сотня-другая? А жители города? Еще несколько тысяч? Мужчины, женщины, маленькие дети. Они тоже готовы умереть за тебя? Ты слышал, что произошло на тех военных аванпостах? Стоит мне дать сигнал – и то же самое случится и здесь, Ваше величество. Здания будут раздавлены невидимой гигантской силой. Я видел, что остается после «призраков», парень. Это был аванпост, по которому нанесли удар. Жуть! И эти стоны умирающих…
– Призраки? – спросил Дайен.
– Его высочество называет их креатурами. Они выполняют его приказы. Кровь, которая пролилась во дворце в ночь революции, ничто по сравнению с тем, что могут сделать эти креатуры, если принц спустит их с цепи. И среди погибших будут твоя жена и Камила.
– Значит, у меня нет выбора? – тихо, почти равнодушно спросил Дайен. – Чего хочет от меня мой кузен?
– Родственного воссоединения, может быть. Не знаю, – сказал Таск. – И не мое это дело. Мне главное – доставить туда тебя – и все тут.
– Так сразу я не могу – взять да исчезнуть отсюда…
– Тебе и не придется этого делать. Ты летишь на Церес, чтобы встретиться со своей супругой, вознести благодарственные молитвы за ее «спасение от смерти». А мы организуем распространение этой информации по всей галактике, как только окажемся на борту космоплана. И не беспокойся. Ты отправишься к нам ненадолго. Всего несколько дней – и дело с концом. А сейчас, – Таск показал вооруженной рукой на переговорное устройство, – скажи своему секретарю, что убываешь, уходишь со мной отметить прежние деньки. Мы выйдем через служебный подъезд, до космопорта нас должен довезти джип без номеров. Поведешь его ты. Скажешь своему водителю, что сегодня он тебе не понадобится.
– Я вижу, ты хорошо подготовился к своему заданию, – сказал Дайен, собираясь включить переговорное устройство.
– Не я – Дерек Саган. Я думаю, он знает тебя лучше, чем ты сам знаешь себя, мальчик. – Таск хмыкнул. – Теперь говори и не вздумай хитрить.
– Д'Аргент, я… ухожу по личным делам. Мы с Таском едем в космопорт, хочу взглянуть на старый «Ятаган». Скажете премьер-министру, что с ним я встречусь завтра. И отмените вечернюю пресс-конференцию.
– Хорошо, сир, – прозвучал спокойный голос Д'Аргента из переговорного устройства. – А ваша встреча в пять часов с мистером Гольдом? Перенести ее на другое время?
Дайен медлил с ответом, глядя на Таска.
Таск настороженно и недоверчиво смотрел на Дайена.
– Нет, – сказал король Д'Аргенту. – Не надо. Я вернусь вовремя, чтобы встретиться с… мистером Гольдом.
Он отключил связь и выпрямился.
– Что это за встреча с мистером Гольдом? – спросил Таск, подозрительно косясь на переговорное устройство. – Что-нибудь вроде кода?
– Да. Д'Аргент заподозрил неладное. У него удивительная интуициия. Если бы я сказал ему – да, перенесите встречу…
– … сюда ворвались бы твои гвардейцы. Только чуть раньше они стали бы мертвыми. А твой секретарь – ему не придет охота действовать на свой страх и риск? Сделаться героем?
– Нет. Д'Аргент выполняет мои приказания. К тому же, я сказал ему, что все будет в порядке.
Однако в глазах у Таска все еще оставалось сомнение:
– Надеюсь, ты говоришь правду. Так будет лучше для всех нас.
– Таск… – начал Дайен.
– Пошли, – перебил его Таск и, нахмурясь, шагнул в сторону потайной двери. – Пошли, мой дорогой.
– Теперь называй меня «Ваше величество».
– Да? Ладно. Теперь, не надолго. – Таск улыбнулся, будто натянул на лицо маску. – Между прочим, недавно я узнал, что значит слово «узурпатор». Да, возьми с собой гемомеч. Так велел Его высочество.
Потайная дверь открылась, и король с гемомечом в руке вышел из кабинета.
Таск последовал за ним, держась чуть позади Дайена.
Глава восьмая
На борту «Ятагана» Таск почти не разговаривал с Дайеном. Большую часть времени он проводил, флиртуя со своей привлекательной напарницей, которую представил королю как капитана Цинтию Цорн. Икс-Джей тоже не общался с Дайеном и, казалось пребывал в подавленном настроении, не свойственном этому словоохотливому и раздражительному компьютеру. Таск объяснял это недавно перенесенным шоком, нарушившим взаимодействие систем Икс-Джея.
«Ятаган» тоже претерпел изменения. Этот немало и славно потрудившийся в битвах космоплан теперь был похож на мотель для космических путешествеников. Дайен с трудом узнал в нем прежний космический корабль. Не изменилась только кабина экипажа. Но туда Дайену доступа не было.
Однако королю не пришлось долго тосковать по прежним дням. Благополучно выйдя в открытый космос и убедившись, что никто их не преследует, Таск произвел стыковку с военным кораблем, на борту которого Дайена встретили без всяких почестей и церемоний и сразу же препроводили в отсек связи. Здесь ему вручили заранее заготовленный текст, чтобы он огласил его от своего имени. За любое отступление от текста ему грозила кара особого характера.
О сопротивлении Дайен не помышлял. Еще в «Ятагане» он как следует обдумал сложившуюся ситуацию и решил, что лучше всего пойти навстречу своему кузену и зачитать требуемое сообщение, иначе могли бы возникнуть всевозможные ложные слухи и кривотолки, и началась бы паника, поскольку все и так уже были обеспокоены покушением на королеву. Дайен рассчитывал на то, что адмирал Дикстер и премьер-министр справятся с волнениями, которые могут начаться в отсутствие короля. А сам он тем временем займется семейными делами.
Семейные дела. Отвратительная, коварная, как удар ножом в спину, наследственность, доставшаяся ему от брата его отца. Грехи отцов, расплачиваться за которые приходится сыновьям. Теперь он нес ответственность не за свою вину. Семейные дела. Никто, кроме него, не решит спора между ним и его кузеном. Только он способен сделать это.
«Способен, – мысленно повторил Дайен, криво улыбнувшись, и взглянув на свою правую ладонь. Шрамы горели, как в огне. – Он беснуется внутри меня, – думал Дайен, – издевается, провоцирует меня, постоянно пытаясь проникнуть в тайны моего сознания. А чем я отвечаю на это? Как воздействую на него? Остаюсь, может быть, тенью, лежащей на его сознании, не более того. И большего сделать я не могу! Не могу сфокусировать на нем свои усилия».
Король взглянул на свое отражение, подобно призраку застывшее в стальном стекле, бестелесное и эфемерное в холодном, непроглядном мраке космоса. «Он проник в мое сознание сквозь мои сомнения в самом себе, сквозь душевную сумятицу. Ему самому все это неведомо. Его разум отточен, и сомнения не мучают его. И он искусно и ловко пользуется этим преимуществом. Это его оружие, а оружию не свойственно сострадание. Но что дало мне умение сострадать? – с горечью спросил Дайен самого себя. – Бессонные ночи – и только?
Он же подобен концентрату Королевской крови, он превосходный правитель, не знающий угрызений совести, душевного разлада, трезвый, бесстрашный. Он таков, каким Саган хотел бы видеть меня, – продолжал свои горькие размышления Дайен, мрачно и пренебрежительно глядя на своего бледного, плоского двойника в стальном стекле. – И вот теперь Саган, кажется, нашел короля, которого мог бы уважать.
Но вы, миледи, не станете чтить моего кузена, в этом я уверен. Вы ведь не хотели бы, чтобы я был таким, как он?»
Перед мысленным взором Дайена возник образ леди Мейгри, явившейся ему в своих серебряных доспехах, с поднятой в знак предостережения рукой. «Вы еще здесь? Почему теперь вы не приходите ко мне, как раньше? Не таким должен быть король, как мой кузен, правда? – молча спрашивал Дайен непроницаемую вечную тьму. – Помогите мне, поддержите меня».
Он ждал, не услышит ли в ответ голоса, который вернет ему спокойствие, вернет уверенность в себе.
Нет, не услышал.
– Что же, – тихо сказал он через несколько мгновений, – это внутрисемейное дело, и решать его мне одному.
Дайен сжал в кулак правую руку. Пальцы его сомкнулись над воспаленными шрамами.

***
Дайен зачитал свое сообщение, сказал своим подданным, что их король убывает на планету Церес, и заверил, что через несколько дней вернется, призвав людей молиться за благополучие королевства и поддержать короля в его делах. Это была хорошая речь, трогательная, умело написанная, и прозвучала она так, как будто ее автором был сам Дайен. Ритмика, построение фраз, весь стиль изложения мыслей – все попало в точку. И все-таки это был не Дайен, а Флэйм.
Никогда не знавший близкородственных отношений, Дайен прежде не задумывался над тем, какая часть его «я» была действительно им самим, а какую он унаследовал от предков. Ему всегда казалось – во всяком случае, так он воспринимал или ощущал себя, – что он уникальное и единственное в своем роде существо. И вот теперь он вдруг осознал, что, может быть, представляет собой не более чем маленькое звено длинной, очень длинной цепочки…
Когда Дайен дошел до конца сообщения, «Ятаган» находился уже в зоне притяжения планеты Валломброза.

***
Вооруженный охранник препроводил Дайена от военного корабля до крепости – резиденции принца на Валломброзе. Королю показали его апартаменты – ряд комнат, находившихся в глубине странного здания-лабиринта, в архитектуре которого не было ни рациональности, ни логики. Все это сооружение, казалось, собрали и сложили как попало дети-великаны.
Обстановка в больших и холодных комнатах была скудна. Двери здесь запирались снаружи. Перед дверьми стояли охранники.
Дайен уныло разглядывал свое новое неуютное жилище, когда охранник рывком распахнул дверь, и в комнату вошел седовласый старик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88