- Четырнадцатый, - отметил Дилан, взглянув на знамя полка. -
Эманианские фузилеры [стрелки (название основной массы пехоты во
французской, прусской и русской армиях в XVIII-XIX вв.)]. Обычно они стоят
далеко на юге. Их казармы расположены где-то в районе Трай-города. Да,
теперь я вижу, что военное министерство действительно напугано, - закончил
он с ноткой удовлетворения в голосе.
- Красивый полк, - сказал Чакворд.
- Выглядят-то они красиво, - согласился Дилан. - Но, к несчастью, их
винтовки - те, что они несут - всего лишь однозарядные нарезные мушкеты,
оставшиеся еще со времен войны Длинных Ножей. Я даже далеко не уверен,
есть ли у них бездымный порох. А вот джоги стараниями Бэшемской Компании
вооружены многозарядными карабинами.
В этот момент забили барабаны, затрубили горны и солдаты в колонне
грянули песню:
Малютка Долли, прости-прощай,
Я уезжаю в далекий край.
Разлука сердце на части рвет,
Но долг солдата нас в бой зовет.
- Чтоб мне пропасть! - на лице Чакворда было написано неподдельное
изумление. - "Прощай, малютка Долли Грей". Да ведь с этой песней мы шли в
бой на Кубе! И что только не проникает сюда из нашего мира сквозь
Мерцающие Врата.
- Кстати, старина, - обратился к нему Ноэль, - вы непременно должны
как-нибудь рассказать мне об этом вашем мифическом мире.
- Это ваш мир мифический, - рассердился Чакворд. - Я вот тут слышал,
что некоторые у вас произносят название джогов иначе, называют их гогами.
А гоги - это уже что-то такое из Библии в моем мире. Я не удивлюсь, если у
вас найдется и племя под названием магоги.
- Странно, но вы попали в точку, - покрутил головой Ноэль. - Такое
племя действительно существует, оно обитает где-то далеко на юге, вблизи
полярных областей, которые пока совершенно не исследованы.
- Гоги и магоги [в мифах иудаизма и христианства, связанных с "концом
света", Гог и Магог - воинственные антагонисты "народа божьего", которые
придут в "последние времена" с севера или с других окраин населенного
мира; позднеиудейские представления связывают нашествие Гога и Магога с
пришествием мессии и страшным судом; в новозаветном пророчестве нашествие
Гога и Магога приурочено к концу тысячелетнего царства, когда сатана
выйдет из заточения - Гог и Магог в неисчислимом количестве окружат "стан
святых и город возлюбленный", но будут пожраны огнем с небес], империя под
названием Авалон, - развел руками Чакворд. - Ну все, как есть, из наших
легенд.
- Оба наши мира являются друг для друга мифами, - усмехнулся Дилан. -
Это очевидно. Однако вот Сайтрол вовсе не миф, - добавил он более
серьезным тоном.
- Совсем не миф, - подтвердил Ноэль. - Сайтрол - это гибель всех
миров. Если, конечно, можно верить тому, о чем леди Этна говорила нашему
другу Чакворду.
- Леди Этна не стала бы лгать, - пожал плечами Чакворд, - и, потом,
мне кажется, она способна видеть многое из того, чтя открыто от взоров
других люден... и видеть не только глазами.
- Кстати, о леди Этне, - сказал Дилан. - Я тут размышлял о ее
послании. И, знаете, я почти готов отправиться в нижний город и попытаться
поискать этот храм.
- И это, должен вам сказать, было бы с вашей стороны величайшей
глупостью, - решительно воспротивился Ноэль. - Вы же знаете, что
представляют собой эти троги. Они все ненавидят нас, живущих наверху. Да
они нападут на вас, как только увидят! С чужаками они не хотят иметь
никаких дел.
- Но ведь жрица живет среди них, - возразил Дилан, - и до сих пор
никто не убил ее.
- Интересно, кто бы осмелился это сделать? - рассмеялся Ноэль. - Эти
ведьмы способны превратить человека в аллигатора или в лягушку одним
только взглядом.
- Ну, а где тогда мы будем искать ответы на наши вопросы? Где мы
отыщем способ преградить путь Кэру Кабалле и его джогам? Кто еще посвящен
в секреты далекого прошлого?
- Я готов согласиться, что жрицам богини Керидвен они, скорее всего,
известны, - не стал возражать Ноэль. - Пожалуй, я даже не смогу назвать
больше никого, кто бы еще хранил в памяти эти древние тайны, но...
- В таком случае я отправляюсь к жрице в Трогтаун, - прервал его
Дилан, - и именем леди Этны попрошу ее о помощи.
- Ладно, тогда я тоже иду с вами, - сдался Ноэль, - хотя меня и не
очень прельщает перспектива превратиться в лягушку. Некоторые молодые леди
из числа моих приятельниц были бы ужасно огорчены, если бы я вдруг весь
покрылся бородавками, прыгал вокруг них и квакал: куске,
брек-ке-ке-ке-кекс. Но ради империи я, так уж и быть, рискну. Авось
обойдется.
- Я тоже хочу пойти, - присоединился к нему Чакворд. - До смерти
хочется поглядеть на этот ваш нижний город.
- Нет, друзья, - отверг Дилан их притязания. - Леди Этна говорила,
что должен идти я, так что будет лучше, если я пойду один. Жрицы все же не
совсем обычные создания, и если мы явимся к ней все вместе, она может
выкинуть какой-нибудь фокус или просто не покажется нам на глаза.
- Поня-атно, - с усмешкой протянул Ноэль. - Всю необузданную пылкость
жрицы вы решили приберечь для себя. Ну, а мы, по-вашему, что должны в это
время делать? Сидеть в душной приемной какого-нибудь бюрократа, ожидая,
пока нас оттуда выкинут?
- Нет, вы должны будете готовиться к нашему походу на северо-запад, -
без тени улыбки отвечал Дилан. - Если только мне не удастся узнать от этой
жрицы ничего существенного, что могло бы задержать нас, завтра поутру мы
отправимся на север и прихватим с собой рэтлер. Может быть, на месте, в
полевых условиях, мы сумеем заинтересовать командиров.
- Неплохая мысль, - одобрил Чакворд.
- А что? - подхватил Ноэль. - Когда эти генералы и полковники увидят
прямо перед собой, за проливом, армию джогов, может быть хоть тогда у них
в голове прояснится. Я передам "Возмездие" лейтенанту ван Рэсселвею, а сам
потихоньку устрою себе небольшой отпуск.
- Ну, а пока вы тут будете всем этим заняты, я прогуляюсь в Трогтаун
и поищу жрицу, - сказал Дилан.
- Ладно. Только вы все-таки будьте там посдержаннее, оденьтесь
как-нибудь поскромнее, что ли, - посоветовал Ноэль. - Если, конечно, все
правда, что я о них слышал, - подумав, добавил он.
Двумя часами позже Дилан был уже в пути. Он зашел к себе, переодел
пальто и снял плед, но остался в килте. Килт был частью его существа, и
даже ради того, чтобы стать неприметным и не бросаться в глаза, он ни за
что не согласился бы расстаться с ним. Он взял с собою крепкую трость, а
также, по совету Ноэля, сунул в карман небольшой револьвер.
Когда он приблизился к одним из ворот, ведущих в нижний город, уже
смеркалось. Правда, это не имело особого значения, поскольку, за
исключением небольших площадок сразу за воротами, в Трогтауне всегда была
ночь.
Все большие железные ворота, что преграждали спуск в нижний город, не
отворялись так давно, что никто из живущих ныне людей уже и не помнил,
когда это случилось в последний раз. Зато маленькие калитки рядом с
воротами теперь редко оставались закрытыми. Каждая из них охранялась парой
констеблей, которые обычно томились от скуки в своей караульной будке
напротив ворот, наблюдая, как поток трогов движется туда и обратно по
своим делам. В прежние времена, до того, как премьер-министром стал прадед
Дилана Адам Макс Мак-Брайд, трогам позволялось работать лишь домашними
слугами, но сейчас они трудились на кораблестроительных верфях, на
мельницах, и даже занимались мелкой торговлей, однако жили они все до сих
пор в Трогтауне. Дилан никогда не давал себе труда серьезно задуматься над
этим вопросом, но не исключал возможность того, что такси порядок вещей
предпочитают сами троги.
Когда Дилан приблизился к калитке, оба констебля выпрямились и
козырнули.
- Вы заблудились, сэр? - спросил один из них.
- Нет, - ответил Дилан, - я иду вниз.
- Прошу прощения, сэр, - сказал офицер, - но если вы впервые в
Авалоне, я должен предупредить нас, что...
- Все в порядке, констебль, - успокоил его Дилан, - я знаю, куда иду.
- Как скажете, сэр. - На лицах охранников было написано сомнение, но
попытки задержать его они не сделали. Не было ничего невероятного в том,
что молодой джентльмен знается с девицами из Трогтауна.
Пройдя через калитку и спустившись по пандусу, Дилан очутился на
заполненных толпой улицах нижнего города. Лавки были открыты, а из
какого-то мюзик-холла доносилось тоненькое сопрано, напевавшее печальную
песенку, которую Дилану никогда не доводилось слышать в верхнем городе:
Жизнь всего лишь химера, не так ли, мой друг,
Приукрашенных горестей мера, мой друг.
Плачешь ты, лишь родился,
Стонешь - только женился;
Смерть смеется: чего ж ты добился, мой друг?
Грустная песенка звучала в то же время несколько пародийно, и Дилан
усмехнулся, протискиваясь сквозь толпу. Он старался идти совершенно
спокойно, но просто не мог не привлечь внимания. Такое было невозможно для
любого из верхнего города, так как троги были низкорослыми, а высокому
Дилану, имевшему рост не менее шести футов, средний трог доходил всего
лишь до плеча. К тому же его сильно загорелая кожа резко контрастировала с
бледной, почти прозрачной белизной трогов.
Наблюдая вокруг себя жизнь подземного города, Дилан вспомнил, что,
когда преемник Адама Макса попытался было что-то в этом городе разрушить,
все троги, как один, поднялись на его защиту. Дилан недоумевал, что
достойного защиты нашли они в подобном образе жизни.
По мере удаления от торгового района звуки музыки и смеха,
доносившиеся из мюзик-холла, становились глуше, но все сильнее давали себя
знать изнуряющая духота и запахи нижнего города. Возле многоквартирных
домов, почти упиравшихся своими тремя этажами в бетонное перекрытие,
воздух был буквально насыщен запахами жарящейся пищи и кипятящегося белья.
Из домов доносился невнятный шум голосов, заглушаемый криками белолицых
детей, играющих на улице в мяч.
Не обращая внимания на любопытные взгляды детей и высовывающихся из
окон женщин, Дилан шагал по адресу, который весьма неохотно дал ему
настоятель Реформатской друидической церкви, расположенной в верхнем
городе.
Храм Керидвен оказался небольшим кирпичным строением, выглядевшим
так, словно раньше в нем помешалась какая-то лавка. Большие зеркальные
окна были, закрашены, будто для того, чтобы скрыть имя прежнего владельца.
Главное, не было ничего, что бы указывало на нынешнее назначение здания,
за исключением небольшой статуи почти обнаженной женщины над входом. Дилан
решил, что это Керидвен собственной персоной. Войдя через отворенную
настежь дверь, он очутился в помещении размером примерно двадцать на сорок
футов. В одном его конце находился невысокий помост, по обеим сторонам
которого стояли зажженные светильники, а в центре зала возвышалась
шестифутовая статуя той же особы женского пола.
- Для богини плодородия у нее, похоже, есть все, что нужно, -
пробормотал про себя Дилан, немного смущенный чересчур откровенной наготой
статуи.
Однако, за исключением статуи, храм был пуст. Ни прихожан, ни жрицы
не было и в помине. Дилан поискал глазами притвор, но таковой, видимо,
здесь отсутствовал. Правда, за помостом виднелось что-то вроде двери, но
казалось маловероятным, что там кто-то скрывается. Покричав пару раз для
очистки совести, Дилан выбрался наружу и остановил первого же прохожего,
которым оказался подросток.
- Извините, что беспокою вас, юноша, - с подчеркнутой вежливостью
обратился к нему Дилан, - но не подскажете ли вы, где я могу найти жрицу
этого храма?
- Что вы, что вы, упаси господь, мистер, - чуть не заикаясь от
страха, залепетал тот, - для меня последнее дело знаться с ними и им
подобными. Я ведь христианский служка.
Две болтающие друг с другом женщины с полными продуктов корзинками
просто-напросто прошмыгнули мимо Дилана, даже не взглянув на него, когда
он попытался обратиться к ним с вопросом. Третья попытка оказалась более
успешной. Уличный разносчик, чья темная кожа выдавала в нем жителя
верхнего города, остановился и с деланным замешательством смотрел на
Дилана, пока тот не подкрепил свой вопрос монетой.
- О, конечно, - тут же оживился разносчик, - сейчас мигом сообразим.
Видимо, вам нужна Кларинда Мак-Таг. С Клариндой мы тут потихоньку делаем
деньги, - доверительно говорил он. - Ну, знаете, любовные зелья, эликсиры,
гороскопы... ну и тому подобное.
- Так вам известно, где она может находиться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29