– Особенно Рону, – добавил он.
Мы вдвоем с ним осторожно двинулись вперед, стараясь ничего не задеть. Я был благодарен ему, что он не стал настаивать на том, чтобы с ним пошел кто-нибудь из взрослых, ибо ему вполне возможно удалось бы убедить меня остаться снаружи. Как мне ни хотелось не ходить сюда, но не пойти я не мог. Я был командир, но еще важнее – я был другом и братом Муромца. Может, в отличие от людей этого мира, я не сильно понимал понятие побратимства, но я не собирался трусить. Вполне возможно мне и не стоило рисковать. Без меня весь поход терял смысл и, значит, я должен был беречь себя, но я так же знал, что буду презирать себя до конца жизни, если не пойду. Впрочем, я и так чуть не выскочил наружу, поглядев на некоторые трупы.
Ролон вопросительно посмотрел на меня, но я упрямо тряхнул головой и двинулся дальше. К счастью далеко идти не пришлось. Муромец лежал почти около самого выхода, придавленный кучей народа. Это и спасло ему жизнь. Скорее всего, когда он побежал к выходу, то сзади на него набросилось несколько солдат. С таким грузом Муромец запнулся и в этот момент сверху обрушилась балка. Те солдаты, что висели за спиной у богатыря, приняли основной удар, но даже смягченный такой "подушкой" он оказался настолько силен, что опрокинул Муромца и придавил его к полу.
Мы с Ролоном подбежали к нему и с огромным трудом убрали упавший брус, благо далеко двигать его было не нужно. Отнесли в сторону тела вражеских солдат.
Муромец открыл глаза и посмотрел на нас.
– Больно? – Я опустился рядом с другом, не замечая предательской слезы.
– Нет, не больно, – Муромец, поморщился и попробовал подняться. – Черт, я совсем не чувствую ног.
Ролон нахмурился и, опустившись на колени, начал ощупывать ноги.
– Чувствуешь что-нибудь?
Муромец покачал головой.
Тогда Ролон достал кинжал и кольнул его в ногу – показалась кровь, но Илья даже не поморщился.
– Что случилось? – испугался я.
Ролон нагнулся ко мне, но наткнулся на требовательный взгляд Муромца, передумал и сказал громко.
– Боюсь, что поврежден позвоночник. Как серьезно, не знаю, я не врач. Но лучше принять все меры предосторожности.
– Насколько это серьезно? – Муромец смотрел прямо на Ролона, требуя прямого ответа.
– Я не врач и мне трудно сказать. Энинг, надо срочно сделать носилки и вытащить его отсюда. Без носилок лучше не трогать – если позвоночник поврежден серьезно, то он может остаться инвалидом на всю жизнь.
Я кивнул и выскочил из разрушенного храма.
Через полчаса Леонор, Эльвинг и я закончили делать подобие носилок из того, что было под рукой. Впрочем, на недостаток строительного материала жаловаться было грех – разрушенная церковь отвергателей полностью была построена из дерева.
Еще через десять минут Муромец был осторожно вытащен из разрушенного храма. Только сейчас я смог перевести дыхание.
– Надо помочь тем, кто остался внутри, – сказал Муромец, приподнимаясь на носилках, хотя Ролон и попытался его удержать.
– Ты с ума сошел! Мы ничего не сможем для них сделать, да и времени у нас нет. Наверняка это не все силы, которые смог послать за нами в погоню Бекстер. И вспомни про оборотней. Они ведь только убежали, но могут вернуться.
Но мне тоже не нравилось то, что нам придется бросить этих людей без помощи. В сущности, они были виноваты только в том, что выполняли приказ.
– Мы сможем послать к ним на помощь тех людей, что встретим по дороге.
– И они убьют там всех, как только разглядят, что это церковь отвергателей, – усмехнулся Леонор.
– Тогда сообщим первому встреченному священнику. Пусть церковники сами с этим разбираются.
– Это действительно лучшее, что мы можем сделать, – быстро ответил Ролон, опережая Муромца. Тот мрачно кивнул головой.
Тем временем Ролон, Леонор и Далила привязали носилки с Ильей Муромцем к двум лошадям.
– Ну что ж, теперь ты не свалишься. – Ролон подергал закрепленные носилки. Потом привязал эту лошадь к своей. – Не будем задерживаться. А коней солдат возьмем с собой. Подарим кому-нибудь.
Эльвинг с удивлением посмотрел на него.
– Что это с тобой?
– Ничего. Просто захотелось побыть щедрым.
– Ну да? – недоверчиво посмотрела на него Далила. – Не верю.
Глядя на немного повеселевших друзей, я понял из-за чего Ролон затеял эту перебранку, только вот мне все равно было невесело. И хоть Муромец старался успокоить меня, говоря, что все это ерунда и заживет на нем как на собаке. Под его не очень успокаивающие шутки мы и тронулись в дальнейший путь.
Глава 8
Ролон, отдав повод с лошадьми, которые несли носилки, эльфу, подъехал ко мне, оторвав меня от не слишком веселых мыслей.
– Энинг, мы не можем везти его с собой до бесконечности. С Муромцем надо что-то делать?
– Что ты предлагаешь?
– Надо оставить его там, где о нем смогут позаботиться.
Уф, на миг мне показалось, что он предлагает...
– И где о нем смогут позаботиться?
– Это я и хочу сейчас решить. Пойми, он задерживает нас и помешает нам драться, если нас догонит посланная Бекстером погоня. К тому же, если позвоночник у него поврежден серьезно, то его надо доставить туда, где ему смогут оказать помощь. Если мы задержим с этим, то он останется инвалидом, но если мы поспешим, то у него есть шанс.
– Если у него так серьезно поврежден позвоночник, то какой у него шанс? – горько заметил я.
– Энинг, ты забываешь о магии. С помощью магии возможно излечить любые механические повреждения человеческого организма. Конечно, если поврежден позвоночник, как думает твой друг, то лечение будет очень трудным, но возможным. Но для этого помощь должна быть оказана вовремя.
– Мастер, вы в самом деле полагаете, что его можно вылечить? – с проснувшейся надеждой спросил я.
– Я тебе когда-нибудь лгал?
– Значит, нам надо спешить. Но где ему смогут оказать помощь?
– Предлагаю оставить его в ближайшем монастыре. Монахи позаботятся о нем.
– Монахи?
– Да. Забота о больных – это одно из основных их занятий.
Я ненадолго задумался и решил, что стоит довериться знанию Мастера об этом мире. Ролон тоже отнесся к этому предложению со всей серьезностью.
– Это действительно выход.
Тут к нам подъехал Рон.
– Энинг, тебя Муромец зовет. Хочет что-то попросить.
Все втроем мы подъехали к носилкам.
– Что случилось, Илья?
Он усмехнулся, стараясь показать, что ему не очень грустно.
– В церкви мне послышалось, что ты впервые назвал меня братом. Но я не об этом хотел поговорить. Энинг, вам не уйти со мной далеко. Вы должны меня оставить.
Не успел я ответить, как вперед выехал Ролон.
– Мы только сейчас об этом говорили. Тебе действительно опасно продолжать с нами путь. Понимаешь, чем скорее тебе окажут помощь, тем больше шансов, что тебя могут вылечить.
– Разве меня могут вылечить.
– Да, – кивнул я. – Помнишь, я тебе говорил о Мастере? Так вот, я сейчас с ним посоветовался и он сказал, что вылечить тебя будет трудно, но возможно. Но для этого помощь должна быть оказана как можно скорее. В дороге, естественно, мы такой помощи оказать не сможем, к тому же здесь нужен очень хороший маг-врач.
Муромец откинулся на носилках и расслабился. Только сейчас я понял, какое облегчение испытывает он, узнав, что у него еще есть шанс снова ходить. Его маска беззаботного веселья слетела с него, открывая нам его истинные чувства. Я был потрясен, насколько умело он скрывал их все это время от нас. Подобное самообладание было поистине невероятным. Интересно, попади я в такую же ситуацию, смог бы я так же скрыть свои чувства, чтобы не надоесть друзьям, которым и так нелегко? Так кто же здесь настоящий герой? Всего моего геройства хватило на то, что бы поиздеваться над тем рыцарем, когда было ясно, что тот не может противостоять мне. Происшествие в храме с мечом заставило мне по-новому взглянуть на многие свои поступки. И теперь, имея возможность беспристрастно сравнить того себя, который еще только попал в этот мир и того, который сражался с рыцарем, спасая дракона я вынес приговор далеко не в пользу последнего.
Меч?! За всеми событиями я совершенно забыл о нем. Выскочив из храма и ища Муромца, я механически вбросил его в ножны. Я осторожно достал шеркон и облегченно вздохнул – лезвие отливало знакомым стальным блеском и не было никаких признаков водяного меча Судьбы. Я снова убрал его в ножны. Это ни от кого не укрылось.
– Что, испугался, что он остался водяным мечом? – поинтересовался Леонор. – Зря. Такие вещи, если они сразу не берут верх, долго не держатся. Он исчез сразу, как только в нем отпала нужда.
– В нем отпала нужда сразу, как только убежала разная нечисть, а он держался до конца боя. Надоел до ужаса.
– Разве это было плохо? – искренне удивился маг. – По-моему, он рубил все, что попадалось под удар. Я видел, как он разрубил булаву.
Несколько секунд я пытался удержаться от тех ответов, которые сразу пришли мне в голову, напоминая себе, что это не Леонор сражался этим мечом. Что ему трудно представить, то, что пережил я, уворачиваясь от обломков.
– Скажем так, – наконец заговорил я. – Мне больше нравится самое обычное оружие. По крайне мере, с ним нет опасности получить в лоб шипастым шаром только из-за того, что твое оружие перерубило удерживающую его цепь.
Так, шутливо переругиваясь, мы продолжали путь. Муромец, казалось, тоже успокоился и принял активное участие в нашей пикировке. Правда я немного нервничал по поводу того, где можно найти ближайший монастырь, но Далила успокоила, сообщив, что знает где он находится. Правда, сказала она, придется на время съехать с главной дороги. Это грозило задержать нас, но никто, естественно, спорить не стал.
К полудню мы уже отъехали от караванной дороги достаточно далеко и, чтобы переждать жару, устроились под деревьями немного отдохнуть. В этом нуждались все, так как ночью отдохнуть не удалось никому, и мы все просто шатались от усталости.
Только часа через два удалось более-менее отдохнуть и, немного перекусив, мы продолжили путь. Только Муромец продолжал спать, но его мы будить не стали. Стараясь не потревожить спящего, все собрались и двинулись дальше.
Обещанный Далилой монастырь показался через три часа осторожного шага. Если бы не необходимость бережно везти носилки с Муромцем, то мы были бы здесь еще в одиннадцать.
Вести переговоры мы все доверили Далиле и она, подъехав к крепким воротам монастыря, заколотила в них кулаками. Наконец приоткрылось окошко. Мы стояли немного в стороне и не могли слышать о чем говорила Далила, но вскоре ворота открылись и нам навстречу вышли несколько монахов, во главе с настоятелем.
– Где раненый? – сразу спросил он, переходя к делу и не отвлекаясь на пустяки.
Ролон показал на носилки.
Настоятель наклонился над Муромцем, положил руку ему на лоб и закрыл глаза.
– Вы правы, у него действительно поврежден позвоночник. Заносите!
Услышав приказ, монахи быстро отвязали носилки и понесли их внутрь монастыря. Мы двинулись следом. Перед воротами я, следуя совету Далилы, слез с коня и дальше двинулся пешком.
Несколько монахов тут же забрали наших лошадей и повели их на конюшни. Носилки же с Муромцем внесли в просторное помещение и положили их на кровать. Я двинулся было туда, но настоятель жестом остановил меня.
– Подождите, милорд. Я хочу осмотреть вашего телохранителя.
Ясно, а кто ж он должен быть по его понятиям? Только вот мне казалось это неправильным.
– Он мой брат.
Настоятель удивленно вскинул брови и посмотрел сначала на него, потом на меня.
– Вы не очень похожи.
Я раздраженно дернул плечом.
– Не родные. Мы братья по крови.
– Вот как? Все равно вам не стоит заходить. Подождите в помещении для гостей.
Не слушая ни чьих возражений, настоятель закрыл перед нами дверь. Теперь, волей-неволей, нам пришлось отправляться за сопровождающим нас монахом. Нас провели в довольно большую комнату с несколькими креслами, где и оставили. Здесь я начал метаться из стороны в сторону, скрывая нетерпение. Ненавижу ожидание. Но этой беготней я так надоел Ролону, что тот силой впихнул меня в ближайшее кресло и заявил, что если я не успокоюсь, то успокоит меня он. Впрочем, мы все переживали за Муромца, хотя и старались скрыть это волнение. Наконец через полчаса к нам вошел сам настоятель. Он прошел к ближайшему креслу и плюхнулся на него. Потом посмотрел на меня.
– Очень тяжелая травма, милорд. Мы не в состоянии вылечить ее. Здесь нужна помощь настоящего мага-врача. Лучшего, какого можно найти.
– Так в чем дело? Что, в империи нет хороших врачей?
– Врачи есть. Беда в том, что по настоящему хорошие стоят очень дорого. Да и лечение будет очень сложным. У монастыря нет таких денег. Точнее деньги бы мы нашли, но тогда ради вашего брата нам пришлось бы бросить всех остальных больных, которые находятся у нас.
– Сколько? – я сжал зубы, ожидая самого худшего.
Настоятель вздохнул.
– Две с половиной тысячи динаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Мы вдвоем с ним осторожно двинулись вперед, стараясь ничего не задеть. Я был благодарен ему, что он не стал настаивать на том, чтобы с ним пошел кто-нибудь из взрослых, ибо ему вполне возможно удалось бы убедить меня остаться снаружи. Как мне ни хотелось не ходить сюда, но не пойти я не мог. Я был командир, но еще важнее – я был другом и братом Муромца. Может, в отличие от людей этого мира, я не сильно понимал понятие побратимства, но я не собирался трусить. Вполне возможно мне и не стоило рисковать. Без меня весь поход терял смысл и, значит, я должен был беречь себя, но я так же знал, что буду презирать себя до конца жизни, если не пойду. Впрочем, я и так чуть не выскочил наружу, поглядев на некоторые трупы.
Ролон вопросительно посмотрел на меня, но я упрямо тряхнул головой и двинулся дальше. К счастью далеко идти не пришлось. Муромец лежал почти около самого выхода, придавленный кучей народа. Это и спасло ему жизнь. Скорее всего, когда он побежал к выходу, то сзади на него набросилось несколько солдат. С таким грузом Муромец запнулся и в этот момент сверху обрушилась балка. Те солдаты, что висели за спиной у богатыря, приняли основной удар, но даже смягченный такой "подушкой" он оказался настолько силен, что опрокинул Муромца и придавил его к полу.
Мы с Ролоном подбежали к нему и с огромным трудом убрали упавший брус, благо далеко двигать его было не нужно. Отнесли в сторону тела вражеских солдат.
Муромец открыл глаза и посмотрел на нас.
– Больно? – Я опустился рядом с другом, не замечая предательской слезы.
– Нет, не больно, – Муромец, поморщился и попробовал подняться. – Черт, я совсем не чувствую ног.
Ролон нахмурился и, опустившись на колени, начал ощупывать ноги.
– Чувствуешь что-нибудь?
Муромец покачал головой.
Тогда Ролон достал кинжал и кольнул его в ногу – показалась кровь, но Илья даже не поморщился.
– Что случилось? – испугался я.
Ролон нагнулся ко мне, но наткнулся на требовательный взгляд Муромца, передумал и сказал громко.
– Боюсь, что поврежден позвоночник. Как серьезно, не знаю, я не врач. Но лучше принять все меры предосторожности.
– Насколько это серьезно? – Муромец смотрел прямо на Ролона, требуя прямого ответа.
– Я не врач и мне трудно сказать. Энинг, надо срочно сделать носилки и вытащить его отсюда. Без носилок лучше не трогать – если позвоночник поврежден серьезно, то он может остаться инвалидом на всю жизнь.
Я кивнул и выскочил из разрушенного храма.
Через полчаса Леонор, Эльвинг и я закончили делать подобие носилок из того, что было под рукой. Впрочем, на недостаток строительного материала жаловаться было грех – разрушенная церковь отвергателей полностью была построена из дерева.
Еще через десять минут Муромец был осторожно вытащен из разрушенного храма. Только сейчас я смог перевести дыхание.
– Надо помочь тем, кто остался внутри, – сказал Муромец, приподнимаясь на носилках, хотя Ролон и попытался его удержать.
– Ты с ума сошел! Мы ничего не сможем для них сделать, да и времени у нас нет. Наверняка это не все силы, которые смог послать за нами в погоню Бекстер. И вспомни про оборотней. Они ведь только убежали, но могут вернуться.
Но мне тоже не нравилось то, что нам придется бросить этих людей без помощи. В сущности, они были виноваты только в том, что выполняли приказ.
– Мы сможем послать к ним на помощь тех людей, что встретим по дороге.
– И они убьют там всех, как только разглядят, что это церковь отвергателей, – усмехнулся Леонор.
– Тогда сообщим первому встреченному священнику. Пусть церковники сами с этим разбираются.
– Это действительно лучшее, что мы можем сделать, – быстро ответил Ролон, опережая Муромца. Тот мрачно кивнул головой.
Тем временем Ролон, Леонор и Далила привязали носилки с Ильей Муромцем к двум лошадям.
– Ну что ж, теперь ты не свалишься. – Ролон подергал закрепленные носилки. Потом привязал эту лошадь к своей. – Не будем задерживаться. А коней солдат возьмем с собой. Подарим кому-нибудь.
Эльвинг с удивлением посмотрел на него.
– Что это с тобой?
– Ничего. Просто захотелось побыть щедрым.
– Ну да? – недоверчиво посмотрела на него Далила. – Не верю.
Глядя на немного повеселевших друзей, я понял из-за чего Ролон затеял эту перебранку, только вот мне все равно было невесело. И хоть Муромец старался успокоить меня, говоря, что все это ерунда и заживет на нем как на собаке. Под его не очень успокаивающие шутки мы и тронулись в дальнейший путь.
Глава 8
Ролон, отдав повод с лошадьми, которые несли носилки, эльфу, подъехал ко мне, оторвав меня от не слишком веселых мыслей.
– Энинг, мы не можем везти его с собой до бесконечности. С Муромцем надо что-то делать?
– Что ты предлагаешь?
– Надо оставить его там, где о нем смогут позаботиться.
Уф, на миг мне показалось, что он предлагает...
– И где о нем смогут позаботиться?
– Это я и хочу сейчас решить. Пойми, он задерживает нас и помешает нам драться, если нас догонит посланная Бекстером погоня. К тому же, если позвоночник у него поврежден серьезно, то его надо доставить туда, где ему смогут оказать помощь. Если мы задержим с этим, то он останется инвалидом, но если мы поспешим, то у него есть шанс.
– Если у него так серьезно поврежден позвоночник, то какой у него шанс? – горько заметил я.
– Энинг, ты забываешь о магии. С помощью магии возможно излечить любые механические повреждения человеческого организма. Конечно, если поврежден позвоночник, как думает твой друг, то лечение будет очень трудным, но возможным. Но для этого помощь должна быть оказана вовремя.
– Мастер, вы в самом деле полагаете, что его можно вылечить? – с проснувшейся надеждой спросил я.
– Я тебе когда-нибудь лгал?
– Значит, нам надо спешить. Но где ему смогут оказать помощь?
– Предлагаю оставить его в ближайшем монастыре. Монахи позаботятся о нем.
– Монахи?
– Да. Забота о больных – это одно из основных их занятий.
Я ненадолго задумался и решил, что стоит довериться знанию Мастера об этом мире. Ролон тоже отнесся к этому предложению со всей серьезностью.
– Это действительно выход.
Тут к нам подъехал Рон.
– Энинг, тебя Муромец зовет. Хочет что-то попросить.
Все втроем мы подъехали к носилкам.
– Что случилось, Илья?
Он усмехнулся, стараясь показать, что ему не очень грустно.
– В церкви мне послышалось, что ты впервые назвал меня братом. Но я не об этом хотел поговорить. Энинг, вам не уйти со мной далеко. Вы должны меня оставить.
Не успел я ответить, как вперед выехал Ролон.
– Мы только сейчас об этом говорили. Тебе действительно опасно продолжать с нами путь. Понимаешь, чем скорее тебе окажут помощь, тем больше шансов, что тебя могут вылечить.
– Разве меня могут вылечить.
– Да, – кивнул я. – Помнишь, я тебе говорил о Мастере? Так вот, я сейчас с ним посоветовался и он сказал, что вылечить тебя будет трудно, но возможно. Но для этого помощь должна быть оказана как можно скорее. В дороге, естественно, мы такой помощи оказать не сможем, к тому же здесь нужен очень хороший маг-врач.
Муромец откинулся на носилках и расслабился. Только сейчас я понял, какое облегчение испытывает он, узнав, что у него еще есть шанс снова ходить. Его маска беззаботного веселья слетела с него, открывая нам его истинные чувства. Я был потрясен, насколько умело он скрывал их все это время от нас. Подобное самообладание было поистине невероятным. Интересно, попади я в такую же ситуацию, смог бы я так же скрыть свои чувства, чтобы не надоесть друзьям, которым и так нелегко? Так кто же здесь настоящий герой? Всего моего геройства хватило на то, что бы поиздеваться над тем рыцарем, когда было ясно, что тот не может противостоять мне. Происшествие в храме с мечом заставило мне по-новому взглянуть на многие свои поступки. И теперь, имея возможность беспристрастно сравнить того себя, который еще только попал в этот мир и того, который сражался с рыцарем, спасая дракона я вынес приговор далеко не в пользу последнего.
Меч?! За всеми событиями я совершенно забыл о нем. Выскочив из храма и ища Муромца, я механически вбросил его в ножны. Я осторожно достал шеркон и облегченно вздохнул – лезвие отливало знакомым стальным блеском и не было никаких признаков водяного меча Судьбы. Я снова убрал его в ножны. Это ни от кого не укрылось.
– Что, испугался, что он остался водяным мечом? – поинтересовался Леонор. – Зря. Такие вещи, если они сразу не берут верх, долго не держатся. Он исчез сразу, как только в нем отпала нужда.
– В нем отпала нужда сразу, как только убежала разная нечисть, а он держался до конца боя. Надоел до ужаса.
– Разве это было плохо? – искренне удивился маг. – По-моему, он рубил все, что попадалось под удар. Я видел, как он разрубил булаву.
Несколько секунд я пытался удержаться от тех ответов, которые сразу пришли мне в голову, напоминая себе, что это не Леонор сражался этим мечом. Что ему трудно представить, то, что пережил я, уворачиваясь от обломков.
– Скажем так, – наконец заговорил я. – Мне больше нравится самое обычное оружие. По крайне мере, с ним нет опасности получить в лоб шипастым шаром только из-за того, что твое оружие перерубило удерживающую его цепь.
Так, шутливо переругиваясь, мы продолжали путь. Муромец, казалось, тоже успокоился и принял активное участие в нашей пикировке. Правда я немного нервничал по поводу того, где можно найти ближайший монастырь, но Далила успокоила, сообщив, что знает где он находится. Правда, сказала она, придется на время съехать с главной дороги. Это грозило задержать нас, но никто, естественно, спорить не стал.
К полудню мы уже отъехали от караванной дороги достаточно далеко и, чтобы переждать жару, устроились под деревьями немного отдохнуть. В этом нуждались все, так как ночью отдохнуть не удалось никому, и мы все просто шатались от усталости.
Только часа через два удалось более-менее отдохнуть и, немного перекусив, мы продолжили путь. Только Муромец продолжал спать, но его мы будить не стали. Стараясь не потревожить спящего, все собрались и двинулись дальше.
Обещанный Далилой монастырь показался через три часа осторожного шага. Если бы не необходимость бережно везти носилки с Муромцем, то мы были бы здесь еще в одиннадцать.
Вести переговоры мы все доверили Далиле и она, подъехав к крепким воротам монастыря, заколотила в них кулаками. Наконец приоткрылось окошко. Мы стояли немного в стороне и не могли слышать о чем говорила Далила, но вскоре ворота открылись и нам навстречу вышли несколько монахов, во главе с настоятелем.
– Где раненый? – сразу спросил он, переходя к делу и не отвлекаясь на пустяки.
Ролон показал на носилки.
Настоятель наклонился над Муромцем, положил руку ему на лоб и закрыл глаза.
– Вы правы, у него действительно поврежден позвоночник. Заносите!
Услышав приказ, монахи быстро отвязали носилки и понесли их внутрь монастыря. Мы двинулись следом. Перед воротами я, следуя совету Далилы, слез с коня и дальше двинулся пешком.
Несколько монахов тут же забрали наших лошадей и повели их на конюшни. Носилки же с Муромцем внесли в просторное помещение и положили их на кровать. Я двинулся было туда, но настоятель жестом остановил меня.
– Подождите, милорд. Я хочу осмотреть вашего телохранителя.
Ясно, а кто ж он должен быть по его понятиям? Только вот мне казалось это неправильным.
– Он мой брат.
Настоятель удивленно вскинул брови и посмотрел сначала на него, потом на меня.
– Вы не очень похожи.
Я раздраженно дернул плечом.
– Не родные. Мы братья по крови.
– Вот как? Все равно вам не стоит заходить. Подождите в помещении для гостей.
Не слушая ни чьих возражений, настоятель закрыл перед нами дверь. Теперь, волей-неволей, нам пришлось отправляться за сопровождающим нас монахом. Нас провели в довольно большую комнату с несколькими креслами, где и оставили. Здесь я начал метаться из стороны в сторону, скрывая нетерпение. Ненавижу ожидание. Но этой беготней я так надоел Ролону, что тот силой впихнул меня в ближайшее кресло и заявил, что если я не успокоюсь, то успокоит меня он. Впрочем, мы все переживали за Муромца, хотя и старались скрыть это волнение. Наконец через полчаса к нам вошел сам настоятель. Он прошел к ближайшему креслу и плюхнулся на него. Потом посмотрел на меня.
– Очень тяжелая травма, милорд. Мы не в состоянии вылечить ее. Здесь нужна помощь настоящего мага-врача. Лучшего, какого можно найти.
– Так в чем дело? Что, в империи нет хороших врачей?
– Врачи есть. Беда в том, что по настоящему хорошие стоят очень дорого. Да и лечение будет очень сложным. У монастыря нет таких денег. Точнее деньги бы мы нашли, но тогда ради вашего брата нам пришлось бы бросить всех остальных больных, которые находятся у нас.
– Сколько? – я сжал зубы, ожидая самого худшего.
Настоятель вздохнул.
– Две с половиной тысячи динаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76