Только сначала надо забрать Камень и найти ведьму. Это самое главное, не выполнив таковых условий, он не сможет действовать дальше.
Двигаться быстро он не мог, тело, которое, кажется, становилось всё отвратительнее с каждой минутой, было слишком слабым, слишком неловким. Одна рука вообще не работала, держать голову поднятой оказывалось сложно, но Нагуд особенно и не старался — так, зато, не видно было распухшего, почти черного лица и мерзкой слизи, сочащейся изо рта и носа. Он воспользовался плащом Гильгана, закрыв лицо капюшоном, надвинутым до самых глаз, и со стороны походил на пьяного из-за странной шатающейся походки — его швыряло из стороны в сторону, точно на палубе корабль в сильный шторм, а ноги приходилось волочить по земле, громко шаркая при каждом шаге.
Нагуд твердо знал то, чего обычно человек совершенно не осознает: он и его тело — не одно и то же; будь оно прекрасным либо уродливым, не имеет никакого значения. Вообще-то он и раньше это понимал, однако теперь ничего более очевидного для Нагуда не существовало, и таковое сознание позволяло ему временно примириться с собственной физической смертью и с этим разбитым сосудом, в котором сейчас приходилось обитать его духу, то есть настоящему Нагулу. Кровь ведьмы, думал он, поможет мне вернуть всё, чего меня попробовали лишить эти глупцы, полагающие, будто смерть ставит точку в существовании человека. Кровь ведьмы и мой Камень, без которого я обречен.
У Нагуда не было другого выхода, кроме как во всех смыслах слова идти вперед. Если он в течение еще трех дней не воссоединит дух с телом окончательно, последнее придет в полную негодность, и ему уже ничем не поможешь. А дух никогда не обретет покоя, оставшись на границе мира живых и мира мертвых навечно, всё понимающий видящий, но совершенно бессильные вмешивайся в ход вещей, и его станут замечать только кошки, змеи и совы. Поистине, ужасна такая участь!..
Глава XVI
Огромный пес внезапно глухо заворчал и поднялся, ощетинившись, поджав хвост и угрожающе приподняв верхнюю губу, обнажившую длинные белоснежные клыки, едва ли не крупнее волчьих.
— Что? — спросил Ринальд, с беспокойством наблюдая за собакой, рычание которой становилось всё громче и перешло в отрывистый лай, полный злобы и страха.
Едва ли приближение человека могло вызвать такую реакцию Шенара, разве только этот человек не был его смертельным врагом.
— Тихо! — приказал Ринальд, и животное замолчало, однако не изменив позы и к тому же начав дрожать всем телом.
В наступившей тишине Ринальд отчетливо услышал по другую сторону двери звук шаркающих шагов и почти сразу — другой, словно кто-то скреб деревянную обшивку, негромко, но настойчиво прося откинуть засов и впустить его в дом.
Пес, не выдержав, отчаянно заскулил и, того хуже, вдруг завыл, задрав к потолку длинную морду, жутко и безысходно.
Лэрд сжал в руке короткий меч Энекенна, покойного сына Ив. В конце концов, он мужчина, а не робкое дитя! К тому же, что, если сейчас вернется Ив — ведь тогда он-то останется в относительной безопасности, а женщине придется столкнуться с тем, что находится там!
Ринальд распахнул дверь и переступил через порог. Вой Шенара стал еще громче, можно было поклясться, что пес просто рыдает от ужаса.
И тут Ринальд увидел…
Воплощение всех его самых невыносимых кошмаров стояло прямо перед ним, источая омерзительное зловоние разлагающейся плоти; распухшее, почти черное лицо с провалами исходящих слизью мутных, бессмысленных глаз мучительно кривилось, ибо это существо силилось что-то произнести неимоверно раздувшимся, вываленным изо рта языком, а его рука тянулась к Ринальду!
— Отдай… — проговорило оно идущим откуда-то изнутри, ни на что не похожим голосом, — Камень… мой… отдай!
Ринальд заорал так, что даже вой Шенара не шел с этим ни в какое сравнение, ледяной пот потоком хлынул по спине.
Можно, наверное, много говорить о презрении к такой трусости, но сначала покажите человека, который, оказавшись на месте лэрда, испытывал бы более достойные чувства! Тем не менее, инстинкт воина — разум Ринальда здесь был совершенно ни при чем, он вообще на какое-то время угас — заставил рыцаря нанести удар мечом, и этот удар достиг цели: лезвие с хлюпающим звуком пронзило плоть существа, которое поспешно отступило и растворилось в сумерках.
Несчастное тело было и так уже достаточно обглодано смертью, поэтому кроме как отступить, Нагуду ничего не оставалось.
Понятно, что лэрду и в голову не пришло его преследовать, достаточно было хотя бы больше не видеть его.
* * *
— …Что случилось? — в крайней тревоге спросила Ив, когда, возвратившись, увидела своего гостя сидящим на пороге с совершенно бессмысленным, словно перевернутым ужасом, лицом, а верного и никогда прежде не ведавшего страха пса — забившимся в самый дальний угол. — Ринальд? Шенар? Что здесь произошло без меня?
Вместо ответа, пес снова заскулил, закатывая глаза, отворачиваясь и покаянно возя по полу хвостом (хорош я защитник и охранник! — словно говорил весь его вид, — На живодерню меня сдать мало, бесполезную тварь, только даром жрущую хозяйскую еду!). Что до лэрда, он испытывал очень похожие чувства и произнес только:
— Я… мы… видели призрак.
Ив понимающе качнула головой, опустилась рядом с ним и взяла за руку, продолжавшую стискивать рукоять меча.
— Разожми пальцы, Ринальд.
А он не мог этого сделать — кисть свело настоящей судорогой. Ив пришлось достать нож и неглубоко, но резко вонзить острие в плечо лэрда, только после этого меч со звоном выпал из его руки. И Ринальд вполне очнулся.
— Призрак? — женщина повернула лезвие так, чтобы лучше видеть. — Сквозь бесплотный дух меч бы прошел, не сохранив следа, а здесь — другое. Ты его зацепил. У духов не может быть крови, но только это… — ноздри Ив дрогнули, — не живая кровь.
— Он и не был живым, — подтвердил Ринальд, содрогаясь. — Но при этом двигался и говорил!
— И что он оказал?
— Я не понял, про какой-то камень. Да, он требовал отдать камень.
— Ну, ты правильно сделал, что не отдал, — спокойно, будто речь шла о самых обычных вещах, произнесла женщина.
— Что я мог ему отдать? У меня нет никаких камней, — лэрд ожил настолько, чтобы внятно выражать свои мысли.
— Сдается мне, что есть. Вполне возможно, он вот за этим приходил, — Ив указала на алмаз, которые так и лежал на столе, словно никто здесь не осознавал его огромной ценности.
Общая картина начала складываться в голове Ринальда. Нагуд, казненный колдун, с котором говорила и сама Ив, и Рэйм! А по словам Канги, на месте убийства Гильгана его не было…
— Я не связана с колдовством, — продолжала женщина, — честно оказать, все эти вещи мне чужды и отвратительны. Я даже простой ворожбой никогда не занимаюсь и не знаю толком ни одного заклинания, а доверяю только стали. Но никуда не денешься, приходится признавать, что подобная нечисть очень опасна и вмешивается в жизнь людей. Как тебе удалось прогнать его? Или он сам ушел?
— Я ударил его мечом, и он исчез, — объяснил Ринальд. — Впрочем, невелика заслуга, я…
— Он здорово тебя испугал, мальчик, надо думать, — в голосе Ив было сочувствие, а не осуждение. Он не стал вдаваться в подробности, но подумал, что те ощущения были куда хуже, чем страх, — скорее, животная паника. — Но я уверена, никакое колдовство не может противостоять остро отточенной стали! Интересно, куда делся твой новый знакомый? — женщина поднялась и вышла из дома, стараясь разглядеть следы — это не составляло труда: на земле отчетливо виднелась две дорожки, оставленные ногами Нагуда, которые он тащил, а не поднимал при каждом шаге.
— Ив, — позвал Ринальд, — ты намерена его преследовать? Может, не надо?
— Зачем, он сам еще заглянет, — возразила она. — Камень остался у нас, так что убеждена — Нагул непременно за ним явится. Я думаю, тут всё просто, Гильган воскресил его какими-то заклинаниями на том месте, где я их обоих нашла: там совсем рядом было когда-то древнее капище, где совершались колдовские обряды, и Гильган, выкопав своего учителя из могилы, неслучайно направился именно туда… А мне сейчас очень нужен кто-то, знающий толк в колдовстве. Я бы охотно отдала Нагуду эту потрясающую побрякушку в обмен на несколько советов.
— Каких?.. Кстати, ты была во дворце, Ив?
— А, вспомнил, наконец! Конечно, была, — охотно подтвердила женщина.
— И видела короля?
— Ну, разумеется, видела, чем же я еще весь день занималась, как не на него смотрела? Мне доставило огромное удовольствие снова встретиться с этим негодяем. Могу тебя обрадовать, он жив и вроде в порядке, новых убийств пока не было.
— А Лю Шен?..
— Твоя кхитаянка?.. А, кстати, — вспомнила Ив, — я обещала ей сделать подарок. Вот, старость не радость, совсем вылетело из головы! — она тут же направилась в сарай возле дома, где хранила всякую рухлядь, и возвратилась, неся на руках молодого поджарого кота, явно недовольного тем, что его потревожили.
Шенар недовольно заворчал, но, памятуя о своем недавнем недостойном поведении, тут же замолк. Кот презрительно покосился в его сторону.
— Знатный крысолов, — сказала Ив, почесывая кота между, ушами. — И умный, как человек, только очень уж независимый, — она опустила животное на пол.
Вид у кота был самый что ни на есть бандитский — разорванное ухо и слегка заплывший глаз, да еще и шерсть кое-где оказалась вырвана клочьями.
— Лучший боец, в округе, — похвалилась Ив. — Но и ему подчас достается. Впрочем, кого из нас жизнь не потрепала! Кстати, он чем-то на тебя похож, Ринальд.
Лэрд, усмехаясь, обменялся с котом оценивающими взглядами. Кажется, оба решили, что сравнение Ив не вполне удачно — каждые полагал себя всё-таки получше другого!
— Но за какой надобностью этот… хм… крысолов Лю Шен? — спросил Ринальд.
— Кошкам дано видеть то, что скрыто от глаз человека, — объяснила Ив. — Они очень чувствительны к присутствию всякой нечисти и не боятся ее, как люди или те же собаки, — при этих словах лэрд смутился, а Шенар и вовсе сник. — А во дворце Треворуса их вообще нет! Понимаешь, что это значит? Они покидают это проклятое место.
— Ну так и этот сбежит, — заметил Ринальд.
— Не сбежит, — женщина застегнула на шее кота тонкий металлический браслет с продетой через кольцо цепочкой. — Надо посмотреть, как он себя там поведет! Завтра же отправлюсь, а пока важно его не выпустить.
Кот издал такой звук, который в переводе на человеческий язык означал бы весьма грязное ругательство, а Шенар злорадно оскалился, всем своим видом демонстрируя простую мысль о том, что кровь врага приятно пахнет. Их поведение было таким выразительным, что Ринальд невольно улыбнулся.
— Мальчик, — осуждающе произнесла Ив, — тебя не научили чистить оружие' после сражения? Или ты такая важная особа, что это делали за тебя оруженосцы? Так вот, здесь их нет. Поэтому возьми меч и вытри лезвие; сталь требует уважения к себе! Мой Энекенн в детстве получал от меня такие затрещины, если забывал привести клинок в порядок, что искры из глаз сыпались.
Уже имея некоторое представление о характере Хромой Ив, Ринальд даже слегка удивился, отчего это она ограничилась словами, а не перешла сразу к действиям, и поспешил исправить свою ошибку.
— А тебя где нынче носило? — спросила женщина. — Вряд ли дома сидел? Учти, что тебя весьма усердно разыскивают, будь осторожен.
— Я пытаюсь, но не очень успешно, — лэрд подробно рассказал ей о происшествии в таверне и о том, как затем увидел Дэйну. — Так что ты не ошиблась, вдова из Гандерланда — это она и есть, — закончил он.
Мертвец издал какой-то утробный стон.
— Не согласен? Ну, тогда сам его у меня выкупи, да не за деньги. Ты ж у нас колдун? Вот и скажи, если знаешь, что за дрянь ваш брат напустил на дворец?
Нагуд замычал недовольно, протестующе.
— Вот, — возмутилась Ив, — я с тобой как с человеком, а ты ругаться. Не получишь ничего! Иди отсюда.
— Цветок, — медленно и неохотно произнес Нагуд. — Не люди. Раз в десять лет…
— Чего? Какой цветок, где? Не морочь мне голову, яснее говори, ну! — Ив снова показала ему алмаз, и тут мертвец неожиданно проворно шагнул к ней и вырвал камень из руки женщины.
Ив взвизгнула от его ужасного, ледяного прикосновения и затрясла рукой. Прежде чем она опомнилась, Нагуд успел убраться.
— Сволочь, — Ив погрозила кулаком ночной темноте. — Как был дерьмом подлым при жизни, так и остался, когда подох!
Женщина была крайне раздосадована тем, что так бездарно, ничего толком не выяснив, лишилась алмаза. Слова Нагуда для Ив ничего не значили, она даже приблизительно не могла взять в толк, как может распорядиться столь скромными сведениями и с чем их связать. Что еще за цветок? Ив ничего не понимала в растениях и разве что розу могла кое-как отличить от чертополоха, но и только. Было от чего расстроиться. Ах, подумала женщина, будь я моложе, когда мне мир казалось по колено, разве позволила бы этому уроду оставить меня ни с чем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Двигаться быстро он не мог, тело, которое, кажется, становилось всё отвратительнее с каждой минутой, было слишком слабым, слишком неловким. Одна рука вообще не работала, держать голову поднятой оказывалось сложно, но Нагуд особенно и не старался — так, зато, не видно было распухшего, почти черного лица и мерзкой слизи, сочащейся изо рта и носа. Он воспользовался плащом Гильгана, закрыв лицо капюшоном, надвинутым до самых глаз, и со стороны походил на пьяного из-за странной шатающейся походки — его швыряло из стороны в сторону, точно на палубе корабль в сильный шторм, а ноги приходилось волочить по земле, громко шаркая при каждом шаге.
Нагуд твердо знал то, чего обычно человек совершенно не осознает: он и его тело — не одно и то же; будь оно прекрасным либо уродливым, не имеет никакого значения. Вообще-то он и раньше это понимал, однако теперь ничего более очевидного для Нагуда не существовало, и таковое сознание позволяло ему временно примириться с собственной физической смертью и с этим разбитым сосудом, в котором сейчас приходилось обитать его духу, то есть настоящему Нагулу. Кровь ведьмы, думал он, поможет мне вернуть всё, чего меня попробовали лишить эти глупцы, полагающие, будто смерть ставит точку в существовании человека. Кровь ведьмы и мой Камень, без которого я обречен.
У Нагуда не было другого выхода, кроме как во всех смыслах слова идти вперед. Если он в течение еще трех дней не воссоединит дух с телом окончательно, последнее придет в полную негодность, и ему уже ничем не поможешь. А дух никогда не обретет покоя, оставшись на границе мира живых и мира мертвых навечно, всё понимающий видящий, но совершенно бессильные вмешивайся в ход вещей, и его станут замечать только кошки, змеи и совы. Поистине, ужасна такая участь!..
Глава XVI
Огромный пес внезапно глухо заворчал и поднялся, ощетинившись, поджав хвост и угрожающе приподняв верхнюю губу, обнажившую длинные белоснежные клыки, едва ли не крупнее волчьих.
— Что? — спросил Ринальд, с беспокойством наблюдая за собакой, рычание которой становилось всё громче и перешло в отрывистый лай, полный злобы и страха.
Едва ли приближение человека могло вызвать такую реакцию Шенара, разве только этот человек не был его смертельным врагом.
— Тихо! — приказал Ринальд, и животное замолчало, однако не изменив позы и к тому же начав дрожать всем телом.
В наступившей тишине Ринальд отчетливо услышал по другую сторону двери звук шаркающих шагов и почти сразу — другой, словно кто-то скреб деревянную обшивку, негромко, но настойчиво прося откинуть засов и впустить его в дом.
Пес, не выдержав, отчаянно заскулил и, того хуже, вдруг завыл, задрав к потолку длинную морду, жутко и безысходно.
Лэрд сжал в руке короткий меч Энекенна, покойного сына Ив. В конце концов, он мужчина, а не робкое дитя! К тому же, что, если сейчас вернется Ив — ведь тогда он-то останется в относительной безопасности, а женщине придется столкнуться с тем, что находится там!
Ринальд распахнул дверь и переступил через порог. Вой Шенара стал еще громче, можно было поклясться, что пес просто рыдает от ужаса.
И тут Ринальд увидел…
Воплощение всех его самых невыносимых кошмаров стояло прямо перед ним, источая омерзительное зловоние разлагающейся плоти; распухшее, почти черное лицо с провалами исходящих слизью мутных, бессмысленных глаз мучительно кривилось, ибо это существо силилось что-то произнести неимоверно раздувшимся, вываленным изо рта языком, а его рука тянулась к Ринальду!
— Отдай… — проговорило оно идущим откуда-то изнутри, ни на что не похожим голосом, — Камень… мой… отдай!
Ринальд заорал так, что даже вой Шенара не шел с этим ни в какое сравнение, ледяной пот потоком хлынул по спине.
Можно, наверное, много говорить о презрении к такой трусости, но сначала покажите человека, который, оказавшись на месте лэрда, испытывал бы более достойные чувства! Тем не менее, инстинкт воина — разум Ринальда здесь был совершенно ни при чем, он вообще на какое-то время угас — заставил рыцаря нанести удар мечом, и этот удар достиг цели: лезвие с хлюпающим звуком пронзило плоть существа, которое поспешно отступило и растворилось в сумерках.
Несчастное тело было и так уже достаточно обглодано смертью, поэтому кроме как отступить, Нагуду ничего не оставалось.
Понятно, что лэрду и в голову не пришло его преследовать, достаточно было хотя бы больше не видеть его.
* * *
— …Что случилось? — в крайней тревоге спросила Ив, когда, возвратившись, увидела своего гостя сидящим на пороге с совершенно бессмысленным, словно перевернутым ужасом, лицом, а верного и никогда прежде не ведавшего страха пса — забившимся в самый дальний угол. — Ринальд? Шенар? Что здесь произошло без меня?
Вместо ответа, пес снова заскулил, закатывая глаза, отворачиваясь и покаянно возя по полу хвостом (хорош я защитник и охранник! — словно говорил весь его вид, — На живодерню меня сдать мало, бесполезную тварь, только даром жрущую хозяйскую еду!). Что до лэрда, он испытывал очень похожие чувства и произнес только:
— Я… мы… видели призрак.
Ив понимающе качнула головой, опустилась рядом с ним и взяла за руку, продолжавшую стискивать рукоять меча.
— Разожми пальцы, Ринальд.
А он не мог этого сделать — кисть свело настоящей судорогой. Ив пришлось достать нож и неглубоко, но резко вонзить острие в плечо лэрда, только после этого меч со звоном выпал из его руки. И Ринальд вполне очнулся.
— Призрак? — женщина повернула лезвие так, чтобы лучше видеть. — Сквозь бесплотный дух меч бы прошел, не сохранив следа, а здесь — другое. Ты его зацепил. У духов не может быть крови, но только это… — ноздри Ив дрогнули, — не живая кровь.
— Он и не был живым, — подтвердил Ринальд, содрогаясь. — Но при этом двигался и говорил!
— И что он оказал?
— Я не понял, про какой-то камень. Да, он требовал отдать камень.
— Ну, ты правильно сделал, что не отдал, — спокойно, будто речь шла о самых обычных вещах, произнесла женщина.
— Что я мог ему отдать? У меня нет никаких камней, — лэрд ожил настолько, чтобы внятно выражать свои мысли.
— Сдается мне, что есть. Вполне возможно, он вот за этим приходил, — Ив указала на алмаз, которые так и лежал на столе, словно никто здесь не осознавал его огромной ценности.
Общая картина начала складываться в голове Ринальда. Нагуд, казненный колдун, с котором говорила и сама Ив, и Рэйм! А по словам Канги, на месте убийства Гильгана его не было…
— Я не связана с колдовством, — продолжала женщина, — честно оказать, все эти вещи мне чужды и отвратительны. Я даже простой ворожбой никогда не занимаюсь и не знаю толком ни одного заклинания, а доверяю только стали. Но никуда не денешься, приходится признавать, что подобная нечисть очень опасна и вмешивается в жизнь людей. Как тебе удалось прогнать его? Или он сам ушел?
— Я ударил его мечом, и он исчез, — объяснил Ринальд. — Впрочем, невелика заслуга, я…
— Он здорово тебя испугал, мальчик, надо думать, — в голосе Ив было сочувствие, а не осуждение. Он не стал вдаваться в подробности, но подумал, что те ощущения были куда хуже, чем страх, — скорее, животная паника. — Но я уверена, никакое колдовство не может противостоять остро отточенной стали! Интересно, куда делся твой новый знакомый? — женщина поднялась и вышла из дома, стараясь разглядеть следы — это не составляло труда: на земле отчетливо виднелась две дорожки, оставленные ногами Нагуда, которые он тащил, а не поднимал при каждом шаге.
— Ив, — позвал Ринальд, — ты намерена его преследовать? Может, не надо?
— Зачем, он сам еще заглянет, — возразила она. — Камень остался у нас, так что убеждена — Нагул непременно за ним явится. Я думаю, тут всё просто, Гильган воскресил его какими-то заклинаниями на том месте, где я их обоих нашла: там совсем рядом было когда-то древнее капище, где совершались колдовские обряды, и Гильган, выкопав своего учителя из могилы, неслучайно направился именно туда… А мне сейчас очень нужен кто-то, знающий толк в колдовстве. Я бы охотно отдала Нагуду эту потрясающую побрякушку в обмен на несколько советов.
— Каких?.. Кстати, ты была во дворце, Ив?
— А, вспомнил, наконец! Конечно, была, — охотно подтвердила женщина.
— И видела короля?
— Ну, разумеется, видела, чем же я еще весь день занималась, как не на него смотрела? Мне доставило огромное удовольствие снова встретиться с этим негодяем. Могу тебя обрадовать, он жив и вроде в порядке, новых убийств пока не было.
— А Лю Шен?..
— Твоя кхитаянка?.. А, кстати, — вспомнила Ив, — я обещала ей сделать подарок. Вот, старость не радость, совсем вылетело из головы! — она тут же направилась в сарай возле дома, где хранила всякую рухлядь, и возвратилась, неся на руках молодого поджарого кота, явно недовольного тем, что его потревожили.
Шенар недовольно заворчал, но, памятуя о своем недавнем недостойном поведении, тут же замолк. Кот презрительно покосился в его сторону.
— Знатный крысолов, — сказала Ив, почесывая кота между, ушами. — И умный, как человек, только очень уж независимый, — она опустила животное на пол.
Вид у кота был самый что ни на есть бандитский — разорванное ухо и слегка заплывший глаз, да еще и шерсть кое-где оказалась вырвана клочьями.
— Лучший боец, в округе, — похвалилась Ив. — Но и ему подчас достается. Впрочем, кого из нас жизнь не потрепала! Кстати, он чем-то на тебя похож, Ринальд.
Лэрд, усмехаясь, обменялся с котом оценивающими взглядами. Кажется, оба решили, что сравнение Ив не вполне удачно — каждые полагал себя всё-таки получше другого!
— Но за какой надобностью этот… хм… крысолов Лю Шен? — спросил Ринальд.
— Кошкам дано видеть то, что скрыто от глаз человека, — объяснила Ив. — Они очень чувствительны к присутствию всякой нечисти и не боятся ее, как люди или те же собаки, — при этих словах лэрд смутился, а Шенар и вовсе сник. — А во дворце Треворуса их вообще нет! Понимаешь, что это значит? Они покидают это проклятое место.
— Ну так и этот сбежит, — заметил Ринальд.
— Не сбежит, — женщина застегнула на шее кота тонкий металлический браслет с продетой через кольцо цепочкой. — Надо посмотреть, как он себя там поведет! Завтра же отправлюсь, а пока важно его не выпустить.
Кот издал такой звук, который в переводе на человеческий язык означал бы весьма грязное ругательство, а Шенар злорадно оскалился, всем своим видом демонстрируя простую мысль о том, что кровь врага приятно пахнет. Их поведение было таким выразительным, что Ринальд невольно улыбнулся.
— Мальчик, — осуждающе произнесла Ив, — тебя не научили чистить оружие' после сражения? Или ты такая важная особа, что это делали за тебя оруженосцы? Так вот, здесь их нет. Поэтому возьми меч и вытри лезвие; сталь требует уважения к себе! Мой Энекенн в детстве получал от меня такие затрещины, если забывал привести клинок в порядок, что искры из глаз сыпались.
Уже имея некоторое представление о характере Хромой Ив, Ринальд даже слегка удивился, отчего это она ограничилась словами, а не перешла сразу к действиям, и поспешил исправить свою ошибку.
— А тебя где нынче носило? — спросила женщина. — Вряд ли дома сидел? Учти, что тебя весьма усердно разыскивают, будь осторожен.
— Я пытаюсь, но не очень успешно, — лэрд подробно рассказал ей о происшествии в таверне и о том, как затем увидел Дэйну. — Так что ты не ошиблась, вдова из Гандерланда — это она и есть, — закончил он.
Мертвец издал какой-то утробный стон.
— Не согласен? Ну, тогда сам его у меня выкупи, да не за деньги. Ты ж у нас колдун? Вот и скажи, если знаешь, что за дрянь ваш брат напустил на дворец?
Нагуд замычал недовольно, протестующе.
— Вот, — возмутилась Ив, — я с тобой как с человеком, а ты ругаться. Не получишь ничего! Иди отсюда.
— Цветок, — медленно и неохотно произнес Нагуд. — Не люди. Раз в десять лет…
— Чего? Какой цветок, где? Не морочь мне голову, яснее говори, ну! — Ив снова показала ему алмаз, и тут мертвец неожиданно проворно шагнул к ней и вырвал камень из руки женщины.
Ив взвизгнула от его ужасного, ледяного прикосновения и затрясла рукой. Прежде чем она опомнилась, Нагуд успел убраться.
— Сволочь, — Ив погрозила кулаком ночной темноте. — Как был дерьмом подлым при жизни, так и остался, когда подох!
Женщина была крайне раздосадована тем, что так бездарно, ничего толком не выяснив, лишилась алмаза. Слова Нагуда для Ив ничего не значили, она даже приблизительно не могла взять в толк, как может распорядиться столь скромными сведениями и с чем их связать. Что еще за цветок? Ив ничего не понимала в растениях и разве что розу могла кое-как отличить от чертополоха, но и только. Было от чего расстроиться. Ах, подумала женщина, будь я моложе, когда мне мир казалось по колено, разве позволила бы этому уроду оставить меня ни с чем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31