Приветствую тебя, маленькая мама. Ты готова к большому
(непереводимое слово). Да, да... (искаженное слово), всегда готова, готова
на длительное время".
Когда Лангтри последовал за старухой, маленький человечек вновь
посмотрел на него и сказал что-то слишком быстро для Лангтри, который не
разбирал чуждых ему звуков. Он улыбнулся бессмысленно и кивнул.
Голос за его ухом сказал: "Вы вдвоем? Отвечай: "Si".
Но маленький человечек уже протянул руку, загораживая дверь и говоря
что-то другое. Старуха остановилась и повернула голову.
- Я не узнаю тебя, - произнес голос за ухом Лангтри. - Откуда ты, к
какой группе принадлежишь?
Лангтри продолжал бессмысленно улыбаться. Маленький человечек
повернулся и обратился с вопросом к женщине. Она ответила, качая головой.
"Он с тобой?" - перевел тихий голос.
Маленький человечек холодно смотрел на Лангтри.
- Я думаю, здесь есть какой-то ошибка, - произнес он на ломаном
стандартном с ужасающим акцентом.
Голос за ухом Лангтри продолжал: "Нет, я никогда его не видела
раньше".
Лангтри изобразил замешательство на лице.
- Разве это не Патерсон 17906? - спросил он.
- Нет, сэр. - Маленький человечек покрутил головой. - Вы находится на
неправильный сторона города. Этот адрес за десять миль отсюда.
Лангтри поерзал ногой и изобразил на лице озадаченное выражение, а
затем упрямое.
- Но они сказали мне доехать на метро до центра и выйти на Империал
Плаза, - сказал он. - Вы уверены, что это...
- Да, сэр, - повторил маленький человечек. Он взял Лангтри за руку и
стал подталкивать его к выходной двери. Лангтри спотыкался, пассивно
продвигаясь вперед, заставляя себя хромать. - Мне действительно очень
жаль, - сказал он, - а как же мне попасть туда, куда вы мне сказали?
- Садиться на линия метро, ехать поперек города. Или ходить на юг к
улицам, по которым двигаться транспорт, - сказал маленький человечек
вежливо. И вот Лангтри был уже за дверью. Она закрылась у него перед
носом.

На консоли Спенглера один экран показывал изображение пустынной
улицы, меняющееся по мере того, как Лангтри шел вдоль нее; другой - вид
сверху закрытой двери склада. Сверху с экрана многосторонней связи холодно
смотрело на него лицо Макариса.
- Лангтри попытался блефовать, - сказал Макарис, выделяя каждое
слово. - Это было рискованно, но стоило рискнуть. Теперь ему придется
пробираться в помещение куда более сложным путем. - Он остановился, затем
добавил с неприязнью: - Для такой работы нам нужны оперативники, наученные
говорить на языках Внешнего мира. Машинный перевод и передача слишком
медлительны.
- Пока мы подготовим таких людей, этот чертов жаргон уже изменится, -
ответил Спенглер.
Макарис кивнул невыразительно. Он повернул голову, затем снова
посмотрел на Спенглера.
- Начинают поступать результаты из постоянного обзора Внешнего мира.
Было сделано немногим более ста вызовов с использованием факса, а процент
завершенных звонков близок к двадцати трем.
- Проведите компьютерный тест, - сказал Спенглер.
- Уже сделан, господин уполномоченный. Корреляция с собранием в
складе пятьдесят один процент плюс-минус три. Это означает...
- Это означает, что в складе уже собралось несколько сотен жителей
Внешнего мира. Как могли события зайти так далеко, и при этом мы не
получили о них ни намека, ни слухов, ни подозрений?
Макарис не ответил.
- Что говорит компьютер о цели собрания?
- Пока еще недостаточно данных. Восстание - пятнадцать процентов
плюс-минус восемь процентов. Саботаж - одиннадцать процентов плюс-минус
семь процентов. Взаимосвязь с активностью ритиан - семь процентов...
- Хорошо. Макарис, я приказываю выдвинуть хорошо вооруженные
штурмовые части и военные отряды в районы выходов метро вокруг этого
места. Как насчет глаз-шпионов?
- Используя вентиляционные входы, пролетая под дверями и так далее, в
здание проникло двадцать штук, господин уполномоченный. Однако ни одно из
насекомых не смогло проникнуть в нужную секцию склада. Топочные дверцы
закрыты, они не могут проникнуть внутрь.
- А как насчет вентиляционных шахт?
- Архивная память все еще производит поиск планов здания. Возможно,
удастся отыскать маршрут путем проб и ошибок, но пока результатов нет.
Спенглер выругался и повернулся к центральному экрану, так как его
глаз уловил какое-то движение. Кряжистая пара в ярких узорчатых одеждах
подходила к двери склада. Каждый вел за руку ребенка шести или семи лет.
- И дети тоже! - сказал Спенглер. - Вот этого я не могу понять,
Макарис. Неужели они так деградировали...
Зажегся четвертый экран и Спенглер увидел, как дверь склада
расширяется и становится гигантской по мере открытия. Он уловил
мелькнувшую человеческую голову в тот момент, когда глаз-шпион прошмыгнул
через дверной проем, затем наступил период замешательства и темноты, а
потом изображение стало устойчивым. Маленький человечек с лицом ласки шел
навстречу вновь прибывшим.
- Arro, Manel, Deli. Como greu su miyo!
- Mesi, Udo. Mi Frank ay ja set ano!
На трансляционном экране стали появляться слова, Спенглер наблюдал за
ними вполглаза.
- ПРИВЕТ, МАНЕЛЬ, ДЕЛИ. КАК ВЫРОСЛИ ВАШИ ДЕТИ!
- СПАСИБО, УДО. НАШЕМУ ФРАНКУ УЖЕ СЕМЬ ЛЕТ.
Спенглер напрягся. Группа у двери стала расти в размерах по мере
того, как глаз-шпион приближался к ней. Дверь открылась, стала огромной -
глаз-шпион прошмыгнул в нее.
Коридор, дверной проем, затем вспышка молочного света и пустота.
Экран потемнел.
- Опять! - воскликнул Спенглер и ударил по консоли кулаком.

В отдельной комнате в глубине склада на упаковочных ящиках сидели
Пембан и седой мужчина с грустными глазами, лет шестидесяти, держа в руках
тонкие маленькие рюмочки с ароматным спиртным напитком.
- Ну, Анри? - произнес Пембан, поднимая рюмку.
Анри Родриз ответил ему грустной, ласковой улыбкой и тоже поднял свою
рюмку.
- За мир, - сказал Пембан.
- За мир.
Они выпили и причмокнули губами.
- Хорошо ударило, сказал Пембан.
- Это самый прекрасный напиток, старик. На Земле не делают такого
коньяка, и их наполовину безмозглые законы запрещают импортировать его.
Можно привозить только для себя. Скажи мне, почему правительство должно
диктовать людям, что они могут пить, а что нет?
- Давай поговорим о чем-нибудь более приятном, - предложил Пембан.
Это может быть наш последний шанс подняться всем вместе, Анри. Я, как
всегда, энергичен, но если честно, то ты не становишься моложе.
Коричневые глаза Родриза вспыхнули притворным гневом.
- Как ты можешь говорить мне такое в лицо? Ты уже забыл то время,
когда я поднял тебя за лодыжку одной рукой - о Господи! - и кинул в
тележку с навозом?
Пембан серьезно покачал головой.
- Это правда, Анри. Когда я вылез оттуда, то благоухал точно так же,
как и ты.
Родриз улыбнулся.
- Какой острый язык у такого маленького человечка.
- Острый, как хвост скорпиона, которого твоя маленькая сестрица
спрятала в моем полотенце.
Родриз изобразил на лице смятение.
- Ай-яй-яй, каким ребенком она была, - сказал он меланхолически,
потирая крестец своей огромной рукой. - Знаешь ли ты, что у нее уже три
внука?
Пембан покачал головой.
- Для меня она все еще такая маленькая, что может пройти свободно под
ослом. Я даже не могу себе представить, как она выглядит, Анри, потому что
сколько я ее помню, она всегда показывала мне язык.
- Дети, - произнес Родриз. - Иногда я думаю, что теперь они плохие,
но мы были еще хуже. - Он поднял с пола бутылку с тонким горлышком и
наполнил обе рюмки.
- За детей, - произнес Пембан.
- Да, за детей.
Они выпили и опять почмокали губами.
- Если бы мы опять все могли оказаться в горах Комбе, -
сентиментально вздохнул Родриз. - Но человек делает то, что он обязан
делать.
- И некоторые дела менее приятны, чем другие, - подхватил Пембан. Они
оба посмотрели на длинный бережно склеенный картонный ящик, который лежал
на двух упакованных чемоданах под стеной.
- Совершенно верно, мой старый друг. Когда я думаю о часах труда,
которые пошли хотя бы только на это, то не вспоминаю о другом.
Планирование, сохранение тайны, все делалось только по ночам - в течении
недель и месяцев!
- Однако тебе ведь не придется надевать это. Ты мог бы бы сделать это
несколько лет назад, когда я был далеко отсюда, в безопасности.
- Тогда у нас не было достаточного количества людей здесь. Мы были
слишком разбросаны. Но это будет не последний раз, Джой, поверь мне.
- Это может оказаться последний раз для меня.
- Мужайся, - сказал Родриз, опять наполняя рюмки до краев. - Выпей,
друг, ты бледен, ты нуждаешься в этом.
Раздался негромкий стук в дверь. Вспотевший молодой человек зашел в
комнату, закрыл дверь и прислонился к ней.
- Во имя Господа Бога, когда вы будете готовы? Я не могу больше
поддерживать спокойствие.
Родриз грузно повернулся, чтобы посмотреть на него. - Спокойно,
спокойно, - произнес он. - Где твое соображение? Человек не может делать
подобные вещи так же легко, как снять шляпу. Это дело требует моральной
подготовки. Когда он подготовится, он будет готов, понятно? Они ждали
этого события так долго, что могут подождать еще минутку-другую.
- Вы бы не говорили так, если бы вы находились там, - остро ответил
молодой человек. Он перевел взгляд с одного мужчины на другого, открыл рот
опять, затем закрыл его с покорностью и вышел.
- Нетерпение, - с горечью произнес Родриз. - Это главная проблема
каждого в наши дни.
- И все же он прав, - ответил Пембан. - Если я просижу здесь еще
немного, Анри, я думаю, что я начну нервничать. Я не могу сказать, что я
готов, но черт побери! Давай начинать.
- Сначала еще по одной рюмочке, - ответил Родриз, глядя на Пембана
тревожным взглядом. Он наполнил рюмки. - Пожелаем доброжелательности всем
людям.
Они выпили. Пембан аккуратно поставил рюмку и встал.
- Хорошо. Открывай и дай мне взглянуть на эту чертову штуку.
Родриз достал из кармана маленький электроклинок и начал открывать
длинный картонный ящик. Он отбросил крышку. Внутри лежала сложенная
одежда, сделанная из тяжелой ткани с матовым отливом. Пембан с
отсутствующим видом перебирал ее пальцами; затем оба мужчины вынули
одеяние и расправили его. Родриз держал его, пока Пембан производил
осмотр. Одеяние напоминало пустую кожу большой птицы. Огромные крылья
свисали до пола, фантастическая голова с клювом и гребнем наклонилась так,
будто шея птицы была сломана.
Пембан придирчиво осмотрел одеяние, затем сел на один из ящиков и
начал снимать туфли. Родриз ожидал в сочувственном молчании, пока Пембан
снимал верхнюю одежду; затем он открыл переднюю часть серого одеяния и
стал расправлять ноги птицы, помогая Пембану натянуть их на себя. Ступни
птицы были когтистыми, просто чудовищными.
Пембан просунул руки в рукава и вытянул их; серые крылья с оперением
расправились с шелестом. Родриз застегнул застежку вокруг выпуклого живота
Пембана и разрез впереди исчез.
- Постой спокойно минутку, - пробормотал он. - Он обошел Пембана,
поднял голову птицы и аккуратно опустил ее на голову Пембана. Затем он
вновь зашел вперед и застегнул молнию до самого подбородка.
Там, где стоял Пембан, гигантская серая птица с большим гребнем
свирепо уставилась на Родриза, направив на него угрожающе желтый клюв.
- Ну, как я выгляжу? - раздался приглушенный голос Пембана.
Великолепно, - ответил Родриз, его лицо засветилось от восторга. -
Tes pelloke gri!

Яркий луч от ручного фонарика качался перед Лангтри, когда он
пробирался через подвальное помещение. Чем глубже он спускался, тем больше
ощущал кожу спины и шеи, которая покалывала от дурного предчувствия или
страха. Его ладони и лоб стали влажными.
Лангтри не любил темноту и замкнутое пространство. Это было его
единственным ограничением и тянулось из какого-то неприятного детского
опыта, который его психика не могла похоронить и перебороть. Он с
холодностью осознавал это и никогда не позволял этому чувству влиять на
решения, которые он принимал при выполнении заданий. Но, независимо от его
сознания, нервозность Лангтри усиливалась по мере того, как он проникал
все дальше в этот лабиринт подвальных переходов под старым складом. Он
слишком сильно ощущал, как темнота давит на него со всех сторон; ему
приходилось прикладывать все большее усилие, чтобы удержать себя от
постоянного прокручивания луча вокруг себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18