В любом случае это не помешает.
- Точно. Я так и сделаю. Вот только парень не назвал себя.
В глазах полицейского снова промелькнул огонек подозрительности.
- А зачем имя? Можно просто написать - в такое-то время, в таком-то месте... Разберутся.
Сервера хлопнул его по плечу:
- Верно, малыш! Пожалуй, я напишу заявление.
И он направился к зданию. Полицейский криво ухмыльнулся, глядя ему вслед.
- Эй! А может, полиция заслужила не только слова благодарности?
Сервера обернулся.
- Конечно, - охотно согласился он. - Когда выяснится имя, я перешлю ему сотню.
И Сервера помахал в воздухе голубой бумажкой.
Полицейский облизнулся. Он знал всех четверых патрульных, работавших на обводном шоссе. Они были его приятелями. Если он поможет направить по адресу голубую купюру, выпивка ему гарантирована.
- А как он выглядел?
Сервера объяснил.
- Это Берг) Можете не сомневаться, - с уверенностью заключил полицейский, переходя на "вы". - Эрни Берг. Я хорошо его знаю. Чудесный парень.
Зайдя в телефонную будку, Сервера без труда обнаружил адрес Берга в справочнике. Он жил далеко, в престижном районе Пяти Арок. Удивительно, что простой полицейский поселился в столь фешенебельном месте. Но, может, штуки, подобные сегодняшней, он выкидывает не впервой?
Двухэтажный дом, в котором поселился Эрни Берг, скрывался за увитой плющом черной чугунной решеткой. После непродолжительной беседы с привратником, расположения которого Сервера добился всего за пятерку, выяснилось, что в доме четыре квартиры, две из которых на нижнем этаже занимает адвокатская контора, а на втором живут вдова известного драматурга и семья полицейского.
- Господин служит в полиции, - пояснил привратник. - Приятный человек. Только, бывает, шумный. А так - очень приятный. И жена у него очаровательная, а малышка - прелесть.
К дому Берга Сервера вернулся, когда стемнело. Он легко перебрался через ограду и спрыгнул на мягкий газон. Его никто не видел.
В вестибюле на банкетке отдыхал знакомый ему привратник. Сервера не стал его будить. Он поднялся на второй этаж и остановился возле двери с бронзовой табличкой, извещавшей, что здесь и живет Берг собственной персоной.
Сервера позвонил.
Дверь ему открыл сам Эрни. Он был в желтой домашней куртке, спортивных брюках с лампасами и остолбенело глядел на гостя, Берг сразу же узнал его.
Сервера распахнул плащ, и в грудь хозяину уставился короткий ствол "скорпиона".
- Тихо, -сказал Сервера, -пошли.
Они миновали прихожую и очутились в просторной, ярко освещенной гостиной. Из нее вели две двери -одна на балкон, другая в небольшую спальню. Дверь в спальню была приоткрыта, и Сервера увидел детскую кроватку со спящим ребенком. Слабый свет ночника скрадывал очертания. Сервера подумал, что ребенку около пяти, но он мог и ошибаться.
Миниатюрная брюнетка застыла в низком кресле перед телевизором. Она посмотрела на гостя и встревоженно обернулась к мужу:
- Эрни! Что происходит?
Берг ничего не ответил и только быстро облизал губы. Набычившись, он стоял посреди комнаты, и весь облик его говорил о непосильной умственной работе.
Сервера посмотрел на брюнетку:
- Уверяю, ничего существенного. Просто мне требуется компаньон, мадам. Я надумал открыть мастерскую по ремонту автопокрышек, а вашего мужа рекомендовали как лучшего специалиста по этой части.
- Что он говорит, Эрни? Какая мастерская? Какие покрышки? Зачем этот человек...
В этот момент Берг, очевидно, принял какое-то решение. Он слегка шевельнулся, поворачиваясь к письменному столу.
Сервера, не спускавший с него глаз, тут же ударил полицейского стволом под ребра. Массивная туша Берга оказалась мягкой, словно жевательная резина.
Эрни сказал "Ух!" и повалился на ковер, левой рукой ухватившись за бок, растопыренной пятерней закрывая глаза. Он потерял способность двигаться, но находился в сознании. Сервера сосредоточенно двинул ему носком ботинка в шею, и мир на некоторое время угас для Берга.
Сервера выпрямился и посмотрел на его жену.
- Знаешь, детка, я передумал, -задумчиво проговорил он. -Я, наверное, не стану заниматься покрышками.
Женщина в ужасе глядела на его растянувшийся безгубый жабий рот.
Когда Берг вновь обрел способность чувствовать, он увидел свою жену, обнаженную, сидящую верхом на стуле. Ее руки были плотно примотаны к ляжкам. Сервера, ухмыляясь, глядел на Эрни.
- Как самочувствие? Отдохнул после трудового дня?
Берг со стоном пошевелился. Он смотрел то на жену, то на человека в белом плаще. В его взгляде была растерянность и ненависть одновременно.
- Ты не подумай, что между нами тут что-то такое было, - глумливо сказал Сервера. - Между нами все еще будет. Не могли же мы, в самом деле, тебя не дождаться!
- Нет, нет... - откинув голову, простонала женщина.
- Вот как? Ну, мне ничего не надо от дамы насильно. Разве... - Сервера замолчал и странно посмотрел на обоих.
Он достал из кармана стеклянный пузырек, взял его двумя пальцами и посмотрел на свет.
- Кислота, - с чувством проговорил он. - Кирпич прожигает.
Сервера прошел в детскую и поставил пузырек на полочку над головой ребенка.
- Держу пари - со второго выстрела разнесу эту склянку! На пистолете глушитель, и за соседей можно не беспокоиться. Не так ли, коллега?
Сервера подошел к жене Берга и в упор посмотрел на нее.
- Ты будешь меня любить, обязательно, - ласково произнес он. - Будешь. Так и столько, сколько я захочу.
У полицейского потемнело в глазах. Только бы дожить до утра. Только бы добраться до управления!
...Сервера склонился над ним. Он вспотел, его лицо раскраснелось.
- Мой компаньон, - проникновенно сказал Сервера, - ты заблуждаешься. На службе ты не появишься ни завтра, ни в ближайшие дни.
Он подошел к письменному столу, порылся в ящиках и выудил свой бумажник. Потом обернулся. Жена Берга рыдала.
Сервера вышел в прихожую. Он вернулся, держа в руке короткий сапог Берга. Один.
- Дай-ка я тебя переобую.
Берг принялся отбиваться, но Сервера пинком в живот его быстро успокоил.
- Ты славно выглядишь, - довольно вымолвил он, закончив. Потом он что-то быстро вытащил из кармана и сунул Эрни за голенище. У полицейского округлились глаза. Сервера нагнулся и с силой сжал сапог пальцами.
Раздался стеклянный хруст.
Берг взвыл. Над сапогом появился легкий дымок.
Сервера посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Он еще успевал ко времени вернуться в отряд.
Ван Ридан неподвижно стоял у стены.
Он очень устал. Ему требовался отдых после бурного дня и больше всего хотелось, чтобы все как-нибудь скорей разрешилось. Шли минуты, на него никто не обращал внимания. Ридан уже собрался вновь обратиться к охраннику.
В этот миг погас свет.
Он тут же загорелся снова, но вслед за тем раздались две короткие автоматные очереди, потом взрыв и сразу еще один, и все опять погрузилось во тьму. Заметались лучи фонарей, которые лишь подчеркивали окружающий мрак. Где-то вверху мелькнули бледно-оранжевые сполохи. По стене рядом словно прошлись огромными граблями, и в шею Ридана впилась бетонная крошка.
Он невольно присел, шальная пуля ударила неподалеку и с визгом отрикошетила в землю.
Он поднялся и бросился бежать. Сзади раздался встревоженный голос охранника. Это не остановило Вана. Он достиг угла, повернул, и через минуту его пальцы нащупали дверную панель. Свет фонаря вдруг ослепил его, и пробегавший мимо человек что-то заорал в самое ухо. Он не разобрал, молча толкнул дверь и быстро скользнул в приоткрывшуюся щель.
Два лестничных марша вели на второй этаж. Ридан торопливо побежал наверх. Стены были покрыты темно-синей краской и густо испещрены надписями.
На этаже открылся длинный, казенного вида коридор.
Отдаленно слышались крики и топот множества ног.
Внезапно и здесь свет начал гаснуть, лампы на потолке потускнели, и спирали их загорелись красным нехорошим огнем. В густых сумерках Ридан вновь побежал.
Мелькали белые пятна дверей. Чувствовался резкий запах - смесь металла и пота. Справа открылась еще одна площадка, и Ридан выскочил на нее.
Этажом выше послышался шум. Приглушенное восклицание. Мелькнула тень, и человеческая фигура, перевернувшись, спиной ударилась о перила и рухнула на лестничный марш.
Ван отшатнулся. Человек в черно-белом комбинезоне вздрогнул и стал загребать руками, словно плыл.
Ридан быстро склонился над ним. Он повернул его голову и увидел глубокую резаную рану на горле.
Снизу грохотали шаги.
Ридан вскочил и бросился было наверх, передумал и метнулся обратно. По лестнице бегом поднималась группа. Возглавлявший ее, тяжело дыша, на ходу менял магазин своего "скорпиона". Это спасло Ридана, когда командир поднял голову и глаза их встретились, он успел нырнуть в коридор. Его мысли метались, словно кнут в руке сумасшедшего кучера.
С лестницы ударили выстрелы, и пули пронзили дерево двери, за которой он только что стоял.
Он бежал, чувствуя, что перестает понимать чтолибо. Коридор уходил вправо. Ридан свернул, не замедляя хода, ожидая встретить за углом что угодно. Здесь никого не оказалось. Тем не менее он подумал, что мало шансов спастись, бегая туда и сюда. Он решил положиться на счастье и толчком распахнул ближайшую дверь.
Маленькое пыльное помещение напоминало каптерку. В углу прямо на полу кучей валялись армейские противогазы, рваные, с битыми очковыми стеклами.
Рядом, отвратительно воняя, лежало грязное постельное белье, связанное в узлы.
Ван пробрался через них и в неверном свете лампочки, болтавшейся под самым потолком, обнаружил, что отсюда есть еще один выход.
Соседняя комната оказалась умывальней. Он миновал мутные мыльные лужи, приоткрыл вторую дверь и осторожно выглянул.
Впереди было совершенно темно. Сердце у Ридана колотилось, он долго стоял, полагаясь больше на слух.
Все было тихо.
Бесшумно отворив дверь шире, Ридан шагнул через порог, сожалея, что ему не попалось ничего, способного служить оружием.
В помещении стоял вязкий тяжелый запах, спутать который с чем-либо невозможно. Запах множества мужских тел вкупе с тем, что обыкновенно на эти тела надето.
Ридан медленно пробирался между койками, опасаясь задеть что-нибудь. Он чувствовал, что казарма пуста -ни сопения, ни храпа, -однако полной уверенности все-таки не было.
Он различил прямоугольник окна и медленно подошел к нему. Но то оказалось не окно, а выход на лоджию. Ридан выбрался на нее.
Здесь было душно, даже более душно, чем в помещении. Ридан подумал, что это совершенно сумасшедшая ночь. Горячий воздух распирал легкие. Внизу лежала спящая улица Крестера, а наверху устало тащил свои рога молодой месяц и Южный Крест падал за горизонт.
До земли было не меньше пятнадцати метров, и ни веревки, ни жгута. Он вспомнил о простынях, но тут же выбросил это из головы. Если для него и существовал выход, он вел только обратно.
Внезапно у самой стены Ван заметил тонкую металлическую лестницу, которая вела на лоджию третьего этажа. Ридан быстро поднялся наверх.
Лоджия третьего этажа пустовала, словно каток в оттепель. Дверь в помещение оказалась открытой, но света там не было. Ридану начинала нравиться темнота.
Он думал, что планировка этажей одинакова, но ошибся. Здесь был неширокий сквозной проход. Ридан пошел вперед, слегка касаясь стены. Добрался до распахнутого окна и стал возле, ближе к простенку. Под ним простирался двор.
Свет все еще не горел, однако беготня и крики внизу утихли. Ван оперся о подоконник. Что-то острое впилось в его ладонь. Он вскрикнул.
В тот же миг его схватили сзади, намертво сдавив шею и запечатав рот пистолетным стволом.
Зубы заскрипели о сталь. Он бешено рванулся, пытаясь освободиться. Ствол пистолета, казалось, воткнулся в желудок.
- Вот так, -тихо произнес кто-то над ухом. -Давай не рыпайся.
Неизвестный сделал короткое движение, и пистолет уткнулся Ридану между лопаток.
- Зачем совать в рот посторонние предметы, - Ван ощутил, как по ободранному нёбу в горло стекает кровь.
- Очень кстати ты здесь, - гнусаво проговорил неизвестный. - Ты мне пригодишься, на обмен. Может, если повезет, останешься жить. - Но по голосу его чувствовалось, что он в это слабо верит.
В этот миг внизу наконец вспыхнули прожекторы.
Стены и потолок озарились призрачным ртутным сиянием.
Ридан резко повернул голову и едва сдержал восклицание. Человек, что держал его, выглядел настоящим чудовищем.
Его огромная верхняя челюсть выпирала вперед.
Верхняя губа задралась, обнажив чудовищные зубы.
Вместо носа зияли два заросших темными волосами отверстия. Из углов рта, который было невозможно закрыть, стекала слюна и капала на грудь. На человеке была знакомая Ридану черно-белая форма, грязная и оборванная. В искусственном свете глаза его неестественно блестели. Глядя на это существо, казалось, что Создатель намеревался сотворить лошадь и передумал в последний момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28