действуют не они сами, а созданные ими быстродействующие механизмы. Второе: они научились управлять временем, ускорять или замедлять его течение…
– Что совершенно невероятно, – добавил астроном.
– Но возможно и третье, – вмешался фальк. – Работы и даже хирургические операции производят механизмы, управляемые мыслью своих хозяев. Такие механизмы могут действовать с такой же скоростью, с какой протекает мысль. А скорость мысли почти беспредельна, если она специально тренирована, разумеется!
– Что ж, и это возможно, – согласился физик.
Исчезновение «волги» длилось только на один час и двенадцать минут дольше, чем во всех остальных случаях за вчерашний и сегодняшний день. Кроме, разумеется, вторичного, очень кратковременного, исчезновения быка и той же «волги» вместе с её водителем.
Пятеро взрослых мужчин, трехлетняя девочка, бык, несколько собак, кошек и кур, не считая насекомых, диких птиц и, вполне возможно, диких животных, о которых ничего не было известно, ПОБЫВАЛИ на «десятой планете»!
После событий 13 января в этом уже невозможно было сомневаться даже самым заядлым скептикам.
Как вчера, так и сегодня все исчезавшие благополучно вернулись.
Можно было считать почти точно установленным, что три часа земного времени были тем, видимо минимальным, сроком, который требовался учёным планеты-гостьи на обследование объектов, попавших в их невидимые и неосязаемые сети.
Для замены двигателя и для хирургической операции ноги полковника трех часов оказалось недостаточно, и пришлось добавить один час и двенадцать минут.
Такой вывод напрашивался сам собой и казался даже очевидным, но тем не менее вряд ли был правильным, так, как для обратной замены двигателя «волги» времени практически вообще не потребовалось.
Эту загадку могли разрешить только сами пришельцы.
Вероятно, на планете-гостье все происходило в специально оборудованных лабораториях, которые время от времени соединялись «незримым мостом» с одним и тем же очень небольшим (по сравнению с расстоянием, разделявшим обе планеты, – точечным) участком земной поверхности, на котором совершенно случайно оказался город Н…ск и его ближайшие окрестности.
Но в лабораториях (если они и вправду существовали), очевидно, проводились не все эксперименты. Кое-что происходило и на Земле, и эти случаи доказывали присутствие невидимых пришельцев не где-то там, в космосе, а именно здесь, в Н…ске.
Излечение капитана Аксёнова, воскрешение симментальского быка, исчезновение останков белого зверя после его неожиданной трагической гибели и, конечно, возвращение «волге» её мотора – все это служило указанием на то, что пришельцы не только присутствуют, но и видят, слышат и понимают все, что делают и говорят земляне.
Так выглядели н…ские события до того, как стало известно о новой ступне полковника Хромченко.
Теперь подтверждался трудно воспринимаемый сознанием фантастический факт, что пришельцы обладают знанием законов перемещения в пространстве четвёртого измерения или, во всяком случае, как-то могут использовать эти знания для практических целей, как выразился физик.
Возможно, говорить следовало не о четвёртом, а, допустим, о нулевом измерении, что по существу было одно и то же. Ну, а если под словами «четвёртое измерение» понимать, как это постоянно делается, время, то разговор может идти только о пятом, так как материальные тела перемещаются в пространстве, но никак не во времени!
Отделаться фразой: «Тут мы имеем явления, ещё не познанные наукой», – значило бы найти простую отговорку, пытаться уйти от всякого объяснения вообще…
– На это мы не имеем права, – сказал старый астроном, молчаливо признанный своими коллегами как бы председателем их «комиссии». – Объяснение н…ским событиям, пусть даже оно окажется ошибочным, должно быть дано общественному мнению, которое, надо думать, взволновано, как никогда!
– Меня очень удивляет, что к нам никто больше не едет, – заметил Аксёнов, обращаясь к майору из управления. – Но вероятно, с завтрашнего утра все изменится. Я опасаюсь, но понимаю, что это неизбежно.
– Можете не опасаться! – вмешался в разговор физик, услышавший эту фразу и понявший, о чем идёт речь. – Никто сюда больше не приедет. Мы первые и последние.
– Почему вы так уверены в этом? – удивлённо спросил Аксёнов.
– Очень просто! Здесь больше нечего делать в связи с так называемыми н…скими событиями. Они сегодня или, самое позднее, завтра рано утром прекратятся.
– Но почему?
Ответил астроном:
– Мне только что сообщили из нашей обсерватории, что, по их расчётам, планета-гостья вынуждена будет покинуть нашу Солнечную систему не позднее пяти часов утра четырнадцатого января, то есть завтра. Иначе она погибнет от сближения с планетой Нептун.
– Упадёт на неё?
– Нет, будет разорвана силой её тяготения. Слишком велика разница в массах.
– Значит, мы так ничего и не узнаем о «них»! – разочарованно сказал майор.
– Ну, зачем такой пессимизм? Должны узнать до завтрашнего утра. И сдаётся мне… обязательно кое-что узнаем! – неожиданно закончил он.
– Как вас надо понимать?
– А вот придёте – и узнаете!
Он говорил о совещании или, скорее, о пресс-конференции, назначенной по указанию из Москвы на восемь часов вечера. На ней должны были присутствовать и оба собеседника учёного.
Специально вызванные из областного города кинооператоры, работники радио и телевидения находились уже в пути.
Кроме узкого круга лиц, никто не мог понять цели этой пресс-конференции, ведь в Н…ске находились всего четыре корреспондента, из которых только один представлял зарубежную прессу. И все четверо уже получили информацию здесь, в этом кабинете.
– Так надо! – не вдаваясь в объяснения, ответил Хромченко на недоуменные вопросы своих подчинённых. – Раз уж так случилось, что ни один учёный или корреспондент уже не может успеть попасть в Н…ск, все, что будет происходить на конференции, должен узнать, увидеть и услышать весь мир от нас. А главное, на ней, если они того пожелают, смогут присутствовать, видимые или невидимые, и сами находящиеся в Н…ске пришельцы.
– Если они здесь ещё.
– Наши гости-учёные не сомневаются в этом.
– Но кто же будет присутствовать на конференции? – спросил Аксёнов. – Для кого она устраивается?
– Для всех, кто пожелает, – несколько странно и непонятно ответил полковник. – Чем больше будет народа, тем лучше…
Пресс-конференция, на которую в Н…ск, прослышав о невероятных событиях, приехало множество народа из областного и соседних городов, должна была проходить в самом вместительном помещении города – в зрительном зале местного кинотеатра, где часто выступали приезжие театральные труппы и устраивались общегородские собрания.
К восьми часам улица перед кинотеатром приняла непривычный для жителей вид – её битком набили автобусы и легковые машины. Перед подъездом стояли два огромных автофургона с надписями на бортах – «Радио» и «Телевидение». От второго из них протянулся по фасаду на крышу кабель к поспешно устанавливаемой телевизионной антенне, решётчатая чаша которой смотрела на невидимую простым глазом далёкую мачту областного телецентра, откуда уникальная передача пойдёт в Москву через ретрансляционный спутник. Другие кабели змеились по тротуару и через двери вестибюля проходили в зал к громоздким прожекторам. Об эти кабели часто спотыкались входившие в зал.
Саше Кустову не полагалось присутствовать здесь, но его взял с собой сам полковник Хромченко.
– Вы это заслужили! – сказал он.
И заставил смущённого юношу сесть рядом с собой в первом ряду.
Освоившись, Саша огляделся.
Зал, хорошо ему знакомый с детства, был переполнен, а люди всё входили и входили. Где они рассчитывали найти себе место, было непонятно, но, видимо, как-то умудрялись находить.
– Наверное, сюда съехались все, имеющие хоть какое-то отношение к печати и к науке, со всей нашей области, – сказал Саша.
– Тем лучше! – улыбнулся Хромченко.
– Почему, товарищ полковник?
– Потому, – едва слышно ответил Хромченко, – что так нужно для выполнения задуманного.
– Чего именно?
– Имей терпение. – Полковник неожиданно перешёл на «ты». – Сейчас начнётся, слушай внимательно!
На сцену, где не было привычного белого квадрата экрана, к трибуне, на которой вместо одного стояло целых четыре микрофона, поднялся московский физик.
Тотчас же вспыхнули прожекторы, и ослепительный свет залил зал. Учёный ладонью прикрыл глаза, давая им привыкнуть к такому освещению.
Медленно проехала по проходу между кресел тележка с телевизионной съёмочной камерой, к окуляру которой приник оператор, снимая трибуну крупным планом.
Со всех сторон защёлкали затворы фотоаппаратов…
– Товарищи! – начал физик.
Его голос звучал спокойно и несколько глухо. Нелегко было говорить спокойно, зная, что происходящее здесь видят и слышат миллионы человек во всех странах мира. Сознание этого не могло оставить равнодушным никого.
– Товарищи! Вы все знаете, что происходило в городе Н…ске и его окрестностях вчера и сегодня. Мы собрались здесь для того, чтобы попытаться осмыслить эти поразительные факты и ознакомить весь земной шар с выводами, к которым пришли. Я сейчас подробно перечислю все эти факты, не для вас, а для тех, кто их не знает или знает понаслышке. Потом вы прослушаете доклад доктора физико-математических наук, члена-корреспондента Академии наук СССР профессора Тарана. А затем, – физик сделал паузу, – мы предоставим слово пока ещё неведомому нам представителю другой планеты или представителям, если их несколько, посланным сюда, на нашу Землю, и находящимся, как это установлено, здесь, в Н…ске. И как можно надеяться, не только в Н…ске вообще, но и в этом зале, среди нас, видимым или невидимым…
При этих словах по залу прокатился гул.
– Мы можем сказать совершенно уверенно, что один из них здесь присутствует. Почему – вам это станет ясно из доклада. Он здесь! – в третий раз повторил физик, и казалось, что он делает это для того, чтобы убедить самого себя в реальности невероятного факта. – Или «они» здесь! Судя по всему случившемуся в вашем городе, «они» слышат и понимают то, что мы говорим. И я призываю «их» к вниманию! «Они» услышат много интересного и важного для себя. Итак, перехожу к н…ским событиям. – Физик ясно и достаточно подробно изложил в хронологическом порядке все происшествия, начиная от исчезновения кота Белки. – На этом разрешите закончить и предоставить трибуну докладчику. Прошу вас, профессор!
Старый астроном, не торопясь, поднялся на сцену. Свет прожекторов и телевизионная камера, похоже, не мешали ему.
Начало его речи оказалось неожиданным.
– Я буду говорить, – сказал Таран без всякого обращения, – адресуясь не столько к сидящим в зале землянам, сколько к тому существу, которое находится здесь и меня слушает. Если я в чем-то ошибусь, пусть посланец их науки поправит меня. Я и мои коллеги летели в Н…ск, уже имея представление о положении дел, а то, что увидели и даже сами пережили, только подтвердило наши первоначальные выводы. Вы, – он поднял голову, точно обращаясь к кому-то находившемуся выше кресел, – должны знать: наша единственная цель – попытаться оказать вам помощь, в которой, по нашему мнению, вы нуждаетесь. Мы думаем, что если вы вступите с нами в открытый контакт, то совместными усилиями это будет сделано.
Профессор замолчал, видимо ожидая какого-то ответа, чего-то, что могло показать – невидимый пришелец понял. Но все оставалось по-прежнему, никакого ответа в какой бы то ни было форме не последовало.
Сидящие в зале беспокойно оглядывались, всматриваясь друг в друга, ожидая каждое мгновение внезапного появления (вдруг вот здесь, рядом) невиданного существа, вряд ли похожего на человека. Всем было не по себе. Глубокая убеждённость учёного в том, что пришелец в зале, заставляла волноваться и вызывала смутную тревогу.
Кто-то, очевидно не выдержав напряжения, крикнул:
– Нет его тут вовсе!
– Он здесь, – твёрдо и спокойно ответил Таран, – можете в этом не сомневаться.
И вдруг…
Это было очередное н…ское событие.
По всему залу раздался отчётливый голос, который медленно, разделяя слова, произнёс:
– Я здесь и слушаю вас.
Если бы это сказал кто-то из сидящих в зале, его соседи сразу же заметили бы, кто именно. Но никто ничего не заметил. Никто не произносил этих слов. Голос исходил неизвестно откуда.
И никто не появлялся, никто не поднялся с места…
Профессор Таран пожал плечами.
– Надо полагать, – сказал он, – что у вас имеется серьёзная причина скрываться или вы вообще не можете показаться в своём естественном облике. Одно из двух. – Он помолчал и неожиданно произнёс странную фразу, показавшуюся большинству присутствующих почти бессмысленной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Что совершенно невероятно, – добавил астроном.
– Но возможно и третье, – вмешался фальк. – Работы и даже хирургические операции производят механизмы, управляемые мыслью своих хозяев. Такие механизмы могут действовать с такой же скоростью, с какой протекает мысль. А скорость мысли почти беспредельна, если она специально тренирована, разумеется!
– Что ж, и это возможно, – согласился физик.
Исчезновение «волги» длилось только на один час и двенадцать минут дольше, чем во всех остальных случаях за вчерашний и сегодняшний день. Кроме, разумеется, вторичного, очень кратковременного, исчезновения быка и той же «волги» вместе с её водителем.
Пятеро взрослых мужчин, трехлетняя девочка, бык, несколько собак, кошек и кур, не считая насекомых, диких птиц и, вполне возможно, диких животных, о которых ничего не было известно, ПОБЫВАЛИ на «десятой планете»!
После событий 13 января в этом уже невозможно было сомневаться даже самым заядлым скептикам.
Как вчера, так и сегодня все исчезавшие благополучно вернулись.
Можно было считать почти точно установленным, что три часа земного времени были тем, видимо минимальным, сроком, который требовался учёным планеты-гостьи на обследование объектов, попавших в их невидимые и неосязаемые сети.
Для замены двигателя и для хирургической операции ноги полковника трех часов оказалось недостаточно, и пришлось добавить один час и двенадцать минут.
Такой вывод напрашивался сам собой и казался даже очевидным, но тем не менее вряд ли был правильным, так, как для обратной замены двигателя «волги» времени практически вообще не потребовалось.
Эту загадку могли разрешить только сами пришельцы.
Вероятно, на планете-гостье все происходило в специально оборудованных лабораториях, которые время от времени соединялись «незримым мостом» с одним и тем же очень небольшим (по сравнению с расстоянием, разделявшим обе планеты, – точечным) участком земной поверхности, на котором совершенно случайно оказался город Н…ск и его ближайшие окрестности.
Но в лабораториях (если они и вправду существовали), очевидно, проводились не все эксперименты. Кое-что происходило и на Земле, и эти случаи доказывали присутствие невидимых пришельцев не где-то там, в космосе, а именно здесь, в Н…ске.
Излечение капитана Аксёнова, воскрешение симментальского быка, исчезновение останков белого зверя после его неожиданной трагической гибели и, конечно, возвращение «волге» её мотора – все это служило указанием на то, что пришельцы не только присутствуют, но и видят, слышат и понимают все, что делают и говорят земляне.
Так выглядели н…ские события до того, как стало известно о новой ступне полковника Хромченко.
Теперь подтверждался трудно воспринимаемый сознанием фантастический факт, что пришельцы обладают знанием законов перемещения в пространстве четвёртого измерения или, во всяком случае, как-то могут использовать эти знания для практических целей, как выразился физик.
Возможно, говорить следовало не о четвёртом, а, допустим, о нулевом измерении, что по существу было одно и то же. Ну, а если под словами «четвёртое измерение» понимать, как это постоянно делается, время, то разговор может идти только о пятом, так как материальные тела перемещаются в пространстве, но никак не во времени!
Отделаться фразой: «Тут мы имеем явления, ещё не познанные наукой», – значило бы найти простую отговорку, пытаться уйти от всякого объяснения вообще…
– На это мы не имеем права, – сказал старый астроном, молчаливо признанный своими коллегами как бы председателем их «комиссии». – Объяснение н…ским событиям, пусть даже оно окажется ошибочным, должно быть дано общественному мнению, которое, надо думать, взволновано, как никогда!
– Меня очень удивляет, что к нам никто больше не едет, – заметил Аксёнов, обращаясь к майору из управления. – Но вероятно, с завтрашнего утра все изменится. Я опасаюсь, но понимаю, что это неизбежно.
– Можете не опасаться! – вмешался в разговор физик, услышавший эту фразу и понявший, о чем идёт речь. – Никто сюда больше не приедет. Мы первые и последние.
– Почему вы так уверены в этом? – удивлённо спросил Аксёнов.
– Очень просто! Здесь больше нечего делать в связи с так называемыми н…скими событиями. Они сегодня или, самое позднее, завтра рано утром прекратятся.
– Но почему?
Ответил астроном:
– Мне только что сообщили из нашей обсерватории, что, по их расчётам, планета-гостья вынуждена будет покинуть нашу Солнечную систему не позднее пяти часов утра четырнадцатого января, то есть завтра. Иначе она погибнет от сближения с планетой Нептун.
– Упадёт на неё?
– Нет, будет разорвана силой её тяготения. Слишком велика разница в массах.
– Значит, мы так ничего и не узнаем о «них»! – разочарованно сказал майор.
– Ну, зачем такой пессимизм? Должны узнать до завтрашнего утра. И сдаётся мне… обязательно кое-что узнаем! – неожиданно закончил он.
– Как вас надо понимать?
– А вот придёте – и узнаете!
Он говорил о совещании или, скорее, о пресс-конференции, назначенной по указанию из Москвы на восемь часов вечера. На ней должны были присутствовать и оба собеседника учёного.
Специально вызванные из областного города кинооператоры, работники радио и телевидения находились уже в пути.
Кроме узкого круга лиц, никто не мог понять цели этой пресс-конференции, ведь в Н…ске находились всего четыре корреспондента, из которых только один представлял зарубежную прессу. И все четверо уже получили информацию здесь, в этом кабинете.
– Так надо! – не вдаваясь в объяснения, ответил Хромченко на недоуменные вопросы своих подчинённых. – Раз уж так случилось, что ни один учёный или корреспондент уже не может успеть попасть в Н…ск, все, что будет происходить на конференции, должен узнать, увидеть и услышать весь мир от нас. А главное, на ней, если они того пожелают, смогут присутствовать, видимые или невидимые, и сами находящиеся в Н…ске пришельцы.
– Если они здесь ещё.
– Наши гости-учёные не сомневаются в этом.
– Но кто же будет присутствовать на конференции? – спросил Аксёнов. – Для кого она устраивается?
– Для всех, кто пожелает, – несколько странно и непонятно ответил полковник. – Чем больше будет народа, тем лучше…
Пресс-конференция, на которую в Н…ск, прослышав о невероятных событиях, приехало множество народа из областного и соседних городов, должна была проходить в самом вместительном помещении города – в зрительном зале местного кинотеатра, где часто выступали приезжие театральные труппы и устраивались общегородские собрания.
К восьми часам улица перед кинотеатром приняла непривычный для жителей вид – её битком набили автобусы и легковые машины. Перед подъездом стояли два огромных автофургона с надписями на бортах – «Радио» и «Телевидение». От второго из них протянулся по фасаду на крышу кабель к поспешно устанавливаемой телевизионной антенне, решётчатая чаша которой смотрела на невидимую простым глазом далёкую мачту областного телецентра, откуда уникальная передача пойдёт в Москву через ретрансляционный спутник. Другие кабели змеились по тротуару и через двери вестибюля проходили в зал к громоздким прожекторам. Об эти кабели часто спотыкались входившие в зал.
Саше Кустову не полагалось присутствовать здесь, но его взял с собой сам полковник Хромченко.
– Вы это заслужили! – сказал он.
И заставил смущённого юношу сесть рядом с собой в первом ряду.
Освоившись, Саша огляделся.
Зал, хорошо ему знакомый с детства, был переполнен, а люди всё входили и входили. Где они рассчитывали найти себе место, было непонятно, но, видимо, как-то умудрялись находить.
– Наверное, сюда съехались все, имеющие хоть какое-то отношение к печати и к науке, со всей нашей области, – сказал Саша.
– Тем лучше! – улыбнулся Хромченко.
– Почему, товарищ полковник?
– Потому, – едва слышно ответил Хромченко, – что так нужно для выполнения задуманного.
– Чего именно?
– Имей терпение. – Полковник неожиданно перешёл на «ты». – Сейчас начнётся, слушай внимательно!
На сцену, где не было привычного белого квадрата экрана, к трибуне, на которой вместо одного стояло целых четыре микрофона, поднялся московский физик.
Тотчас же вспыхнули прожекторы, и ослепительный свет залил зал. Учёный ладонью прикрыл глаза, давая им привыкнуть к такому освещению.
Медленно проехала по проходу между кресел тележка с телевизионной съёмочной камерой, к окуляру которой приник оператор, снимая трибуну крупным планом.
Со всех сторон защёлкали затворы фотоаппаратов…
– Товарищи! – начал физик.
Его голос звучал спокойно и несколько глухо. Нелегко было говорить спокойно, зная, что происходящее здесь видят и слышат миллионы человек во всех странах мира. Сознание этого не могло оставить равнодушным никого.
– Товарищи! Вы все знаете, что происходило в городе Н…ске и его окрестностях вчера и сегодня. Мы собрались здесь для того, чтобы попытаться осмыслить эти поразительные факты и ознакомить весь земной шар с выводами, к которым пришли. Я сейчас подробно перечислю все эти факты, не для вас, а для тех, кто их не знает или знает понаслышке. Потом вы прослушаете доклад доктора физико-математических наук, члена-корреспондента Академии наук СССР профессора Тарана. А затем, – физик сделал паузу, – мы предоставим слово пока ещё неведомому нам представителю другой планеты или представителям, если их несколько, посланным сюда, на нашу Землю, и находящимся, как это установлено, здесь, в Н…ске. И как можно надеяться, не только в Н…ске вообще, но и в этом зале, среди нас, видимым или невидимым…
При этих словах по залу прокатился гул.
– Мы можем сказать совершенно уверенно, что один из них здесь присутствует. Почему – вам это станет ясно из доклада. Он здесь! – в третий раз повторил физик, и казалось, что он делает это для того, чтобы убедить самого себя в реальности невероятного факта. – Или «они» здесь! Судя по всему случившемуся в вашем городе, «они» слышат и понимают то, что мы говорим. И я призываю «их» к вниманию! «Они» услышат много интересного и важного для себя. Итак, перехожу к н…ским событиям. – Физик ясно и достаточно подробно изложил в хронологическом порядке все происшествия, начиная от исчезновения кота Белки. – На этом разрешите закончить и предоставить трибуну докладчику. Прошу вас, профессор!
Старый астроном, не торопясь, поднялся на сцену. Свет прожекторов и телевизионная камера, похоже, не мешали ему.
Начало его речи оказалось неожиданным.
– Я буду говорить, – сказал Таран без всякого обращения, – адресуясь не столько к сидящим в зале землянам, сколько к тому существу, которое находится здесь и меня слушает. Если я в чем-то ошибусь, пусть посланец их науки поправит меня. Я и мои коллеги летели в Н…ск, уже имея представление о положении дел, а то, что увидели и даже сами пережили, только подтвердило наши первоначальные выводы. Вы, – он поднял голову, точно обращаясь к кому-то находившемуся выше кресел, – должны знать: наша единственная цель – попытаться оказать вам помощь, в которой, по нашему мнению, вы нуждаетесь. Мы думаем, что если вы вступите с нами в открытый контакт, то совместными усилиями это будет сделано.
Профессор замолчал, видимо ожидая какого-то ответа, чего-то, что могло показать – невидимый пришелец понял. Но все оставалось по-прежнему, никакого ответа в какой бы то ни было форме не последовало.
Сидящие в зале беспокойно оглядывались, всматриваясь друг в друга, ожидая каждое мгновение внезапного появления (вдруг вот здесь, рядом) невиданного существа, вряд ли похожего на человека. Всем было не по себе. Глубокая убеждённость учёного в том, что пришелец в зале, заставляла волноваться и вызывала смутную тревогу.
Кто-то, очевидно не выдержав напряжения, крикнул:
– Нет его тут вовсе!
– Он здесь, – твёрдо и спокойно ответил Таран, – можете в этом не сомневаться.
И вдруг…
Это было очередное н…ское событие.
По всему залу раздался отчётливый голос, который медленно, разделяя слова, произнёс:
– Я здесь и слушаю вас.
Если бы это сказал кто-то из сидящих в зале, его соседи сразу же заметили бы, кто именно. Но никто ничего не заметил. Никто не произносил этих слов. Голос исходил неизвестно откуда.
И никто не появлялся, никто не поднялся с места…
Профессор Таран пожал плечами.
– Надо полагать, – сказал он, – что у вас имеется серьёзная причина скрываться или вы вообще не можете показаться в своём естественном облике. Одно из двух. – Он помолчал и неожиданно произнёс странную фразу, показавшуюся большинству присутствующих почти бессмысленной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31