– спросила Рози. Я уже думал о такой возможности.
– Тогда мы воспользуемся слабыми местами в алгоритме «ОХОТЫ».
– То есть?
– Собьемся в стадо, – сказал я.
Животные вроде зебр и антилоп живут стадами не потому, что им присуще социальное поведение, – само стадо служит им защитой от хищника. Когда животных больше, они быстрее замечают врага, а согласованное движение стада затрудняет хищникам выбор добычи. Хищники атакуют животное, которое чем-то отличается от других.
Так что вывод был прост. Оставаться вместе. Оставаться одинаковыми.
Это был наш шанс на спасение.
Однако я надеялся, что до этого не дойдет.
Рои на время исчезли. Ушли на другую сторону лабораторного здания. Мы напряженно ждали. В конце концов они показались снова. И снова начали перемещаться вдоль стены.
– И долго они будут этим заниматься? – спросил Дэвид Брукс.
– До тех пор, пока опять не поднимется ветер. А как-то не похоже, что это случится скоро.
– Пойдем, Дэвид, тебе нужно присесть, – сказала Рози. Она ласково отвела его к раковине, усадила на пол. Потом смочила водой бумажное полотенце и уложила его на шею Дэвиду, под затылок.
Я наблюдал за роями. Поведение их слегка изменилось. Они больше не держались вплотную к зданию. Вместо этого они теперь сновали плавными зигзагами, отлетая от стены в пустыню и возвращаясь назад.
Мэй тоже заметила это:
– Новое поведение…
– Да. Одна стратегия не сработала, теперь они пробуют другую.
– Да пусть себе егозят, сколько хотят, – сказал Чарли. – Двери от этого все равно не откроются.
И все же поведение роев, менявшееся прямо на глазах, просто поражало воображение. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Насколько острое у роя зрение?
В наушниках щелкнуло. Это был Рикки.
– Зрение у них сказочное, – сказал он. – В конце концов, ради этого их и создали.
– А как они строят изображение? – спросил я.
Что ни говори, рои представляли собой просто сборище отдельных частиц. Как и в случае палочек и колбочек глаза, для создания картинки требуется централизованное средство обработки изображения. Так как же осуществляют обработку они?
Рикки кашлянул:
– Э-э… точно не знаю.
– Способность видеть появилась только у поздних поколений, – сказал Чарли.
– Ты хочешь сказать, им удалось развить в себе зрение?
– Ага.
Мы смотрели, как один рой, отделившись от стены, устремился к кролику, а от него тут же рванулся назад, к стене. Внезапно он притормозил и повис над пустыней.
– По-моему, он что-то увидел, – сказал я.
– Что там можно увидеть? – осведомился Чарли. – Это же пустыня, тут ничего нет, кроме песка да кактусов.
– И следов, – добавила Мэй.
– Что? Это ты о наших следах, что ли?
Секунд десять-пятнадцать мы наблюдали за роем, который висел на месте, поднимаясь и опускаясь, точно дыша. Теперь он стал почти черным и лишь изредка поблескивал серебром.
Чарли прикусил губу:
– Ты действительно думаешь, будто он что-то видит?
– Не знаю, – ответила Мэй.
Внезапно рой поднялся и снова пришел в движение. Но полетел он не к нам, а к двери подстанции.
– Он идет по нашим следам, – сказала Мэй.
Следующие пять минут мы провели в напряжении. Рой тем же путем вернулся к кролику, немного покружил над ним и снова возвратился к двери подстанции. Оттуда опять к кролику. И так три раза.
– Застрял, – сказал Чарли, – ходит по кругу.
– Значит, нам повезло, – отозвался я.
Я-то думал, что поведение роя изменится. В исходную версию «ОХОТЫ» был встроен элемент случайности, позволявший справляться с ситуациями, подобными этой.
Теперь рой описывал концентрические круги, в центре которых находился кролик. И скоро наткнулся на другие наши следы. С мгновение он повисел над ними, потом вдруг поднялся повыше и полетел прямо на нас, точно по тому пути, каким мы шли к складу.
– Черт, – сказал Чарли. – Похоже, мы здорово влипли.
Мэй с Чарли метнулись к окну. Я закричал:
– Нет, нет! Не подходите к окну!
– Что?
– Он вас увидит! Отойдите от окна!
Как следует спрятаться на складе было негде. Рози с Дэвидом заползли под мойку. Чарли, не обращая внимания на их протесты, притиснулся к ним. Мэй скользнула в темный угол, забившись там между полками.
В наушниках треснуло.
– Эй, ребята. – Это был Рикки. – Один направляется к вам. А, м-м… Нет… Два других тоже присоединились к нему.
– Рикки, – сказал я, – уйди из эфира.
– Что?
– Отключись, Рикки.
Я опустился на колени за стоявшей в главном складском отсеке картонной коробкой с какими-то припасами. Коробка была не настолько велика, чтобы укрыть меня полностью. Как бы то ни было, ничего лучшего я придумать не смог.
Прошло секунд десять-пятнадцать. Я видел солнечный свет, вливавшийся в расположенное над раковиной северное окно. Свет оставлял на полу слева от меня белый прямоугольник.
Снова треск в наушниках:
– Почему ты отказываешься от связи?
– Рикки, эти штуки умеют слушать, так что отключись.
Я потянулся к висевшему у меня на поясе передатчику и выключил его. И знаками велел всем остальным сделать то же.
Чарли пошевелил губами, беззвучно говоря мне что-то. По-моему, он говорил: «Этот тип хочет, чтобы нас убили».
Прошло не больше двух-трех минут, которые показались нам вечностью. Я не сомневался, что первый рой уже совсем близко. Правда, в окнах он пока не показывался, и я не мог понять, на что он потратил столько времени. Но тут я заметил, как сияющий белый прямоугольник на полу заливает тусклая серость.
Рой был здесь.
Мне казалось, что к гудению кондиционера присоединился какой-то глубокий, монотонный звук. Из-за коробки я видел, как окно над раковиной постепенно темнеет от кружащих за ним черных частиц – казалось, снаружи разыгралась пыльная буря.
Под раковиной начал стонать Дэвид Брукс. Чарли зажал ему рот ладонью.
И тут рой исчез из окна, так же быстро, как появился. В окно снова полился солнечный свет. Никто не двинулся с места.
Мгновение спустя точно так же потемнело западное окно. Я не мог понять, почему рой не проникает внутрь – окна не были герметичными. Наночастицы могли с легкостью проскользнуть в любую из щелей.
Западное окно еще оставалось темным, а уже снова потемнело и северное. Теперь в помещение заглядывали одновременно два роя. Рикки сказал, что к нам направляются три. Я гадал, где же третий. Через миг я это узнал.
Словно безмолвный черный туман, наночастицы начали просачиваться из-под западной двери. Они все прибывали. Одни зависали у дверного косяка, другие бесцельно кружили по складу, однако я знал, что пройдет несколько секунд, и они самоорганизуются.
Потом я увидел, как другие частицы просачиваются в щели северного окна.
Ждать дальше было бессмысленно. Я поднялся, вышел из-за укрытия и крикнул всем, чтобы они тоже выходили.
– Построиться парами!
Чарли схватил бутылку из-под «Виндекса» и встал в строй, бормоча:
– Каковы наши шансы, как по-твоему?
– Лучше не бывает, – ответил я. – Постройтесь и держитесь вплотную ко мне.
Не будь нам так страшно, мы бы, наверное, показались себе смешными: перемещаясь по отсеку взад-вперед и стараясь согласовать движения, мы пытались изобразить птичью стаю. Поначалу у нас это получалось плохо, но постепенно дело пошло на лад. Дойдя до стены, мы разворачивались кругом и топали назад.
Скоро отсек наполнился подобием однородного тумана. Я чувствовал, как у меня покалывает все тело, и не сомневался – то же происходит и с другими. Дэвид снова начал стонать, вышагивавшая рядом с ним Рози упрашивала его держаться.
Внезапно, с потрясшей нас быстротой, туман исчез. Частицы выстроились в две колонны, которые зависли прямо у нас над головами.
Видимые в такой близи, рои источали безошибочно узнаваемую угрозу. Глубокий монотонный звук различался теперь совершенно отчетливо, временами он перемежался сердитым шипением наподобие змеиного.
И все же они не нападали. Как я и надеялся, недочеты программы работали на нас. Столкнувшись с согласованно передвигающейся стаей, хищники оказались в тупике. Они вообще ничего не предпринимали.
По крайней мере пока.
– Предлагаю двигаться к дверям. И выбираться отсюда к чертям собачьим, – сказал я.
– И что потом? – проскулил Дэвид.
Его одолевал такой страх, что он никак не мог приладиться к движениям остальных и то и дело спотыкался.
– Мы так и пойдем – стаей. Доберемся до лабораторий, потом внутрь.
Он снова споткнулся. Я почти чувствовал его ужас, его отчаянное желание удариться в бегство.
– Если пойдешь один, тебе туда не добраться, ты слышишь?
– Я не знаю… – простонал Дэвид, – наверно, я не смогу… Рои последовали за нами в смежный отсек. И все же они не нападали на нас. От задней двери, той, через которую мы вошли, нас отделяло около двадцати шагов. Впервые за это время мне начало казаться, что нам действительно удастся выбраться.
И тут, в одно мгновение, все пошло к черту.
Дэвид Брукс бросился вперед.
Мы уже углубились в задний отсек, уже почти обогнули стеллажи, когда он, оторвавшись от нас, понесся к двери.
Рои, мгновенно развернувшись, погнались за ним.
Рози кричала, чтобы он вернулся, но все внимание Дэвида было приковано к выходу. Рои преследовали его с поразительной скоростью. Дэвид был уже у двери, когда один из них упал вниз и рассыпался по полу, зачернив его, у Дэвида перед ногами.
И как только Дэвид Брукс ступил на черную поверхность, ноги его разъехались, точно на льду. Взвыв от боли, он рухнул на бетон, попытался снова подняться на ноги, но не смог. Очки его разбились. Он задыхался.
Рози еще кричала, а на Дэвида уже опустился второй рой, и чернота растеклась по его лицу, по глазам, проникла в волосы. Движения его становились все более судорожными, он болезненно постанывал, точно животное, оскальзываясь, падая на руки и колени.
– Надо что-то сделать! – воскликнула Рози. Я схватил ее за руку, она забилась, вырываясь.
– Надо помочь ему!
– Рози, мы ничем ему не можем помочь.
Дэвид катался по полу, черный с головы до пят. Рот его казался темной дырой, и рой вливался в нее, подобно черной реке. Даже глазные яблоки Дэвида совершенно почернели.
Тело его забилось в судорогах. Я понял, что он умирает.
– Пошли, Джек, – сказал Чарли. – Надо выбираться отсюда.
– Ты не можешь его оставить! Не можешь, не можешь! – закричала, с силой наступив мне на ногу, Рози.
От неожиданности я выпустил ее руку, и Рози стремглав понеслась к Дэвиду.
Рука его, черная, как у шахтера, потянулась к ней. Рози схватила его за запястье. И тут же упала, поскользнувшись на черном полу. Она все повторяла его имя, прижимая Дэвида к груди, пока не начала кашлять, пока ее губы не покрыла чернота. Дэвид уже не двигался.
– Ради бога, пойдем, – сказал Чарли. – Не могу на это смотреть.
Я повернулся к Мэй. По щекам у нее текли слезы.
– Пойдем, – сказала она.
Я кивнул и направился к двери.
День шестой: 16.12
Воздух под металлической крышей был жарок и спокоен. Мы помчались к лабораторному зданию. Думал каждый из нас об одном и том же: через полминуты мы окажемся в безопасности.
Однако мы забыли о четвертом рое.
Он вихрем вылетел из-за угла лабораторного здания и понесся прямо на нас. Мы остановились, не понимая, что делать дальше.
Теперь мы были слишком малочисленны, чтобы хищник принял нас за стаю. Нам нужно было попасть в укрытие, в какое-то убежище, прежде чем рой доберется до нас. Я огляделся, но ничего не увидел, кроме…
– Машины заперты?
– Нет, – ответил Чарли, – не должны быть. Мы повернулись и побежали.
Ближайшим к нам автомобилем был синий «форд». Я открыл водительскую дверцу, Мэй – пассажирскую. Рой был уже совсем близко. Захлопывая дверцу, я расслышал монотонное гудение.
Чарли, так и не выпустивший из рук бутылку из-под «Виндекса», дергал заднюю дверцу, но та была заперта. Мэй потянулась отпереть ее, однако Чарли уже бросился к соседней машине, «лендкрузеру», и запрыгнул в нее.
В машине было как в печке. Мы оба сразу покрылись потом. Рой, подлетев к нам, кружил у ветрового стекла, пульсируя, отдаляясь и приближаясь.
Испуганный голос Рикки спросил в наушниках:
– Ребята? Где вы?
– Мы в машинах.
Черный рой отлепился от нашего «форда» и перелетел к «лендкрузеру». Мы смотрели, как он скользит от окна к окну, пытаясь проникнуть внутрь. Чарли улыбнулся мне сквозь стекло:
– Вот машины действительно воздухонепроницаемы.
– А вентиляция? – спросил я. – Через нее-то воздух проходит.
– Чтобы попасть внутрь, надо сначала забраться под капот. Готов поспорить, эти штуки до этого не додумаются.
Мэй один за другим закрыла воздухопроводы. Потом заглянула в бардачок.
– Ключи там есть? – спросил я.
Она покачала головой – нет. И захлопнула бардачок. Рикки сказал в наушниках:
– Ребята, к вам еще гости.
Обернувшись, я увидел, что к навесу приближаются еще два роя. Они подлетели к нашей машине и закружили вокруг нее. Я чувствовал себя попавшим в пыльную бурю. Время от времени один из роев подлетал к ветровому стеклу и растекался по нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
– Тогда мы воспользуемся слабыми местами в алгоритме «ОХОТЫ».
– То есть?
– Собьемся в стадо, – сказал я.
Животные вроде зебр и антилоп живут стадами не потому, что им присуще социальное поведение, – само стадо служит им защитой от хищника. Когда животных больше, они быстрее замечают врага, а согласованное движение стада затрудняет хищникам выбор добычи. Хищники атакуют животное, которое чем-то отличается от других.
Так что вывод был прост. Оставаться вместе. Оставаться одинаковыми.
Это был наш шанс на спасение.
Однако я надеялся, что до этого не дойдет.
Рои на время исчезли. Ушли на другую сторону лабораторного здания. Мы напряженно ждали. В конце концов они показались снова. И снова начали перемещаться вдоль стены.
– И долго они будут этим заниматься? – спросил Дэвид Брукс.
– До тех пор, пока опять не поднимется ветер. А как-то не похоже, что это случится скоро.
– Пойдем, Дэвид, тебе нужно присесть, – сказала Рози. Она ласково отвела его к раковине, усадила на пол. Потом смочила водой бумажное полотенце и уложила его на шею Дэвиду, под затылок.
Я наблюдал за роями. Поведение их слегка изменилось. Они больше не держались вплотную к зданию. Вместо этого они теперь сновали плавными зигзагами, отлетая от стены в пустыню и возвращаясь назад.
Мэй тоже заметила это:
– Новое поведение…
– Да. Одна стратегия не сработала, теперь они пробуют другую.
– Да пусть себе егозят, сколько хотят, – сказал Чарли. – Двери от этого все равно не откроются.
И все же поведение роев, менявшееся прямо на глазах, просто поражало воображение. Тут мне пришла в голову новая мысль:
– Насколько острое у роя зрение?
В наушниках щелкнуло. Это был Рикки.
– Зрение у них сказочное, – сказал он. – В конце концов, ради этого их и создали.
– А как они строят изображение? – спросил я.
Что ни говори, рои представляли собой просто сборище отдельных частиц. Как и в случае палочек и колбочек глаза, для создания картинки требуется централизованное средство обработки изображения. Так как же осуществляют обработку они?
Рикки кашлянул:
– Э-э… точно не знаю.
– Способность видеть появилась только у поздних поколений, – сказал Чарли.
– Ты хочешь сказать, им удалось развить в себе зрение?
– Ага.
Мы смотрели, как один рой, отделившись от стены, устремился к кролику, а от него тут же рванулся назад, к стене. Внезапно он притормозил и повис над пустыней.
– По-моему, он что-то увидел, – сказал я.
– Что там можно увидеть? – осведомился Чарли. – Это же пустыня, тут ничего нет, кроме песка да кактусов.
– И следов, – добавила Мэй.
– Что? Это ты о наших следах, что ли?
Секунд десять-пятнадцать мы наблюдали за роем, который висел на месте, поднимаясь и опускаясь, точно дыша. Теперь он стал почти черным и лишь изредка поблескивал серебром.
Чарли прикусил губу:
– Ты действительно думаешь, будто он что-то видит?
– Не знаю, – ответила Мэй.
Внезапно рой поднялся и снова пришел в движение. Но полетел он не к нам, а к двери подстанции.
– Он идет по нашим следам, – сказала Мэй.
Следующие пять минут мы провели в напряжении. Рой тем же путем вернулся к кролику, немного покружил над ним и снова возвратился к двери подстанции. Оттуда опять к кролику. И так три раза.
– Застрял, – сказал Чарли, – ходит по кругу.
– Значит, нам повезло, – отозвался я.
Я-то думал, что поведение роя изменится. В исходную версию «ОХОТЫ» был встроен элемент случайности, позволявший справляться с ситуациями, подобными этой.
Теперь рой описывал концентрические круги, в центре которых находился кролик. И скоро наткнулся на другие наши следы. С мгновение он повисел над ними, потом вдруг поднялся повыше и полетел прямо на нас, точно по тому пути, каким мы шли к складу.
– Черт, – сказал Чарли. – Похоже, мы здорово влипли.
Мэй с Чарли метнулись к окну. Я закричал:
– Нет, нет! Не подходите к окну!
– Что?
– Он вас увидит! Отойдите от окна!
Как следует спрятаться на складе было негде. Рози с Дэвидом заползли под мойку. Чарли, не обращая внимания на их протесты, притиснулся к ним. Мэй скользнула в темный угол, забившись там между полками.
В наушниках треснуло.
– Эй, ребята. – Это был Рикки. – Один направляется к вам. А, м-м… Нет… Два других тоже присоединились к нему.
– Рикки, – сказал я, – уйди из эфира.
– Что?
– Отключись, Рикки.
Я опустился на колени за стоявшей в главном складском отсеке картонной коробкой с какими-то припасами. Коробка была не настолько велика, чтобы укрыть меня полностью. Как бы то ни было, ничего лучшего я придумать не смог.
Прошло секунд десять-пятнадцать. Я видел солнечный свет, вливавшийся в расположенное над раковиной северное окно. Свет оставлял на полу слева от меня белый прямоугольник.
Снова треск в наушниках:
– Почему ты отказываешься от связи?
– Рикки, эти штуки умеют слушать, так что отключись.
Я потянулся к висевшему у меня на поясе передатчику и выключил его. И знаками велел всем остальным сделать то же.
Чарли пошевелил губами, беззвучно говоря мне что-то. По-моему, он говорил: «Этот тип хочет, чтобы нас убили».
Прошло не больше двух-трех минут, которые показались нам вечностью. Я не сомневался, что первый рой уже совсем близко. Правда, в окнах он пока не показывался, и я не мог понять, на что он потратил столько времени. Но тут я заметил, как сияющий белый прямоугольник на полу заливает тусклая серость.
Рой был здесь.
Мне казалось, что к гудению кондиционера присоединился какой-то глубокий, монотонный звук. Из-за коробки я видел, как окно над раковиной постепенно темнеет от кружащих за ним черных частиц – казалось, снаружи разыгралась пыльная буря.
Под раковиной начал стонать Дэвид Брукс. Чарли зажал ему рот ладонью.
И тут рой исчез из окна, так же быстро, как появился. В окно снова полился солнечный свет. Никто не двинулся с места.
Мгновение спустя точно так же потемнело западное окно. Я не мог понять, почему рой не проникает внутрь – окна не были герметичными. Наночастицы могли с легкостью проскользнуть в любую из щелей.
Западное окно еще оставалось темным, а уже снова потемнело и северное. Теперь в помещение заглядывали одновременно два роя. Рикки сказал, что к нам направляются три. Я гадал, где же третий. Через миг я это узнал.
Словно безмолвный черный туман, наночастицы начали просачиваться из-под западной двери. Они все прибывали. Одни зависали у дверного косяка, другие бесцельно кружили по складу, однако я знал, что пройдет несколько секунд, и они самоорганизуются.
Потом я увидел, как другие частицы просачиваются в щели северного окна.
Ждать дальше было бессмысленно. Я поднялся, вышел из-за укрытия и крикнул всем, чтобы они тоже выходили.
– Построиться парами!
Чарли схватил бутылку из-под «Виндекса» и встал в строй, бормоча:
– Каковы наши шансы, как по-твоему?
– Лучше не бывает, – ответил я. – Постройтесь и держитесь вплотную ко мне.
Не будь нам так страшно, мы бы, наверное, показались себе смешными: перемещаясь по отсеку взад-вперед и стараясь согласовать движения, мы пытались изобразить птичью стаю. Поначалу у нас это получалось плохо, но постепенно дело пошло на лад. Дойдя до стены, мы разворачивались кругом и топали назад.
Скоро отсек наполнился подобием однородного тумана. Я чувствовал, как у меня покалывает все тело, и не сомневался – то же происходит и с другими. Дэвид снова начал стонать, вышагивавшая рядом с ним Рози упрашивала его держаться.
Внезапно, с потрясшей нас быстротой, туман исчез. Частицы выстроились в две колонны, которые зависли прямо у нас над головами.
Видимые в такой близи, рои источали безошибочно узнаваемую угрозу. Глубокий монотонный звук различался теперь совершенно отчетливо, временами он перемежался сердитым шипением наподобие змеиного.
И все же они не нападали. Как я и надеялся, недочеты программы работали на нас. Столкнувшись с согласованно передвигающейся стаей, хищники оказались в тупике. Они вообще ничего не предпринимали.
По крайней мере пока.
– Предлагаю двигаться к дверям. И выбираться отсюда к чертям собачьим, – сказал я.
– И что потом? – проскулил Дэвид.
Его одолевал такой страх, что он никак не мог приладиться к движениям остальных и то и дело спотыкался.
– Мы так и пойдем – стаей. Доберемся до лабораторий, потом внутрь.
Он снова споткнулся. Я почти чувствовал его ужас, его отчаянное желание удариться в бегство.
– Если пойдешь один, тебе туда не добраться, ты слышишь?
– Я не знаю… – простонал Дэвид, – наверно, я не смогу… Рои последовали за нами в смежный отсек. И все же они не нападали на нас. От задней двери, той, через которую мы вошли, нас отделяло около двадцати шагов. Впервые за это время мне начало казаться, что нам действительно удастся выбраться.
И тут, в одно мгновение, все пошло к черту.
Дэвид Брукс бросился вперед.
Мы уже углубились в задний отсек, уже почти обогнули стеллажи, когда он, оторвавшись от нас, понесся к двери.
Рои, мгновенно развернувшись, погнались за ним.
Рози кричала, чтобы он вернулся, но все внимание Дэвида было приковано к выходу. Рои преследовали его с поразительной скоростью. Дэвид был уже у двери, когда один из них упал вниз и рассыпался по полу, зачернив его, у Дэвида перед ногами.
И как только Дэвид Брукс ступил на черную поверхность, ноги его разъехались, точно на льду. Взвыв от боли, он рухнул на бетон, попытался снова подняться на ноги, но не смог. Очки его разбились. Он задыхался.
Рози еще кричала, а на Дэвида уже опустился второй рой, и чернота растеклась по его лицу, по глазам, проникла в волосы. Движения его становились все более судорожными, он болезненно постанывал, точно животное, оскальзываясь, падая на руки и колени.
– Надо что-то сделать! – воскликнула Рози. Я схватил ее за руку, она забилась, вырываясь.
– Надо помочь ему!
– Рози, мы ничем ему не можем помочь.
Дэвид катался по полу, черный с головы до пят. Рот его казался темной дырой, и рой вливался в нее, подобно черной реке. Даже глазные яблоки Дэвида совершенно почернели.
Тело его забилось в судорогах. Я понял, что он умирает.
– Пошли, Джек, – сказал Чарли. – Надо выбираться отсюда.
– Ты не можешь его оставить! Не можешь, не можешь! – закричала, с силой наступив мне на ногу, Рози.
От неожиданности я выпустил ее руку, и Рози стремглав понеслась к Дэвиду.
Рука его, черная, как у шахтера, потянулась к ней. Рози схватила его за запястье. И тут же упала, поскользнувшись на черном полу. Она все повторяла его имя, прижимая Дэвида к груди, пока не начала кашлять, пока ее губы не покрыла чернота. Дэвид уже не двигался.
– Ради бога, пойдем, – сказал Чарли. – Не могу на это смотреть.
Я повернулся к Мэй. По щекам у нее текли слезы.
– Пойдем, – сказала она.
Я кивнул и направился к двери.
День шестой: 16.12
Воздух под металлической крышей был жарок и спокоен. Мы помчались к лабораторному зданию. Думал каждый из нас об одном и том же: через полминуты мы окажемся в безопасности.
Однако мы забыли о четвертом рое.
Он вихрем вылетел из-за угла лабораторного здания и понесся прямо на нас. Мы остановились, не понимая, что делать дальше.
Теперь мы были слишком малочисленны, чтобы хищник принял нас за стаю. Нам нужно было попасть в укрытие, в какое-то убежище, прежде чем рой доберется до нас. Я огляделся, но ничего не увидел, кроме…
– Машины заперты?
– Нет, – ответил Чарли, – не должны быть. Мы повернулись и побежали.
Ближайшим к нам автомобилем был синий «форд». Я открыл водительскую дверцу, Мэй – пассажирскую. Рой был уже совсем близко. Захлопывая дверцу, я расслышал монотонное гудение.
Чарли, так и не выпустивший из рук бутылку из-под «Виндекса», дергал заднюю дверцу, но та была заперта. Мэй потянулась отпереть ее, однако Чарли уже бросился к соседней машине, «лендкрузеру», и запрыгнул в нее.
В машине было как в печке. Мы оба сразу покрылись потом. Рой, подлетев к нам, кружил у ветрового стекла, пульсируя, отдаляясь и приближаясь.
Испуганный голос Рикки спросил в наушниках:
– Ребята? Где вы?
– Мы в машинах.
Черный рой отлепился от нашего «форда» и перелетел к «лендкрузеру». Мы смотрели, как он скользит от окна к окну, пытаясь проникнуть внутрь. Чарли улыбнулся мне сквозь стекло:
– Вот машины действительно воздухонепроницаемы.
– А вентиляция? – спросил я. – Через нее-то воздух проходит.
– Чтобы попасть внутрь, надо сначала забраться под капот. Готов поспорить, эти штуки до этого не додумаются.
Мэй один за другим закрыла воздухопроводы. Потом заглянула в бардачок.
– Ключи там есть? – спросил я.
Она покачала головой – нет. И захлопнула бардачок. Рикки сказал в наушниках:
– Ребята, к вам еще гости.
Обернувшись, я увидел, что к навесу приближаются еще два роя. Они подлетели к нашей машине и закружили вокруг нее. Я чувствовал себя попавшим в пыльную бурю. Время от времени один из роев подлетал к ветровому стеклу и растекался по нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23