– Вот так! – Тераи поднял молотоподобный кулак. – И если ты, Карст, позволишь себе хоть одно слово лжи – я переломлю твой хребет об колено… если до того я не разобью твой жалкий череп и не вытряхну из него гнилые мозги. – Он гневно огляделся. – Ядерное оружие . Когда закончится война, я походатайствую, чтобы всю твою шайку залили бетоном в том самом блоке, в котором мы потопим всю эту мерзость.
– Нет! – яростно выкрикнула Роника. Она подняла руки. – Это не оружие, я клянусь.
Сочувствие смягчило тон Тераи.
– В ее голосе слышится искренность, – сказал он. – Что же вы тогда затеяли? Тайную энергостанцию? Вот глупость.
"Они зовут эту вещь Орионом, – подумал Иерн. – Но об этом он не мог говорить: Ронике будет больно, и притом – без малейшей пользы.
Впрочем, что мне до нее?"
– Я не имею права говорить, – она прерывисто вздохнула. – Могу только поклясться, что речь идет не о ядерном оружии. В противном случае, узнав об этом, я бы сама кричала на весь мир. Я клянусь в этом перед вами, Лоханнасо, памятью моего отца, достоинством моей матери, честью моей Ложи и народа.
"Похоже, она говорит искренне, – подумал Иерн. – Конечно, я не знаю ее, так почему я так уверен: просто не могу продстанить ее лгущей… но и разбирающей боеголовки тоже.
Так кто же она на самом деле? Жительница варварских краев? Она говорила, что живет на Ляске. Разве ее нельзя одурачить? Впрочем, едва ли. Речь и поведение свидетельствуют о первоклассном уме".
На лице Плика также был написан укор.
– Но ты собирала плутоний на востоке, – проговорил англеман.
Она отрывисто кивнула:
– Да, но ради добра, ядерная энергия веками пугала людей. Они отказываются представить, что она может служить миру, а не уничтожать.
– Это дракон Апокалипсиса, – выпалил Плик. Его взгляд пробежал по лицам, потом устремился в лесной мрак. – Неужели мы, именно мы, сошлись вместе только случайно?
Крякнув, он плотнее завернулся в ткань.
Разговор что-то пробудил в Иерне. Эта женщина, дочь лесов, говорила разумную вещь, а цивилизованный человек нес чепуху. Читая отчеты о прошлой войне, Иерн всегда сомневался в том, что маураи имели право затевать Энергетическую войну. Почему атом непременно должен сделаться оружием? Уцелевшие хроники свидетельствовали, что до Судного Дня старая Франция получала около половины своей энергии от атома, а старая Франция была последней страной, в которой люди были счастливы и процветали… И даже тянулись к звездам…
Кристаллизовалось решение. «Пока я не узнаю больше, не стану принимать чью-либо сторону. И все же весьма вероятное что Роника… в известной мере права». Он радовался, что ему не придется отрекаться от нее, и теплые волны окатывали душу.
Пронзительный хохот гагары пробежал над водой. Верхушки деревьев расставались с позаимствованными лучами.
Микли прочистил горло.
– Хорошо, признаюсь перед всеми в том, что вы и без того уже поняли, – сказал он. – Я переусердствовал. Я не намеревался искать здесь делящиеся вещества. Просто не сумел противостоять искушению и пригласил Ронику, чтобы она посмотрела, можно ли там их искать…
«Выходит, она занималась такими же делами на родном континенте, – подумал Иерн. Его влечение к ней чуть утихло. – От страха? Нет, не совсем…»
– Так чем же ты там занимался? – спросил Тераи.
– А ты? – парировал Микли.
– Сбором информации, в основном о тех кознях, которые вы затеваете в Юропе.
Роника овладела собой.
– Помолчите, – сказала она начальственным тоном. – К черту политику, скоро стемнеет. Ни у кого нет фонарика? Ну что ж, придется развести костер с помощью зажигалки Микли.
Северянин покопался в карманах.
– Похоже, я выронил ее, когда вверх тормашками вылетел из самолета.
– Черт.
– Остается назвать эту ситуацию насмешкой богов.
– Хорошо, – сказала Роника. – Давайте приготовимся к ночлегу, пока еще видны собственные руки.
– Что нам делать? – спросил Иерн.
Микли спрыгнул с бревна и отвесил Ронике подчеркнутый поклон.
– Предоставляю вам трибуну, леди, – объявил он.
Она взлетела вверх кошачьим движением и встала на фоне леса и потемневшего неба.
– Чтобы выжить, нужно иметь три вещи: воду, укрытие и огонь – в таком вот порядке, – объявила она. – Без огня нам не обойтись. Но придется подождать до утра, когда я сумею сделать сверло для разжигания костра.
Но здесь климат холодный, и лето уже кончается. Нам необходимо соорудить укрытие.
– А как насчет еды? – удивился Тераи.
– Она не столь уж необходима. Ты сможешь продержаться на чистом воздухе в течение месяца. Но я клятвенно обещаю добыть нам что-нибудь на обед еще до завтрашнего полудня.
– А не начать ли нам прямо с укрытия? – предложил Иерн.
Она удивила его ответом:
– Мы можем соорудить его за полчаса, даже менее того, но сперва следует уладить взаимоотношения. Наш отряд состоит из двух пар соперников и пары нейтральных лиц, попавших в чуждую всем нам страну.
Если не считать редких дикарей, эти края практически необитаемы.
Повернув в глубь суши, мы можем наткнуться на цивилизованный поселок, но шансы невелики, поскольку карт у нас нет. Неделями можно бродить возле них и так и не найти, а осень уже близка, и зима не замедлит за нею. Я предлагаю идти вдоль берега, в юго-западном направлении. Этот путь приведет нас к достаточно крупному городу… Дулу, если я не путаю. Пройти надо километров триста. Конечно, придется поторопиться, но мы вполне способны туда добраться.
– А что будет потом? – поинтересовался Тераи.
Роника пожала плечами:
– Все зависит от того, как отнесутся к нам местные жители. Но краснаянцы обычно приветливы… во всяком случае, я так слыхала.
– Да-да, – подтвердил Микли.
Тераи посмотрел на Иерна.
– Тебе повезло, что мы попали не в Юань, – объявил он.
– Почему? – опросил азроген.
– А ты не знаешь? Пусть мы с Ваироа собрали лишь клочки информации, но у нас есть достаточные основания полагать, что именно юанезцы поставили большую часть снаряжения для личной армии Таленса Джовейна Орилака. Оружие доставляли контрабандой через Эспейнь. А это свидетельствует о том, что его гневные словеса против этой страны являются дымовой завесой.
Иерн онемел на время.
– Я же сказала вам, заткните свою политику куда-нибудь подальше! – отрезала Роника с бревна. – Я понимаю так: мы, северяне, не хотим, чтобы вы, маураи, вернулись домой с той информацией, которую сумели собрать об Ори… о нашем проекте. И с подтверждением того, что Союз собирает делящиеся вещества, и обо всем, что вы могли заподозрить, увидев нас вместе с Иерном. Вам же не нужно, чтобы мы спокойно вернулись домой со своей охапкой секретов, до которых вы так и не докопались, да еще узнав о предупреждении, которое вы дали вашему командованию. Тем не менее нам придется сотрудничать по пути. Иначе мы едва ли доживем до того, чтобы иметь возможность пырнуть друг друга ножом в спину на улицах Дулу. Прошу вашего сочувствия, поддержки, дружбы или – клянусь Господом – я уйду отсюда одна и брошу вас на верную погибель.
Иерн подавил протест, Плик облизнул губы, Микли как будто задумался, Тераи сердился, Ваироа казался бесстрастным. Помедлив, мужчины дружно забормотали.
– Хорошо, – Роника с улыбкой соскочила вниз и прикоснулась к ладони Иерна. – Ну уж вас-то обоих я не брошу, – шепнула она. – Вы здесь ни при чем. Но этих троих нужно хорошенько припугнуть. – Она возвысила голос. – Ну а сейчас давайте строить укрытие. Следуйте за мной.
Плик подтолкнул Иерна.
– Мы-то ни при чем? – хрипло прошептал он. – Разве что отчасти, но не безвредные. Ты представляешь куда большую, чем кто-либо из них, угрозу старому миру, к которому мы привыкли.
– Ты действительно так думаешь? – поинтересовался аэроген. – Почему?
– Что-то собирается. Сгущаются силы. И ты находишься в самой их сердцевине. Милостивый Христос, как я хочу вина.
Роника скоро нашла необходимое: обломившийся длинный сук, годный, чтобы воспользоваться им как шестом; сосну, свесившую ветви до самой земли, возле которой не было сухостоя, способного упасть на шалаш в бурю, да еще на пригорке, чтобы дождевая вода обегала их; заросли папоротника и невысокие кусты, которые легче всего было наломать.
– Будь у нас больше времени, мы могли бы устроиться и получше, – проговорила она. Быстро темнело, мрак сгущался, лишь далекие отблески озера вспыхивали между стволами деревьев, пробиваясь сквозь ароматную листву. С каждой минутой становилось все холоднее. Заухала сова. – Скажем, могли бы соорудить шалаш, развести костер перед входом, сложив за ним камни, чтобы отражали тепло внутрь. Завтра мы так и поступим, я обещаю. Но сегодня следует поторопитьсл, и я хочу, чтобы нам было тепло.
Тем временем она заострила шест, уложила конец его в развилину и начала обкладывать со всех сторон ветками поменьше. Мужчины последовали ее примеру, переплетая настил поперечными ветвями и сучьями; ходили за материалом – щипали мох, ломали с деревьев ветки с листьями, снова носили мох. Наконец толщина укрытия составила пять или шесть сантиметров, тогда сверху добавили еще слой прутьев, чтобы не сдуло.
– Проверьте – нет ли внизу камней и сучьев, трава будет нашим матрасом. Потом будем спать в роскоши: на можжевеловых ветках. Нам потребуются одеяла. Вы, три мокрые крысы, берите парашюты, у нас сухая одежда. Итак, заваливайтесь листьями и всем прочим.
Когда ночь рассыпала звезды по небу, все вползли под навес и собрались потесней. Живое тепло быстро согрело их, а ложе было достаточно мягко для усталых тел. Однако Иерн заснул с трудом: он сумел устроиться возле Роники и слишком откровенно реагировал на ее соседство…
2
Началась дорога, и Иерн скоро обнаружил, что потрясен: жизнь складывалась самым великолепным образом. Половину времени шел блеклый докучливый дождь. Потом облаками налетали москиты, и писк их раздражал не менее, чем укусы. Клещи впивались в плоть, извлекать их нужно было весьма осторожно, иначе головка могла остаться под кожей и вызвать нагноение. По совету своего проводника мужчины далеко обходили иногда встречавшихся медведей, гремучие змеи вызывали куда большее опасение; все привыкли выискивать взглядом ядовитый плющ. Но и без того хватало густых кустов, бурелома, трясин, ручьев и запруд, преграждавших путь и зачастую заставлявших углубляться в лес – от берегов внутреннего моря.
Потом они вышли к холмам, дно оврагов давалось труднее, чем склоны.
Несколько раз на берегах они замечали другие холмы, поменьше. Кирпич и стекла проступали из-под наросшей зелени, их обходили. Столетия назад тут были поселки, скорбно было думать об их участи. Для неловких, не знающих мозолей рук путешественников на стоянках находилось множество дел: нужно было собирать дрова для костра, устраивать ночдег, прятать припасы от ночных воришек… Поход продолжался, но лес охватывал все вокруг: безграничный, безжалостный – и прискорбно дикий.
Только в объятиях бури или женщины Иерн так наслаждался собой.
У него хватало ума не восхищаться вслух, остальные же не жаловались.
Большая часть удовольствия была следствием удачи: он был молод, силен от природы, сноровист и попал в лес в подходящей обуви. Бедный бестолковый Плик хромал в городских туфлях, немилосердно натиравших ногу. Элегантные полуботинки Микли еще держались, но он сам признался, что обувь жмет, и, как выяснилось, его сухощавое тело сохранило меньше сил, чем он рассчитывал. Тераи напротив – силы было не занимать, и ловкие руки моряка-кузнеца справлялись с любой работой, но задумчивые зеленые стены, вечно обступавшие его со всех сторон, заставляли нервничать морехода, подтачивая его нервы. Ваироа, казалось, полностью приспособился. Но кто мог подтвердить это, если сам он молчал?
Иерн же учился у Роники.
От нее он узнал, что дождь – это душ, а не докука, и что под ним лучше всего раздеться догола, поскольку холод под промокшей одеждой может убить. (Тело ее ослепляло, а нагота или полунагота была непринужденной, но не зовущей, как доказала дружеская , но сокрушительная оплеуха, заработанная еще в начале пути.) Сок дикой мяты и подорожника отгонял насекомых, а имунная система быстро справлялась с укусами тех, кто все-таки добирался до кожи. Шумы больше не раздражали, а завораживали, лес был сокровищницей звуков, вкусов и запахов, нес отдых глазам. Вот логово мускусной крысы, он не видел его, пока Роника не показала; вот оставленные лапами следы – для него немые, пока она не рассказала ту долгую историю, которая была отпечатана ими. Никогда он еще не был столь осмотрительным. Идти стало проще, когда она обучила его всему нужному. Например, кусты следовало раздвигать коленями и руками одновременно, проскальзывая между ветками. Она не торопила их – зачем? Конечно, можно нестись, но тогда кто-нибудь, глядишь, свалится по пути, а это не шутка – зима не за горами. «Давайте не пыжиться, идем ровно – по двадцать щелчков в день».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84