Тадамори научили не испытывать волнение, но отряд его отца не вернулся, и те, кто знал об их родстве, постоянно перешептывались.
Он заставил себя думать о чем-то другом. По своей должности Рохку Тадамори послали на юг, вниз по каналу, на осмотр местности. Количество лодок так увеличилось, что добраться вперед на сампане было бы невозможно, поэтому Рохку выбрал лошадей. Возможно, на такое решение повлияло и то, что стоял прекрасный весенний день.
Хотя Большой канал на всем протяжении прямой, местность, через которую он протекал, была усеяна камнями, делая путь извилистым. Казалось, древние инженеры проложили водную дорогу, давая путникам возможность насладиться прекрасными видами. Рохку поехал верхом через деревню, что позволило ему срезать путь и сэкономить много времени.
Рохку и его отряд по воде не прошли бы и половины того, что проскакали на лошади за полдня. Течение было несильным, и Тадамори спешился, чтобы напоить коня. Другие сделали то же. Хотя его люди не знали, какой у Рохку приказ, вскоре они сообразили, что их командир никуда не торопится. Среди всадников завязался разговор — редкость для гвардейцев Сёнто, серьезно относящихся к своим обязанностям. Чудесная погода подняла настроение воинов.
Из-за огромной каменной башни показалась украшенная речная лодка. Баржи направляющейся на юг флотилии пристали к берегу, чтобы пропустить лодку. Рохку не мог разглядеть гербы на флагах, но цвет не позволял допустить ошибку — императорский темно-красный. Принц Вакаро. При свете дня он прокладывал путь на север против потока беженцев, спасающихся от грядущей войны.
Даже с этого расстояния Рохку видел людей на берегу и на баржах, склоняющихся в поклоне перед проплывающей мимо лодкой принца. Рохку подбежал к воде и на мгновение застыл, потом вернулся назад и вскочил в седло. Он увидел все, что его интересовало.
Быстро развернувшись, Рохку направил коня назад. Гвардейцы последовали за ним. Наверху капитан остановился, чтобы сориентироваться в незнакомой местности, потом галопом пустился через деревню. Господин Сёнто должен немедленно узнать об этом.
Хотя все официальные приличия были соблюдены, приветствия разосланы, принц пожелал, чтобы господин Сёнто немедленно посетил его. Принца сопровождал собственный штат, маленький двор и отряд одетых в черное императорских гвардейцев.
Лодка принца причалила к восточному берегу. На берегу раскинули шелковый паланкин, окруженный флагами на бамбуковых пиках. На ограде развевались флаг Императора, пятилапый дракон на темно-красном, знамя принца Вакаро с драконом и журавлем, тоже на темно-красном фоне, окантованном золотом. Там же был и голубой флаг Сёнто с летящим конем провинции Сэй. Вооруженные люди в голубой форме Сёнто охраняли паланкин. Через их посты могли пройти только сторонники Сёнто.
На берегу перед паланкином соорудили пристань, чтобы знатные люди могли сойти с лодок хотя бы с видимостью приличий. Самый обычный сампан плыл по каналу, управляемый одним гребцом. На борту находились трое гвардейцев в доспехах с голубой шнуровкой и старик в костюме для официальных церемоний. Сампан осторожно обогнул судно принца Империи. Управляющий Каму несколько минут ждал, наконец офицер-гвардеец подошел к лестнице и поклонился.
— Принц сейчас примет вас, господин Каму, — сказал он. Они еще кланяются, продолжая пользоваться титулами, но уже не такие смелые, как пытаются показать, подумал Каму. Он осторожно поднялся по лестнице на главную палубу, потом по второй — на этаж выше. Там, на корме, под желтым навесом сидел принц Империи, Ямаку Вакаро. Он слушал молодую женщину, играющую на арфе музыку весны.
Опустившись на колени, Каму ждал, слушая. Женщину нельзя было сравнить с госпожой Нисимой ни по красоте, ни по искусству игры, но мелодия очень подходила к сегодняшнему дню.
Принц, казалось, не замечал представителя господина Сёнто, сосредоточившись на юной музыкантше. На подушках, разбросанных по палубе, сидели несколько богато одетых мужчин и женщин примерно одного возраста с принцем. Каму никого не знал, хотя его предупредили, кто именно разжигает страсти вокруг принца Империи. Люди, окружавшие его, не были исключительными личностями, хотя и обладали кое-какими достоинствами. Императорская династия, отмеченная посредственностью в третьем поколении.
Попросили еще одну песню, подали сливовое вино. Каму не двигаясь стоял на коленях на твердом полу, едва сдерживаясь. Время от времени он поглядывал на принца. Каму решил, что его императорское высочество чертами лица похож на мать — красивый. Большие, широко поставленные глаза с длинными ресницами притягивают внимание и являются, несомненно, предметом разговоров молодых придворных дам. Принц теребил кончики длинных завитых усов. Как и у матери, на левом виске у него была прядь белых волос, слегка нарушавшая симметрию лица.
Наконец, после второй песни и нескольких перешептываний и смешков Каму, подозвали вперед. Устав от игр, старик задумался. Поклонившись, он ждал, демонстрируя безграничное терпение.
— Управляющий Каму, — сказал принц Вакаро. Он говорил немного в нос. — Я поручаю вам договориться с господином Сёнто о его капитуляции и передать контроль над армией этого выскочки моему капитану.
Каму поклонился:
— Указ Сына Неба наверняка не останется незамеченным, господин. Мы на пороге войны, тем не менее господин Сёнто горит желанием дать полный отчет о военном положении перед тем, как принц возьмет командование армией на себя. Каму снова поклонился.
— Передай своему господину, что военное положение больше не в его ведении. Меня интересует его подчинение приказам Императора.
Каму кивнул на паланкин на другом берегу.
— Господин Сёнто — великий генерал, господин. Учитывая его опыт, разумнее было бы поговорить с ним, принц.
Вакаро поднял бровь, самодовольная улыбка сменилась гримасой ярости. Его спутники притихли.
— Твоя дерзость доведет тебя до маленькой темной камеры, управляющий!
Каму не потерял своей почтительности:
— Конечно, господин, все будет как вы пожелаете, но это должно подождать до вашей встречи с моим господином.
— Никакой встречи, старый болван! — взорвался принц, хлопнув ладонью по столу.
Каму кивнул.
— Возможно, господин, я должен предположить, что вы адресуете свои слова тем, кто сейчас позади вас, — мягко заметил управляющий.
Глаза Вакаро расширились, его ярость, казалось, испепелит всех. Придворные перевели взгляды назад, послышались их тихие проклятия. Услышав это, принц обернулся. На палубе солдат императорской гвардии в черных доспехах сменили люди в голубом. Когда Принц оглянулся, они поклонились и вернулись в прежнее положение, словно были его собственной гвардией.
Вакаро повернулся и взглянул на Каму. Старый управляющий спокойно сказал:
— Если мы вступим в войну, мой господин позаботится о вашей безопасности. Он приставил к вам личную охрану. Думаю, сейчас не слишком поздно для встречи.
— Угрожать сыну Императора Ва — преступление, которое не прощается, — заявил принц.
Но голос его уже не был таким уверенным. Каму пожал плечами.
— Никакой угрозы, господин. Я просто советую, чтобы вы осознали ситуацию.
Не дожидаясь ответа, Каму низко поклонился, поднялся, невзирая на присутствие принца, и с огромным достоинством прошел к лестнице, потом вниз — к своей лодке.
Сампан принца Вакаро пристал к маленькому причалу, где его любезно встретил управляющий Сёнто. Сына Императора сопровождали офицер его гвардии и еще один молодой человек, ровесник Его королевского высочества. Они поднялись на берег между рядами гвардейцев в голубых доспехах. Под навесом паланкина сидели господин Сёнто и его военный советник генерал Ходзё Масакадо.
Все поклонились принцу. Для Вакаро подготовили небольшой помост, а для его спутников — подушки. Сын Императора сел, глядя на Сёнто с нескрываемой яростью.
— Не ждите от меня, что я стану говорить! — выпалил принц. — Несмотря на встречу и формальное почтение, не оставляет никаких сомнений, кто контролирует ситуацию. Наслаждайтесь, пока можете, — добавил он, проявляя темперамент Ямаку.
Сёнто с теплотой посмотрел на принца.
— Прощу прощения, господин. Если бы мы не стояли перед лицом войны, я бы никогда не осмелился применить такие меры.
— Я не слышал никакого объявления войны, хотя ежедневно получаю новости из Дворца. Отказ выполнять императорский указ будет расценен как факт государственной измены, правитель, — съязвил Вакаро. — Неблагоразумно усугублять и без того шаткое положение.
Сёнто спокойно ответил:
— Отказ узнать, чем грозит вам потенциальный враг, тоже не является признаком мудрости, господин. — Он снова улыбнулся. — Если Империи грозит война, глупо допускать подобную ошибку.
Принц уставился на господина:
— И что, по-вашему, мне следует предпринять?
Сёнто посмотрел на принца, как терпеливый отец смотрит на непослушного ребенка, — с заботой и любовью, смешанной с грустью от сознания того, что дети настаивают на прохождении трудного урока, хотя он и принесет им неприятные выводы.
— Варвары не так далеко от нас, как бы мы того хотели. Если вы завтра к восходу солнца будете готовы, генерал Ходзё лично проводит вас, чтобы вы смогли увидеть врага, оценить ситуацию и продумать план. — Он кивнул Каму. Тот, минуя гвардию принца, подошел со свитком. — Это точная оценка сил варваров. Генерал Ходзё, конечно, ответит на любые ваши вопросы, потому что он недавно сам вступал в бой со значительным отрядом противника.
Воцарилось молчание. Наконец принц устало кивнул.
— Раз есть такая возможность, то я осмотрю эту великую варварскую армию. Могу я попросить, чтобы меня сопровождал мой генерал?
— Конечно, господин, — ответил Сёнто. — Взять советника необходимо. Я лично заинтересован в мнении принца и его людей и хотел бы выслушать вас по возвращении.
Сёнто кивнул Каму, который подал незаметный знак, чтобы принесли вино.
— Простите, принц, что я не спросил, — сказал Сёнто, поднимая бокал. — Император хорошо себя чувствует?
42
После первого пробуждения,
На самый краткий миг
Кто-то верит в сны.
«Брат Хутто»
Принц Вакаро надел черные лакированные доспехи офицера императорской гвардии, хотя под ними скрывались драконы, серебряные на темно-красном. Любимый гнедой жеребец принца был мощным животным, но генерал Ходзё подозревал, что принц выбрал его лишь в качестве прекрасного дополнения к наряду.
Отделанные серебром седло и уздечка… Они притягивали взгляды всадников, ехавших на менее изысканно украшенных лошадях. Такое снаряжение может привлечь внимание варваров!
Ходзё обернулся, чтобы осмотреть раскинувшуюся перед ними местность. Некоторое время ушло на то, чтобы найти удобное место, с которого хорошо видно продвижение варварской армии. Господин Сёнто настаивал, чтобы принца не подвергали никакому риску, — непростое условие. Этот холм самый безопасный, какой генерал смог найти. К несчастью, что выигрывает в безопасности, то теряет в близости.
Далеко на западе ландшафт пересекал Большой канал, сверкающий как бронзовая лента в послеполуденном солнечном свете. Вдоль этой ленты стояли плоты. Их темные формы искажались собственной же тенью. Вдоль другого берега двигалась армия варваров, словно некий пастух гнал в поисках пропитания стадо неизвестных животных.
Принц Вакаро ничего не говорил, но несколько раз взглянул на капитана своей гвардии, словно пытаясь прочитать его мысли. Небольшая, но говорящая деталь.
— Можно подойти на более близкое расстояние, принц, если это поможет в оценке численности армии, — спокойно предложил Ходзё.
— Мы увидели все, что хотели, генерал. — Принц перевел взгляд на запад. — Скоро станет довольно темно. Может, нам следует вернуться?
Генерал Ходзё кивнул своим гвардейцам и повернулся туда, откуда они приехали.
«Это немного поубавит у щенка высокомерия, — подумал старик. — Думаю, отец мальчика пойдет на все: даже заплатит золото хану, чтобы свергнуть Дом Сёнто. Знает ли молодой принц, зачем его отправили в Сэй? Пусть поразмышляет, это должно поколебать его самонадеянность».
Любопытное явление природы. Сёнто часто размышлял об этом. Ветви ив, растущих вдоль берега канала, низко опускались к воде и, будто зеленые платья, качались на ветру. Даже вблизи казалось, что все ветви замерли на одинаковом расстоянии от воды, словно заботливый садовник подстриг их с особой тщательностью. Всего лишь иллюзия, но выглядит именно так. Дерево за деревом с цветущими ветвями одинаковой длины.
Берег канала остался позади, весенние ветры гнали лодки на юг. Множество лепестков плыли по воде среди отражений бегущих по небу облаков или кружили в воздухе, словно бабочки. Никто в Ва не замечал весны, ибо погода вообще никого сейчас не волновала. Сёнто сидел на верхней палубе, наблюдая за проплывающими мимо красотами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Он заставил себя думать о чем-то другом. По своей должности Рохку Тадамори послали на юг, вниз по каналу, на осмотр местности. Количество лодок так увеличилось, что добраться вперед на сампане было бы невозможно, поэтому Рохку выбрал лошадей. Возможно, на такое решение повлияло и то, что стоял прекрасный весенний день.
Хотя Большой канал на всем протяжении прямой, местность, через которую он протекал, была усеяна камнями, делая путь извилистым. Казалось, древние инженеры проложили водную дорогу, давая путникам возможность насладиться прекрасными видами. Рохку поехал верхом через деревню, что позволило ему срезать путь и сэкономить много времени.
Рохку и его отряд по воде не прошли бы и половины того, что проскакали на лошади за полдня. Течение было несильным, и Тадамори спешился, чтобы напоить коня. Другие сделали то же. Хотя его люди не знали, какой у Рохку приказ, вскоре они сообразили, что их командир никуда не торопится. Среди всадников завязался разговор — редкость для гвардейцев Сёнто, серьезно относящихся к своим обязанностям. Чудесная погода подняла настроение воинов.
Из-за огромной каменной башни показалась украшенная речная лодка. Баржи направляющейся на юг флотилии пристали к берегу, чтобы пропустить лодку. Рохку не мог разглядеть гербы на флагах, но цвет не позволял допустить ошибку — императорский темно-красный. Принц Вакаро. При свете дня он прокладывал путь на север против потока беженцев, спасающихся от грядущей войны.
Даже с этого расстояния Рохку видел людей на берегу и на баржах, склоняющихся в поклоне перед проплывающей мимо лодкой принца. Рохку подбежал к воде и на мгновение застыл, потом вернулся назад и вскочил в седло. Он увидел все, что его интересовало.
Быстро развернувшись, Рохку направил коня назад. Гвардейцы последовали за ним. Наверху капитан остановился, чтобы сориентироваться в незнакомой местности, потом галопом пустился через деревню. Господин Сёнто должен немедленно узнать об этом.
Хотя все официальные приличия были соблюдены, приветствия разосланы, принц пожелал, чтобы господин Сёнто немедленно посетил его. Принца сопровождал собственный штат, маленький двор и отряд одетых в черное императорских гвардейцев.
Лодка принца причалила к восточному берегу. На берегу раскинули шелковый паланкин, окруженный флагами на бамбуковых пиках. На ограде развевались флаг Императора, пятилапый дракон на темно-красном, знамя принца Вакаро с драконом и журавлем, тоже на темно-красном фоне, окантованном золотом. Там же был и голубой флаг Сёнто с летящим конем провинции Сэй. Вооруженные люди в голубой форме Сёнто охраняли паланкин. Через их посты могли пройти только сторонники Сёнто.
На берегу перед паланкином соорудили пристань, чтобы знатные люди могли сойти с лодок хотя бы с видимостью приличий. Самый обычный сампан плыл по каналу, управляемый одним гребцом. На борту находились трое гвардейцев в доспехах с голубой шнуровкой и старик в костюме для официальных церемоний. Сампан осторожно обогнул судно принца Империи. Управляющий Каму несколько минут ждал, наконец офицер-гвардеец подошел к лестнице и поклонился.
— Принц сейчас примет вас, господин Каму, — сказал он. Они еще кланяются, продолжая пользоваться титулами, но уже не такие смелые, как пытаются показать, подумал Каму. Он осторожно поднялся по лестнице на главную палубу, потом по второй — на этаж выше. Там, на корме, под желтым навесом сидел принц Империи, Ямаку Вакаро. Он слушал молодую женщину, играющую на арфе музыку весны.
Опустившись на колени, Каму ждал, слушая. Женщину нельзя было сравнить с госпожой Нисимой ни по красоте, ни по искусству игры, но мелодия очень подходила к сегодняшнему дню.
Принц, казалось, не замечал представителя господина Сёнто, сосредоточившись на юной музыкантше. На подушках, разбросанных по палубе, сидели несколько богато одетых мужчин и женщин примерно одного возраста с принцем. Каму никого не знал, хотя его предупредили, кто именно разжигает страсти вокруг принца Империи. Люди, окружавшие его, не были исключительными личностями, хотя и обладали кое-какими достоинствами. Императорская династия, отмеченная посредственностью в третьем поколении.
Попросили еще одну песню, подали сливовое вино. Каму не двигаясь стоял на коленях на твердом полу, едва сдерживаясь. Время от времени он поглядывал на принца. Каму решил, что его императорское высочество чертами лица похож на мать — красивый. Большие, широко поставленные глаза с длинными ресницами притягивают внимание и являются, несомненно, предметом разговоров молодых придворных дам. Принц теребил кончики длинных завитых усов. Как и у матери, на левом виске у него была прядь белых волос, слегка нарушавшая симметрию лица.
Наконец, после второй песни и нескольких перешептываний и смешков Каму, подозвали вперед. Устав от игр, старик задумался. Поклонившись, он ждал, демонстрируя безграничное терпение.
— Управляющий Каму, — сказал принц Вакаро. Он говорил немного в нос. — Я поручаю вам договориться с господином Сёнто о его капитуляции и передать контроль над армией этого выскочки моему капитану.
Каму поклонился:
— Указ Сына Неба наверняка не останется незамеченным, господин. Мы на пороге войны, тем не менее господин Сёнто горит желанием дать полный отчет о военном положении перед тем, как принц возьмет командование армией на себя. Каму снова поклонился.
— Передай своему господину, что военное положение больше не в его ведении. Меня интересует его подчинение приказам Императора.
Каму кивнул на паланкин на другом берегу.
— Господин Сёнто — великий генерал, господин. Учитывая его опыт, разумнее было бы поговорить с ним, принц.
Вакаро поднял бровь, самодовольная улыбка сменилась гримасой ярости. Его спутники притихли.
— Твоя дерзость доведет тебя до маленькой темной камеры, управляющий!
Каму не потерял своей почтительности:
— Конечно, господин, все будет как вы пожелаете, но это должно подождать до вашей встречи с моим господином.
— Никакой встречи, старый болван! — взорвался принц, хлопнув ладонью по столу.
Каму кивнул.
— Возможно, господин, я должен предположить, что вы адресуете свои слова тем, кто сейчас позади вас, — мягко заметил управляющий.
Глаза Вакаро расширились, его ярость, казалось, испепелит всех. Придворные перевели взгляды назад, послышались их тихие проклятия. Услышав это, принц обернулся. На палубе солдат императорской гвардии в черных доспехах сменили люди в голубом. Когда Принц оглянулся, они поклонились и вернулись в прежнее положение, словно были его собственной гвардией.
Вакаро повернулся и взглянул на Каму. Старый управляющий спокойно сказал:
— Если мы вступим в войну, мой господин позаботится о вашей безопасности. Он приставил к вам личную охрану. Думаю, сейчас не слишком поздно для встречи.
— Угрожать сыну Императора Ва — преступление, которое не прощается, — заявил принц.
Но голос его уже не был таким уверенным. Каму пожал плечами.
— Никакой угрозы, господин. Я просто советую, чтобы вы осознали ситуацию.
Не дожидаясь ответа, Каму низко поклонился, поднялся, невзирая на присутствие принца, и с огромным достоинством прошел к лестнице, потом вниз — к своей лодке.
Сампан принца Вакаро пристал к маленькому причалу, где его любезно встретил управляющий Сёнто. Сына Императора сопровождали офицер его гвардии и еще один молодой человек, ровесник Его королевского высочества. Они поднялись на берег между рядами гвардейцев в голубых доспехах. Под навесом паланкина сидели господин Сёнто и его военный советник генерал Ходзё Масакадо.
Все поклонились принцу. Для Вакаро подготовили небольшой помост, а для его спутников — подушки. Сын Императора сел, глядя на Сёнто с нескрываемой яростью.
— Не ждите от меня, что я стану говорить! — выпалил принц. — Несмотря на встречу и формальное почтение, не оставляет никаких сомнений, кто контролирует ситуацию. Наслаждайтесь, пока можете, — добавил он, проявляя темперамент Ямаку.
Сёнто с теплотой посмотрел на принца.
— Прощу прощения, господин. Если бы мы не стояли перед лицом войны, я бы никогда не осмелился применить такие меры.
— Я не слышал никакого объявления войны, хотя ежедневно получаю новости из Дворца. Отказ выполнять императорский указ будет расценен как факт государственной измены, правитель, — съязвил Вакаро. — Неблагоразумно усугублять и без того шаткое положение.
Сёнто спокойно ответил:
— Отказ узнать, чем грозит вам потенциальный враг, тоже не является признаком мудрости, господин. — Он снова улыбнулся. — Если Империи грозит война, глупо допускать подобную ошибку.
Принц уставился на господина:
— И что, по-вашему, мне следует предпринять?
Сёнто посмотрел на принца, как терпеливый отец смотрит на непослушного ребенка, — с заботой и любовью, смешанной с грустью от сознания того, что дети настаивают на прохождении трудного урока, хотя он и принесет им неприятные выводы.
— Варвары не так далеко от нас, как бы мы того хотели. Если вы завтра к восходу солнца будете готовы, генерал Ходзё лично проводит вас, чтобы вы смогли увидеть врага, оценить ситуацию и продумать план. — Он кивнул Каму. Тот, минуя гвардию принца, подошел со свитком. — Это точная оценка сил варваров. Генерал Ходзё, конечно, ответит на любые ваши вопросы, потому что он недавно сам вступал в бой со значительным отрядом противника.
Воцарилось молчание. Наконец принц устало кивнул.
— Раз есть такая возможность, то я осмотрю эту великую варварскую армию. Могу я попросить, чтобы меня сопровождал мой генерал?
— Конечно, господин, — ответил Сёнто. — Взять советника необходимо. Я лично заинтересован в мнении принца и его людей и хотел бы выслушать вас по возвращении.
Сёнто кивнул Каму, который подал незаметный знак, чтобы принесли вино.
— Простите, принц, что я не спросил, — сказал Сёнто, поднимая бокал. — Император хорошо себя чувствует?
42
После первого пробуждения,
На самый краткий миг
Кто-то верит в сны.
«Брат Хутто»
Принц Вакаро надел черные лакированные доспехи офицера императорской гвардии, хотя под ними скрывались драконы, серебряные на темно-красном. Любимый гнедой жеребец принца был мощным животным, но генерал Ходзё подозревал, что принц выбрал его лишь в качестве прекрасного дополнения к наряду.
Отделанные серебром седло и уздечка… Они притягивали взгляды всадников, ехавших на менее изысканно украшенных лошадях. Такое снаряжение может привлечь внимание варваров!
Ходзё обернулся, чтобы осмотреть раскинувшуюся перед ними местность. Некоторое время ушло на то, чтобы найти удобное место, с которого хорошо видно продвижение варварской армии. Господин Сёнто настаивал, чтобы принца не подвергали никакому риску, — непростое условие. Этот холм самый безопасный, какой генерал смог найти. К несчастью, что выигрывает в безопасности, то теряет в близости.
Далеко на западе ландшафт пересекал Большой канал, сверкающий как бронзовая лента в послеполуденном солнечном свете. Вдоль этой ленты стояли плоты. Их темные формы искажались собственной же тенью. Вдоль другого берега двигалась армия варваров, словно некий пастух гнал в поисках пропитания стадо неизвестных животных.
Принц Вакаро ничего не говорил, но несколько раз взглянул на капитана своей гвардии, словно пытаясь прочитать его мысли. Небольшая, но говорящая деталь.
— Можно подойти на более близкое расстояние, принц, если это поможет в оценке численности армии, — спокойно предложил Ходзё.
— Мы увидели все, что хотели, генерал. — Принц перевел взгляд на запад. — Скоро станет довольно темно. Может, нам следует вернуться?
Генерал Ходзё кивнул своим гвардейцам и повернулся туда, откуда они приехали.
«Это немного поубавит у щенка высокомерия, — подумал старик. — Думаю, отец мальчика пойдет на все: даже заплатит золото хану, чтобы свергнуть Дом Сёнто. Знает ли молодой принц, зачем его отправили в Сэй? Пусть поразмышляет, это должно поколебать его самонадеянность».
Любопытное явление природы. Сёнто часто размышлял об этом. Ветви ив, растущих вдоль берега канала, низко опускались к воде и, будто зеленые платья, качались на ветру. Даже вблизи казалось, что все ветви замерли на одинаковом расстоянии от воды, словно заботливый садовник подстриг их с особой тщательностью. Всего лишь иллюзия, но выглядит именно так. Дерево за деревом с цветущими ветвями одинаковой длины.
Берег канала остался позади, весенние ветры гнали лодки на юг. Множество лепестков плыли по воде среди отражений бегущих по небу облаков или кружили в воздухе, словно бабочки. Никто в Ва не замечал весны, ибо погода вообще никого сейчас не волновала. Сёнто сидел на верхней палубе, наблюдая за проплывающими мимо красотами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74