- Можете пожелать нам ни пуха ни пера на дорожку. Это тоже по-русски, Дмитрий?
- Мы сейчас, - буркнул Шишел. - Попрощаемся только со старыми, так сказать, друзьями и, значит, сразу...
Он встал и шагнул к федеральному следователю. Тот поднялся навстречу ему. Гай тоже поднялся на ноги и со стороны с любопытством наблюдал за прощанием заклятых приятелей.
Шишел неловко положил руку на плечо Кая, и тот ответил ему тем же.
- Ну, много ты мне крови попортил, господин сыскарь... - прогудел со странной нежностью в голосе Шишел. - Всякое было... И в каталажку меня определял, и отпускал на все четыре стороны... По-разному...
Он тяжело вздохнул.
- Да и ты мне не один седой волос добавил, - в тон ему отозвался федеральный следователь. - Пару раз по твоей милости мое очередное повышение под сукно уходило... - Он усмехнулся каким-то своим воспоминаниям. - Но мне сдается, что мы будем порядком скучать друг без друга...
- Это ты верно заметил...
Шишел даже носом шмыгнул - от избытка чувств. Гаю - при этом вспомнилась поросшая буйными джунглями душная Калласса и охота на тамошних гиппопотамов.
- Теперь, получается, не будем друг у друга под ногами путаться... - с грустью добавил Дмитрий. - Теперь уже никогда. По разным Мирам расходимся. По разным аж Вселенным... Это как...
Он не стал заканчивать мысль.
- Вот что...
Он полез за отворот своей мешковатой куртки и вытащил (на свет божий слегка потрепанное, но вполне годное для витрины антикварной лавочки сочинение Фила Исмаэлита.
- Ты по книге гадать умеешь, следователь?
- Приходилось, - с легким недоумением отозвался Кай.
- Тогда держи! На память...
Шишел сунул в руки федерального следователя потертый томик, сослуживший ему странную службу в эти дни, что скоротал он под праздничными небесами Террановы.
- На все случаи жизни. Сам убедишься...
Кай в некоторой растерянности повертел книгу в руках и, за неимением достаточно емких карманов, засунул ее за пояс.
- В таком случае, у меня и для тебя найдется... Нечто в том же духе...
Он достал из внутреннего кармана миниатюрную - с записную книжку форматом - и тоже потертую книжицу.
- Я, правда, не пробовал гадать по ней... Просто иногда читаю на ночь... Это из древних. Попробуй - может, у тебя будет получаться... Там... Под чужими небесами.
Гай смотрел на этих двоих - таких разных - и в то же время неуловимо схожих. Им действительно нелегко было расставаться навсегда. Вот они снова положили друг другу руки на плечи. Что-то сказали напоследок. Повернулись и пошли - каждый в свой мир.
Шишел - вверх по трапу, в недра Корабля. Кай - вниз по склону, к флайеру, приткнутому у скалы.
Тишина воцарилась на перевале. Но не полная, не абсолютная. Что-то нарушало ее...
Только тут Гай понял, что он давно уже тихо, почти про себя насвистывает «Под чужие небеса», старый как мир гимн космических переселенцев...
Кай с полдороги обернулся и махнул ему. Продолжая насвистывать старую мелодию, Стрелок поднялся и стал неловко спускаться по крутому склону к флайеру. Времени действительно уже оставалось мало.
Тускло сверкнув в последних лучах заходящей звезды, втянулся в нутро Корабля трап. Поднялись и слились с корпусом грузовые аппарели.
Косой, бесшумной молнией пронеслось над головами звено истребителей местных «сил самообороны». Пора было уходить.
***
Федеральный следователь вел флайер на приличной скорости, молча следя за норовящей увильнуть в сторону горной дорогой. Иногда бросал косой взгляд на вершину Морна.
Корабль поднялся над ней бесшумно. Ушел в высоту. Почти истаял в ней, потом, сухим листом, наискосок, скользнул вниз и вновь - по наклонной - рванул в высоту. И в этой высоте в полнеба полыхнуло слепое белое зарево.
Грохот обрушился на горы и город. Заложило уши.
Снова, теперь уже совсем без всякого толку, по небу промелькнули бесшумные истребители.
Уши отпустило, и стало слышно, как где-то вдалеке с круч сходят в долину сорвавшиеся с цепи лавины.
Кай остановил флайер у скального уступа, вышел и махнул рукой Гаю. Тот понимающе кивнул, пошарил в бардачке и достал оттуда потертый кожаный кисет. Или скорее уж кошель со всем необходимым для намеченного ритуала.
Они достали из него и расставили на каменной «полочке» нехитрые принадлежности Пестрой Веры - небольшую статуэтку, разбитое зеркальце и лампадку. Расположили все это так, как велела традиция, и федеральный следователь, щелкнув зажигалкой, воскурил неприметный огонек, исходивший тонким, ароматным дымком...
Порывшись в карманах, оба они достали и, аккуратно свернув обрядовым «фантиком», спалили на этом огоньке по купюре местных денег. Потом Гай, как и положено, рукой загасил огонек и принялся убирать атрибуты нехитрого ритуала обратно в кожаный мешок.
- Вы уверены, следователь, что мы тому богу помолились? - осведомился Стрелок, задумчиво поворачивая в пальцах каменную фигурку. - Это ведь не Линн-лин-Данн... Не бог Разлук...
- Да, это не Странный Бог... - согласился Кай. Он взял из рук Стрелка фигурку Тин-и-Аури - Бестолкового Бога Встреч и улыбнулся ему.
- Получается, следователь, что мы помолились за встречу...
- Получается. Это не те люди, чтобы вот так запросто исчезнуть. Нам с Шишелом все равно никуда не деться друг от друга...
- Как свету от тьмы, - с ироническим пафосом подхватил Гай, устраиваясь на сиденье флайера, - как жизни от смерти, как добру от зла, как выпивке от похмелья, как гамбургеру от изжоги...
- Как Тому от Джерри, - оборвал ерническую тираду федеральный следователь и тронул машину. - Вы любите древние мультики, Гай?
***
Позже, когда флайер вышел на шоссе и перешел на автопилот, Кай положил себе на колени прощальный дар Шишела и, наугад раскрыв сочинение неизвестного ему сочинителя, зацепился взглядом за слова: «Ибо Добро есть свет...» Листнул страницу назад и прочитал пассаж сначала. Сам того не зная, он повторил то, что так удавалось Шаленому.
«Добро и только добро, - читал он, - составляет суть Мироздания, - учил своих слушателей преподобный Бонни всякий раз, когда убеждался, что качество поданного эля отменно, а кружки собеседников полны. - Ибо Добро есть свет, а Зло - лишь тень, отбрасываемая тем, что свет этот застит. Свет может существовать без тени, а вот тень без света - нет!»
Эта мысль, которую добродетельный проповедник не уставал повторять тем, кому еще не надоело его слушать, вызывала у Злобного Грогги лишь язвительную усмешку. И усмешку эту он даже не пытался спрятать в стаканчике виски, к которому любил прикладываться, затевая очередной спор со своим вечным оппонентом.
- Этакой глупости отродясь не слыхивал мир земной, - говаривал он на это - Да-да, мир земной, да и Небеса, что над ним, пожалуй, тоже. Наливайте-ка, ребята, по второй и послушайте, что вам скажет старина Грогги - человек, что собаку съел на размышлениях о Тьме и Свете. И на тому подобной чертовщине вообще... Тень, друзья, великолепно обходится без света и становится чертовой Темнотищей, которая окружает любую свечу - земную иль небесную, стоит от нее только отойти подальше. Примем, ребята, по третьей и сразу сообразим еще и такую штуку: коль Свет может и не гореть, то для того, чтобы он явился нам, его должен разжечь кто-то, до того населяющий Тьму. Кто-то, кто был ее частью... Можно в этом смысле сказать даже, что это именно Тьма порождает Свет... А вот есть ли Свет без тени, не скажет вам никто - потому что как, скажи мне, мил человек, увидишь ты Свет, не застя его самим собою и не отбрасывая той Тени, без которой не обходится никто из способных зрить глазами и хоть немного ворочать мозгами?! Как?! Вот то-то и оно - раз уж ты существуешь, то Свет Добра обязательно отоварит тебя Тенью Зла. У нее два основания для бытия - Свет и Ты Сам!
По разным причинам мало кто бывал в состоянии путно возразить на столь здравые рассуждения к тому времени, когда Грогги заканчивал свои речи...»
Федеральный следователь потер лоб и, поймав недоуменный взгляд Стрелка, улыбнулся ему.
- Знаете, Гай, - вздохнул он, - я никогда не был силен в метафизике...
Он повернулся к окну обзора. Они уже въезжали в город.
- Вы знаете, следователь, - грустно вздохнул Гай. - Должен перед вами повиниться. Я не отнес комиссару его шляпу. Она здесь - под сиденьем. Оставил на память...
***
Планета тяжелым каменным шаром поворачивалась далеко внизу, в колодце голографического экрана. До нее оставались еще долгие часы ходу на планетарных движках. Можно было расслабиться и отогнать проклятый металлический привкус во рту - неизбежный спутник подпространственного скачка.
Шишел откинулся в кресле и пошарил в карманах в поисках мятной пастилки. Но вместо нее наткнулся на жесткий параллелепипед антологии древних авторов. Загадал страницу и строку и прочитал:
«Настанет пора на исходе времен.
Огромная встанет пред нами Земля.
И новые Тирсис откроет моря.
И Туле не будет границей Земли!»
- Ты в порядке, Дмитрий? - окликнул его Гарик. Вид Шишела, задумавшегося над книгой, всегда повергал его в недоуменное беспокойство.
- Пожалуй, в порядке, - подумав, ответил Шаленый. - Жаль только, что мы не встретимся больше со всеми этими чудаками...
«Ты в этом уверен?» - спросил его демон.
OCR BiblioNet
SpellCheck WayFinder
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68