Благодаря Пакту Анархии вмешиваться в управление чьей-либо территории считалось очень дурным тоном. Ваннис могла бы, конечно, узнать, что произошло на Тимбервелле, но ее это не интересовало. Зато Тау — интересовал даже очень. Она снова принудила себя вернуться к настоящему.
Говоря о Флоте, Тау заметно нервничал, и она вдруг вспомнила, что сказала капитан яхты Ристы, когда на Аресе их встретили флотские офицеры и техники: «Они поднимутся к нам на борт, чтобы дезактивировать скачковые системы — никто не покидает Арес в период чрезвычайного положения». Ваннис была уверена, что и с кораблем Тау проделали то же самое.
И это наверняка ужасно его бесит.
— И вы полагаете, что нашим флотским друзьям следует намекнуть — исключительно в рамках светской беседы, — что они, собственно говоря, защищают наше достояние... и что мы, как принесшие присягу слуги Панарха, должны иметь доступ ко всей информации государственной важности?
— Совершенно верно, дорогая.
Она притворилась, что не слышит снисхождения в его тоне. Теперь она поняла, что совершила тактическую ошибку, так легко согласившись на встречу с ним. Стоило ему попросить — и она пришла. Это сделало ее позицию слабой, как будто это она нуждалась в нем.
«Так оно, впрочем, и есть, но я не должна была подтверждать это действием».
Ну что ж, если он считает ее слабой — пусть думает так и впредь. Сильного противника легче победить, когда он тебя недооценивает.
— Замечательно. Мне и самой хочется узнать, что там произошло, — улыбнулась она и налила себе третью чашку чая — так, для видимости. Она не собиралась его пить — мысли и без того как-то странно путались. Правда, Тау тоже пил это зелье.
Заставляя себя мыслить здраво, она выпрямилась с чашкой в руках.
— Еще вопрос. Почему вы говорите, что Брендону понадобятся друзья? Я, правда, знаю его не слишком хорошо, но мне кажется, что уж в них-то он недостатка никогда не испытывал.
— Верно, и я надеюсь, что он сохранит их, ибо не держу на него зла. Он, право же, очаровательный молодой человек. Но некоторые люди с узким кругозором распространяют слухи, могущие ему повредить.
— Да? Я ничего не слышала.
— Вспомните о вашем положении, — все с той же раздражающей снисходительностью посоветовал Тау. — Кто же осмелится намекать скорбящей вдове, что ее единственный уцелевший родственник по мужу один пережил катастрофу, случившуюся на его Энкаинации?
У нее перехватило дыхание. Об этом она как-то не задумывалась. Она испытала шок, узнав, что Брендон жив, и вся ее энергия с тех пор уходила на то, чтобы восстановить свое положение с учетом его воскресения из мертвых.
— Но ведь это, конечно же, произошло ненамеренно. Если его телохранители узнали о заговоре, то, разумеется, погрузили его на корабль так быстро, что он и слова не успел сказать.
— Дело в том, — Шривашти постучал ногтем по ободку чашки, — что никого из его телохранителей не осталось в живых. Судя по тем скудным сообщениям, что мы получили с Артелиона, очень немногие сумели выбраться из малого Дворца после взрыва бомбы — и людей из охраны Панарха среди них не было.
— Все равно должно быть какое-то объяснение.
— Ну конечно, — развел руками он. — И мы позаботимся о том, чтобы довести его до общего сведения, когда услышим рассказ Эренарха. Ведь он один из нас, не так ли? А своих надо защищать.
Тревога пульсировала у Ваннис в голове. За его словами определенно таился какой-то смысл, но она не могла его разгадать — проклятый чай туманил мозги, и усталость усиливала эффект.
Шривашти поставил чашку и снова подсел к Ваннис. На этот раз она не сумела подавить дрожь, и его улыбка стала еще шире.
— Вам холодно, дорогая? Поставить тианьги на потеплее?
— Просто устала. Это безжалостный темп наших празднеств...
— Можете отдохнуть здесь, если хотите. — Он провел пальцем по внутренней стороне ее запястья.
Она скрипнула зубами, борясь с этим ощущением — и с памятью.
— Я лучше пойду.
Он помедлил как раз достаточно, чтобы напомнить ей, что она снова поставила себя в его власть. Но ведь не станет же он делать что-то здесь, на Аресе. Не так он глуп.
Так и вышло.
— Поспите как следует, — сказал он, целуя ее ладонь. — Обсудим наше мероприятие, когда вы отдохнете. — Откинувшись назад, он прошелся по клавишам пульта, и дверь отворилась. — Фелтон вас проводит. Или вы помните дорогу?
Если она не выйдет отсюда немедленно, ее стошнит.
— До свидания, — сказала она и вышла, зная, что он следит за ней.
Молчаливый человек, ожидавший в коридоре, проводил ее до шлюза, где она, сама не зная как, села в шаттл и набрала код. Голова у нее после чая шла кругом.
«Зачем он рассказал мне про Брендона?»
Быть может, для того, чтобы она не заключила с Эренархом союз.
«И я действительно не стану этого делать, если он опозорил себя».
Однажды он уже покрыл себя позором — почему бы не повторить?
Но она не предпримет ничего, пока не разузнает фактов. Что бы там ни говорил Тау о власти и о конце Тысячи Солнц, имя Аркадов еще сохраняет свое звучание.
Надо посмотреть почту... Ваннис добралась от шаттла до своей двери и вошла в дом.
Над ней склонилась Йенеф. Ваннис долго вглядывалась в ее расплывающееся лицо, пытаясь понять, о чем говорит горничная, и наконец до нее дошло.
— Эренарх приходил с визитом лично, пока вас не было.
Ваннис едва успела добежать до ванной.
4
— А ведь я пытался убить Брендона. Несколько раз. — Он следил исподтишка, как отреагирует на это Геласаар, но не увидел ничего, кроме отражения собственной улыбки.
Конечно же, он не покажет виду, даже если не знал об этом раньше.
— Чтобы научить его хорошим манерам? — спросил наконец Геласаар.
Анарис не удержался от смеха. Стало быть, Панарх знал — во всяком случае, под конец — и Брендона не случайно отправили в школу. Вот только — почему отослали Брендона, а его, Анариса, оставили в доме Геласаара?
— Сначала мной руководил гнев, но потом я, пожалуй, просто пытался напугать его.
— И какой же был результат? — мягко осведомился Геласаар, глядя выцветшими голубыми глазами на узлы, которые Анарис вязал на своем дираж'у.
«Он и без того знает — зачем же спрашивает?» Анарис, не желая быть грубым, все же ответил:
— Можно сказать, никакого. Он продолжал донимать меня своими шуточками ничуть не меньше прежнего.
Геласаар медленно покачал головой. Его серебристая борода, даже нестриженая и нечесаная, сохраняла достойный вид.
— Значит, ты не разглядел, что твои попытки только вдохновляют его на новые проделки. Возможно, впоследствии он запросил бы мира.
* * *
Марго Нг смотрела, как медленно заполняется Зал Ситуаций. Он был невелик — примерно на сто мест, каждое со своим аналитическим пультом. Сиденья располагались амфитеатром перед головным рядом демонстрационных пультов, где сидела она. Почти всех, кто помещался в зале, она могла видеть, не поворачивая головы.
На возвышении с ней находились лейтенант коммандер Ром-Санчес, младший лейтенант Варигаль с «Грозного» и офицеры-тактики с «Бабур-хана» и прочих кораблей, сражавшихся при Артелионе. Рядом с ней сидел адмирал Трунгпа Найберг, комендант станции Арес.
На галерею выходили две двойные двери. Нг хмуро отметила, что, за небольшим исключением, в одни двери входят приглашенные капитаны кораблей и другие боевые офицеры, в другие — штатские аналитики и офицеры станции — наглядный результат стараний покойного Эренарха политизировать Флот. Затем ее внимание привлек элегантно-строгий дулуский камзол среди белых и голубых флотских мундиров. Пожилого Дулу сопровождал молодой флотский лейтенант — он проводил старшего к пульту и поместился рядом. Сходство подсказало Марго, что это отец и сын, а мясистые мочки ушей помогли вспомнить остальное.
Омиловы. О них рассказывают интересные вещи: старшего будто бы пытал в Мандале Эсабиан, захвативший тысячелетний трон Аркадов, а младший вывез последнего Аркада с осажденного Шарванна.
Адмирал Найберг беспокойно шевельнулся и отклонился в ее сторону, чтобы оглядеть весь зал. Он чуть-чуть подвинул свой стул к Марго, и она, принимая молчаливое приглашение, последовала его примеру.
Позади них за толстым дипластовым окном помещалась огромная трехмерная проекция Тысячи Солнц, парящая над суетой зала. Между голографическими звездами светились разноцветные огоньки и идеограммы — итоги тщательного анализа разговоров, которые вели рифтеры по захваченной Марго гиперрации, а также более запоздалых донесений флотских курьерских судов и гражданских кораблей, приходящих на Арес. В некоторых символах Марго узнавала вариации боевых тенноглифов — тактических идеограмм, усовершенствованных ее офицерами в целях конкуренции с моментальной связью, которой обладали должарианцы и их союзники-рифтеры. Откуда бы ни получил Эсабиан свою гиперволновую аппаратуру, она делала многовековой опыт стратегии и тактики практически бесполезным.
«Как если бы французский флот во времена Нельсона был оснащен радиосвязью».
Адмирал Найберг, прищурясь, посмотрел на проекцию.
— Вы, кажется, организовали семинар по новым тенно? — Его высокий тенор, удивительный для человека столь крупного сложения, звучал глубоко и мягко, с убедительными интонациями Дулу высшего круга.
— Да, сэр. Он начнется сразу же после освещения.
Он взглянул на нее, ничем не выдавая своих мыслей.
— Я тоже хотел бы присутствовать. Но здесь, на Аресе, тенно мне вряд ли пригодятся.
Это было предупреждение, но Нг не понимала, с какой целью оно сделано. Огромная станция, последнее средоточие власти панархистского правительства, неизбежно должна стать местом сражения, накал которого сможет поспорить с битвой при Артелионе, когда корабль Марго чуть не разнесли на куски. Однако в битве при Аресе противники номинально будут принадлежать к одной стороне, а боевым оружием станут слова, жесты и прочие ухищрения тысячелетней аристократии.
Найберг снова обратил взгляд к постоянно меняющейся голограмме. Марго бегло посмотрела на его профиль, думая, смогут ли они с ним стать союзниками. Со смертью или пленением верховного адмирала Карре, который был с монархом на Лао Цзы, Найберг фактически стал главой Флота. Он принадлежит к старинному роду нижнесторонних, но в отличие от многих себе подобных не был обязан своим назначением Эренарху Семиону.
Именно таким и должен быть человек, командующий одним из панархистских полюсов власти. Артелион, Дезриен, Арес: Аркады, Магистериум и Флот — вот точки опоры треножника, подарившего Тысяче Солнц тысячу лет мира.
Пока не ударил Должар.
Внезапная суета, возникшая в задних рядах, отвлекла внимание людей от голограммы. Оглянувшись, Нг увидела кучку старших офицеров — они окружали стройного, темноволосого молодого человека в простом голубом камзоле. С ним пришли еще двое — один в форме соларха Аркадского Десанта, другой в сером. В последнем Нг распознала непринужденную подобранность мастера уланшу. Какой-то офицер преградил ему дорогу, запрещая, видимо, доступ в зал, но уступил после нескольких слов молодого человека в голубом.
Эренарх Брендон лит-Аркад и его рифтерский телохранитель. Нг ощутила гнев, который постаралась подавить. «Подожду судить, пока слухи о нем не подтвердятся или не будут опровергнуты». Она перевела взгляд на рифтера. Зная, что лишь небольшой процент рифтеров перешел на сторону Эсабиана Должарского, она тем не менее испытывала рефлекторный холодок от присутствия этого человека здесь, на совещании. Существование гиперрации, добытой столь дорогой ценой, было одним из самых охраняемых секретов Ареса.
Затем тревога уступила место размышлениям о мундире этого рифтера. Он не носит цвета Дома Феникса; но, поскольку присутствует здесь, должен был принести присягу — иначе даже Эренарх не смог бы преодолеть правила безопасности Ареса.
Значит, он принес присягу Брендону лит-Аркаду, но не Эренарху. Персональную присягу, не затрагивающую его рифтерской независимости. Интересный момент.
Эренарх спустился по центральному проходу, причем двое сопровождающих так ловко изолировали его от всех остальных, что Марго не поняла, как они это делают. Когда он шел, десантник поместился позади него, а рифтер справа.
Еще один удар по прецедентам. Офицеры, рассаживаясь, невольно оставляли вокруг него свободное пространство, повинуясь невидимым, но ощутимым сигналам, исходящим от обоих охранников.
Нг взглянула на Найберга. Он ничем не выдавал своих мыслей и с места не встал. Она заметила, что Варигаль и другие офицеры на возвышении тоже наблюдают за адмиралом. А ведь он не сопровождал Эренарха в зал.
Это подтверждало аномальную позицию Эренарха на Аресе. С гражданской точки зрения он наследник Дома Феникса, — а поскольку его отец находится в плену или мертв, он де-юре является главой панархистского правительства. Однако высший слой этого самого правительства уничтожен ядерным взрывом во время Энкаинации Эренарха — он же сам каким-то чудом избежал гибели, и это порождает слухи об измене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70