Верно?
– Просто я говорю о том молодом человеке и себе самом. Насколько каждый из нас является представителем своей планеты, я судить не могу. Но легко могу себе представить, как выглядят так называемые типичные представители, а также – как выродки.
– А мне кажется, что мы говорим о социальных предрассудках. Не скажу, что я такой уж большой знаток Галактики, но историю я копнула основательно. Социальную историю. К примеру, на планете Дероуд было время, когда добрачные половые отношения были абсолютно свободными. Незамужние и неженатые могли иметь сколько угодно партнеров. А вот после свадьбы наступала полная и бесповоротная моногамия. По всей вероятности, задумано было так: до брака нагуляться вволю, а потом жить порядочной жизнью и заниматься делом.
– Ну и как? Сработало?
– Примерно триста лет тому назад этому был положен конец, но кое-кто из моих коллег полагает, что этому способствовало давление других миров, которые слишком много теряли от паломничества туристов на Дероуд. Да, есть такая штука – общегалактическое социальное давление.
– Полагаю, в таком случае, не обошлось без экономического давления?
– Видимо. Кстати, с социальным давлением я столкнулась и в Университете. У меня полно знакомых со всей Галактики. На факультете социологии любимое развлечение – сравнивать предрассудки разных миров.
А здесь, в Микогене, как мне кажется, секс находится под строжайшем контролем, ограничивается какими-то суровыми правилами. О нем даже говорить не позволено. В Стрилинге, для примера, о сексе тоже не принято распространяться, но он не запрещен. А вот в секторе Дженнат, где я как-то поработала с неделю, о сексе говорят с утра до ночи, но исключительно с целью заклеймить его. Думаю, не отыщется двух секторов на Тренторе, да и двух планет, где бы к сексу относились одинаково.
– Знаешь, что у тебя получается? Можно подумать, что… – не докончил фразы Селдон.
– Я тебе скажу, что можно подумать и что у меня получается. Вся эта болтовня о сексе, укрепила меня в одной мысли. Просто теперь я тебя никуда не отпущу одного.
– Что-что?
– Дважды я упустила тебя. Первый раз сама проморгала, а второй раз ты меня заставил промолчать. И оба раза я ошиблась. Что случилось в первый раз, ты и сам знаешь.
– Да, но второй раз со мной не случилось ровным счетом ничего! – возмущенно огрызнулся Селдон.
– Ты был на волосок от беды! Представь, что случилось бы, если бы тебя застали занимающимся сексом с Сестрой!
– Каким сексом?!
– Ты сам сказал, что она была возбуждена.
– Но…
– Это опасно. Пожалуйста, подумай головой, Гэри. Все, решено. Больше я тебя никуда не отпущу.
– Послушай, – ледяным голосом проговорил Селдон. – Моя цель – изучение истории Микогена, и в результате моих «занятий сексом» с Сестрой, я получил в свои руки Книгу! Книгу!
– Книгу! Ах да, Книгу. Кстати, давай-ка посмотрим на нее.
Селдон протянул ей Книгу. Дорс внимательно разглядела ее.
– Ничего хорошего, Гэри, – сообщила она через некоторое время. – Эта штуковина не состыкуется ни с одним из известных мне проекторов. Чтобы ее полистать, нужно раздобыть микогенский проектор. Начнешь искать его, тут же поинтересуются, на кой он тебе сдался. Тогда узнают, что у тебя есть эта Книга, и заберут ее.
Селдон улыбнулся:
– Эх, Дорс, все бы было именно так, будь ты права. Но дело в том, что Книга не совсем такая, как ты думаешь. Для ее чтения не нужен никакой проектор. Содержание напечатано на страницах, которые нужно попросту листать, переворачивая пальцами. Это мне Капелька Сорок Третья объяснила.
– Печатная книга? – воскликнула Дорс таким голосом, что трудно было сказать, напугана она или удивлена. – Но это же… каменный век!
– Во всяком случае, доимперские времена, – кивнул Селдон. – А ты что, никогда в глаза не видела ни одной печатной книги?
– Я не видела? Я, историк? Видела, конечно.
– А! Но такую – видела?
Он протянул Дорс Книгу, та, усмехаясь, раскрыла ее, перевернула страницу, еще одну, еще и еще…
– Но тут ничего нет! – воскликнула она.
– Это только кажется. Микогенцы с упрямством держатся за примитивность, но это не совсем так. Для них важна суть примитивности, но против современных технологий они ничего не имеют, лишь бы те служили их целям.
– Может быть, все так и есть, Гэри, но ты уж прости, я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Только кажется, что страницы чистые, на самом деле на них есть текст. Ну-ка, дай сюда. Нужно нажать маленькую кнопочку на внутренней стороне обложки. Вот, смотри!
Страница, на которой была открыта Книга, тут же покрылась строчками текста, которые поползли сверху вниз.
Селдон сказал:
– Можно отладить скорость движения текста поворотом колесика. Хочешь – быстрее, хочешь – медленнее. Добираешься до конца страницы, перевертываешь и читаешь следующую.
– Но тогда должен быть какой-то источник питания?
– А как же. Где-то вмонтирована миниатюрная микрофузионная батарейка.
– А что делать, когда она сядет?
– Менять Книгу на новую. Батарейки, как я понял, не меняют.
Дорс снова взяла в руки Книгу, повертела ее и сообщила:
– Да, пожалуй, такой Книги я действительно никогда в руках не держала.
– Я тоже. Вся Галактика так быстро и резко перешла на визуальные средства, что попросту упустила такой гениальный метод.
– Но эта Книга – тоже визуальное средство.
– Да, но у нее есть свои преимущества, Она вмещает гораздо больше материала, чем обычный библиофильм.
– Так… – пробормотала Дорс. – Где включается? Получится у меня или нет?
Она открыла страницу наугад и включила механизм движения строчек. Поглядев какое-то время на страницу, она сообщила:
– Боюсь, толку все равно не будет, Гэри. Это древнегалактический язык.
– Разве тебе он незнаком? Ты же историк.
– Да, и, как историк, я имела дело с древними рукописями, но это для меня чересчур. Некоторые слова я понимаю, но этого мало, чтобы понять досконально, о чем идет речь.
– Отлично! – потер руки Селдон. – Если она и правда такая древняя, это просто замечательно.
– Что же замечательного, если ее невозможно прочесть?
– Почему же невозможно? Я смогу прочесть. Она двуязычная. Не думаешь же ты, что Капелька Сорок Третья способна прочитать этот древний текст?
– Если она этому училась, почему нет?
– Чему училась-то? Женщины в Микогене наверняка начинают и заканчивают свое образование на кухне. Может быть, некоторым из наиболее просвещенных мужчин и под силу прочесть такой текст, но большинству требуется перевод на общегалактический стандарт.
Нажав еще одну кнопочку, он объявил:
– Вот прошу.
Строчки тут же преобразились.
– Здорово! – восхищенно прошептала Дорс.
– У этих микогенцев стоило бы кое-чему поучиться, правда?
– Да, стоило бы, но мы ничегошеньки о таком не знали.
– Трудно поверить. Теперь об этом знаю я. Знаешь ты. Наверняка время от времени в Микоген по каким угодно делам – торговым, политическим – заносило и других иностранцев. Иначе у них не было бы тут в запасе такого количества шапочек. Как же могло так выйти, что до сих пор никому не попалась на глаза такая Книга, что никто не видел, как она устроена? По-видимому, даже если такое случалось, на нее смотрели, как на забавную вещицу, не более, и тут же забывали. Ведь она микогенская, стало быть, предмет из безнадежно отсталого мира.
– А ты считаешь, она достойна внимания?
– Безусловно. Как все на свете. Не исключено, что когда Челвик толковал о признаках упадка в Империи, он имел в виду и отсутствие интереса к этим Книгам.
Селдон любовно погладил обложку и сказал:
– Но я – человек любопытный и прочитаю ее, и, может быть, она наведет меня на какую-то мысль относительно психоистории.
– Надеюсь, – Дорс пожала плечами. – Но если хочешь моего совета, я бы порекомендовала тебе для начала выспаться как следует. Утро вечера мудренее. Немного вычитаешь, если будешь носом клевать.
Селдон слегка растерялся, потом воскликнул:
– Ну, ты прямо как мамочка заботливая!
– Я должна заботиться о тебе.
– Но у меня мама жива пока, Я бы предпочел, чтобы ты была моим другом.
– Если на то пошло, я стала твоим другом, как только мы познакомились.
Она улыбнулась, а Селдон снова растерялся. Наконец он сказал со вздохом:
– Ну что ж, тогда я внимаю твоему дружескому совету и отправляюсь на боковую.
Он собрался было положить Книгу на тумбочку между кроватями, но передумал и сунул под подушку. Дорс тихонько рассмеялась.
– Можно подумать, ты боишься, что я проснусь среди ночи и начну взахлеб читать. Боишься, да?
– Ну… – Селдон покраснел. – Не без того. Дружба дружбой, но книжка моя, и психоистория тоже.
– Согласна, – сказала Дорс. – Обещаю, ссориться с тобой из-за нее я не собираюсь. Кстати, ты хотел что-то сказать, а я тебя перебила. Помнишь?
Селдон ненадолго задумался и ответил:
– Нет, не помню.
Свет погас. Он думал только о Книге. Рассказ Дорс о «руке на бедре» совершенно вылетел у него из головы.
47
Дорс проснулась посреди ночи. Кровать Гэри была пуста. Если он не ушел совсем, быть ему было негде, кроме как в ванной.
Дорс тихонько постучала в дверь ванной и шепотом спросила:
– Гэри?
– Входи, – отсутствующе отозвался Селдон.
Крышка унитаза была опущена. Гэри восседал на ней, не спуская глаз со страницы Книги.
– Я читаю, – пояснил он неизвестно зачем.
– Вижу. Но почему?
– Прости, но я не мог заснуть.
– Но почему здесь?
– Если бы я зажег свет, я бы тебя разбудил.
– Но, может быть, у Книги есть подсветка?
– Нету. Я проверял. И Капелька Сорок Третья о подсветке ни слова не сказала. Да это и так ясно: подсветка съедала бы массу энергии, и батарейка долго бы не протянула.
Голос у него был недовольный.
– Ладно уж, выходи, – вздохнула Дорс. – Я хочу воспользоваться этим помещением по прямому назначению.
Выйдя из ванной, Дорс увидела, что Гэри сидит на кровати, скрестив ноги, а под потолком сверкает лампа.
– Слушай, а чего это ты такой расстроенный? – поинтересовалась Дорс. – Что, Книга разочаровала тебя?
Оторвавшись от страницы, часто моргая, он ответил:
– Да, представь себе. Я ее пролистал. В общем, это какая-то энциклопедия. Тут перечислены имена каких-то людей, названия – мне это ровным счетом ничего не дает. Тут нет ни слова о Галактической Империи и даже о доимперских царствах. Речь все время идет о каком-то единственном мире. Словом, судя по тому, что я успел прочесть, это какая-то бесконечная диссертация на тему внутренней политики.
– Нужно, вероятно, сделать скидку на древность. Очень может быть, она имеет отношение к тому времени, когда и вправду существовал только один-единственный мир. Единственный обитаемый.
– Да все я понимаю! – раздраженно махнул рукой Селдон. – Мне-то нужно убедиться в одном: что это настоящая, истинная история, а не легенда. Я не хочу верить, что это так только из-за того, что мне до смерти хочется, чтобы это было так.
Дорс пожала плечами.
– Ну, что сказать? Вопрос о единственной планете, откуда пошел род человеческий, сейчас в большом ходу. Люди – единственные разумные существа, распространившиеся по всей Галактике, значит, они должны были где-то зародиться. По крайней мере, такова одна из самых распространенных в наше время гипотез. Вряд ли могло быть так, чтобы у одного вида были разные источники.
– Не вижу, почему бы эту гипотезу нельзя было оспорить, – не согласился Селдон. – Разве не могло быть так, что на разных планетах зародились разные виды людей, а потом за счет скрещивания образовался некий промежуточный вид?
– Виды не могут скрещиваться. Потому они и называются видами.
Селдон немного подумал, потом махнул рукой.
– Ладно, это пусть биологи разбираются. Это их дело.
– Вот именно биологи больше всего и склоняются к гипотезе о Земле.
– Земле? Что, так они называют мир-прародину человечества?
– Так принято называть эту планету, хотя теперь уже невозможно выяснить, так ли она называлась в действительности, если и существовала на самом деле. И потом, никто на свете не знает, где она находилась.
– Земля! – поджал губы Селдон. – Пустой звон. В Книге мне такого названия не встретилось. Как пишется это слово?
Дорс сказала слово по буквам, а Селдон быстро пробежал глазами указатель.
– Ну вот. В указателе такого названия нет. Ни в таком написании, ни в других возможных вариантах.
– Правда?
– А вот кое-какие другие миры упоминаются. Без названий, правда. Похоже, другие миры составителей этой Книги попросту не интересовали. Упоминаются они только в связи с какими-то вмешательствами во внутренние дела того мира, о котором тут идет речь, – по крайней мере, это следует из того, что я пока успел прочитать. В одном случае упоминается «Пятьдесят», но о ком или о чем речь, я не понял. Пятьдесят вождей? Пятьдесят городов? Мне почему-то показалось, что речь идет о пятидесяти мирах.
– Но разве у этого мира, о котором там говорится, нет имени? Авторы никак его не называют? – спросила Дорс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Просто я говорю о том молодом человеке и себе самом. Насколько каждый из нас является представителем своей планеты, я судить не могу. Но легко могу себе представить, как выглядят так называемые типичные представители, а также – как выродки.
– А мне кажется, что мы говорим о социальных предрассудках. Не скажу, что я такой уж большой знаток Галактики, но историю я копнула основательно. Социальную историю. К примеру, на планете Дероуд было время, когда добрачные половые отношения были абсолютно свободными. Незамужние и неженатые могли иметь сколько угодно партнеров. А вот после свадьбы наступала полная и бесповоротная моногамия. По всей вероятности, задумано было так: до брака нагуляться вволю, а потом жить порядочной жизнью и заниматься делом.
– Ну и как? Сработало?
– Примерно триста лет тому назад этому был положен конец, но кое-кто из моих коллег полагает, что этому способствовало давление других миров, которые слишком много теряли от паломничества туристов на Дероуд. Да, есть такая штука – общегалактическое социальное давление.
– Полагаю, в таком случае, не обошлось без экономического давления?
– Видимо. Кстати, с социальным давлением я столкнулась и в Университете. У меня полно знакомых со всей Галактики. На факультете социологии любимое развлечение – сравнивать предрассудки разных миров.
А здесь, в Микогене, как мне кажется, секс находится под строжайшем контролем, ограничивается какими-то суровыми правилами. О нем даже говорить не позволено. В Стрилинге, для примера, о сексе тоже не принято распространяться, но он не запрещен. А вот в секторе Дженнат, где я как-то поработала с неделю, о сексе говорят с утра до ночи, но исключительно с целью заклеймить его. Думаю, не отыщется двух секторов на Тренторе, да и двух планет, где бы к сексу относились одинаково.
– Знаешь, что у тебя получается? Можно подумать, что… – не докончил фразы Селдон.
– Я тебе скажу, что можно подумать и что у меня получается. Вся эта болтовня о сексе, укрепила меня в одной мысли. Просто теперь я тебя никуда не отпущу одного.
– Что-что?
– Дважды я упустила тебя. Первый раз сама проморгала, а второй раз ты меня заставил промолчать. И оба раза я ошиблась. Что случилось в первый раз, ты и сам знаешь.
– Да, но второй раз со мной не случилось ровным счетом ничего! – возмущенно огрызнулся Селдон.
– Ты был на волосок от беды! Представь, что случилось бы, если бы тебя застали занимающимся сексом с Сестрой!
– Каким сексом?!
– Ты сам сказал, что она была возбуждена.
– Но…
– Это опасно. Пожалуйста, подумай головой, Гэри. Все, решено. Больше я тебя никуда не отпущу.
– Послушай, – ледяным голосом проговорил Селдон. – Моя цель – изучение истории Микогена, и в результате моих «занятий сексом» с Сестрой, я получил в свои руки Книгу! Книгу!
– Книгу! Ах да, Книгу. Кстати, давай-ка посмотрим на нее.
Селдон протянул ей Книгу. Дорс внимательно разглядела ее.
– Ничего хорошего, Гэри, – сообщила она через некоторое время. – Эта штуковина не состыкуется ни с одним из известных мне проекторов. Чтобы ее полистать, нужно раздобыть микогенский проектор. Начнешь искать его, тут же поинтересуются, на кой он тебе сдался. Тогда узнают, что у тебя есть эта Книга, и заберут ее.
Селдон улыбнулся:
– Эх, Дорс, все бы было именно так, будь ты права. Но дело в том, что Книга не совсем такая, как ты думаешь. Для ее чтения не нужен никакой проектор. Содержание напечатано на страницах, которые нужно попросту листать, переворачивая пальцами. Это мне Капелька Сорок Третья объяснила.
– Печатная книга? – воскликнула Дорс таким голосом, что трудно было сказать, напугана она или удивлена. – Но это же… каменный век!
– Во всяком случае, доимперские времена, – кивнул Селдон. – А ты что, никогда в глаза не видела ни одной печатной книги?
– Я не видела? Я, историк? Видела, конечно.
– А! Но такую – видела?
Он протянул Дорс Книгу, та, усмехаясь, раскрыла ее, перевернула страницу, еще одну, еще и еще…
– Но тут ничего нет! – воскликнула она.
– Это только кажется. Микогенцы с упрямством держатся за примитивность, но это не совсем так. Для них важна суть примитивности, но против современных технологий они ничего не имеют, лишь бы те служили их целям.
– Может быть, все так и есть, Гэри, но ты уж прости, я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Только кажется, что страницы чистые, на самом деле на них есть текст. Ну-ка, дай сюда. Нужно нажать маленькую кнопочку на внутренней стороне обложки. Вот, смотри!
Страница, на которой была открыта Книга, тут же покрылась строчками текста, которые поползли сверху вниз.
Селдон сказал:
– Можно отладить скорость движения текста поворотом колесика. Хочешь – быстрее, хочешь – медленнее. Добираешься до конца страницы, перевертываешь и читаешь следующую.
– Но тогда должен быть какой-то источник питания?
– А как же. Где-то вмонтирована миниатюрная микрофузионная батарейка.
– А что делать, когда она сядет?
– Менять Книгу на новую. Батарейки, как я понял, не меняют.
Дорс снова взяла в руки Книгу, повертела ее и сообщила:
– Да, пожалуй, такой Книги я действительно никогда в руках не держала.
– Я тоже. Вся Галактика так быстро и резко перешла на визуальные средства, что попросту упустила такой гениальный метод.
– Но эта Книга – тоже визуальное средство.
– Да, но у нее есть свои преимущества, Она вмещает гораздо больше материала, чем обычный библиофильм.
– Так… – пробормотала Дорс. – Где включается? Получится у меня или нет?
Она открыла страницу наугад и включила механизм движения строчек. Поглядев какое-то время на страницу, она сообщила:
– Боюсь, толку все равно не будет, Гэри. Это древнегалактический язык.
– Разве тебе он незнаком? Ты же историк.
– Да, и, как историк, я имела дело с древними рукописями, но это для меня чересчур. Некоторые слова я понимаю, но этого мало, чтобы понять досконально, о чем идет речь.
– Отлично! – потер руки Селдон. – Если она и правда такая древняя, это просто замечательно.
– Что же замечательного, если ее невозможно прочесть?
– Почему же невозможно? Я смогу прочесть. Она двуязычная. Не думаешь же ты, что Капелька Сорок Третья способна прочитать этот древний текст?
– Если она этому училась, почему нет?
– Чему училась-то? Женщины в Микогене наверняка начинают и заканчивают свое образование на кухне. Может быть, некоторым из наиболее просвещенных мужчин и под силу прочесть такой текст, но большинству требуется перевод на общегалактический стандарт.
Нажав еще одну кнопочку, он объявил:
– Вот прошу.
Строчки тут же преобразились.
– Здорово! – восхищенно прошептала Дорс.
– У этих микогенцев стоило бы кое-чему поучиться, правда?
– Да, стоило бы, но мы ничегошеньки о таком не знали.
– Трудно поверить. Теперь об этом знаю я. Знаешь ты. Наверняка время от времени в Микоген по каким угодно делам – торговым, политическим – заносило и других иностранцев. Иначе у них не было бы тут в запасе такого количества шапочек. Как же могло так выйти, что до сих пор никому не попалась на глаза такая Книга, что никто не видел, как она устроена? По-видимому, даже если такое случалось, на нее смотрели, как на забавную вещицу, не более, и тут же забывали. Ведь она микогенская, стало быть, предмет из безнадежно отсталого мира.
– А ты считаешь, она достойна внимания?
– Безусловно. Как все на свете. Не исключено, что когда Челвик толковал о признаках упадка в Империи, он имел в виду и отсутствие интереса к этим Книгам.
Селдон любовно погладил обложку и сказал:
– Но я – человек любопытный и прочитаю ее, и, может быть, она наведет меня на какую-то мысль относительно психоистории.
– Надеюсь, – Дорс пожала плечами. – Но если хочешь моего совета, я бы порекомендовала тебе для начала выспаться как следует. Утро вечера мудренее. Немного вычитаешь, если будешь носом клевать.
Селдон слегка растерялся, потом воскликнул:
– Ну, ты прямо как мамочка заботливая!
– Я должна заботиться о тебе.
– Но у меня мама жива пока, Я бы предпочел, чтобы ты была моим другом.
– Если на то пошло, я стала твоим другом, как только мы познакомились.
Она улыбнулась, а Селдон снова растерялся. Наконец он сказал со вздохом:
– Ну что ж, тогда я внимаю твоему дружескому совету и отправляюсь на боковую.
Он собрался было положить Книгу на тумбочку между кроватями, но передумал и сунул под подушку. Дорс тихонько рассмеялась.
– Можно подумать, ты боишься, что я проснусь среди ночи и начну взахлеб читать. Боишься, да?
– Ну… – Селдон покраснел. – Не без того. Дружба дружбой, но книжка моя, и психоистория тоже.
– Согласна, – сказала Дорс. – Обещаю, ссориться с тобой из-за нее я не собираюсь. Кстати, ты хотел что-то сказать, а я тебя перебила. Помнишь?
Селдон ненадолго задумался и ответил:
– Нет, не помню.
Свет погас. Он думал только о Книге. Рассказ Дорс о «руке на бедре» совершенно вылетел у него из головы.
47
Дорс проснулась посреди ночи. Кровать Гэри была пуста. Если он не ушел совсем, быть ему было негде, кроме как в ванной.
Дорс тихонько постучала в дверь ванной и шепотом спросила:
– Гэри?
– Входи, – отсутствующе отозвался Селдон.
Крышка унитаза была опущена. Гэри восседал на ней, не спуская глаз со страницы Книги.
– Я читаю, – пояснил он неизвестно зачем.
– Вижу. Но почему?
– Прости, но я не мог заснуть.
– Но почему здесь?
– Если бы я зажег свет, я бы тебя разбудил.
– Но, может быть, у Книги есть подсветка?
– Нету. Я проверял. И Капелька Сорок Третья о подсветке ни слова не сказала. Да это и так ясно: подсветка съедала бы массу энергии, и батарейка долго бы не протянула.
Голос у него был недовольный.
– Ладно уж, выходи, – вздохнула Дорс. – Я хочу воспользоваться этим помещением по прямому назначению.
Выйдя из ванной, Дорс увидела, что Гэри сидит на кровати, скрестив ноги, а под потолком сверкает лампа.
– Слушай, а чего это ты такой расстроенный? – поинтересовалась Дорс. – Что, Книга разочаровала тебя?
Оторвавшись от страницы, часто моргая, он ответил:
– Да, представь себе. Я ее пролистал. В общем, это какая-то энциклопедия. Тут перечислены имена каких-то людей, названия – мне это ровным счетом ничего не дает. Тут нет ни слова о Галактической Империи и даже о доимперских царствах. Речь все время идет о каком-то единственном мире. Словом, судя по тому, что я успел прочесть, это какая-то бесконечная диссертация на тему внутренней политики.
– Нужно, вероятно, сделать скидку на древность. Очень может быть, она имеет отношение к тому времени, когда и вправду существовал только один-единственный мир. Единственный обитаемый.
– Да все я понимаю! – раздраженно махнул рукой Селдон. – Мне-то нужно убедиться в одном: что это настоящая, истинная история, а не легенда. Я не хочу верить, что это так только из-за того, что мне до смерти хочется, чтобы это было так.
Дорс пожала плечами.
– Ну, что сказать? Вопрос о единственной планете, откуда пошел род человеческий, сейчас в большом ходу. Люди – единственные разумные существа, распространившиеся по всей Галактике, значит, они должны были где-то зародиться. По крайней мере, такова одна из самых распространенных в наше время гипотез. Вряд ли могло быть так, чтобы у одного вида были разные источники.
– Не вижу, почему бы эту гипотезу нельзя было оспорить, – не согласился Селдон. – Разве не могло быть так, что на разных планетах зародились разные виды людей, а потом за счет скрещивания образовался некий промежуточный вид?
– Виды не могут скрещиваться. Потому они и называются видами.
Селдон немного подумал, потом махнул рукой.
– Ладно, это пусть биологи разбираются. Это их дело.
– Вот именно биологи больше всего и склоняются к гипотезе о Земле.
– Земле? Что, так они называют мир-прародину человечества?
– Так принято называть эту планету, хотя теперь уже невозможно выяснить, так ли она называлась в действительности, если и существовала на самом деле. И потом, никто на свете не знает, где она находилась.
– Земля! – поджал губы Селдон. – Пустой звон. В Книге мне такого названия не встретилось. Как пишется это слово?
Дорс сказала слово по буквам, а Селдон быстро пробежал глазами указатель.
– Ну вот. В указателе такого названия нет. Ни в таком написании, ни в других возможных вариантах.
– Правда?
– А вот кое-какие другие миры упоминаются. Без названий, правда. Похоже, другие миры составителей этой Книги попросту не интересовали. Упоминаются они только в связи с какими-то вмешательствами во внутренние дела того мира, о котором тут идет речь, – по крайней мере, это следует из того, что я пока успел прочитать. В одном случае упоминается «Пятьдесят», но о ком или о чем речь, я не понял. Пятьдесят вождей? Пятьдесят городов? Мне почему-то показалось, что речь идет о пятидесяти мирах.
– Но разве у этого мира, о котором там говорится, нет имени? Авторы никак его не называют? – спросила Дорс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60