Чтобы отразить изменившееся положение дел.
— Я все-таки не могу понять, почему я должен увеличить сумму, хотя новый договор не предусматривает вашего участия в заданиях вместе с Римо, тупо глядя в пол, сказал Смит. — Разве это не означает, что работы теперь стало меньше?
— Для Мастера Синанджу — да, но не для Римо. — Чиун с глубокомысленным видом поднял палец. — К нему перейдет часть моих обязанностей, соответственно, оплату нужно увеличить.
— Да, но разве не имеет смысла вычислить, сколько стоили ваши дополнительные услуги согласно изначальному договору, а потом договориться, какое будет вознаграждение для Римо?
Чиун отрицательно покачал убеленной сединами головой.
— Ни в коем случае. Ведь эти условия оговаривались в старом контракте, а мы с вами собираемся заключить договор на совершенно иных условиях. Это только внесет лишнюю путаницу.
— По-моему, все и так уже окончательно запуталось, — горестно вздохнул Смит. Его лицо, обычно казавшееся аристократическим, выглядело, словно выжатый до последней капли лимон.
— Тогда позвольте мне все вам объяснить, — вызвался Чиун, тихо добавив, — в очередной раз. Десять процентов полагаются Римо за увеличение объема работы. И плюс к тому, мой собственный гонорар, который будет выплачен драгоценными камнями, шелком и рисом.
— Если вы не принимаете участия в заданиях, над которыми работает Римо, то в чем же заключается ваша роль? — недоуменно спросил Смит. — Это просто выше моего понимания.
— Пока Римо, расширяя свой кругозор, наслаждается путешествиями в столь отдаленные экзотические края, как Аризона...
— Аризона — штат на западе США, — раздраженно заметил Смит, — и его вряд ли можно назвать «экзотическим краем».
— ...в отдаленные западные штаты, с точки зрения корейцев определенно экзотические, — упрямо продолжал Чиун, — и созерцает великолепие местной природы...
— Это же пустыня. Дикий, безлюдный край.
— ... и встречается с различными знаменитостями, такими, как Бартоломью Банзини...
— Бронзини, — со вздохом поправил Смит. — Сколько же вы будете меня этим попрекать! В конце концов, идея, что Римо отправится обезвреживать Санта-Клауса в одиночку, принадлежала вам.
— Да, это была ошибка с моей стороны, — милостиво признал Чиун, — и я готов ее признать, если вы пойдете на определенные уступки.
— Я не могу, повторяю, просто не имею возможности устроить вас на эти съемки, — твердо проговорил Смит. — Поймите же, с мерами безопасности, принятыми там, нам не сладить.
Испещренное морщинами лицо Чиуна нахмурилось.
— Понимаю. Хорошо, не будем больше затрагивать эту тему.
Услышав это, Смит с облегчением распрямил плечи, но, как только была произнесена следующая фраза, снова напрягся.
— В оговоренной нами сумме должны учитываться и мои новые обязанности.
Смит ослабил узел галстука.
— Какие именно?
— Обязанности, появившиеся во время последнего задания Римо, — пояснил Чиун, зная, что ослабленный узел галстука — первый признак того, что упрямство императора подается под его напором.
— Но вы же остались дома, — запротестовал Смит.
С важным видом подняв указательный палец, на котором блеснул длинный холеный ноготь, Чиун мрачно проговорил:
— И не находил себе места от волнения.
От карандаша Смита с треском отлетел кусочек сломавшегося грифеля.
— Но ведь есть же способ все это уладить, — простонал доктор. — Просто обязан быть.
Агатовые глаза Чиуна сверкнули.
— Способ всегда найдется, — заметил он, — особенно для такого изобретательного правителя, как вы.
— С вашего разрешения, я сделаю один звонок.
— Хорошо, я готов поступиться запретом на разговоры по телефону, великодушно кивнул Чиун, — при условии, что это поможет быстро решить нашу проблему.
Смит попытался подняться, но замер, и в недоумении уставился на собственные ноги.
— Они меня не слушаются, — пожаловался он. — Должно быть, затекли.
— А вы не заметили, как они занемели? — поинтересовался Чиун.
— Нет. Вы мне не поможете?
— Разумеется, — ответил Чиун, вставая с пола. Не обращая внимания на протянутую Смитом руку, он прошел к столу и спросил:
— Какой именно телефонный прибор вам нужен?
— Вообще-то, я хотел бы подняться на ноги, — заметил Смит.
— Всему свое время. Вам потребовался телефон, так что давайте сначала займемся основным вашим пожеланием, а потом уже перейдем к остальным.
Смит хотел было сказать, нет, прокричать Мастеру Синанджу, что в настоящий момент он желал лишь одного — снова овладеть собственными ногами, но осекся. Он знал, что Чиун только ловко сменит тему, поэтому решил, что взять телефон — самый быстрый способ добиться своего.
— Принесите обычный, — попросил Смит.
Не обращая внимания на красный телефон без диска, от которого тянулась прямая линия в Белый дом, Чиун выбрал более привычный офисный аппарат и величественным движением опустил его на колени Смиту.
Сняв трубку, Харолд Смит принялся набирать номер.
— Алло, Милбурн? — проговорил он. — Да, знаю, уже три часа ночи, но дело не терпит отлагательства. Пожалуйста, не кричи. Это Харолд.
Чиун слегка повернулся в его сторону, и напряг свой чуткий слух.
— Твой кузен Харолд, — повторил Смит. — Да, именно тот. У меня к тебе огромная просьба. Ты все еще имеешь отношение к изданию... ммм... журналов? Замечательно. У меня сейчас сидит один человек, который хочет у тебя опубликоваться.
— Скажите, что я замечательный поэт, — громким шепотом подсказал Чиун, не вполне понимая, какое отношение этот разговор имеет к Аризоне, но втайне надеясь, что мозги Смита справились с напряжением этих марафонских переговоров, и тот знает, что делает.
— Нет, Милбурн. Да, я знаю, что ты не печатаешь стихов. У моего знакомого очень разносторонний талант. Если обеспечишь ему пропуск на съемочную площадку, могу ручаться, что ты получишь интервью с Бартоломью Бронзини.
Чиун удовлетворенно улыбнулся. Хотя Смит и бормотал себе под нос, окончательно с ума он еще не сошел.
— Я не знал, что таких пропусков не существует. А, так вот как это обычно делается? Что ж, если ты берешь на себя все детали, я со своей стороны готов обещать, что Бронзини согласится. Моему знакомому почти невозможно отказать.
Просияв, Чиун в знак одобрения оттопырил большой палец. Как раз в этот момент Смит прикрыл ладонью ухо, чтобы лучше слышать собеседника, и Чиун еще долго спрашивал себя, что это — тайный масонский знак или просто жест, выражающий недовольство.
— Его зовут Чиун, — объяснял Смит. — Да, это фамилия. Если я ничего не напутал, — неуверенно добавил он, поворачиваясь к Мастеру Синанджу.
— Мое полное имя так и звучит, — отозвался старый кореец. — Я ведь не какой-нибудь Джон или Чарли, которым никак не обойтись без второго имени, чтобы их можно было отличить от сотен других людей.
— Вообще-то, это его творческий псевдоним, — сказал Смит в трубку, опасаясь, что, пустись он в объяснения, и без того долгий разговор затянется еще больше. — Хорошо, огромное спасибо. Он обязательно придет.
Дрожащими от напряжения пальцами Смит опустил трубку на рычаг. — Я обо всем договорился, — сообщил он. — Но вам придется выполнить ряд формальностей, и пройти собеседование.
— Конечно. Я отлично понимаю, что, раз уж эти люди хотят получить от меня киносценарий, они должны быть полностью уверены, что по мне силам эта важная задача.
— Нет, нет, вы меня не поняли. Писать сценарий вам не придется. Мой кузен Милбурн занимается журналами, посвященными кинозвездам. Вы отправитесь на съемки «Красного Рождества» в качестве журналиста.
— Мне придется читать журналы? — воскликнул Чиун. — Но зачем?
— Нет, журналисты занимаются совсем не этим. Я буду рад рассказать об этом поподробнее, если вы поможете мне подняться с пола.
— Уже спешу, О Император! — весело откликнулся Чиун, и, нагнувшись, легким движением пальцев надавил Смиту на коленные чашечки.
— Я ничего не чувствую, — сообщил Смит, когда Чиун убрал руку.
— Вот и замечательно, — заверил его Чиун.
— То есть?
— Это значит, что когда я помогу вам подняться, вы не почувствуете боли.
Чиун оказался прав — Смит даже не ощущал обычного покалывания в разбитом артритом колене, пока Мастер Синанджу помогал ему усесться за стол.
Ощущая блаженное облегчение, Смит вкратце рассказал Чиуну о предстоящем интервью и, придвинув к себе клавиатуру компьютера, набрал несколько команд.
— Зачем это? — поинтересовался старый кореец.
— Редактору, с которым вам завтра предстоит встретиться, требуются вырезки с предыдущими вашими статьями.
— Но я никогда не писал статей, только стихи. Может быть, мне сходить за ними?
— О нет, даже и не упоминайте о стихах. Компьютер уже передает в редакцию по факсу копии нескольких публикаций. Разумеется, ненастоящих.
Чиун уже открыл рот, чтобы что-то возразить, но Смит поспешил добавить:
— Так вы попадете в Аризону гораздо быстрее.
— Тогда я полностью полагаюсь на вашу мудрость.
— Хорошо, — ответил Смит, выключая компьютер. — В аэропорту на ваше имя будет забронирован билет. А теперь, с вашего позволения, я пойду прилягу на кушетке, и постараюсь хоть немного поспать.
— Как вам угодно, Император, — поклонился Мастер Синанджу, и, не говоря больше ни слова, выскользнул из комнаты.
Смиту показалось странным, что Чиун скрылся, позабыв о длительном ритуале прощания, которым заканчивались обычно все его визиты. Загадка эта разрешилась через десять минут, когда ему почти уже удалось заснуть, но тут левую ногу схватила судорога.
— Оох! — простонал Смит.
Боль все нарастала, пока, казалось, не стала почти нестерпимой, и внезапно отступила, но тогда сводить начало уже правую ногу.
* * *
Такси высадило Мастера Синанджу по указанному адресу на Парк-Авеню.
Поднявшись на лифте и свернув по коридору направо, он увидел сверкающую неоновую вывеску «Издательский дом Звездный дождь».
Чиун презрительно сморщил нос. Что это, редакция журнала или китайский ресторан?
Подойдя к сидевшей за столиком секретарше, Чиун отвесил церемонный поклон.
— Я Чиун, журналист.
— Дон, к вам мистер Чиун, — обернувшись, сообщила секретарша так громко, что Чиун в очередной раз поморщился от такого вопиющего нарушения приличий.
— Пригласите его, — прокричал раздраженный голос из раскрытой двери по соседству.
Гордо подняв голову, Чиун прошествовал внутрь и поклонился молодому человеку, сидевшему за стоявшим в углу комнаты столом. Хозяин кабинета был до смешного похож на коалу, которого шутки ради вываляли в патоке. Сходство усиливалось еще больше из-за покрывавшей лицо молодого человека трехдневной щетины. Выпрямившись, Чиун заметил, что стены кабинета были увешаны плакатами с портретами кинозвезд, среди которых преобладали особы женского пола в купальниках и без. Не в силах глядеть на это бесстыдство, Мастер Синанджу поспешно отвел взгляд.
— Присаживайтесь, присаживайтесь, — неуверенно предложил молодой человек за столом.
— Вы и есть Дональд МакДэвид, знаменитый редактор? — поинтересовался Чиун.
— А вас, должно быть, зовут Чиун? Рад познакомиться.
— Чиун, журналист, — поправил его Мастер Синанджу.
— Милбурн передал мне сегодня утром ваши вырезки. Я тут как раз проглядывал их. Очень интересно.
— Вам понравилось?
— Картинки неплохие, — ответил Дональд МакДэвид.
— Картинки? — переспросил Чиун, втайне коря себя за то, что не догадался представиться как «Чиун, журналист и художник».
В ответ редактор протянул ему пухлый коричневый конверт. На фотографиях в статьях были кадры из американских фильмов, но текст под ними был взят из какой-то корейской брошюры по личной гигиене. Смит что, окончательно рехнулся, оскорбляя его имя этой чушью?
— Вы действительно можете писать по-английски? — спросил МакДэвид, когда вошедший в комнату кудрявый юноша поставил перед ним поднос, на котором стояла чашка с кофе и стакан «Доктора Пеппера».
— Разумеется, — ответил Чиун.
— Это радует, поскольку я не читаю по-китайски, и, думаю, наши читатели тоже. Они могут занервничать, посыплются письма...
— Статьи написаны по-корейски, — сообщил Чиун, глядя, как МакДэвид отхлебывает кофе, и, явно недовольный результатом, перекладывает туда лед из стакана с газировкой.
— Корейского я тоже не знаю, — сухо проговорил редактор.
Чиун расслабился. Потрясающе — этот человек, явно неграмотный, работает редактором одного из крупных журналов! Нужно не забыть захватить с собой папку, подумал Мастер Синанджу. Он не позволит Смиту запятнать свою репутацию как поэта всякой чушью!
— Ну что ж, эти вырезки ничего мне не говорят, но по ними стоит ваше имя, а Милбурн сообщил, что с рекомендациями у вас все в порядке. Так что можете считать, что вы приняты.
— В своем деле я лучший, — заверил МакДэвида Чиун.
— Я поговорил с пресс-секретарями «Красного Рождества», и, вообще-то, они не рвутся пускать кого-нибудь на съемочную площадку уже сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41