– Ну и что ты там изображал? – ледяным тоном спросила Карана. – Зачем тебе понадобилось целое дерево? Там же полно хвороста! Наломал бы веток, и у нас сейчас было бы чем поддерживать огонь! И как в тебя еще не ударило молнией?! Ты все-таки дурак, Лиан!
Она отвернулась и села лицом к огню, тем самым выражая глубокое презрение к своему спутнику.
Лиан сидел понурив голову, вспоминал, в каком бодром настроении вышел из Чантхеда, и размышлял о том, что все вышло совсем не так, как он ожидал. Юноша с горечью думал о том, какой он все-таки глупый и жалкий.
17
Дорога легка, если встретится добрый попутчик
Наконец Лиан заметил, что град прошел и гроза почти кончилась. Он забрался на груду камней, скрывавших вход в пещеру, и с удивлением уставился на простиравшийся до самого горизонта белоснежный пейзаж: земля была покрыта толстым слоем града, ослепительно сверкавшего при вспышках далеких молний. Вдруг в воздухе бесшумно поплыли первые хлопья снега, который вскоре повалил так густо, что скрыл далее самые близкие к ним деревья. Дрова прогорели, и костер погас. Лиан сходил за хворостом по хрустевшей корке смерзшегося града, снова развел огонь, поставил котелок с водой для чая и сел рядом с Караной.
– Прости меня, – сказал он ей. – Я вообще не понимаю, как попал в эту историю.
Карана повернулась к Лиану. У него был такой подавленный вид, что она сжалилась над ним, хотя в глубине души все еще подозревала, что он только прикидывается несчастным. Карана снова почувствовала влечение к Лиану, которое испытывала когда-то, и ей показалось, что, несмотря на свою нелепость, он ей даже симпатичен.
Девушка обняла Лиана за плечи и сказала:
– Ты тоже на меня не обижайся, ведь и я попала в этот переплет совсем случайно! Но я дала страшную клятву и не могу ее нарушить.
– Хочешь, я расскажу тебе сказание? Любое, какое попросишь!
– Я очень хочу спать. Просто валюсь с ног. Расскажи мне лучше о себе. Почему тебя за мной послали?
– Вистан ни свет ни заря вытащил меня из постели и велел убираться из Чантхеда. На то у него были свои причины. Впрочем, потом он предложил мне деньги и рекомендации, но за это я должен был найти тебя и препроводить в Туркад. Он уже давно хотел от меня избавиться, вот и нашел замечательный повод.
Карана вздрогнула. Ее мозг лихорадочно заработал. То, о чем говорил Лиан, судя по всему, произошло примерно тогда, когда ей приснился сон об их с отцом визите к Вистану. Неужели она сумела внушить ему на расстоянии свои мысли?!. Как бы то ни было, ей стало немного легче от сознания, что она не единственная виновница всех несчастий Лиана.
– Но ты же мог отказаться!
– Без рекомендаций летописцу не найти работы. – Лиан помолчал, потом набрал в грудь воздуха и добавил: – К тому же я дзаинянин.
– Я знаю. Ну и что?.. А почему ты сам не ушел из Чантхеда?
– Я не просто сказитель, а мастер-летописец. У меня в жизни нет ничего, кроме Преданий, а где же ими заниматься, как не в Чантхедской Школе?!
– Неужели за мной не могли послать никого половчее?! Лиан не стал обижаться и ответил:
– Вистан вбил себе в голову, что я под него копаю, чтобы занять его место.
– А ты хочешь стать директором Школы?
– Если бы я хотел, я бы им стал! – воскликнул Лиан, так сверкнув глазами, что Карана впервые заподозрила, что он не так беспомощен, как кажется. Но Лиан тут же успокоился и посмотрел на девушку с доброй улыбкой. – Только не таким путем! Терпеть не могу интриг! Я совсем не метил на место Вистана, но, не скрою, высмеивал его в тавернах. Мне нравилось слагать о нем издевательские поэмы и саги, ведь он подлый трус и мерзавец! Он не любит никого на свете, даже самого себя! В Чантхеде у меня не было отбоя от слушателей, и Вистан ужасно испугался за свою репутацию.
– Не сомневаюсь, что у него были для этого все основания.
– А знаешь, ведь я в Туллине уже был готов махнуть на его задание рукой. Я не стал бы тебя больше разыскивать, не получи твоего ночного послания. После него я почувствовал, что мы в некотором роде уже не чужие друг другу люди. Я понял, что тебе ужасно плохо, и просто не мог бросить тебя на произвол судьбы.
Слова Лиана снова поразили Карану. Неужели у него действительно возникли такие глубокие чувства после контакта, длившегося всего несколько мгновений?! Хороша бы она была, если бы оставила его на горном карнизе, разбитом валуном Идлиса!
– Мне по-прежнему кажется, что мы где-то уже встречались. – С этими словами Лиан взял Карану кончиками пальцев за подбородок и повернул к себе лицом. – Ну конечно! – внезапно воскликнул он. – Ты – та самая рыжая девушка, которую я заметил в зале на Выпускных Испытаниях! А ведь ты сказала, что мы незнакомы!
Карана немного смутилась:
– Ну, во-первых, когда я так сказала, ты очень действовал мне на нервы. А во-вторых, мы действительно незнакомы. Ты же не знал, кто я такая, когда увидел меня в зале.
– Но ведь тогда ты проникла в мое сознание! До того момента я никогда не испытывал ничего подобного. А потом у меня в голове прозвучал твой вопрос, полностью изменивший мою жизнь.
– Какой вопрос?
– “Кто убил несчастную девушку?” С тех самых пор я пытаюсь найти на него ответ. Меня вышвырнули из Чантхеда еще и из-за этого. Вистан испугался, что мои поиски могут привести к разгадке какой-то страшной тайны.
– Ну и что же ты узнал?
– Да ничего! Но я надеялся, что, раскрыв эту тайну, напишу новое Великое Сказание. Ты просто не представляешь себе, что значит стать автором Великого Сказания! – Лиан уставился вдаль мечтательным взором. – Но я искал напрасно... А еще – я боюсь того, что могу узнать. Вдруг окажется, что в моем лучшем “Сказании о Непреодолимой Преграде” события изложены иначе, чем это было в действительности?! Если моя репутация получит такой удар, мне никогда не дадут написать новое Великое Сказание, пусть даже в том, что я узнаю, будет для него материал. Но самое ужасное, что до сих пор есть люди, готовые на убийство ради того, чтобы сохранить тайну, которую узнала хромая девушка в момент гибели Шутдара. Так что, как ни крути, мое положение незавидное.
– У тебя есть выход, – сказала Карана, снова обняв Лиана за плечи.
– Какой? – спросил он без особого энтузиазма.
– Раскопай правду, сложи об этом сказание и поведай его всему миру. Тогда тайна перестанет быть тайной, и убивать тебя не будет никакого смысла.
– Но я даже не знаю, с какого края взяться за поиски, – угрюмо признался Лиан.
– Тогда постарайся пока забыть об этом. Рано или поздно решение придет само. Тем временем ты наверняка сложишь увлекательное сказание о наших приключениях.
– Я уже думал об этом. По правде говоря, я искал тебя еще и потому, что меня ужасно заинтересовало это Зеркало! Сейчас мало кто знает Предания лучше меня... Впрочем, ты, конечно, считаешь меня хвастуном.
– Считаю, – с лукавым видом пробормотала Карана. – Но ты же сказитель. Они все хвастуны. Так что продолжай!
– Видишь ли, в Преданиях ничего не говорится ни о каком Зеркале или о чем-то подобном. Но почему, раз это столь древняя вещь?! Отчего же Предания о нем молчат?! Этот вопрос не выходит у меня из головы!
– Может, у авторов Преданий были свои причины не упоминать о существовании Зеркала?
– Может, и так. Но ведь описали же они множество других интересных, необычных и даже опасных вещей!
Карана решила переменить тему:
– А как ты оказался в Чантхеде? Насколько я знаю, дзаинян давно нет на Мельдорине.
– Ты права: хотя мы и не забыли свою родину, большинство дзаинян живет сейчас в Эпперланде, в пустынном краю далеко на востоке. Я думаю, ты даже не слышала об этих местах.
– Да нет, слышала, – негромко проговорила Карана. Лиан же продолжал, словно пропустил мимо ушей ее
слова:
– Эпперланд лежит к северу от Ван Барра, Вороньих Гор, и к западу от Крандора. Мы все еще не чувствуем там себя дома, несмотря на то что живем в Эпперланде почти тысячу лет. Это бесплодная земля, обдуваемая смертоносными солеными ветрами с Сухого Моря. Но она – все, что у нас осталось.
Карана устроилась поудобнее и закрыла глаза. Какой же у него был прекрасный, добрый голос! Пусть бы он звучал всю ночь! Но тут Лиан подумал, что девушка заснула, и замолчал.
– Продолжай, – прошептала Карана. – Расскажи мне о своем народе.
– Весь рассказ занял бы не одну неделю, – произнес Лиан. – А тебе надо выспаться. Поэтому я расскажу тебе только самое главное... Много веков назад мы жили на землях могущественной Зурской Империи, столицей которой был захиревший ныне город Зиль. В то время Империя простиралась на весь Мельдорин, а дзаиняне были всего лишь одним из населявших ее народов. Они и тогда отличались ученостью, сообразительностью и скромностью, которая всегда была слабым местом дзаинян, я – не исключение...
– Это ты-то скромный?! Да ты же настоящий сердцеед! Не сомневаюсь, что ты покорил сердца всех чантхедских красавиц своим сказочным голосом, так же как сейчас пытаешься проделаешь это со мной! – беззлобно рассмеялась Карана.
Лиан смущенно улыбнулся:
– Ученые мужи испокон веков славятся тем, что не были чужды плотских утех. Об этом говорится во многих сказаниях, сложенных, впрочем, не самими учеными.
Тут Лиан вспомнил огромные карие глаза Тандивы, оставшейся в Чантхеде. Интересно, что она сейчас делает? Наверное, сидит в библиотеке. Странно, но, несмотря на их долгие отношения, Лиан уже с трудом вспоминал черты ее лица.
– Хотя надо отметить, что я имел в виду скромность прежде всего в политических делах, – продолжал он. – Именно дзаиняне основали Великую Библиотеку в Зиле, которая стоит там и по сей день, хотя Зурская Империя давно пала... И вот дзаинянами овладела жажда знаний, они не устояли перед посулами Рулька и приняли его сторону. Это произошло во времена Катаклизма. За свой поступок они понесли страшную кару. Когда Рульк потерпел поражение и оказался узником Ночной Страны, немногочисленных дзаинян, переживших почти поголовное истребление своего народа, отправили в изгнание. Обитатели Эпперланда – потомки выживших в той кровавой резне, но нас по-прежнему очень мало. Долгие годы мы странствовали из страны в страну, однако везде нас ждали ненависть и оскорбления. Все это было очень давно, а воспоминания об ужасных событиях и по сей день живы в памяти моего народа.
– А что же вам посулил Рульк? – спросила Карана сонным голосом.
– Известно только то, что во времена Катаклизма кароны воевали с аркимами, которые для борьбы со своими врагами изобрели оружие, разрушавшее их мозг. Сами кароны не могли придумать против него никакой защиты, но вскоре обнаружили, что на Сантенаре оружию аркимов в известной степени могут противостоять дзаиняне. Поэтому кароны заключили союз с дзаинянами и помогли им развить эти способности. Дзаинян же совершенно не волновало, что они в состоянии противостоять оружию аркимов: они стремились к новым знаниям, имевшимся у каронов. Способности, развитые в нас каронами, когда-то называли “даром Рулька”, а потом – “проклятьем Рулька”, ведь впоследствии именно по ним дзаинян находили их палачи. Все дары каронов в конечном итоге обрушились на головы тех, кто их принимал. Но и это не имеет теперь никакого значения, так как за прошедшие столетия мы утратили эти способности, и мало кто сейчас вспоминает о том, что когда-то дзаиняне отличались от остальных людей.
– А может, дзаиняне с такими способностями еще иногда появляются на свет? – с интересом спросила Карана. – А что если ты как раз один из них?
– Вряд ли, – рассмеялся Лиан. – У дзаинян есть своя система проверок, и, когда среди нас появляется ребенок, отмеченный “проклятьем Рулька”, его прячут с глаз долой, ведь таким людям и сегодня на Сантенаре небезопасно... И вот мы добрались до Эпперланда, выжженной земли, где не было ничего, кроме колючего кустарника и ядовитых тварей. Мы осели там, потому что устали от бесконечных странствий, и в конце концов изобретательностью и усердием превратили эту землю в свой новый дом. Но нам преподнесли хороший урок. Теперь мы держимся особняком. Стараемся подавить все свои желания и хотим, чтобы нас оставили в покое. Некоторые из нас тайно живут в других краях и внимательно следят, откуда дзаинянам может грозить опасность, чтобы нас больше не застали врасплох. Поэтому нас считают нацией коварных шпионов.
– А ты тоже коварный шпион? – спросила Карана, прищурив глаза.
Лиан снова рассмеялся:
– Среди дзаинян встречаются и умники, совершенно неспособные к шпионской деятельности. Таких мы отправляем учиться в далекие страны, потому что очень ценим науки и искусства. Вот почему я и оказался в Школе Преданий. Меня выбрал Мендарк. Он же оплатил мое обучение, но долгое время мне приходилось в Школе несладко.
Глаза Караны сузились, стоило ей услышать имя Мендарка. После долгого молчания она спросила:
– Но почему же ты так долго оставался в Школе? Ты ведь давно завоевал себе доброе имя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91