! Он устремился вверх по склону и до самой темноты останавливался лишь пару раз, чтобы перевести дыхание.
Оба вельма, отправившихся в Чантхед искать Карану, несмотря на свою легендарную выносливость, ужасно устали. Они не вылезали из седла, расспрашивая всех попадавшихся им путников о Каране, но девушку никто не видел. Много дней провели они в Чантхеде, без конца задавая встречным один и тот же вопрос, но все безуспешно.
– Она поехала в другую сторону, – сказала вельмиха. По представлениям ее народа она была почти хорошенькая, худая, со впалыми щеками, глубоко посаженными черными глазами, копной темных волос и тонкими, совершенно бескровными губами.
– Ты права, – согласился ее спутник. – Стражник соврал. При следующей встрече я выколю ему глаза.
– Тогда в Туллин. Может, Яркуну больше повезло.
Они продали лошадей, так как в это время года последнюю часть дороги до Туллина можно было преодолеть только пешком. А на следующее утро они, к своему величайшему удивлению, обнаружили в грязи на середине дороги человека со связанными руками и ногами. Вельмиха перевернула его носком сапога. Турль был весь в синяках и ссадинах от падения, но, когда ему дали глоток воды, приподнялся и сел.
– Ты знаешь Карану из Баннадора?
– Знаю, – простонал Турль, отчаянно пытаясь почесать себе ухо плечом. – А что вы мне за это дадите?
Золотой телль, – ответил вельм, скрывая нетерпение – Если, конечно, ты расскажешь о ней что-нибудь интересное. Например, где она сейчас?
– Дайте мне поесть и попить.
Вельмиха прислонила Турля спиной к камню:
– Сначала говори, а потом мы с тобой рассчитаемся. Турль хриплым голосом рассказал о послании, полученном Вистаном от Мендарка.
– От Мендарка! – сказала вельмиха и присвистнула. Вельм нежно взял ее за руку и отвел туда, где Турль не мог их слышать.
– Мендарк – враг нашего хозяина, – прошептал он. -
Дело плохо!
– Да уж! Если Мендарк получит Зеркало, он узнает планы хозяина, а он и без того крайне опасен Иггуру!
– Значит, надо обязательно найти Зеркало. Они вернулись туда, где лежал Турль.
– Что ты еще об этом знаешь?
Турль рассказал, как за Караной послали Лиана.
– Знакомое имя, – сказал вельм, поглаживая вельмихе руку. – Мы, кажется, слышали о нем в Чантхеде. Помнишь, Чаха?
Вельмиха нахмурилась:
– Кажется, это какой-то пропавший летописец.
– Он – дзаинянин, дурак и сволочь! – с ненавистью воскликнул Турль.
– Э! Да это, наверно, как раз он тебя тут и бросил! – догадалась Чаха. – Не так уж он, видно, и глуп. – Она дала Турлю еще глоток из своей фляги, брезгливо обтерев потом ее горлышко.
Вельм положил Турлю в руку ломоть какой-то черной с зеленоватым отливом пищи, потом отсчитал двадцать серебряных таров, равных золотому теллю, и бросил ему на колени. Затем вельмы повернулись и широкими шагами направились прочь.
– Эй! – закричал Турль, подняв над головой связанные руки. – А развязать?!
– Об этом мы не договаривались, – бросила вельмиха через плечо, прежде чем скрыться за поворотом.
– Странная история, – сказал вельм через некоторое время.
– Почти неправдоподобная, – согласилась с ним вельмиха. – Но я верю этому типу... Давай проследим за Лианом. Пусть он сам нас к ней выведет. Мне кажется, это сработает.
– Идет. Только никому ни слова. – Даже Яркуну и Идлису?
Вельм сплюнул в пыль:
– Даже им! У них было достаточно случаев отличиться. Пусть хозяин узнает, что и мы кое на что способны.
На третий день после полудня Лиан миновал развалины Бенба. Трава давно скрыла следы разрушительного пожара, а обуглившиеся и закоптелые балки поросли бледно-серым мхом. Растения густо оплели обветшавшие стены. Лиан выступал перед слушателями с небольшим, но трагическим “Сказанием о Бенбе” всего лишь несколько месяцев назад и поэтому не стал тут задерживаться. Представшие перед его взором картины так красноречиво свидетельствовали о правдивости каждого слова в сказании, что Лиан почти воочию увидел высокие языки пламени и услышал голоса, тщетно взывающие о помощи.
На четвертый день вечером он обогнул по грязной тропинке выступ высокой скалы и увидел перед собой древнее селение Туллин. С того места, где он стоял, ему была хорошо видна вьющаяся по крутому склону горы дорога из Хетчета в Баннадор. Ночью выпал снег, в тени так и не растаявший до самого вечера. Склоны гор на западе были уже везде белы от снега, а темные облака, кружившие над ними, обещали новый снегопад.
Селение находилось в лощине у подножия высокого холма. Оно состояло из небольшого количества беспорядочно расположенных каменных домиков, некоторые к тому же были полуразрушены. Выше на склоне размещалась корчма, массивное строение из серого камня с черепичной крышей и маленькими оконцами, со ставнями из досок, давно потемневших от дождя и ветра. Входная дверь была выкрашена в темно-синий цвет и укреплена полосами железа. Над дверью к стене был приделан длинный шест, использовавшийся как флагшток. Впрочем, никаких флагов на нем не развевалось. Здесь, как и в домиках, из трубы шел дым, но людей на улице не было видно.
Лиан толкнул входную дверь и вошел в корчму. Он очутился в длинном широком коридоре с дверьми по обе стороны. Слева одна из них была открыта, и за ней ему стала видна большая комната с высоким потолком и открытым очагом, занимавшим половину дальней стены. В очаге теплилось несколько угольков, сама же комната была пустой и холодной. Лиан пошел вдоль по коридору и вскоре обнаружил по левую руку крутую узкую лестницу, ведущую наверх. Она показалась ему слишком хлипкой для такого массивного строения. Коридор заканчивался кухней, где топилась большая печь. Еще одна дверь вела на задний двор, откуда доносился звук топора – кто-то колол дрова.
– Эй, есть тут кто живой?! – крикнул Лиан, подойдя к двери.
Звук прекратился. Из-за поленницы высунулась седая шевелюра.
– Иди сюда! Помоги мне! – сказал старик Лиану. Его голова исчезла, и снова раздался стук топора.
Лиан сел на колоду рядом с поленницей и с демонстративной осторожностью стянул с ноги сапог.
– Обязательно помогу, – пробормотал он, потирая ступню, – но сначала позабочусь о своих мозолях.
– Хватит придуриваться, Лиан! – воскликнул старик, поворачиваясь к нему с улыбкой. – Ты уже отвертелся от работы, когда заходил к нам в последний раз. Сегодня – не выйдет! – Темно-зеленые глаза старика лукаво поблескивали на лице, почерневшем от горного солнца. Он пригладил своими ручищами волосы цвета стали, изрядно поредевшие на лбу, но сзади спадавшие до самых плеч. Седой старик был ниже Лиана, однако, несмотря на свой возраст, казался очень крепким и в молодости, судя по всему, был видным мужчиной.
– А, это ты, Шанд! – улыбаясь, воскликнул Лиан. – Ты еще жив, старина!.. А ведь я последний раз был в Туллине пять лет назад! – Лиан с веселым выражением лица оперся спиной о поленницу, устраиваясь поудобнее на колоде.
– Пока жив, – пробурчал Шанд. – Кто же будет таскать дрова, если я умру?!
– А где все?
– Нас в Туллине мало осталось. Все наши сейчас где-то на Хетчетской дороге, ищут какую-то девушку. Скоро они вернутся, чтоб погреться у огня и поесть горячей пищи! – Шанд посмотрел на запад, на дорогу, вьющуюся вниз по склону горы.
Лиан сдался, присел и набрал охапку наколотых поленьев.
– А что за девушку они ищут?
– Да какая-то дурочка отправилась в одиночку через горы в это время года. Еще и с больной рукой. Кажется сломанной... Ты что, до утра будешь тут сидеть?! Лиан прошел внутрь и бросил дрова у печки. Когда он вернулся к поленнице, в воздухе кружились первые снежинки. Он начал набирать новую охапку дров.
– А откуда вы о ней узнали? – спросил он, подбирая очередное полено.
– Странное дело, – ответил Шанд, отложив топор и подняв чурбан таких размеров, что Лиану его было бы даже не сдвинуть с места. – Ее тут много кто разыскивает. Например, трое чужестранцев, судя по всему, из Ориста. Сначала они направлялись на восток... Ну, по крайней мере, так они говорили... И при этом ужасно спешили. А сегодня утром они уже никуда не торопились и преспокойненько отправились искать ее вниз по склону... – Шанд водрузил огромное полено себе на плечо и зашагал в сторону кухни.
Лиан же с охапкой дров в руках присел на поленницу и задумался. Ему вдруг стало не по себе. Да, Вистан, кажется, упоминал о том, что Карану преследуют...
Шанд уже вернулся и смотрел на Лиана не то с добродушным, не то с раздраженным видом.
– Сейчас мне придется откапывать тебя из-под снега, – сказал он.
Лиан встрепенулся и поспешил на кухню с дровами в руках.
– Они не сказали, как ее зовут? – спросил он Шанда, когда тот снова попался ему навстречу.
– Карана из Баннадора, – с задумчивым видом ответил Шанд.
К тому времени как они с Шандом перетаскали все дрова на кухню и затопили все плиты, уже стемнело. Лиан отдыхал за столом недалеко от огня с кружкой горячего вина в руке, а Шанд сновал туда и сюда, зажигая лампы и расставляя на столах тарелки и кружки.
Вскоре вернулись те, кто разыскивал Карану. Они стучали сапогами об пол, счищая с них снег, стряхивали его со своих плащей перед огнем и громко требовали у Шанда еды и питья. Лиан тихо сидел в углу, довольный возможностью понаблюдать за ними. Хозяин корчмы, крупный широкоплечий мужчина со светлыми волосами и приплюснутым носом, заметил молчаливого незнакомца в стороне от общей компании и подошел к нему.
– Меня зовут Торген. Это моя корчма. А это моя жена Майя.
Майя была уже немолодая, но очень привлекательная маленькая полненькая женщина с черными глазами, круглыми розовыми щеками и ослепительной улыбкой. Ее тоненькие запястья были унизаны множеством серебряных браслетов, звеневших при малейшем движении.
Торген перечислил Лиану всех находившихся в комнате: старика в солдатской шапке, едущего на запад из Туркада, двух гонцов, направлявшихся на восток; молодого человека и девушку, судя по тому, как они пожирали друг друга глазами, совсем недавно сыгравших свадьбу, хоть они и были похожи, как брат с сестрой. Они покинули Баннадор и шли в Хетчет. Последним же из присутствующих Лиану показали священника со слезящимися глазами. Кроме них, в корчму зашло еще пять или шесть местных жителей, которые, впрочем, сразу же уселись за стол и стали азартно резаться в кости.
– В это время года у нас редко бывает столько народу... А я вижу, ты знаком с Шандом... Еще у нас остановились трое из Ориста, – Торген сделал небольшую паузу, – но они держатся особняком... И, кажется, пока не вернулись... А теперь пора подкрепиться! Мы все сегодня устали. Нет, – ответил он через плечо на вопрос Шанда, – мы ее не нашли. Наверно, замерзла в сугробе. Всю дорогу уже замело.
Солдат по имени Яред и священник сели обедать с Лианом за один стол. Лиан и священник взяли на двоих кувшин горячего вина, а Яред попросил чаю.
– Куда же она все-таки запропастилась? – поинтересовался Лиан.
Священник с Яредом переглянулись. Рот с большими отвисшими губами делал Яреда похожим на грустную собаку. Почесав подбородок толстыми плоскими пальцами, он снял шапку, обнажив лысый череп с лиловыми пятнами задумчиво потер его, перебирая пальцами складки кожи потом водрузил шапку на место и, не говоря ни слова, стал прихлебывать маленькими глоточками свой чай. Некоторое время все молчали, потом священник откашлялся и сказал:
– Разное поговаривают... Но, по-моему, все это страсть как чудно... – Он замолчал.
– Что именно?
Священник прищурил глаза и смерил сидевшего напротив Лиана испытующим взглядом.
– А зачем эта бедная девушка бродит здесь одна в это время года? Что от нее нужно этим костлявым страшилам из Ориста?.. И зачем нас отправили искать ее в такую непогоду! – буркнул он недовольно, поскорее налил себе еще вина, расплескав его при этом на стол, залпом осушил свою кружку и тяжело перевел дух. Он тут же снова взялся за кувшин, но передумал, отставил его в сторону, отодвинулся от стола, словно намереваясь встать, но вместо этого развалился на стуле и, причмокивая влажными губами, стал раздраженно разглядывать огонь в очаге. Подбежала Майя и, звеня браслетами, вытерла стол.
– Я не совсем понимаю... – начал было Лиан, но священник тут же его перебил:
– А по-моему, все понятно! Нас настигает прошлое! Все возвращается на круги своя. По ночам у меня ломит кости от страшных предчувствий. Грядут огонь, разорение и смерть! – Он вздрогнул. Его глаза стали слезиться еще сильнее, и он вытер их рукавом.
Старый солдат задумчиво посмотрел на Лиана. На нем были толстые шерстяные штаны и плотный коричневый плащ, застегнутый у горла медной булавкой. Он потер глаза и сказал:
– У солдат и священников разное ремесло... – Он говорил медленно и негромко, и все же Лиан различил в звуках его голоса рев труб и гром боевых барабанов. – Я не верю в предчувствия, но достаточно повидал, чтобы знать, к чему идет дело. А идет оно к тому, что на Сантенаре будет такая заваруха, о каких тут давно забыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Оба вельма, отправившихся в Чантхед искать Карану, несмотря на свою легендарную выносливость, ужасно устали. Они не вылезали из седла, расспрашивая всех попадавшихся им путников о Каране, но девушку никто не видел. Много дней провели они в Чантхеде, без конца задавая встречным один и тот же вопрос, но все безуспешно.
– Она поехала в другую сторону, – сказала вельмиха. По представлениям ее народа она была почти хорошенькая, худая, со впалыми щеками, глубоко посаженными черными глазами, копной темных волос и тонкими, совершенно бескровными губами.
– Ты права, – согласился ее спутник. – Стражник соврал. При следующей встрече я выколю ему глаза.
– Тогда в Туллин. Может, Яркуну больше повезло.
Они продали лошадей, так как в это время года последнюю часть дороги до Туллина можно было преодолеть только пешком. А на следующее утро они, к своему величайшему удивлению, обнаружили в грязи на середине дороги человека со связанными руками и ногами. Вельмиха перевернула его носком сапога. Турль был весь в синяках и ссадинах от падения, но, когда ему дали глоток воды, приподнялся и сел.
– Ты знаешь Карану из Баннадора?
– Знаю, – простонал Турль, отчаянно пытаясь почесать себе ухо плечом. – А что вы мне за это дадите?
Золотой телль, – ответил вельм, скрывая нетерпение – Если, конечно, ты расскажешь о ней что-нибудь интересное. Например, где она сейчас?
– Дайте мне поесть и попить.
Вельмиха прислонила Турля спиной к камню:
– Сначала говори, а потом мы с тобой рассчитаемся. Турль хриплым голосом рассказал о послании, полученном Вистаном от Мендарка.
– От Мендарка! – сказала вельмиха и присвистнула. Вельм нежно взял ее за руку и отвел туда, где Турль не мог их слышать.
– Мендарк – враг нашего хозяина, – прошептал он. -
Дело плохо!
– Да уж! Если Мендарк получит Зеркало, он узнает планы хозяина, а он и без того крайне опасен Иггуру!
– Значит, надо обязательно найти Зеркало. Они вернулись туда, где лежал Турль.
– Что ты еще об этом знаешь?
Турль рассказал, как за Караной послали Лиана.
– Знакомое имя, – сказал вельм, поглаживая вельмихе руку. – Мы, кажется, слышали о нем в Чантхеде. Помнишь, Чаха?
Вельмиха нахмурилась:
– Кажется, это какой-то пропавший летописец.
– Он – дзаинянин, дурак и сволочь! – с ненавистью воскликнул Турль.
– Э! Да это, наверно, как раз он тебя тут и бросил! – догадалась Чаха. – Не так уж он, видно, и глуп. – Она дала Турлю еще глоток из своей фляги, брезгливо обтерев потом ее горлышко.
Вельм положил Турлю в руку ломоть какой-то черной с зеленоватым отливом пищи, потом отсчитал двадцать серебряных таров, равных золотому теллю, и бросил ему на колени. Затем вельмы повернулись и широкими шагами направились прочь.
– Эй! – закричал Турль, подняв над головой связанные руки. – А развязать?!
– Об этом мы не договаривались, – бросила вельмиха через плечо, прежде чем скрыться за поворотом.
– Странная история, – сказал вельм через некоторое время.
– Почти неправдоподобная, – согласилась с ним вельмиха. – Но я верю этому типу... Давай проследим за Лианом. Пусть он сам нас к ней выведет. Мне кажется, это сработает.
– Идет. Только никому ни слова. – Даже Яркуну и Идлису?
Вельм сплюнул в пыль:
– Даже им! У них было достаточно случаев отличиться. Пусть хозяин узнает, что и мы кое на что способны.
На третий день после полудня Лиан миновал развалины Бенба. Трава давно скрыла следы разрушительного пожара, а обуглившиеся и закоптелые балки поросли бледно-серым мхом. Растения густо оплели обветшавшие стены. Лиан выступал перед слушателями с небольшим, но трагическим “Сказанием о Бенбе” всего лишь несколько месяцев назад и поэтому не стал тут задерживаться. Представшие перед его взором картины так красноречиво свидетельствовали о правдивости каждого слова в сказании, что Лиан почти воочию увидел высокие языки пламени и услышал голоса, тщетно взывающие о помощи.
На четвертый день вечером он обогнул по грязной тропинке выступ высокой скалы и увидел перед собой древнее селение Туллин. С того места, где он стоял, ему была хорошо видна вьющаяся по крутому склону горы дорога из Хетчета в Баннадор. Ночью выпал снег, в тени так и не растаявший до самого вечера. Склоны гор на западе были уже везде белы от снега, а темные облака, кружившие над ними, обещали новый снегопад.
Селение находилось в лощине у подножия высокого холма. Оно состояло из небольшого количества беспорядочно расположенных каменных домиков, некоторые к тому же были полуразрушены. Выше на склоне размещалась корчма, массивное строение из серого камня с черепичной крышей и маленькими оконцами, со ставнями из досок, давно потемневших от дождя и ветра. Входная дверь была выкрашена в темно-синий цвет и укреплена полосами железа. Над дверью к стене был приделан длинный шест, использовавшийся как флагшток. Впрочем, никаких флагов на нем не развевалось. Здесь, как и в домиках, из трубы шел дым, но людей на улице не было видно.
Лиан толкнул входную дверь и вошел в корчму. Он очутился в длинном широком коридоре с дверьми по обе стороны. Слева одна из них была открыта, и за ней ему стала видна большая комната с высоким потолком и открытым очагом, занимавшим половину дальней стены. В очаге теплилось несколько угольков, сама же комната была пустой и холодной. Лиан пошел вдоль по коридору и вскоре обнаружил по левую руку крутую узкую лестницу, ведущую наверх. Она показалась ему слишком хлипкой для такого массивного строения. Коридор заканчивался кухней, где топилась большая печь. Еще одна дверь вела на задний двор, откуда доносился звук топора – кто-то колол дрова.
– Эй, есть тут кто живой?! – крикнул Лиан, подойдя к двери.
Звук прекратился. Из-за поленницы высунулась седая шевелюра.
– Иди сюда! Помоги мне! – сказал старик Лиану. Его голова исчезла, и снова раздался стук топора.
Лиан сел на колоду рядом с поленницей и с демонстративной осторожностью стянул с ноги сапог.
– Обязательно помогу, – пробормотал он, потирая ступню, – но сначала позабочусь о своих мозолях.
– Хватит придуриваться, Лиан! – воскликнул старик, поворачиваясь к нему с улыбкой. – Ты уже отвертелся от работы, когда заходил к нам в последний раз. Сегодня – не выйдет! – Темно-зеленые глаза старика лукаво поблескивали на лице, почерневшем от горного солнца. Он пригладил своими ручищами волосы цвета стали, изрядно поредевшие на лбу, но сзади спадавшие до самых плеч. Седой старик был ниже Лиана, однако, несмотря на свой возраст, казался очень крепким и в молодости, судя по всему, был видным мужчиной.
– А, это ты, Шанд! – улыбаясь, воскликнул Лиан. – Ты еще жив, старина!.. А ведь я последний раз был в Туллине пять лет назад! – Лиан с веселым выражением лица оперся спиной о поленницу, устраиваясь поудобнее на колоде.
– Пока жив, – пробурчал Шанд. – Кто же будет таскать дрова, если я умру?!
– А где все?
– Нас в Туллине мало осталось. Все наши сейчас где-то на Хетчетской дороге, ищут какую-то девушку. Скоро они вернутся, чтоб погреться у огня и поесть горячей пищи! – Шанд посмотрел на запад, на дорогу, вьющуюся вниз по склону горы.
Лиан сдался, присел и набрал охапку наколотых поленьев.
– А что за девушку они ищут?
– Да какая-то дурочка отправилась в одиночку через горы в это время года. Еще и с больной рукой. Кажется сломанной... Ты что, до утра будешь тут сидеть?! Лиан прошел внутрь и бросил дрова у печки. Когда он вернулся к поленнице, в воздухе кружились первые снежинки. Он начал набирать новую охапку дров.
– А откуда вы о ней узнали? – спросил он, подбирая очередное полено.
– Странное дело, – ответил Шанд, отложив топор и подняв чурбан таких размеров, что Лиану его было бы даже не сдвинуть с места. – Ее тут много кто разыскивает. Например, трое чужестранцев, судя по всему, из Ориста. Сначала они направлялись на восток... Ну, по крайней мере, так они говорили... И при этом ужасно спешили. А сегодня утром они уже никуда не торопились и преспокойненько отправились искать ее вниз по склону... – Шанд водрузил огромное полено себе на плечо и зашагал в сторону кухни.
Лиан же с охапкой дров в руках присел на поленницу и задумался. Ему вдруг стало не по себе. Да, Вистан, кажется, упоминал о том, что Карану преследуют...
Шанд уже вернулся и смотрел на Лиана не то с добродушным, не то с раздраженным видом.
– Сейчас мне придется откапывать тебя из-под снега, – сказал он.
Лиан встрепенулся и поспешил на кухню с дровами в руках.
– Они не сказали, как ее зовут? – спросил он Шанда, когда тот снова попался ему навстречу.
– Карана из Баннадора, – с задумчивым видом ответил Шанд.
К тому времени как они с Шандом перетаскали все дрова на кухню и затопили все плиты, уже стемнело. Лиан отдыхал за столом недалеко от огня с кружкой горячего вина в руке, а Шанд сновал туда и сюда, зажигая лампы и расставляя на столах тарелки и кружки.
Вскоре вернулись те, кто разыскивал Карану. Они стучали сапогами об пол, счищая с них снег, стряхивали его со своих плащей перед огнем и громко требовали у Шанда еды и питья. Лиан тихо сидел в углу, довольный возможностью понаблюдать за ними. Хозяин корчмы, крупный широкоплечий мужчина со светлыми волосами и приплюснутым носом, заметил молчаливого незнакомца в стороне от общей компании и подошел к нему.
– Меня зовут Торген. Это моя корчма. А это моя жена Майя.
Майя была уже немолодая, но очень привлекательная маленькая полненькая женщина с черными глазами, круглыми розовыми щеками и ослепительной улыбкой. Ее тоненькие запястья были унизаны множеством серебряных браслетов, звеневших при малейшем движении.
Торген перечислил Лиану всех находившихся в комнате: старика в солдатской шапке, едущего на запад из Туркада, двух гонцов, направлявшихся на восток; молодого человека и девушку, судя по тому, как они пожирали друг друга глазами, совсем недавно сыгравших свадьбу, хоть они и были похожи, как брат с сестрой. Они покинули Баннадор и шли в Хетчет. Последним же из присутствующих Лиану показали священника со слезящимися глазами. Кроме них, в корчму зашло еще пять или шесть местных жителей, которые, впрочем, сразу же уселись за стол и стали азартно резаться в кости.
– В это время года у нас редко бывает столько народу... А я вижу, ты знаком с Шандом... Еще у нас остановились трое из Ориста, – Торген сделал небольшую паузу, – но они держатся особняком... И, кажется, пока не вернулись... А теперь пора подкрепиться! Мы все сегодня устали. Нет, – ответил он через плечо на вопрос Шанда, – мы ее не нашли. Наверно, замерзла в сугробе. Всю дорогу уже замело.
Солдат по имени Яред и священник сели обедать с Лианом за один стол. Лиан и священник взяли на двоих кувшин горячего вина, а Яред попросил чаю.
– Куда же она все-таки запропастилась? – поинтересовался Лиан.
Священник с Яредом переглянулись. Рот с большими отвисшими губами делал Яреда похожим на грустную собаку. Почесав подбородок толстыми плоскими пальцами, он снял шапку, обнажив лысый череп с лиловыми пятнами задумчиво потер его, перебирая пальцами складки кожи потом водрузил шапку на место и, не говоря ни слова, стал прихлебывать маленькими глоточками свой чай. Некоторое время все молчали, потом священник откашлялся и сказал:
– Разное поговаривают... Но, по-моему, все это страсть как чудно... – Он замолчал.
– Что именно?
Священник прищурил глаза и смерил сидевшего напротив Лиана испытующим взглядом.
– А зачем эта бедная девушка бродит здесь одна в это время года? Что от нее нужно этим костлявым страшилам из Ориста?.. И зачем нас отправили искать ее в такую непогоду! – буркнул он недовольно, поскорее налил себе еще вина, расплескав его при этом на стол, залпом осушил свою кружку и тяжело перевел дух. Он тут же снова взялся за кувшин, но передумал, отставил его в сторону, отодвинулся от стола, словно намереваясь встать, но вместо этого развалился на стуле и, причмокивая влажными губами, стал раздраженно разглядывать огонь в очаге. Подбежала Майя и, звеня браслетами, вытерла стол.
– Я не совсем понимаю... – начал было Лиан, но священник тут же его перебил:
– А по-моему, все понятно! Нас настигает прошлое! Все возвращается на круги своя. По ночам у меня ломит кости от страшных предчувствий. Грядут огонь, разорение и смерть! – Он вздрогнул. Его глаза стали слезиться еще сильнее, и он вытер их рукавом.
Старый солдат задумчиво посмотрел на Лиана. На нем были толстые шерстяные штаны и плотный коричневый плащ, застегнутый у горла медной булавкой. Он потер глаза и сказал:
– У солдат и священников разное ремесло... – Он говорил медленно и негромко, и все же Лиан различил в звуках его голоса рев труб и гром боевых барабанов. – Я не верю в предчувствия, но достаточно повидал, чтобы знать, к чему идет дело. А идет оно к тому, что на Сантенаре будет такая заваруха, о каких тут давно забыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91