Мы упомянули о них потому, что Айрич вдруг подумал, что его высочество пытается выпустить на волю достаточное количество своего гнева, но в то же время не позволить температуре подняться и помешать ему контролировать ситуацию. Мы рассчитываем, что метафора, показавшаяся такой подходящей для данного случая Айричу, стала теперь понятна и нашему читателю.
Адрон молча протянул послание Айричу. Вот что прочитал лиорн:
«Вашему высочеству следует знать, что Алира э'Кайран арестована сегодня за государственную измену и препровождена в Императорскую тюрьму в Крыле Иорича, где будет ждать суда».
Больше в послании ничего не было, если не считать подписи Лисетра, императорского писца, и дополнительной фразы: «По воле его величества, Тортаалика I, императора Драгейры».
Айрич без единого слова вернул послание его высочеству – лиорн не знал, что сказать.
– Ну, герцог? – спросил его высочество.
– Мне бы очень хотелось узнать подробности, – ответил Айрич.
– И мне тоже, – промолвил Адрон. – Я отправлюсь к его величеству, чтобы выяснить детали, – и возьму с собой свою армию.
– Ваше высочество…
– А сейчас я намерен отдать приказ, чтобы фургон для заклинаний был загружен аргументами, которые я приготовил для его величества.
– Сир…
– Армия выступит утром. Днем город будет моим. И еще до того, как спустится ночь, над моей головой будет вращаться Орб.
– Значит, вы приняли решение?
– Окончательно и бесповоротно.
Айрич поклонился.
– Ваше высочество понимает, что я не могу больше здесь оставаться.
Адрон кивнул.
– Желаю вам удачи, герцог.
– А я желаю удачи вам, ваше высочество.
– Быть может, мы еще встретимся.
– Может быть, – ответил Айрич.
В результате первым из шатра вышел Айрич. Поначалу все были разочарованы, поскольку никто не сумел ничего понять по выражению лица лиорна. Однако практически сразу Айрич и его слуга сели на лошадей и покинули лагерь, что привело к бесчисленным предположениям: кто-то считал, будто Айрич играл роль дипломата, пытавшегося примирить его высочество с двором, – лишь немногие из них пришли к выводу, что отъезд Айрича символизирует благородный исход. Большинство же полагали, что миссия Айрича завершилась неудачей.
Кое-кто думал, что лиорн является могущественным волшебником, который выступит впереди батальона, когда начнется решающее сражение. Были и такие, кто заявлял, будто Айрич предложил его высочеству войска для борьбы с Императорской армией. Другие утверждали, что он близкий друг его высочества, но, будучи лиорном, отказался поднять оружие против его величества (последние, следует добавить, оказались правы).
В любом случае все разговоры прекратились, когда лорд Адрон вышел из шатра и приказал приготовить фургон для заклинаний. Обычно герцог не объявлял армии о своих решениях и планах. Однако его распоряжения, а также тот факт, что совещание со старшими офицерами затянулось далеко за полночь, не оставляли сомнений в его намерениях.
Айрич сообщил Фоунду, что они уезжают немедленно и что им предстоит быстрая скачка. У лиорна было такое выражение лица и такой суровый голос, что Фоунд, который едва оправился после предыдущего путешествия, не позволил себе ни малейшей жалобы и молча последовал за своим господином.
Айрич и Фоунд скакали быстро, пользуясь императорской почтой для смены лошадей, и слуга изо всех старался не отставать. В результате они прибыли в Драгейру вскоре после наступления темноты. Айрич не стал заезжать в дом на улице Резчиков Стекла, а отправил туда Фоунда, снабдив его четкими указаниями, после чего поспешил в Императорский дворец.
Фоунда тепло встретили Сахри и Мика, тихо беседовавшие у камина, в котором Сахри развела яркий огонь, объявив, что ранение Мики требует тепла. Кроме того, она позаботилась о том, чтобы ее новый друг поглощал в огромных количествах коваатский сидр – чтобы ослабить боль и побыстрее восстановить силы. Ни то ни другое не содержалось в советах лекаря, но Сахри настояла на своем, заявив, что ее семья прибегала к помощи этих средств в течение многих поколений и они ни разу не подвели. Мика даже не пытался противиться ее заботе, лишь следил за тем, что сидр совсем не затуманил ему сознание.
Нарушив домашнюю идиллию, Фоунд обратился к обоим с лаконичным приказом:
– Собирайте вещи.
Мика и Сахри посмотрели на него – причем на их лицах появилось вполне понятное удивление.
– Прошу прощения, – заявил Мика, изо всех сил стараясь имитировать интонации Тазендры, – но я не понимаю, ты, кажется, оказал мне честь и что-то сказал.
– Собирайте вещи, – повторил Фоунд.
– Ну, – проговорил Мика, – а зачем?
– Чтобы уехать.
– Мы уезжаем?
– Да, – ответил Фоунд.
Сахри с беспокойством посмотрела на Мику и заявила:
– Разве в твоем состоянии можно отправляться в путь?
– И тем не менее, – настаивал Фоунд. Затем он добавил, повернувшись к Сахри: – Ты тоже собирайся.
– И я?
– Да.
– А кто приказал?
– Мой господин.
Сахри замолчала, прежде чем вполне определенные слова сорвались с ее языка, поскольку, с одной стороны, она вспомнила, каким пугающе опасным может быть лиорн, а с другой – сообразив, что, если Мике придется отправиться в путь, у нее появится повод сопровождать его.
– А в чем дело? – спросил Мика.
Фоунд пожал плечами.
В этот момент появилась бледная Даро, которая тут же прислонилась к ближайшей стене, поскольку единственная из всех присутствующих страдала от сильной боли. Прочитав записку, предусмотрительно оставленную Пэлом и переданную ей в руки Сахри, Даро оставалась в постели до той самой минуты, как в доме появился Фоунд.
– Что происходит? – спросила она.
Несмотря на то что Даро была в халате, а Фоунд ни разу в жизни ее не видел, он сообразил, что дама принадлежит к знатному роду, и потому вежливо ей поклонился.
– Миледи, – проговорил он, – мой господин приказал мне проследить за тем, чтобы мы – я имею в виду Сахри, Мику и себя – покинули дом и город и даже окрестности Драгейры в течение часа.
– В течение часа! – одновременно вскричали Сахри и Мика.
– Именно, – ответил Фоунд.
– А кто твой господин? – поинтересовалась Даро.
– Герцог Арилльский.
– Я его не знаю, – с сомнением проговорила Даро.
– Лорд Кааврен называет его Айрич, миледи, – пояснил Мика.
– Ах да, – сказала Даро. – Я действительно слышала, как он называл это имя, причем с огромным уважением и любовью. А герцог объяснил столь странный приказ?
– Нет, мадам, не объяснил.
Даро подошла к дивану и опустилась на него. Сделав несколько глубоких вдохов, она сказала:
– А у вас нет никаких мыслей относительно того, почему он отдал такой приказ?
– Нет, мадам.
– Хорошо. – Даро задумалась, – Он находился во дворце, когда отослал вас сюда?
– Нет, мадам.
– В таком случае где?
– В лагере лорда Адрона.
– Ах вот как, – проговорила Даро. – Тогда все понятно. – Она нахмурилась и заявила: – Хорошо, делайте то, что велел герцог.
– Но если мой господин вернется, а меня тут не будет… – начала Сахри.
– Я ему все объясню, – пообещала Даро.
– Спасибо, миледи.
– Но вы должны для меня кое-что сделать.
– Слушаю, миледи?
– Соберитесь как можно быстрее, и еще – сложите все, что ваш господин хотел бы сохранить, но так, чтобы успеть погрузить вещи за то время, что у вас есть. Не теряйте ни минуты.
– Я так и поступлю, миледи, – ответила Сахри, которая начала понимать, что речь идет о делах чрезвычайно серьезных.
– А тебя как зовут? – спросила Даро.
– Фоунд, миледи.
– Твои вещи, наверное, собраны, ведь ты только приехал.
– Совершенно верно, миледи.
– Найди фургон, вот, возьми кошелек, заплати столько, сколько попросят. И проследи, чтобы лошади были приличные. Ты сможешь управлять лошадьми?
– Я смогу, – ответил Мика.
– Отлично. Найди фургон и лошадей. И приведи их сюда без промедления.
– Я сделаю все, как вы говорите, миледи, – сказал Фоунд.
– А куда мы направимся? – спросил Мика.
– В Бра-Мур, – ответил Фоунд.
– А это что такое? – поинтересовалась Даро.
– Замок моего господина, неподалеку от Кольерских холмов.
– Хорошо, – сказала Даро. – Давайте, пора заняться делом.
– Слушаюсь, миледи, – ответили Мика и Сахри.
Затем Мика посмотрел на свою туго забинтованную культю и нахмурился, но промолчал. Сахри наградила его нежным взглядом, который он вернул ей весь до крупинки.
– Нужно позаботиться о том, – заметила Сахри, – чтобы не забыть твой табурет.
Читателю, наверное, интересно, что происходит с Тазендрой, ведь в последний раз мы видели ее в обществе Сетры. Надеемся, вы не забыли, что в Портретном зале Тазендра не появлялась. Когда Сетру вызвали по просьбе капитана Кааврена, Тазендра решила, что сейчас самое подходящее время заняться кое-какими делами, и потому отправилась в Крыло Дзура – в огромный, темный, величественный зал, где висели картины, написанные только самыми великими из великих, и в котором почетное место занимало гигантское скульптурное изображение дзура, дошедшее из глубины веков и выполненное самим Питрой.
Далее Тазендра проследовала через боковое крыло в коридор, где хранились Списки, останавливаясь время от времени для того, чтобы отыскать имя родственника. Вдоль коридора располагались комнаты, украшенные каменной резьбой и изображением того или иного оружия, ставшего знаменитым благодаря какому-нибудь великому воину. Часть комнат носила имена воинов, а часть была названа в честь различных видов оружия.
В конце концов Тазендра выбрала ту, что получила свое имя в честь Арилля, возглавлявшего экспедицию, открывшую среди прочего и те места, где родилась Тазендра. Кроме того, Арилль вошел в историю как единственный человек, которому удалось спастись после неудачной попытки захватить пиратскую крепость, находящуюся на острове, где-то далеко на западе (что было очень необычно, поскольку, чтобы дать свое имя одной из комнат в Крыле Дзура, герою требовалось погибнуть).
Тазендра, убедившись в том, что комната пуста, уселась у огня, вытащила из кармана все необходимые принадлежности и принялась затачивать шпагу. Тут мы ее и оставим наедине со своей шпагой и мыслями.
Кааврен, получив оружие Алиры, сделал ей стандартное предложение – собрать небольшой чемодан.
– Я уже приготовила все необходимое, – ответила Алира. – Я готова.
– Мы можем, – проговорил капитан, – добраться до Императорской тюрьмы разными маршрутами. У вас есть какие-нибудь предпочтения?
– Ни в коей мере, – сказала Алира. – Так или иначе все узнают о моем аресте, да и стыдиться мне нечего. Так что дорога, по которой вы меня поведете, не имеет для меня никакого значения.
– Хорошо, миледи, будьте любезны, следуйте за мной.
– Я к вашим услугам, капитан.
Они больше не сказали друг другу ни слова, поскольку Кааврен был ужасно рассержен, а Алира слишком горда. Поскольку они продолжали свой путь в полнейшем молчании, мы не видим никакой необходимости сообщать читателю в подробностях о том, как глухо отдавались их шаги, когда они спускались по Кольцевой лестнице, о запахе свежей краски в Голубом коридоре или неожиданно резком свете, ударившем им в глаза, когда они проходили под окном над тюремными воротами, ведущими в Крыло Иорича. Достаточно заметить, что в положенное время Кааврен передал Алиру Гвинну и его подчиненным, а сам вернулся к его величеству, который играл в шереба (ставки были такими ничтожными, что являлись всего лишь пустой формальностью) со своими придворными, чтобы доложить ему о выполнении приказа. Его величество ответил простым кивком, и Кааврен отправился в свой кабинет, решив выяснить, не случилось ли еще чего-нибудь во время его отсутствия.
Кааврен занялся корреспонденцией, скопившейся у него на столе, но довольно скоро оставил свое занятие, встал и позвал Тэка, который явился немедленно и выглядел благодаря короткому отдыху вполне браво. Он поклонился капитану и сказал:
– Слушаю вас, капитан! У вас ко мне дело?
– Думаю, да, – ответил Кааврен.
– Надеюсь, вы понимаете, я полностью в вашем распоряжении, – заявил Тэк.
– Вот, – сказал Кааврен и помахал в воздухе запиской.
– Записка, капитан?
– Именно. Если мне не изменяет зрение, внизу стоит твоя подпись.
– Ну да, стоит, – согласился Тэк. – Я что-то сделал не так? Выражение вашего лица, капитан, подсказывает мне, что вы чем-то недовольны.
– Сейчас это не имеет значения, – сказал Кааврен. – Тебе известно, о чем говорится в записке?
– Да, капитан. О передвижении населения…
– Передвижении! Ты говоришь «передвижение»?
– Конечно, капитан.
– Все ворота города заполнены нескончаемым потоком людей – которые принадлежат к самым разным классам, – стремящихся покинуть город, причем желание их так велико, что время от времени возникают драки, а баронессе Стоунмовер пришлось прибегнуть к помощи своего резерва, поскольку уже несколько горожан погибло в толчее… но ты говоришь «передвижение»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74