Кроме того, его преследовал страх, что он сделал ошибку, и послание написано не Пэлом, и подделкой являлась другая записка. Значит, поэт, о котором говорил Адрон, на самом деле на церемонии будет присутствовать. В конце концов Кааврен решил вернуться во дворец. Он отдал свою лошадь на попечение того же конюха, который привел ее к нему. У Кааврена даже сложилось впечатление, что все время, пока он отсутствовал, конюх дожидался его возвращения. Капитан оставил поводья и серебряный орб в руках у конюха – текла принял и то и другое как должное, после чего Кааврен направился в свои казармы. Он остановился, только чтобы бросить несколько тщательно подобранных укоряющих слов одному из гвардейцев у входа в крыло, – тот слишком небрежно отсалютовал своему капитану.
В казармах его приветствовали стоящие на посту гвардейцы; ответив им коротким кивком, Кааврен поинтересовался:
– Что-нибудь известно о Сетре или Алире?
– Нет, капитан, – ответили ему.
Тиаса быстро просмотрел журнал донесений и убедился в том, что ничего необычного не произошло. Затем он подкрепился ломтем хлеба с копченой кетной из кладовой и направился к его величеству (его величество в это время ужинал с императрицей), отпустил Тэка и заступил на пост.
– Ну, мой дорогой капитан, – обратился к нему его величество, который, чувствовалось, был расположен к беседе. – Надеюсь, вы плодотворно провели день.
Кааврен подошел поближе, поклонился сначала его величеству, а потом императрице, а затем ответил:
– Сир, боюсь, я не могу этого сказать.
– Да?
– Некоторые соображения, связанные с безопасностью, заставили меня начать расследование.
– Расследование?
– Да, сир. Расследование, которое показало, что мои тревоги лишены оснований.
– Капитан, я предпочитаю, чтобы вы предпринимали расследования, когда в этом нет необходимости, чем пренебрегали своими обязанностями.
– Благодарю вас, сир. Я всегда так думал. Рад, что ваше величество меня поддерживает. – Он поклонился и замолчал, чувствуя, что Тортаалик еще не все сказал.
Ее величество, казалось, не обращала внимания на их разговор, сосредоточившись на блюде с кусочками персиков, виноградом и орехами, залитыми соусом из белого вина и сливок с корицей и сахаром. Края тарелки были выложены кубиками льда, вырезанными в форме деревьев. Кааврен поскорее отвел глаза в сторону, чувствуя смущение, словно домашняя собачонка, пускающая слюни перед костью на хозяйской тарелке.
Наконец император снова повернулся к Кааврену и проговорил:
– Я хочу, чтобы вы незаметно следили за перемещениями герцога Истменсуотча.
– Конечно, сир, – отозвался Кааврен, делая вид, что удивлен.
– Как, конечно? Вы хотите сказать, что уже это сделали?
– Ну да, сир. В подтверждение своих слов готов поведать вашему величеству о том, что буквально по минутам делал после того, как покинул дворец.
Его величество перевел взгляд со своей тарелки на императрицу, которая, несмотря на то что продолжала трапезу, была несколько смущена. Кааврен знал, что она не любила, когда государственные дела обсуждались за ужином, – это входило в противоречие с изящной сервировкой стола и деликатесами.
Тем не менее его величество сказал:
– Что ж, тогда коротко расскажите мне о лорде Адроне.
– Сир, он вернулся в свой лагерь и с тех пор его не покидал. Более того, он отменил свое планируемое появление на открытии павильона Кайрана.
– Отменил, вы говорите?
– Да, сир. Причиной тому послужило поддельное письмо; я разыскиваю его автора.
– Понятно. И сейчас он находится в своем лагере?
– Да, сир. У него хорошая охрана, весь отряд лорда Адрона ведет себя дисциплинированно. Они также продолжают тренировки чередующихся атак.
– Чередующихся атак?
– Именно.
– Я не знаком с термином.
– Вы желаете, чтобы я пояснил вам его значение?
– Непременно.
– Так и сделаю.
– Я жду. – И его величество с интересом посмотрел на Кааврена.
– Сир, войска разбиваются на группы по сорок всадников и выстраиваются в десять шеренг по четыре всадника в каждой или восемь шеренг по пять; возможны и другие варианты. По команде старшего офицера солдаты спешиваются и заставляют своих лошадей лечь, образовывая ряды по два или три метра, между которыми остается по одному или два метра. Между лошадьми расстояние обычно не превышает одного метра. Затем солдаты обнажают клинки и занимают позиции за скакунами. По команде старшего офицера они поднимают лошадей, после чего они – то есть солдаты – вскакивают в седла, образуют шеренги и атакуют воображаемого противника – с удивительной быстротой и слаженностью.
– Я понял, – кивнул его величество. – Вижу, что вы и в самом деле вели самое тщательное наблюдение за действиями герцога Истменсуотча.
Кааврен поклонился:
– И все же, сир, у меня есть вопрос, если ваше величество позволит мне его задать.
– Спрашивайте.
– Просили ли вы, ваше величество, чтобы его высочество прибыл сюда со своим батальоном? А если нет, должен признаться, мне не совсем тогда понятно, зачем лорд Адрон привел его с собой. Дело в том, что батальон существенно превосходит численностью обычный почетный караул, который положено иметь принцу.
– Ах да, капитан, мне следовало вам сказать, что я действительно просил об этом лорда Адрона несколько месяцев назад, когда создалось впечатление, что наши подданные становятся неуправляемыми. Кроме того, предполагалось, что нам может потребоваться армия на руднике Холдфри, на севере.
– Помню, помню, сир.
– Итак, я ответил на ваш вопрос?
– Целиком и полностью.
– Тогда хотелось бы услышать ответ на свой вопрос.
– Если это будет в моих силах, сир, я немедленно отвечу вам.
– Вот мой вопрос: не показался ли вам странным отказ его высочества присутствовать на открытии павильона Кайрана, капитан?
– Такое оно и есть. Я бы даже добавил, что меня его отказ удивил.
– Значит, вы бы хотели узнать его причину?
– Очень, сир.
– И я тоже.
– Тогда я обращу свое внимание на данный вопрос.
– Каким образом?
– Каким образом? С разрешения вашего величества, лично займусь расследованием и постараюсь выяснить, нет ли здесь чего-то необычного. И если мне ничего не удастся обнаружить, попытаюсь разыскать автора поддельного письма к его высочеству, который, возможно, поведает нам, кто выигрывает из-за отсутствия его высочества на церемонии.
– Очень хорошо, капитан.
– Тогда, если я вам больше не нужен…
– Да, вы свободны.
– До завтра, сир.
– До завтра, капитан.
Кааврен постарался покинуть комнату со всей возможной поспешностью, чтобы не услышать того, что скажет императрица его величеству по поводу испорченного ужина. Ему и в самом деле удалось закрыть за собой дверь прежде, чем ее величество сделала замечание о температуре льда, о времени и других аспектах окружающего их мира.
Капитан никогда не задумывался о температуре льда, но он прекрасно знал, какими свойствами обладает время, – а посему не стал тратить его попусту и сразу потребовал лошадь, которую ему немедленно привели. Здесь нам следует отметить, что мы практически не обращали внимания на лошадей, кои прогуливаются по страницам нашей истории. И все из-за того, что Кааврен, хотя и был превосходным знатоком лошадей (подобному всякому солдату, проводящему много времени в седле), относился к ним не более как к средству передвижения и крайне редко вникал в эстетическую сторону вопроса.
И хотя в романах порой приводятся подробные и полные любви описания лошадей, большая часть тех, кто использует этих благородных животных каждый день, относится к ним именно как к средству передвижения. А литературные изыски обычно вызваны желанием автора увеличить объем своего труда на несколько страниц. Мы заверяем читателя, что никогда не занимались подобными вещами, и, более того, если и остановим повествование, чтобы порассуждать об особенностях той или иной лошади – дескать, она обладает особой статью, слишком высоко держит голову, имеет на редкость тонкие щиколотки, что свидетельствует о высокой скорости, или благородную грудь, говорящую о большой силе и выносливости, – то поступим так только в случае крайней необходимости.
Итак, наш друг Кааврен успешно миновал многолюдные улицы, отходящие от дворца, и вскоре оказался в более пустынном районе Холмистого округа, где и стоял павильон Кайрана. Тиасе пришлось придержать коня, когда он добрался до улицы Веревок, – здесь скопилось множество пешеходов, всадников и экипажей, движущихся ему навстречу. Он заметил: большинство из них одеты в цвета Дома Дракона, и решил, что опоздал на церемонию открытия.
Кааврену показалось странным, что он не видит парада, который, как ему говорили, должен был начаться сразу после открытия павильона. Возможно, подумал он, парад отменили, когда выяснилось, что Адрон не почтит церемонию своим присутствием. Тем не менее тиаса решил ехать дальше в надежде выяснить какие-нибудь подробности у тех, кто еще, несомненно, оставался возле павильона.
Следует добавить, что Кааврена удивила численность толпы, и он с беспокойством подумал о том, достаточно ли здесь гвардейцев, хотя никаких следов беспорядка пока не обнаружил. Тиаса огляделся в поисках золотых форменных плащей и с удовлетворением заметил двоих или троих гвардейцев, которые старательно выполняли свои обязанности. Вскоре они увидели своего капитана и отсалютовали ему; он жестом показал, чтобы они продолжали нести службу. Что они и сделали, возможно, с несколько большим рвением – ведь теперь на них смотрел их капитан. Кроме того, здесь находилось и несколько полицейских, приветствовавших Кааврена как офицера дружественных войск.
Почти неуловимым движением колен – а тиаса был весьма искусным наездником – Кааврен направлял своего скакуна через толпу, состоящую в основном из текл, которые расступались перед ним, как вода перед носом корабля. Буржуа растекались, словно масло под горячим ножом, а дворяне раздавались в стороны, будто песок или гравий – в зависимости от своего ранга и Дома. Улица стала шире, и Кааврен понял, что приближается к рынку перед павильоном – свободное пространство, точно дельта реки, впадающей в океан. Именно здесь и собирались построить громадный павильон. Народу было море, и посреди возвышался помост, на котором уже выступили ораторы. Теперь собрались те, кто намеревался покинуть площадь в экипажах.
Напор толпы, отметил Кааврен, начал ослабевать. Пространство перед помостом очищалось по мере того, как участники церемонии расходились по трем улицам. Завтра на обширной площадке начнется строительство. Тут и там Кааврен замечал золотые плащи – гвардейцы выполняли приказ своего капитана.
Он посмотрел на помост, озаренный факелами – уже успели спуститься сумерки, – где несколько дворян, в большинстве своем драконлорды, вели неторопливый разговор. Адрона он нигде не увидел. Кааврен жестом подозвал к себе одного из гвардейцев, спешился и передал лошадь на попечение достойного солдата. Тиаса намеревался пешком пробраться к помосту, чтобы спросить, не случилось ли здесь каких-то происшествий. Кроме того, он хотел узнать, присутствовал ли на церемонии поэт Калвор.
Проницательный читатель уже сообразил, что за нашим осторожным выражением «тиаса намеревался» скрывается некая неожиданность, которая помешает его планам. Так оно и вышло. Причем событие это не только явилось сюрпризом для Кааврена, но и сыграло весьма важную роль в нашем повествовании (ведь читатель наверняка понял, что, если бы поездка Кааврена не представляла существенного значения, мы не стали бы ее описывать). Справедливость подобных предположений мы сейчас и будем иметь честь продемонстрировать.
Кааврен уже практически пробрался сквозь толпу и очутился всего в двух или трех шагах от помоста, находившегося примерно на уровне головы, когда его внимание привлекло движение, которое началось, как показалось тиасе, справа, из-под помоста. Благодаря хорошей реакции и опыту, приобретенному за пятьсот лет тренировок и битв, Кааврен дернулся в сторону, одновременно поворачиваясь, чтобы схватиться за оружие. Однако он прекрасно осознавал, что его застали врасплох и он не успеет отреагировать на предательскую атаку, – здесь мы поспешим добавить, что Кааврен правильно определил намерения своего врага.
Краем глаза он успел заметить то, что принято называть «сверканием стали». И хотя нам не хочется использовать это затертое выражение, оно настолько хорошо описывает суть происшедшего, что мы вынуждены к нему прибегнуть. Впрочем, тот факт, что его застали врасплох и он бессилен эффективно защитить себя, не вызвал у Кааврена ни страха, ни гнева, скорее он почувствовал раздражение на себя за то, что позволил такой ситуации возникнуть.
И все же в то самое мгновение между осознанием атаки и ее кульминацией появилось новое обстоятельство, столь же непредвиденное:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
В казармах его приветствовали стоящие на посту гвардейцы; ответив им коротким кивком, Кааврен поинтересовался:
– Что-нибудь известно о Сетре или Алире?
– Нет, капитан, – ответили ему.
Тиаса быстро просмотрел журнал донесений и убедился в том, что ничего необычного не произошло. Затем он подкрепился ломтем хлеба с копченой кетной из кладовой и направился к его величеству (его величество в это время ужинал с императрицей), отпустил Тэка и заступил на пост.
– Ну, мой дорогой капитан, – обратился к нему его величество, который, чувствовалось, был расположен к беседе. – Надеюсь, вы плодотворно провели день.
Кааврен подошел поближе, поклонился сначала его величеству, а потом императрице, а затем ответил:
– Сир, боюсь, я не могу этого сказать.
– Да?
– Некоторые соображения, связанные с безопасностью, заставили меня начать расследование.
– Расследование?
– Да, сир. Расследование, которое показало, что мои тревоги лишены оснований.
– Капитан, я предпочитаю, чтобы вы предпринимали расследования, когда в этом нет необходимости, чем пренебрегали своими обязанностями.
– Благодарю вас, сир. Я всегда так думал. Рад, что ваше величество меня поддерживает. – Он поклонился и замолчал, чувствуя, что Тортаалик еще не все сказал.
Ее величество, казалось, не обращала внимания на их разговор, сосредоточившись на блюде с кусочками персиков, виноградом и орехами, залитыми соусом из белого вина и сливок с корицей и сахаром. Края тарелки были выложены кубиками льда, вырезанными в форме деревьев. Кааврен поскорее отвел глаза в сторону, чувствуя смущение, словно домашняя собачонка, пускающая слюни перед костью на хозяйской тарелке.
Наконец император снова повернулся к Кааврену и проговорил:
– Я хочу, чтобы вы незаметно следили за перемещениями герцога Истменсуотча.
– Конечно, сир, – отозвался Кааврен, делая вид, что удивлен.
– Как, конечно? Вы хотите сказать, что уже это сделали?
– Ну да, сир. В подтверждение своих слов готов поведать вашему величеству о том, что буквально по минутам делал после того, как покинул дворец.
Его величество перевел взгляд со своей тарелки на императрицу, которая, несмотря на то что продолжала трапезу, была несколько смущена. Кааврен знал, что она не любила, когда государственные дела обсуждались за ужином, – это входило в противоречие с изящной сервировкой стола и деликатесами.
Тем не менее его величество сказал:
– Что ж, тогда коротко расскажите мне о лорде Адроне.
– Сир, он вернулся в свой лагерь и с тех пор его не покидал. Более того, он отменил свое планируемое появление на открытии павильона Кайрана.
– Отменил, вы говорите?
– Да, сир. Причиной тому послужило поддельное письмо; я разыскиваю его автора.
– Понятно. И сейчас он находится в своем лагере?
– Да, сир. У него хорошая охрана, весь отряд лорда Адрона ведет себя дисциплинированно. Они также продолжают тренировки чередующихся атак.
– Чередующихся атак?
– Именно.
– Я не знаком с термином.
– Вы желаете, чтобы я пояснил вам его значение?
– Непременно.
– Так и сделаю.
– Я жду. – И его величество с интересом посмотрел на Кааврена.
– Сир, войска разбиваются на группы по сорок всадников и выстраиваются в десять шеренг по четыре всадника в каждой или восемь шеренг по пять; возможны и другие варианты. По команде старшего офицера солдаты спешиваются и заставляют своих лошадей лечь, образовывая ряды по два или три метра, между которыми остается по одному или два метра. Между лошадьми расстояние обычно не превышает одного метра. Затем солдаты обнажают клинки и занимают позиции за скакунами. По команде старшего офицера они поднимают лошадей, после чего они – то есть солдаты – вскакивают в седла, образуют шеренги и атакуют воображаемого противника – с удивительной быстротой и слаженностью.
– Я понял, – кивнул его величество. – Вижу, что вы и в самом деле вели самое тщательное наблюдение за действиями герцога Истменсуотча.
Кааврен поклонился:
– И все же, сир, у меня есть вопрос, если ваше величество позволит мне его задать.
– Спрашивайте.
– Просили ли вы, ваше величество, чтобы его высочество прибыл сюда со своим батальоном? А если нет, должен признаться, мне не совсем тогда понятно, зачем лорд Адрон привел его с собой. Дело в том, что батальон существенно превосходит численностью обычный почетный караул, который положено иметь принцу.
– Ах да, капитан, мне следовало вам сказать, что я действительно просил об этом лорда Адрона несколько месяцев назад, когда создалось впечатление, что наши подданные становятся неуправляемыми. Кроме того, предполагалось, что нам может потребоваться армия на руднике Холдфри, на севере.
– Помню, помню, сир.
– Итак, я ответил на ваш вопрос?
– Целиком и полностью.
– Тогда хотелось бы услышать ответ на свой вопрос.
– Если это будет в моих силах, сир, я немедленно отвечу вам.
– Вот мой вопрос: не показался ли вам странным отказ его высочества присутствовать на открытии павильона Кайрана, капитан?
– Такое оно и есть. Я бы даже добавил, что меня его отказ удивил.
– Значит, вы бы хотели узнать его причину?
– Очень, сир.
– И я тоже.
– Тогда я обращу свое внимание на данный вопрос.
– Каким образом?
– Каким образом? С разрешения вашего величества, лично займусь расследованием и постараюсь выяснить, нет ли здесь чего-то необычного. И если мне ничего не удастся обнаружить, попытаюсь разыскать автора поддельного письма к его высочеству, который, возможно, поведает нам, кто выигрывает из-за отсутствия его высочества на церемонии.
– Очень хорошо, капитан.
– Тогда, если я вам больше не нужен…
– Да, вы свободны.
– До завтра, сир.
– До завтра, капитан.
Кааврен постарался покинуть комнату со всей возможной поспешностью, чтобы не услышать того, что скажет императрица его величеству по поводу испорченного ужина. Ему и в самом деле удалось закрыть за собой дверь прежде, чем ее величество сделала замечание о температуре льда, о времени и других аспектах окружающего их мира.
Капитан никогда не задумывался о температуре льда, но он прекрасно знал, какими свойствами обладает время, – а посему не стал тратить его попусту и сразу потребовал лошадь, которую ему немедленно привели. Здесь нам следует отметить, что мы практически не обращали внимания на лошадей, кои прогуливаются по страницам нашей истории. И все из-за того, что Кааврен, хотя и был превосходным знатоком лошадей (подобному всякому солдату, проводящему много времени в седле), относился к ним не более как к средству передвижения и крайне редко вникал в эстетическую сторону вопроса.
И хотя в романах порой приводятся подробные и полные любви описания лошадей, большая часть тех, кто использует этих благородных животных каждый день, относится к ним именно как к средству передвижения. А литературные изыски обычно вызваны желанием автора увеличить объем своего труда на несколько страниц. Мы заверяем читателя, что никогда не занимались подобными вещами, и, более того, если и остановим повествование, чтобы порассуждать об особенностях той или иной лошади – дескать, она обладает особой статью, слишком высоко держит голову, имеет на редкость тонкие щиколотки, что свидетельствует о высокой скорости, или благородную грудь, говорящую о большой силе и выносливости, – то поступим так только в случае крайней необходимости.
Итак, наш друг Кааврен успешно миновал многолюдные улицы, отходящие от дворца, и вскоре оказался в более пустынном районе Холмистого округа, где и стоял павильон Кайрана. Тиасе пришлось придержать коня, когда он добрался до улицы Веревок, – здесь скопилось множество пешеходов, всадников и экипажей, движущихся ему навстречу. Он заметил: большинство из них одеты в цвета Дома Дракона, и решил, что опоздал на церемонию открытия.
Кааврену показалось странным, что он не видит парада, который, как ему говорили, должен был начаться сразу после открытия павильона. Возможно, подумал он, парад отменили, когда выяснилось, что Адрон не почтит церемонию своим присутствием. Тем не менее тиаса решил ехать дальше в надежде выяснить какие-нибудь подробности у тех, кто еще, несомненно, оставался возле павильона.
Следует добавить, что Кааврена удивила численность толпы, и он с беспокойством подумал о том, достаточно ли здесь гвардейцев, хотя никаких следов беспорядка пока не обнаружил. Тиаса огляделся в поисках золотых форменных плащей и с удовлетворением заметил двоих или троих гвардейцев, которые старательно выполняли свои обязанности. Вскоре они увидели своего капитана и отсалютовали ему; он жестом показал, чтобы они продолжали нести службу. Что они и сделали, возможно, с несколько большим рвением – ведь теперь на них смотрел их капитан. Кроме того, здесь находилось и несколько полицейских, приветствовавших Кааврена как офицера дружественных войск.
Почти неуловимым движением колен – а тиаса был весьма искусным наездником – Кааврен направлял своего скакуна через толпу, состоящую в основном из текл, которые расступались перед ним, как вода перед носом корабля. Буржуа растекались, словно масло под горячим ножом, а дворяне раздавались в стороны, будто песок или гравий – в зависимости от своего ранга и Дома. Улица стала шире, и Кааврен понял, что приближается к рынку перед павильоном – свободное пространство, точно дельта реки, впадающей в океан. Именно здесь и собирались построить громадный павильон. Народу было море, и посреди возвышался помост, на котором уже выступили ораторы. Теперь собрались те, кто намеревался покинуть площадь в экипажах.
Напор толпы, отметил Кааврен, начал ослабевать. Пространство перед помостом очищалось по мере того, как участники церемонии расходились по трем улицам. Завтра на обширной площадке начнется строительство. Тут и там Кааврен замечал золотые плащи – гвардейцы выполняли приказ своего капитана.
Он посмотрел на помост, озаренный факелами – уже успели спуститься сумерки, – где несколько дворян, в большинстве своем драконлорды, вели неторопливый разговор. Адрона он нигде не увидел. Кааврен жестом подозвал к себе одного из гвардейцев, спешился и передал лошадь на попечение достойного солдата. Тиаса намеревался пешком пробраться к помосту, чтобы спросить, не случилось ли здесь каких-то происшествий. Кроме того, он хотел узнать, присутствовал ли на церемонии поэт Калвор.
Проницательный читатель уже сообразил, что за нашим осторожным выражением «тиаса намеревался» скрывается некая неожиданность, которая помешает его планам. Так оно и вышло. Причем событие это не только явилось сюрпризом для Кааврена, но и сыграло весьма важную роль в нашем повествовании (ведь читатель наверняка понял, что, если бы поездка Кааврена не представляла существенного значения, мы не стали бы ее описывать). Справедливость подобных предположений мы сейчас и будем иметь честь продемонстрировать.
Кааврен уже практически пробрался сквозь толпу и очутился всего в двух или трех шагах от помоста, находившегося примерно на уровне головы, когда его внимание привлекло движение, которое началось, как показалось тиасе, справа, из-под помоста. Благодаря хорошей реакции и опыту, приобретенному за пятьсот лет тренировок и битв, Кааврен дернулся в сторону, одновременно поворачиваясь, чтобы схватиться за оружие. Однако он прекрасно осознавал, что его застали врасплох и он не успеет отреагировать на предательскую атаку, – здесь мы поспешим добавить, что Кааврен правильно определил намерения своего врага.
Краем глаза он успел заметить то, что принято называть «сверканием стали». И хотя нам не хочется использовать это затертое выражение, оно настолько хорошо описывает суть происшедшего, что мы вынуждены к нему прибегнуть. Впрочем, тот факт, что его застали врасплох и он бессилен эффективно защитить себя, не вызвал у Кааврена ни страха, ни гнева, скорее он почувствовал раздражение на себя за то, что позволил такой ситуации возникнуть.
И все же в то самое мгновение между осознанием атаки и ее кульминацией появилось новое обстоятельство, столь же непредвиденное:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74