– Пицца! – торжественно огласила Любава.
– Видишь ли, Любавушка, настоящая пицца выглядит не... – начал было черт, но тяжелый каблук Солнцевского решительно опустился на его ногу.
В глазах у черта потемнело, закончить свою фразу он не смог. За него это сделал Солнцевский.
– Настоящая пицца именно так и выглядит, – радостно отозвался он, бодренько усаживаясь за стол. – А ну-ка положи мне салатика.
Обрадованная Соловейка что-то весело защебетала про свои кулинарные изыски и от души, с горкой наложила своему начальнику «Оливье». Илюха с сомнением поковырял странную массу, по роковому стечению обстоятельств названную так же, как обожаемый салат, и, собрав волю в кулак, решительно приступил к еде.
Пожалуй, за весь этот год, что он пробыл в средневековом, почти былинном Киеве, это был самый героический поступок. И тут даже дело было не в том, что количество моркови и яблок оказалось запредельным и все это хлюпало в сырых яйцах, а в жестком горохе, который упорно хрустел на зубах с таким звуком, что у богатыря закладывало уши.
Пока Изя восстанавливал дыхание после каблука Солнцевского, у него было время подумать о сложившейся ситуации. В результате этих раздумий он был вынужден признать, что его коллега прав, и показывать вид, что они в ужасе от Соловейкиной стряпни, не следует. Она же искренне хотела сделать им приятное, и не ее беда, что это ей не удалось. Оставалось только героически перетерпеть этот торжественный ужин. Что поделаешь, ради дружбы можно пойти и не на такие жертвы.
Черт вздохнул, нацепил на физиономию маску неземного счастья и налил себе первача, справедливо рассудив, что с ним и не такие харчи проскочат, как по маслу. С жутким треском поглощая салатик, Солнцевский тут же подвинул свой кубок, и Изя добавил горючего и туда.
– За настоящую, искреннюю дружбу! – поднял тост черт и решительно опрокинул содержимое посуды в свое чрево.
– Да! – отозвался Солнцевский и последовал его примеру.
– А какая она еще бывает? – удивилась Соловейка, но развивать тему не стала. – Тебе чего положить?
Изя в очередной раз внимательно осмотрел стол, потом бросил понимающий взгляд на Илюху и только после этого обреченно махнул рукой:
– А давай то, что ты спрятала под шубой, я всегда любил в лотерею играть.
Соловейка очаровательно улыбнулась и сдернула с блюда лохматое рыжее покрывало.
– Иногда можно очень неплохо выиграть, – заметил Изя, с удовольствием рассматривая копченого осетра.
– Ты извини, я не знала, что именно представляет из себя селедка, – оправдывалась Соловейка, кромсая тушу царской рыбины, – так что решила импровизировать и взяла осетра.
– Вполне достойная замена, – хмыкнул довольный черт, кидая выразительные взгляды на страдающего Солнцевского.
– Вы извините, если что не так. Сами понимаете, в первый раз готовила, – продолжала вещать Любава. – Изя, тебе овощей побольше?
– Пожалуй, овощей не надо вовсе, – отозвался черт.
– Положи ему кабачковой икры побольше, – не остался в стороне Илюха, который уже с трудом мог смотреть на сияющего Изю. – Он ее просто обожает!
Пока Изя открывал рот, параллельно обдумывая, как бы корректно уклониться от заманчивого, но совершенно невкусного предложения, Любава радостно водрузила рядом с рыбой гору шариков, нарезанных из сырого кабачка.
– Кушай на здоровье! – искренне пожелала Соловейка, выставляя перед чертом тарелку.
– Приятного аппетита! – довольный, что и черту не удалось выйти сухим из воды, кинул Солнцевский.
– И тебя туда же, – буркнул средний богатырь и с сомнением уставился на заморскую икру.
Эти сомнения вылились в очередной налитый кубок, и, как можно более радостно вздохнув, черт принялся за трапезу.
Мотю все эти условности не касались. Он в еде был консерватором, так что в данный момент с огромным удовольствием поглощал перловую кашу с мясом. Но так как это был не обычный ужин, а самый что ни на есть торжественный, то его на десерт ждали чудные бараньи окорока. Их Соловейка спрятала в кладовой, но Змей уже давно унюхал сей праздничный деликатес и сейчас находился в радостном томлении перед встречей с прекрасным.
Илюха с огромным удовольствием поменялся бы со своим любимцем обедом, но был вынужден есть то, что приготовила заботливая Любава. Хорошо еще, что на столе в обилии присутствовал Изин первач, а то без него пришлось бы совсем плохо.
– Разве не вкусно? – подозрительно осведомилась Соловейка, несмотря на все старания друзей уловившая некоторую натянутость за столом.
– Очень вкусно! – хором отозвались старший и средний богатыри.
– Вы только не обижайтесь, ребята, но, честно говоря, я не очень понимаю, как вы можете это есть, – вдруг совершенно неожиданно призналась Любава. – Я все приготовленное попробовала, но мне понравился только осетр. Правда, я до сих пор не понимаю, зачем нужно было его укрывать шубой.
– О вкусах не спорят, – философски заметил Изя, – в наших местах это все считается праздничной и очень вкусной едой.
– Как бы то ни было, спасибо тебе за этот дивный стол, – поддакнул Солнцевский, в очередной раз прикладываясь к кубку.
Не знаю, может, галантные друзья уничтожили бы все приготовленные блюда, но в этот момент в открытое окно влетела стрела и снайперски попала в никем не тронутую пиццу. Как и следовало ожидать, на ней был прикреплен свиток, который тут же оказался в руках Изи. Черт аккуратно развернул пергамент и, прокашлявшись, торжественно огласил его не очень развернутое содержание: «Завтра в полдень у Кривой балки».
– Краткость – сестра таланта, – заметил Илюха, как бы невзначай отодвигая от себя тарелку. – Подпись есть?
– Нет.
– Впрочем, это и неважно, – отметил повеселевший Илюха, развалившись на скамье, – там на месте и посмотрим, кто наш таинственный недоброжелатель.
– Мы что, туда пойдем? – с сомнением в голосе поинтересовался Изя.
– Конечно! – взвился бывший чемпион. – Грех не использовать такой шанс!
К изумлению старшего богатыря, больше никто его оптимизма не разделял.
– Да вы сами посудите, такая возможность узнать, кто именно нам столько времени пакостничает. Ведь мы до сих пор так и не знаем точно, кто именно из иноземных посольств затеял эту интригу. Вот там, на месте, все и выясним!
– Надеюсь, мы прихватим с собой еще кого-нибудь? – осторожно поинтересовалась Любава.
– Конечно, нет, это дело «Дружины специального назначения»! Вызов бросили нам, именно мы должны вывести иноземцев на чистую воду.
– Уж очень похоже на ловушку, – отозвался Изя.
– Если бы нас и хотели заманить в ловушку, то более неудачного места для этого они не смогли бы придумать! Я хорошо знаю это местечко, оно словно создано, чтобы в нем проводила операцию наша команда. Ровная площадка, а вокруг нависли небольшие горы. Да там такая акустика, что Соловейка армию оглушить сможет.
– Но... – протянул Изя, пытаясь возразить другу.
– К тому же мы прибудем как можно раньше и посадим в засаду Мотю.
Гореныш оторвался от десерта и радостным стрекотанием высказал свое полное согласие с планами хозяина.
– Если что пойдет не так, это будет наш резерв. А на что способен наш малыш, когда разозлится, вы знаете не хуже меня.
Малыш смачным хрустом уничтожаемого мосла подтвердил и это. Однако этот момент не прибавил оптимизма у Изи.
– Не нравится мне все это, – буркнул черт, – а своим предчувствиям я привык доверять. Мало ли как там разговор пойдет.
– Изя, друган, ты что, во мне сомневаешься? – удивился Илюха. – Так я тебе даю слово, что постараюсь закончить дело миром! Я в нашей бригаде был спецом по мирным разборкам. Впрочем, и по немирным тоже.
– Я сомневаюсь не в тебе, а в тех, кто прислал это письмо, – хмуро отозвался черт и чисто по инерции отправил в рот ложку с кабачковой икрой.
– И я в тебе не сомневаюсь! – радостно подвел итог Солнцевский. – И в Любаве, и в Моте. А если мы действуем все вместе, нам никакие натовцы не страшны!
Соловейка, которой вся эта история тоже не очень нравилась, после таких слов просто не могла стоять в стороне. Она посмотрела Солнцевскому в глаза и спокойно проговорила:
– Я с тобой.
– Хрумм! – прикончив очередной мосол, Мотя также встал на сторону хозяина.
– Ну раз так, то я среди большинства, – кисло отозвался Изя.
– Вот и чудесно. – Илюха радостно поднялся со своего места. – Значит, завтра спокойненько встаем, завтракаем и заранее прибываем на место «стрелки». Там осматриваемся и закладываем Мотю в засаду. Далее действуем по обстановке: если супостаты покаются, то даем подзатыльник и отпускаем с миром, ну а если нет...
Тут Солнцевский нетерпеливо почесал кулаки.
– То, по законам военного времени, даем им по кумполу, невзирая на неприкосновенность и прочую ерунду.
– Но если... – начал было Изя, но Солнцевский перехватил его мысль на лету.
– Если за всеми этими провокациями стоит твой потенциальный тесть, будешь разбираться с ним сам.
С этими словами Илюха допил содержимое своего кубка и радостно объявил окружающим:
– Спасибо за чудесный ужин, я быстренько прошвырнусь с Мотей и спать. Хочу завтра на разборке быть во всей красе.
Мотя, услышав заветые слова, тут же подхватился со своего места и, весело топоча когтистыми лапами по полу, завертелся вокруг хозяина.
– Так ты же ничего толком не ел, – бросила Соловейка, с удивлением глядя на почти нетронутый стол.
– Какая еда перед сном? – уже из дверей отозвался старший богатырь. – На ночь много есть вредно!
Дверь за Илюхой закрылась, Соловейка повернулась к хмурому черту.
– Я тоже больше ничего не буду, – предвосхищая вопрос, тут же отозвался Изя. – Илюха совершенно прав, надо хорошенько выспаться, а заснуть на полный желудок у меня не получится.
– Но...
– Все было очень вкусно, большое спасибо. Жаль, что эта стрела скомкала весь наш праздник, – торопливо выговорил черт и, пока Соловейка не успела ничего ответить, шмыгнул прочь из комнаты, прихватив с собой со стола кубок, предусмотрительно наполненный первачом.
– Вот иноземцы проклятые, – констатировала Соловейка, убирая со стола. – Из-за них ребята даже не поели толком...
Вырвавшись с торжественного ужина, Изя и не думал ложиться спать. Наоборот, весь в думах и сомнениях, словно раненый слон, он заметался по комнате, раздумывая о сложившейся ситуации. И чем больше он думал, тем больше она ему была не по нутру.
– В конце концов, уже не в первый раз, – словно уговаривая сам себя, заметил Изя, выхаживая из угла в угол.
Тут его взгляд упал на заныканный кубок, и, ни секунды не сомневаясь, средний богатырь залпом осушил его. Блаженное тепло потекло по жилам, побродило по организму и наконец-то добралось до мозга. Тот, в свою очередь, оценил подарок и присовокупил новую внушительную дозу к полученным ранее. Достигнутый результат позволил мозгу расслабиться, и, чтобы не портить свое комфортное состояние, он отключил в самом себе парочку ненужных в данный момент точек.
– Ах, была не была, где наша рогатая не пропадала! Одним больше, одним меньше... – радостно выдал черт и решительно махнул рукой.
Далее он вытащил лист пергамента, и золотым «Паркером», прихваченным из будущего, быстро накропал пару строчек. Далее он проверил содержимое карманов и, оставшись доволен осмотром, отворил ставни и выпрыгнул из окна. А на столе осталась лежать короткая записка: «Начинайте без меня, прибуду сразу на место. Ваш вечнолюбимый Изя».
– Вот черт, опять что-то задумал. Или, может, почуял что-то неладное и соскочить захотел? – спустя полчаса, рассматривая записку, вслух рассуждал Илюха. – Странно, что он обошелся без оригинальных постскриптумов в его неповторимом стиле.
Так, как говорится, на всякий случай, старший богатырь перевернул лист и на обратной стороне прочел: «P. S. Илюха, не надо думать о друзьях плохо!»
– Вот теперь все в порядке, – буркнул себе под нос посрамленный Илюха и неторопливо убрал пергамент.
В голове его вертелось множество версий, что именно задумал черт, но ни одна из них не тянула на звание «основной». Также ему вспомнилось, что примерно таким же образом и абсолютно неожиданно Изя уже исчезал. И тогда он не смог добиться от рогатого друга мало-мальски внятного объяснения его отлучки.
– Ну на этот раз я из него душу вытрясу! – сурово пригрозил Солнцевский в темноту, и тут же задумался, есть ли у рогатого душа.
Долго философствовать на эту тему Илюхе не пришлось, и, сладко потянувшись на пуховой перине, он провалился в мир Морфея.

* * *
Помните утро (а если быть точнее, то наверняка уже день) первого января? Вы просыпаетесь, героическим усилием воли приводите себя в рабочее состояние и выбираетесь из кровати. Далее возможны варианты, но рано или поздно вы добираетесь до холодильника и обнаруживаете там запасы всего того, что не смогли уничтожить в новогоднюю ночь. А запасы, согласно традиции, очень и очень впечатляющие.
И вот ваш взгляд скользит по плошкам с салатами, по тарелочкам с рыбкой и мяском, по все той же ненаглядной селедке «под шубой», по остальным деликатесам и вкусностям, и на душе становится тепло и уютно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39