- У тебя сейчас вид, как у пассажира трамвая, которому на колени села голая Ума Турман.
Я признался:
- Как-то странно все это, Кика.
- Что именно? - уточнил он.
- Сижу, пытаюсь разгадать, что значат эти три буквы ДЧХ, и в глубине души понимаю, что ни фига разгадать не получится, потому что один нужный смысл тонет в бездне смыслов. Тут появляешься ты, и оказывается, что никакой бездны и нет. Как это понять? Совпадение? Но в совпадения не верю. Тогда что?
Кика заговорщицки подмигнул и, начертав сигаретой в воздухе замысловатую фигуру, объяснил:
- Место заколдованное.
- Что? - не понял я.
- Место, говорю, заколдованное. Не замечал?
- Знаю то, что все знают: драться не моги - умоешься.
- Это само собой. Я про другое. Давно заметил: в этом кабаке сами собой решаются неразрешимые ситуации. А помимо: легко складывается то, что в другом месте годами не может сложиться, находятся нужные слова, вспоминается забытое. А уж совпадения тут сплошь и рядом случаются. Хочешь эксперимент?
Я пожал плечами - почему бы, дескать, и нет. Кика тут же вытащил из стаканчика салфетку и протянул мне со словами:
- Напиши какое-нибудь число.
- Большое?
- Какое хочешь, такое и напиши, без разницы, только мне не показывай. - Эгрегор вытащил еще одну салфетку и нашарил в кармане ручку. - Я сейчас тоже напишу. Потом сравним.
Я быстро вывел на своей салфетке: «1548».
Как через секунду выяснилось, он на своей написал точно такое же число.
- Видишь! - радуясь, словно дитя, тыкал Кика то в одну салфетку, то в другую.
- Однако, - озадаченно почесывая затылок, поражался я. - И в чем фокус? Сознание мое копнул?
- Обижаешь, старичок, - фыркнул Кика и постучал по циферблату наручных часов. - Без двенадцати четыре. Пятнадцать сорок восемь. Поэтому. А вот, интересно, почему ты написал именно это число. От балды?
- Отнюдь. Просто вылупился из яйца на свет божий в тысяча пятьсот сорок восьмом году.
Кика восхитился:
- Ни фига себе, какой ты старый, старичок. А выглядишь как огурчик.
- У китайцев есть мудрая пословица: «Нужно умереть молодым и постараться сделать это как можно позже», - сказал я. - Этому и следую. Впрочем, не так уж мне и много. В один год со мной, между прочим, родился актуальный и по сей день Великий Ноланец.
- Тот, что раскрутил Землю? Астроном?
- Он. Только я, когда сказал об актуальности, имел в виду не его открытия в области небесной механики. Лично для меня Джордано Бруно актуален вовсе не этим. Вертится, не вертится - большая ли разница? Как по мне, так никакой. Счастья оттого, что стала вертеться, поверь, никому не прибавилось. Но вот однажды он сказал, что если бы изначально было известно различие между Светом и Мраком, то прекратилась бы древняя борьба воззрений, в которой целый ряд поколений стремился истребить друг друга. Это вот действительно жизненная проблема. Где Свет? Где Мрак? Как одно отличить от другого? Эта тема покруче будет, чем вульгарное «вертится или не вертится». - Тут я покосился на гравюру с обезьяной, усмехнулся и сказал: - Кстати, а ты знаешь, что студенты, слушавшие лекции Бруно в Оксфорде, называли его Жонглером?
- Правда, что ли? - удивился эгрегор.
- Ага, - кивнул я. - И не просто Жонглером, а Жонглером с кружащейся головой и неспокойными мозгами.
Кика обрадованно щелкнул пальцами:
- Видишь, и тут совпадения: вспомнил о Жонглере, сидя у Жонглера. Забавно, да?
- Так забавно, что даже страшно.
После этих слов я вытащил упаковку с Зернами Света и молча протянул Кике. Тот взял и взвесив на ладони, спросил:
- Не многовато?
- В самый раз, - ответил я, вставая. - И спасибо тебе, Кика.
- За что, старичок?
- Дело одно темное помог мне с места сдвинуть.
- Я ни при чем, - поскромничал эгрегор. - Говорю же - место заколдованное.
- Это я уже понял, но тебе все равно спасибо. - Я встал из-за стола и сделал ручкой. - Пока-пока.
- Подожди, - остановил меня эгрегор.
- Что еще?
- Загадай какое-нибудь желание?
- Зачем?
- Если, находясь в этом кабаке, загадаешь что-нибудь заветное, обязательно исполнится.
- Еще один эксперимент?
- Ну. Хочу убедиться, что не только на меня действует. Чисто из интереса.
Я пожал плечами:
- Не знаю даже, что и загадать.
Действительно не знал. Точнее, не мог с ходу сообразить, что выбрать. Да и как тут выбрать что-то определенное, когда и целого мира мало. Кика, видя мое замешательство, пришел на помощь:
- Ну чего ты на данную секунду больше всего хочешь?
- Честно?
- Честно.
- Встретиться с одной рыжеволосой.
- Ну так именно это и загадай.
Я сдался и - «Хочу!» - загадал.
На том и расстались.
Пока добирался до машины, на ум пришла толковая мысль. Чтобы отработать ее, позвонил своей мужественной помощнице.
- Шеф, вы?! - обрадовалась Лера.
- Вроде я.
- Шеф, ну что?
- Что «ну, что»?
- Я уже свободна?
- Конечно, свободна. Если свободу понимать как осознанную необходимость сидеть и не рыпаться.
- Шеф, вы изверг!
- Есть немного.
- Шеф, я к людям хочу, - дрогнувшим голосом сказала Лера.
Я хмыкнул:
- Сомнительное желание.
- Когда шеф? Когда? Когда-когда-когда?
- На рассвете.
- Завтра?
- Может, и завтра. Может, послезавтра. Может, через месяц. Но обязательно на рассвете. Помнишь, как у Киплинга? Начинал брезжить рассвет, когда Маугли спустился с холма в долину, навстречу тем таинственным существам, которые зовутся людьми. Конец цитаты.
- Шеф, я буду плакать.
- Не надо плакать, надо работать.
- Я бы и рада, шеф, да вот только…
- Лови задачу, - прекратив ерничать, сказал я.
Девушка, почувствовав, что мой голос изменился, тут же подобралась:
- Да, шеф?
Вот то-то же, подумал я и выдал задачу:
- Врубаешь компьютер, входишь в Сеть, копаешься в городских новостных лентах и гребешь все подряд, что касается исчезновения антикварных вещей из музеев, частных коллекций и тому подобного. Это все. Суть уловила?
- Да, шеф. А за какой период?
- За год… Нет, за полгода.
- Все, поняла.
- Раз поняла, чего тогда болтаешь? Иди работать. Через два часа чтоб все было готово. Не успеешь - уволю к чертовой матери. Причем без выходного пособия.
- Ну, шеф, вы и… Ну, вы и… Ну…
Задохнувшаяся от возмущения Лера так и не сказала, кто же я, по ее мнению. Связь прервалась. То ли девушка сама прервала соединение в порыве гнева, то ли трубка в ее руке расплавилась.
Я тем временем уже дошел до тачки и, как только сел за руль, сразу включил кондиционер. А потому что пекло стояло вокруг, как любит говорить Лера, аццкое. Казалось, город всем своим видом вопрошает: где вы, призрачные тени вечерней прохлады? Но время теней еще не пришло. Воздух превратился в кисель, асфальт - в тягучую кашу, пыльные листья дерев - черт знает во что.
Городская толпа-змея ползла исключительно по той стороне, что скрыта домами от солнца. Измученные жарой воробьи тюкали оброненное кем-то мороженое. Кот, лежащий под бочкой с квасом, нахалов видел, но разгонять не хотел, ему было лениво.
Мне тоже было лениво, а также сыто-пьяно, откровенно хотелось спать. Но мой наставник учил меня: «Дракон не должен быть рабом желаний». Поэтому я подхватил песню, льющуюся из магнитолы, подумал с нежностью о рыжеволосой крале, отжал ручник и - «Never let you go» - двинул в офис.
ГЛАВА 9
Добравшись до кабинета, я первым делом выдул прикупленную в ларьке бутылку минералки, затем, тупо глядя в окно, неспешно выкурил сигарету, после чего взял в руки шпагу и, расхаживая с ней по кабинету, какое-то время размышлял о человеке, который не чурался называть себя Зверем 666, подписывал эпистолы именем Антихрист и знал имя Бога. Об Элстере Краули.
Многие посвященные считают, что Краули был самым грозным магом первой половины прошлого века. Возможно, что так. Возможно. Лично не встречался (откуда, если с семнадцатого века сижу на привязи), поэтому точно сказать не могу. Со слов людей более-менее осведомленных знаю, что поначалу Краули состоял в Ордене Золотого Рассвета, но, когда за попытку свергнуть Мастера с помощью отряда из сорока девяти демонов его оттуда на пинках вынесли, основал собственное общество - «Ргентинум Аструм», а еще через время стал главой английского отделения германской оккультной группы «Орден тамплиеров Востока».
Также мне известно, что Краули являлся личностью весьма харизматичной. Это, впрочем, не удивительно: люди души не чают в том, кто безо всякой оглядки пренебрегает нормами общественной морали. Уж что-что, а общественную мораль Элстер Краули не жаловал. В грош, говорят, не ставил. «Стой обеими ногами на земле, - проповедовал он. - Живи обыденными страстями, гони прочь сомнения, меньше думай, больше желай, и тогда судьба дарует тебе счастье». Тьма этих низких истин весьма притягательна, оттого-то у Краули, которого современники, между прочим, называли «здравомыслящим безумцем», и по сей день так много последователей. Некоторые, судя по всему, проживают в нашем городе, и один из них - тот самый парень, который слишком буквально понял завет учителя «Делай что хочешь». Хочет убивать и убивает.
Крут паренек, прикидывал я, размахивая шпагой. Очень крут. Круче просто не бывает. Только одного не учел. Того, что его собственное «делай что хочешь» однажды может натолкнуться на чужое «делай что хочешь». И не факт, что это чужое окажется слабее.
Рассудив так, я сделал шпагой обводящий финт и, перейдя в атаку на воображаемого противника (на самом деле - на книжный шкаф), проткнул в глубоком выпаде корешок тонкого фолианта с длинным названием «Ключ от кабинета благородного рыцаря Джузеппе Франческо Бори, в котором заперто множество принадлежащих его перу любопытных записок по химии и другим наукам, а также его жизнеописанию».
Нарочно захочешь - не попадешь, хмыкнул я, ощупывая место укола. А когда прочитал название книги, вспомнил Остапа Бендера с его легендарным: «Может, тебе еще ключ от квартиры, где деньги лежат?» А следом - по очевидной ассоциации - про отложенный звонок в контору Большого, мать его, Босса.
Отложив шпагу, решительно взялся за телефон.
На этот раз в конторе Тюрина нашелся способный держать трубку в руках.
- Ну? - недружелюбно произнес какой-то гражданин.
По интонации чувствовалось, что неприветливый мой собеседник трубку поднял случайно, что чем-то крайне он озабочен и что ему сейчас не до меня.
Тем не менее я от своих намерений не отступил и представился согласно ранее придуманной «легенде»:
- Инспектор Дорохов, федеральное казначейство. Могу ли я сейчас поговорить с Иосифом Викторовичем?
Ответ был краток и груб:
- Нет.
Объяснить причину отказа господин торопыга не удосужился - сказал и бросил трубку.
Чего это у них там такое произошло? - озадачился я, вслушиваясь в короткие гудки. Может, случился бунт на корабле?
Бунт - это, безусловно, хорошо. Но вообще-то я предпочел бы, чтобы на этой пиратской шхуне произошло что-нибудь посущественнее, чем просто бунт. Например, чтобы села она на мель. А лучше - получив пробоину, затонула, а ее экипаж попал на необитаемый остров.
Придумать, какие бедствия должны свалиться на голову пиратов, попавших на пустынный брег, я не успел - голодным зверем заурчал мобильный.
- Егор, ты звонил мне? - раздался из трубки голос Ольги.
Я расплылся в улыбке:
- Привет. Я вспоминал тебя вот только. В обед.
Усмехнувшись этой моей нечаянной цитате из старой песни, Ольга призналась:
- Я тебя тоже вспоминала.
- Надеюсь, добрым словом?
- Надейся.
- Как конференция? - не зная, о чем спросить, ляпнул я первое, что пришло на ум.
- Слова, слова, слова, - пропела Ольга мученическим голосом.
Несколько секунд мы молчали. Так иногда бывает после первой встречи: не понять, то ли уже хорошо знакомы, то ли еще нет, и поэтому трудно с ходу подобрать верные слова. Наконец я спросил:
- Мы увидимся?
- Обязательно, - пообещала девушка.
- Сегодня?
- Сегодня - нет, сразу после пленарного будем заседать по секциям, затем фуршет, а после везут на экскурсию в какую-то замечательную долину, где цветут волшебные травы, из-под земли бьют целебные источники и носятся от предгорья до предгорья табуны диких мустангов. Я так поняла, что это с ночевкой.
- Жаль. А отказаться нельзя?
- Егор, ты собираешься сегодня умереть?
- Вообще-то нет.
- Я тоже не собираюсь.
- Значит, увидимся? - спросил я с надеждой.
- Конечно, Егор, - ответила Ольга. - Прости, мне пора, приглашают в зал. Я позвоню, Егор. Обязательно позвоню.
- Буду ждать.
- Все, пока-пока. Зовут.
И меня тоже звали: из приемной раздавались крики «Ау!» и «Есть кто-нибудь дома?!».
- Чего орем? - спросил я, выходя из кабинета.
- Смотрю - открыто, вошел, а тут нет никого, - промямлил долговязый юнец, косясь на шпагу в моей руке.
- Ты кто?
Он поправил форменную бейсболку и похлопал по пухлой кожаной сумке, висящей на плече.
- Курьер я. Городская служба доставки «Меркурий».
- И чего надо?
- Ничего не надо. Вы будете Тугарин Егор Владимирович?
- Буду. Еще какое-то время.
- Отлично. Я вам тут вот бандероль принес, в смысле - доставил.
- Бандероль? - не поверил я.
Парень кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55