Не люблю опаздывать (дракон я, и все человеческое мне чуждо), поэтому в кабак не вошел - ворвался.
Но спешил напрасно, моего вампира не было и в помине. Посетителей вообще было мало, в тусклом свете, исходящем от нескольких электрических канделябров, я насчитал троих. За столиком у входа щебетали о чем-то своем девичьем две недавно инициированные и чертовски симпатичные ведьмы. а в дальнем углу топил в вине какой-то очередной свой облом угрюмого вида бабр-оборотень по прозвищу Битый.
Сбежав в зал по крутым стертым ступеням, я первым делом направился к стойке. Хлопнул, не отходя, одну «Окровавленную Машку» (отличается от «Кровавой Мэри» обратной пропорцией основных ингредиентов), прихватил с собой еще одну порцию и, заказав бармену Кеше Крепышу отбивную в две его неслабые ладони, направился за столик, что стоит у стены под гравюрой, где весьма искусно изображена обезьяна, жонглирующая стеклянными шарами.
Вторую порцию фирменного коктейля я уничтожил столь же быстро, как и предыдущую, после чего закурил первую за день сигарету и, выудив из кармана телефон, позвонил Кике.
- Внимательно, - своеобычно отозвался эгрегор.
- Привет, дружище, - сказал я.
- Егор-Егорище?
- Он самый.
- Здорово, старичок. Что на этот раз нужно гордому дракону от продажного представителя желтой прессы?
- Хочу должок вернуть. Можешь подкатить?
- Прямо сейчас?
- Угу.
- А где ты?
- «У Жонглера».
- Так-с, так-с, так-с… - начал прикидывать эгрегор вслух. - А еще долго там будешь?
- Не знаю, - ответил я. - Но если соберешься - дождусь. Не люблю быть должником.
- Лады, старичок. Сейчас закончу кое-что кое-как для кое-кого и сразу прискочу.
- Жду.
Едва я отключился, произошло два приятных события: мне принесли отбивную - это раз, в зал вошел Архипыч - это два.
Сергей Архипович Белов, который никогда не был против, чтобы его называли просто Архипычем, служит заместителем по оперативной работе главы Городского Поста кондотьеров Предельного съезда сыновей седьмого сына. Проще говоря, возглавляет оперативную службу местного отделения тайной службы безопасности Большого совета. А говоря еще проще, он - главный опер здешних Молотобойцев.
«Молотобойцами» называют себя те суровые и отважные парни, которые следят за выполнением обетов, что во избежание крупных междоусобиц добровольно-принудительно наложили на себя люди-маги. Помимо того, блюстители магического порядка противодействуют бесконтрольному распространению сакральных знаний среди непосвященных, а также занимаются регистрацией всякой нежити и нейтрализуют пагубные последствия эксцессов, связанных с необоснованным или чрезмерным применением Силы. Короче говоря, Молотобойцы - администраторы широкого профиля. Что говорится, мастера на все руки. В которых, когда это нужно, появляются мечи.
Серегу Белова, этого бородатого здоровяка, на чьем лице можно насчитать с два десятка старых шрамов и всегда несколько свежих, я знаю с тех пор, как прибыл на охрану Вещи. А после того как довелось мне его из беды выручить, мы с ним вообще в больших приятелях.
Случилось наше братание в прошлом веке, через год и пять недель после того, как городские власти разбили на месте старинного кладбища парк культуры и отдыха. К слову сказать, власти людские это умеют и любят - вершить благие дела со звероподобным усердием. Вместо того чтобы организовать достойное перезахоронение погоста, обошлись по-свойски: кресты - на дрова и в переплавку, мраморные плиты - на укрепление погребов и гаражей, могилы - под экскаваторный нож. А ровно через год (аккурат перед майскими праздниками) прорвалась на то место (где тонко, там и рвется) жуть потусторонняя. Заполонили бывшее кладбище демоны воздаяния. Изверглись изверги. Впрочем, чего еще можно было ожидать после акта воинствующего забвения собственной истории? Благодати? Так не бывает. Бывает: дурака свалял - огреби.
Ну и пошло-поехало.
Ночи не проходило, чтобы демоны не брали в хоровод какого-нибудь запоздавшего прохожего. Каждое утро работники парка находили изуродованный труп где-нибудь под кустом, за лавкой или на карусельной лошадке.
Вот такая вот культура.
Вот такой вот отдых.
Как ни скрывали отцы города печальные новости от широких масс, уже через неделю по городу поползли слухи, что в парке орудует маньяк. Да не просто маньяк, а такой маньяк, который несчастной жертве сердце из груди вырывает, тут же жарит его на костре и съедает.
Доблестная милиция с ног сбилась в поисках злодея, опергруппы несколько раз засады устраивали в разных местах парка, а то и сразу в нескольких. И нашли. Двух каких-то неумытых ханыг. Навесили на них всех собак, бодро начальству отрапортовали, грамоты-благодарности получили, а только гибнуть люди в парке после этого так и не перестали. Не так уже часто, но все же.
Ну а когда счет погибших перевалил за второй десяток, в дело вступили местные Молотобойцы. Три по семь - серьезная цифра, цифра запредельная, глаза уже не закроешь и не отведешь. Взялись.
Драка вышла нешуточная, не драка - месиво. Рубили огненные мечи по стылым, а стылые по огненным, пощады никто не просил и сам никого не щадил. Те и другие в ратном деле оказались одинаково искусны, только воинов Запредельного оказалось раза в два больше, чем воинов Пределов. Сила Силу, как известно, ломит, в итоге потерял Архипыч той ночью всех своих лучших бойцов - перетащили их демоны в гиблые наделы Запредельного. Сам Архипыч спасся случайно. Яростно отбиваясь, отступил к «чертову» колесу, а когда окружили его, полез - куда деваться? - на самую верхотурину. Демоны уже почти добрались до обессиленного кондотьера, когда я подцепил его и уволок подальше от проклятого места.
Повезло Архипычу, что та ночь была для меня Ночью Полета. Крупно повезло. Несказанно.
А зрелище, думаю, было впечатляющим: глубокая майская ночь, всполохи молний первой грозы, а по небу, разрывая тучи, плывет дракон с орущим человеком в лапах.
Хотел бы я посмотреть на эту картину со стороны.
Полцарства бы отдал.
Вот, собственно, и вся история.
А, да: Молотобойцы все равно демонов одолели. Собрали добровольцев со всей Сибири и одолели. Всегда в итоге побеждают. Вопрос времени и цены.
Архипыч заметил меня сразу, как только вошел, обрадовался и показал растопыренную правую ладонь, согнув при этом мизинец.
Некоторые называют этот приветственный жест «короной», кто-то - «крокодилом», я - «вилами», но сами Молотобойцы утверждают, что это римская литера VII в зеркальном отображении. Вроде бы поначалу таким вот образом Молотобойцы напоминали друг другу об Иннокентии VII, который в 1484 году издал папскую буллу, где осуждал колдовство, обвинив его в ужасной чуме, пронесшейся по Европе.
Признаться, сколько ни пробовал я, не получается у меня мизинец вот так вот хитро скрутить. Как это удается самим Молотобойцем, ума не приложу. Особенные люди.
Проходя мимо стойки, Архипыч сделал заказ, после чего с грациозной развязностью стареющего вояки прошагал к моему столику, сел напротив и пробасил:
- Здорово, дракон.
И тут же слямзил с моей тарелки ломоть хлеба.
- Здоровее видали, - шутейно отозвался я, не переставая рубить отбивную. - Пообедать зарулил?
Архипыч сначала густо намазал хлеб горчицей, сунул в рот, зачавкал, ни разу не поморщась, только тогда ответил:
- Позавтракать.
- Такая же фигня, - кивнул я. - В пять лег, проспал все на свете, пришлось завтрак себе простить.
Сразу после этих слов я насадил на вилку кусок мяса, сунул в рот и закрыл глаза от удовольствия - телятина была свежая, сочная и вкусная до остервенения. Когда глаза открыл, увидел, что Архипыч смотрит на меня с откровенной завистью. Впрочем, ждать ему пришлось не слишком долго, вскоре Крепыш притащил цыпленка гриль, два моченых яблока и запотевший графин с водкой. Выставил все это дело на стол и, забирая пустой стакан, обратился ко мне хриплым, вечно простуженным, голосом:
- Еще налить, Егор?
- Спасибо, Кеша, пас, - отказался я. - Поработать собираюсь.
Услышав эти мои несерьезные слова, кондотьер саркастически хмыкнул и, огладив красиво седеющую бороду, попросил:
- А принеси-ка ты нам, друг Иннокентий, на всякий случай еще одну чарку.
Сказал и тут же стал рвать принесенного цыпленка на части. Причем так яростно, как будто это был его личный кровный враг. Как будто пращур цыпленка когда-то больно клюнул его в темя и та давняя обида до сих пор бьется в сердце, требуя отмщения.
Шумно поедая несчастную птицу, Молотобоец нашел момент, чтобы спросить:
- Как дела, дракон?
- Лучше, чем у белочки, - ответил я, тоже не прекращая жевать.
- У какой белочки? - не понял Архипыч.
Я объяснил:
- У той, которую Александр Сергеевич изумруды грызть заставил.
- А-а… - Молотобоец ухмыльнулся уголком рта, но в следующую секунду лицо его вновь стало серьезным. - А я слышал, будто проблемы у тебя, дракон.
- Ложь наглая.
- Ложь, говоришь? Ну-ну. А вот…
В этот момент Кеша принес запрошенную стопку, и Архипыч замолчал, но когда бармен вернулся к стойке, продолжил:
- А вот намедни человечек один здесь неподалеку паука здоровенного и преужасного видел. Тот паук, размером с лошадь, среди дня белого птицей черной закусывал. Что на это скажешь?
Я пожал плечами:
- А что тут сказать? Пить надо меньше.
- Золотые слова, - согласился со мной Архипыч, после чего разлил водку по рюмкам и предложил: - Употребим?
- Ну если не зло, то давай, - согласился я.
Он поднял рюмку:
- За Силу!
- За справедливую Силу! - поднял и я.
Мы звонко чокнулись и выпили.
- Значит, нет проблем? - закусив горькое кислым, продолжил пытать меня Архипыч.
- Нет, - артачился я, уже сообразив, что кондотьер заявился в кабак не просто так, а по мою душу. - Никаких, Серега, проблем. Все как обычно: на небо поглядываю, по земле пошариваю.
- Это хорошо, когда проблем нет.
Сказал вроде беспечно, а сам до того напрягся, что на лбу стала заметна глубокая вертикальная морщина.
Я не выдержал, бросил вилку на стол, откинулся на спинку стула и сказал с обидой:
- Ну чего ты, Серега, мне аппетит портишь? Чего меня мучишь? Зачем допрос устроил? Знаешь же, что не положено вам вмешиваться в ход Охоты.
- Это да, не положено, - был вынужден согласиться кондотьер. - Что не положено, то не положено.
- Так чего тогда?
- Не положено-то не положено, да только иногда на неположенное и положить можно. Бывают случаи.
Несколько опешив от этих его крамольных слов, я поинтересовался:
- Это что же за случаи такие?
- Есть, Егор, такие вещи, ради которых можно дышло повернуть. Не много их, но они есть. Дружба, к примеру.
Я замахал руками:
- На фиг, на фиг! Не надо мне таких жертв. Сам справлюсь. Раньше справлялся и сейчас справлюсь.
Архипыч одобрительно крякнул (другого, мол, от тебя, паря, и не ждал), но тут же попытался навязать мне услуги по другой линии:
- Может, тогда помочь с «Фартом»? Влегкую ситуацию разрулим. А, дракон?
- И про это уже знаешь?
- Работа такая, - развел он руками.
Я проследил взглядом за матово блеснувшим перстнем с каплеобразным солитером и сказал:
- Завидная работа.
- Завидная, но геморройная. Ну так что? Помочь?
- Не надо.
Архипыч где-то с минуту, наверное, молчал, а потом сказал, делая вид, что внимательно рассматривает гравюру с обезьяной:
- Адвоката Ащеулова вчера в нашу профильную лечебницу пристраивал. Жалкое зрелище. Ты, дракон, немало в нем дырок понаделал.
- Всего одну, - ткнул я в потолок указательным пальцем.
Оказалось, Архипыч имел в виду совсем другое.
- Я про дырки в его представлениях о реальности, - пояснил он. - Видел бы ты его, когда мы его на коррекцию везли. Глаза навыкате, рот перекошен, слюни до колен, бормочет про какие-то оживающие предметы и исчезающих людей.
Вот он чем озаботился, подумалось мне. Тем, что слухи по городу пойдут и что слухи эти достигнут критической массы. А то - «дружба, положено не положено, ля-ля, фа-фа». Зачем так издалека?
Вытащив из пачки сигарету, я прикурил и через пару затяжек сказал:
- Понимаю, Серега, что вам работенки подкинул, но я этих придурков к себе не приглашал, сами пришли. С них и спрос.
- А кто спорит? С них. Но ты, Егор, того… переборщил малость. - И тут Архипыч наконец сказал то, ради чего пришел и ради чего затеял весь этот разговор: - Знаю, что вам, драконам, закон не писан, но ты уж постарайся в следующий раз как-нибудь поделикатнее, что ли.
- И кто же мне это говорит?! - возмутился я. - Мать Тереза?
- Нет, не мать Тереза. - Он поднял на меня свой тяжелый, полный многих знаний и многих печалей взгляд. - Не мать Тереза, но старый, тертый, видавший виды кондотьер.
Я недовольно покачал головой и, вдавив сигарету в пепельницу, с твердостью в голосе произнес:
- С придурками я, Серега, цацкаться не нанимался. С полудурками еще куда ни шло, а с придурками - уволь.
После этого моего категоричного заявления Архипыч вздохнул. Видно было, что эта тема ему неприятна и что чувствует он себя неловко. Но он должен был сказать мне все, что должен был сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Но спешил напрасно, моего вампира не было и в помине. Посетителей вообще было мало, в тусклом свете, исходящем от нескольких электрических канделябров, я насчитал троих. За столиком у входа щебетали о чем-то своем девичьем две недавно инициированные и чертовски симпатичные ведьмы. а в дальнем углу топил в вине какой-то очередной свой облом угрюмого вида бабр-оборотень по прозвищу Битый.
Сбежав в зал по крутым стертым ступеням, я первым делом направился к стойке. Хлопнул, не отходя, одну «Окровавленную Машку» (отличается от «Кровавой Мэри» обратной пропорцией основных ингредиентов), прихватил с собой еще одну порцию и, заказав бармену Кеше Крепышу отбивную в две его неслабые ладони, направился за столик, что стоит у стены под гравюрой, где весьма искусно изображена обезьяна, жонглирующая стеклянными шарами.
Вторую порцию фирменного коктейля я уничтожил столь же быстро, как и предыдущую, после чего закурил первую за день сигарету и, выудив из кармана телефон, позвонил Кике.
- Внимательно, - своеобычно отозвался эгрегор.
- Привет, дружище, - сказал я.
- Егор-Егорище?
- Он самый.
- Здорово, старичок. Что на этот раз нужно гордому дракону от продажного представителя желтой прессы?
- Хочу должок вернуть. Можешь подкатить?
- Прямо сейчас?
- Угу.
- А где ты?
- «У Жонглера».
- Так-с, так-с, так-с… - начал прикидывать эгрегор вслух. - А еще долго там будешь?
- Не знаю, - ответил я. - Но если соберешься - дождусь. Не люблю быть должником.
- Лады, старичок. Сейчас закончу кое-что кое-как для кое-кого и сразу прискочу.
- Жду.
Едва я отключился, произошло два приятных события: мне принесли отбивную - это раз, в зал вошел Архипыч - это два.
Сергей Архипович Белов, который никогда не был против, чтобы его называли просто Архипычем, служит заместителем по оперативной работе главы Городского Поста кондотьеров Предельного съезда сыновей седьмого сына. Проще говоря, возглавляет оперативную службу местного отделения тайной службы безопасности Большого совета. А говоря еще проще, он - главный опер здешних Молотобойцев.
«Молотобойцами» называют себя те суровые и отважные парни, которые следят за выполнением обетов, что во избежание крупных междоусобиц добровольно-принудительно наложили на себя люди-маги. Помимо того, блюстители магического порядка противодействуют бесконтрольному распространению сакральных знаний среди непосвященных, а также занимаются регистрацией всякой нежити и нейтрализуют пагубные последствия эксцессов, связанных с необоснованным или чрезмерным применением Силы. Короче говоря, Молотобойцы - администраторы широкого профиля. Что говорится, мастера на все руки. В которых, когда это нужно, появляются мечи.
Серегу Белова, этого бородатого здоровяка, на чьем лице можно насчитать с два десятка старых шрамов и всегда несколько свежих, я знаю с тех пор, как прибыл на охрану Вещи. А после того как довелось мне его из беды выручить, мы с ним вообще в больших приятелях.
Случилось наше братание в прошлом веке, через год и пять недель после того, как городские власти разбили на месте старинного кладбища парк культуры и отдыха. К слову сказать, власти людские это умеют и любят - вершить благие дела со звероподобным усердием. Вместо того чтобы организовать достойное перезахоронение погоста, обошлись по-свойски: кресты - на дрова и в переплавку, мраморные плиты - на укрепление погребов и гаражей, могилы - под экскаваторный нож. А ровно через год (аккурат перед майскими праздниками) прорвалась на то место (где тонко, там и рвется) жуть потусторонняя. Заполонили бывшее кладбище демоны воздаяния. Изверглись изверги. Впрочем, чего еще можно было ожидать после акта воинствующего забвения собственной истории? Благодати? Так не бывает. Бывает: дурака свалял - огреби.
Ну и пошло-поехало.
Ночи не проходило, чтобы демоны не брали в хоровод какого-нибудь запоздавшего прохожего. Каждое утро работники парка находили изуродованный труп где-нибудь под кустом, за лавкой или на карусельной лошадке.
Вот такая вот культура.
Вот такой вот отдых.
Как ни скрывали отцы города печальные новости от широких масс, уже через неделю по городу поползли слухи, что в парке орудует маньяк. Да не просто маньяк, а такой маньяк, который несчастной жертве сердце из груди вырывает, тут же жарит его на костре и съедает.
Доблестная милиция с ног сбилась в поисках злодея, опергруппы несколько раз засады устраивали в разных местах парка, а то и сразу в нескольких. И нашли. Двух каких-то неумытых ханыг. Навесили на них всех собак, бодро начальству отрапортовали, грамоты-благодарности получили, а только гибнуть люди в парке после этого так и не перестали. Не так уже часто, но все же.
Ну а когда счет погибших перевалил за второй десяток, в дело вступили местные Молотобойцы. Три по семь - серьезная цифра, цифра запредельная, глаза уже не закроешь и не отведешь. Взялись.
Драка вышла нешуточная, не драка - месиво. Рубили огненные мечи по стылым, а стылые по огненным, пощады никто не просил и сам никого не щадил. Те и другие в ратном деле оказались одинаково искусны, только воинов Запредельного оказалось раза в два больше, чем воинов Пределов. Сила Силу, как известно, ломит, в итоге потерял Архипыч той ночью всех своих лучших бойцов - перетащили их демоны в гиблые наделы Запредельного. Сам Архипыч спасся случайно. Яростно отбиваясь, отступил к «чертову» колесу, а когда окружили его, полез - куда деваться? - на самую верхотурину. Демоны уже почти добрались до обессиленного кондотьера, когда я подцепил его и уволок подальше от проклятого места.
Повезло Архипычу, что та ночь была для меня Ночью Полета. Крупно повезло. Несказанно.
А зрелище, думаю, было впечатляющим: глубокая майская ночь, всполохи молний первой грозы, а по небу, разрывая тучи, плывет дракон с орущим человеком в лапах.
Хотел бы я посмотреть на эту картину со стороны.
Полцарства бы отдал.
Вот, собственно, и вся история.
А, да: Молотобойцы все равно демонов одолели. Собрали добровольцев со всей Сибири и одолели. Всегда в итоге побеждают. Вопрос времени и цены.
Архипыч заметил меня сразу, как только вошел, обрадовался и показал растопыренную правую ладонь, согнув при этом мизинец.
Некоторые называют этот приветственный жест «короной», кто-то - «крокодилом», я - «вилами», но сами Молотобойцы утверждают, что это римская литера VII в зеркальном отображении. Вроде бы поначалу таким вот образом Молотобойцы напоминали друг другу об Иннокентии VII, который в 1484 году издал папскую буллу, где осуждал колдовство, обвинив его в ужасной чуме, пронесшейся по Европе.
Признаться, сколько ни пробовал я, не получается у меня мизинец вот так вот хитро скрутить. Как это удается самим Молотобойцем, ума не приложу. Особенные люди.
Проходя мимо стойки, Архипыч сделал заказ, после чего с грациозной развязностью стареющего вояки прошагал к моему столику, сел напротив и пробасил:
- Здорово, дракон.
И тут же слямзил с моей тарелки ломоть хлеба.
- Здоровее видали, - шутейно отозвался я, не переставая рубить отбивную. - Пообедать зарулил?
Архипыч сначала густо намазал хлеб горчицей, сунул в рот, зачавкал, ни разу не поморщась, только тогда ответил:
- Позавтракать.
- Такая же фигня, - кивнул я. - В пять лег, проспал все на свете, пришлось завтрак себе простить.
Сразу после этих слов я насадил на вилку кусок мяса, сунул в рот и закрыл глаза от удовольствия - телятина была свежая, сочная и вкусная до остервенения. Когда глаза открыл, увидел, что Архипыч смотрит на меня с откровенной завистью. Впрочем, ждать ему пришлось не слишком долго, вскоре Крепыш притащил цыпленка гриль, два моченых яблока и запотевший графин с водкой. Выставил все это дело на стол и, забирая пустой стакан, обратился ко мне хриплым, вечно простуженным, голосом:
- Еще налить, Егор?
- Спасибо, Кеша, пас, - отказался я. - Поработать собираюсь.
Услышав эти мои несерьезные слова, кондотьер саркастически хмыкнул и, огладив красиво седеющую бороду, попросил:
- А принеси-ка ты нам, друг Иннокентий, на всякий случай еще одну чарку.
Сказал и тут же стал рвать принесенного цыпленка на части. Причем так яростно, как будто это был его личный кровный враг. Как будто пращур цыпленка когда-то больно клюнул его в темя и та давняя обида до сих пор бьется в сердце, требуя отмщения.
Шумно поедая несчастную птицу, Молотобоец нашел момент, чтобы спросить:
- Как дела, дракон?
- Лучше, чем у белочки, - ответил я, тоже не прекращая жевать.
- У какой белочки? - не понял Архипыч.
Я объяснил:
- У той, которую Александр Сергеевич изумруды грызть заставил.
- А-а… - Молотобоец ухмыльнулся уголком рта, но в следующую секунду лицо его вновь стало серьезным. - А я слышал, будто проблемы у тебя, дракон.
- Ложь наглая.
- Ложь, говоришь? Ну-ну. А вот…
В этот момент Кеша принес запрошенную стопку, и Архипыч замолчал, но когда бармен вернулся к стойке, продолжил:
- А вот намедни человечек один здесь неподалеку паука здоровенного и преужасного видел. Тот паук, размером с лошадь, среди дня белого птицей черной закусывал. Что на это скажешь?
Я пожал плечами:
- А что тут сказать? Пить надо меньше.
- Золотые слова, - согласился со мной Архипыч, после чего разлил водку по рюмкам и предложил: - Употребим?
- Ну если не зло, то давай, - согласился я.
Он поднял рюмку:
- За Силу!
- За справедливую Силу! - поднял и я.
Мы звонко чокнулись и выпили.
- Значит, нет проблем? - закусив горькое кислым, продолжил пытать меня Архипыч.
- Нет, - артачился я, уже сообразив, что кондотьер заявился в кабак не просто так, а по мою душу. - Никаких, Серега, проблем. Все как обычно: на небо поглядываю, по земле пошариваю.
- Это хорошо, когда проблем нет.
Сказал вроде беспечно, а сам до того напрягся, что на лбу стала заметна глубокая вертикальная морщина.
Я не выдержал, бросил вилку на стол, откинулся на спинку стула и сказал с обидой:
- Ну чего ты, Серега, мне аппетит портишь? Чего меня мучишь? Зачем допрос устроил? Знаешь же, что не положено вам вмешиваться в ход Охоты.
- Это да, не положено, - был вынужден согласиться кондотьер. - Что не положено, то не положено.
- Так чего тогда?
- Не положено-то не положено, да только иногда на неположенное и положить можно. Бывают случаи.
Несколько опешив от этих его крамольных слов, я поинтересовался:
- Это что же за случаи такие?
- Есть, Егор, такие вещи, ради которых можно дышло повернуть. Не много их, но они есть. Дружба, к примеру.
Я замахал руками:
- На фиг, на фиг! Не надо мне таких жертв. Сам справлюсь. Раньше справлялся и сейчас справлюсь.
Архипыч одобрительно крякнул (другого, мол, от тебя, паря, и не ждал), но тут же попытался навязать мне услуги по другой линии:
- Может, тогда помочь с «Фартом»? Влегкую ситуацию разрулим. А, дракон?
- И про это уже знаешь?
- Работа такая, - развел он руками.
Я проследил взглядом за матово блеснувшим перстнем с каплеобразным солитером и сказал:
- Завидная работа.
- Завидная, но геморройная. Ну так что? Помочь?
- Не надо.
Архипыч где-то с минуту, наверное, молчал, а потом сказал, делая вид, что внимательно рассматривает гравюру с обезьяной:
- Адвоката Ащеулова вчера в нашу профильную лечебницу пристраивал. Жалкое зрелище. Ты, дракон, немало в нем дырок понаделал.
- Всего одну, - ткнул я в потолок указательным пальцем.
Оказалось, Архипыч имел в виду совсем другое.
- Я про дырки в его представлениях о реальности, - пояснил он. - Видел бы ты его, когда мы его на коррекцию везли. Глаза навыкате, рот перекошен, слюни до колен, бормочет про какие-то оживающие предметы и исчезающих людей.
Вот он чем озаботился, подумалось мне. Тем, что слухи по городу пойдут и что слухи эти достигнут критической массы. А то - «дружба, положено не положено, ля-ля, фа-фа». Зачем так издалека?
Вытащив из пачки сигарету, я прикурил и через пару затяжек сказал:
- Понимаю, Серега, что вам работенки подкинул, но я этих придурков к себе не приглашал, сами пришли. С них и спрос.
- А кто спорит? С них. Но ты, Егор, того… переборщил малость. - И тут Архипыч наконец сказал то, ради чего пришел и ради чего затеял весь этот разговор: - Знаю, что вам, драконам, закон не писан, но ты уж постарайся в следующий раз как-нибудь поделикатнее, что ли.
- И кто же мне это говорит?! - возмутился я. - Мать Тереза?
- Нет, не мать Тереза. - Он поднял на меня свой тяжелый, полный многих знаний и многих печалей взгляд. - Не мать Тереза, но старый, тертый, видавший виды кондотьер.
Я недовольно покачал головой и, вдавив сигарету в пепельницу, с твердостью в голосе произнес:
- С придурками я, Серега, цацкаться не нанимался. С полудурками еще куда ни шло, а с придурками - уволь.
После этого моего категоричного заявления Архипыч вздохнул. Видно было, что эта тема ему неприятна и что чувствует он себя неловко. Но он должен был сказать мне все, что должен был сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55