— Что случилось с Келли? — Крис вновь нахмурился и замолчал, а потому Виктория напомнила: — Ты же подозревал в ее убийстве меня.
— Я подозревал Мэйсона. Неизвестного человека, чья внешность здорово смахивала на внешность убийцы, — уточнил шериф.
— Не будем обсуждать мой арест. Объясни, почему ты никому в городе не рассказываешь, что с ней произошло? Придвинув к себе тарелку, Крис принялся за бифштекс.
— Ты слишком много спрашиваешь для человека, который сам ничего не хочет говорить.
— Я бы могла подсказать тебе что-нибудь.
— Почему я должен тебе доверять? Виктория мягко улыбнулась:
— Потому, что нет причин не доверять. Он поднял глаза, пытаясь углядеть за светло-голубыми I радужками золотистые.
— Странно, откуда такой интерес?
— Просто хотелось бы знать.
— Лжешь.
— А ты — грубиян.
Он наклонился вперед и презрительно сощурил глаза:
— Склочная баба!
Виктория ударила его ногой под столом.
— Не смотри на меня так, шериф. Мужчины на мужчин ' так не глядят. Ты понял?
— Черт бы тебя побрал!
Он опустил глаза. Удивительно, но Виктории доставила удовольствие эта короткая схватка, вернее то, что даже в словесной перепалке шериф видел в ней в первую очередь женщину.
— Ладно, давай заключим сделку. Я отвечу на твои вопросы, а ты расскажешь мне о своей работе.
Черт! Она опять подбирается к убийству Гэллоуэй.
— Идет. Ты замужем?
— Нет. — Глаза ее внезапно потускнели.
— А была когда-нибудь?
Повертев в руках чашку с кофе, Виктория помолчала, прежде чем ответить.
— Да. Его убили незадолго до нашего развода.
Крис удивленно поднял брови. Было видно, что это воспоминание доставляет ей боль.
Виктория не обратила внимания на его сочувственный взгляд. Она выпрямилась, отставила в сторону тарелку и, сцепив руки, положила их на стол.
— Мне было двадцать восемь, я была пяти футов девяти дюймов ростом и ста сорока фунтов весом. Тогда я пробегала по утрам пару миль и нисколько не уставала. У меня был муж, и он был мне очень хорошим другом. Теперь он мертв. Еще у меня была дочь. Ее тоже нет. И если ты не дашь мне сейчас сигарету, я кого-нибудь просто убью.
Крис бросил на нее внимательный взгляд. В голосе Виктории звучали неподдельные горечь и обида на судьбу, ожесточившую ее и сделавшую столь скрытной.
Шериф осторожно положил вилку на стол, сунул руку в карман рубашки, достал бумагу и полупустой кисет. Скрутив сигарету, он протянул ее Виктории. Некоторое время она молча разглядывала длинную самокрутку. На глаза ее навернулись слезы. Сейчас она казалась совсем хрупкой, несмотря на все свои дутые мускулы.
Вздохнув, девушка прикурила от стоящей на столе керосиновой лампы и глубоко затянулась.
Снова взяв в руку вилку, Крис попытался покончить с ужином, но вскоре отказался от этой затеи, поскольку аппетит почему-то пропал. Подозвав официантку, он попросил долить кофе и принести кружку пива.
Только когда на столе появилось пиво, Крис наконец заговорил:
— Келли Гэллоуэй была женой владельца ранчо. Молодая, очень хорошенькая, добрая, щедрая. Шон владеет небольшим ранчо милях в десяти к востоку от города. У его отца тоже было ранчо, очень большое, но сынок бредил золотом. В этих краях он набрел на серебряную жилу, купил участок и привез сюда Келли. Участок он назвал «Сердце Дублина», но разрабатывал его недолго, заявив как-то, что устал сидеть в дыре. Обычно в этих краях жилу разрабатывают до конца, Шон же не стал этого делать. Но и не продал ее. Виктория с наслаждением выпустила изо рта струйку дыма.
— Это затрагивало чьи-то интересы?
— Интересы других добытчиков серебра, к примеру «Флэт Пик майнинг компани». Они хотели бы прибрать к своим рукам и «Сердце Дублина», и землю вокруг месторождения.
— А Шон не стал продавать землю? Она, наверное, плодородна?
Крис кивнул, отхлебнув из кружки.
— Ага, он построил ранчо на земле, где осталась неразработанная жила.
— Другим это, конечно, не понравилось. — Шериф снова кивнул, — Думаешь, ее убил кто-то из «Флэт Пик»?
— Слишком уж простое объяснение, — покачал он головой. При этом свет лампы так заиграл в его волосах, что Виктории нестерпимо захотелось дотронуться до них рукой.
— Как она погибла?
Она со страхом ждала ответа.
— Ее затоптал скот, всего в сотне ярдов от дома.
Виктория, затянувшись, почувствовала заметное облегчение. Значит, это не Айви Лиг, если только он не изменил свой почерк.
— Были ли на ней какие-либо раны? Следы насилия? Вы провели анализ кр… — Она запнулась. В том веке не изучали кровь и не делали никаких других лабораторных исследований.
— Когда тело топчет столько копыт, никаких следов не остается, Джейк.
Она не пропустила мимо ушей этот словесный выпад.
— А почему она вышла из дома?
— Шон считает, что она что-то услышала.
— А где был он сам?
— Спал.
— Значит, она слышала, а он — нет? И она его не разбудила?
— Он сам проснулся. И подумал, что ей надо по нужде.
— У них что, нет ночного горшка?
Увидев недоумение на лице шерифа, она решила, что зря задала такой вопрос. Затушив сигарету, Виктория спросила:
— Как далеко располагалась уборная от дома? И от коровника?
— От коровника — где-то ярдах в двадцати. Коровник от дома в противоположной стороне. Что за странный вопрос?
— Ничего странного. Шум, бегущий скот создает шум. Женщина, которую топчут копытами, тоже не молчит.
— Но мужчины привычны к топоту животных, они его почти не замечают.
— Не смеши, — бросила она. — Первым делом всегда нужно определить, кому было выгодно убийство. Не она владела землей, владельцем был Шон. Убив ее, никто не мог заставить Шона продать землю. Он даже мог стать еще несговорчивее. Так что компания по добыче серебра здесь ни при чем, если ею не руководят полные идиоты. Она была верна своему мужу?
— Насколько я знаю, да.
— А ты расспрашивал, ссорились ли они? Крис нахмурился:
— Это слишком личные вопросы.
— Личные? Когда ты расследуешь убийство?! — взорвалась вдруг Виктория. И в двадцатом веке полиция оставляет бездну преступлений нераскрытыми из-за прямо-таки викторианского представления о невмешательстве в частную жизнь. — Может, они подрались, она попыталась убежать, и он ее прикончил.
— Она любила его, очень, — процедил шериф сквозь зубы. — Я видел их вместе.
— Чувства можно и подделать, — усмехнулась она, вспом-нив вдруг лицо своего мужа, встретившего ее после очередного задания.
— Ты слышала, что сказала Велвет? Шон так расстроен, что напился и явился в салун, чтобы подраться.
— Может, он сожалеет о том, что сделал? — Она пожала плечами. — Впрочем, не знаю. Но в счастливых семьях женщина не покидает дом посреди ночи и не оказывается на ранчо, где ее затаптывает скот, которому следовало бы мирно спать.
— Скот вспугнули волки, — отрывисто ответил Крис. — Шон говорил, что слышал вой. Для нее это был не довод.
— Он слышал, вой волков. Почему же тогда не встал, чтобы защитить от них свою горячо любимую жену и свое бесценное ранчо? Может, она была на тайном свидании? Или, может, пыталась решить какой-то спор без кровопролития? Их семье угрожали?
— Нет. Только настойчиво просили продать ранчо. Виктория задумчиво свела брови.
— Ему не обещали заплатить больше, чем стоило ранчо?
Только тут шерифу пришло в голову, что что-то на ранчо могло представлять особую ценность. Его уколола мысль, что посторонний человек, женщина, видит ситуацию лучше, чем он, профессионал. Откуда у нее это чутье?
— Ему никто не угрожал?
— Нет, насколько я знаю. Она нахмурилась:
— Похоже, ты не очень старался докопаться до истины.
— Нет, старался! — выдохнул Крис, буквально пронзив ее гневным взглядом.
— Я вижу, тебе не хочется, чтобы я вмешивалась?
— Ты просто не имеешь права. И я говорил тебе, Шон и Келли были счастливы, у них скоро должен был родиться ребенок.
Даже под маской Виктория чувствовала, как кровь отхлынула у нее от щек. Значит, двойное убийство?!
— Шон достаточно богат, он один из самых богатых людей в округе. Думаю, кто-то все же хотел добраться до его шахты, — раздраженно буркнул Крис, теряя терпение. — В общем, дело довольно запутанное, и я…
— …не позволю распутывать его женщине? — Стоило ему раскрыть рот для оправданий, как она хмыкнула: — Не утруждайся. Я тебя правильно поняла.
Откинувшись на спинку стула, Виктория поднесла к губам чашку и стала тихонько пить кофе, всем своим видом изображая равнодушие. Однако Крис чувствовал, как она напряжена.
«Может, она и права, — подумал он, не желая в это верить. — Просто, не хочешь признать, что она проникла в суть вещей лучше тебя. — Ему наконец хватило мужества признать это. — Такая женщина вполне могла бы разбогатеть, работая в агентстве Пинкертона или на правительство».
Внезапно внимание Виктории привлекла медленно бредущая по улице лошадь. Цезарь. Остановившись, конь поднял голову, очевидно почуяв присутствие хозяина, затем по-прежнему неспешно направился к веранде. Подойдя совсем близко, он некоторое время смотрел на Криса немигающим взглядом, потом фыркнул и ткнулся мордой ему в плечо.
Виктория перевела взгляд на шерифа. Странно, тот делал вид, что не замечает знаков внимания. Только когда конь толкнул его еще раз, Крис негромко буркнул:
— Нет, это мое.
В ответ конь двинул хозяина головой с такой силой, что тот лишь чудом удержался на стуле.
— Черт бы тебя обрал, Цезарь! — Крис нехотя поднял кружку, и Виктория чж рот разинула от неожиданности, наблюдая, как хмельной напиток исчезает в лошадиной глотке.
— Доволен? — Свифт с грох гом опустил кружку на стол. — На сегодня хватит?
Лошадь громко заржала, и Виктория не удержалась от смеха. Крис бросил на нее осторожный взгляд, по лицу его было видно, что он смущен: все-таки странно слышать женский смех от существа с мужской наружностью. Но как же ему хотелось сейчас видеть именно эту смеющуюся женщину!
Внезапно он резко встал и, найдя в кармане несколько монет, швырнул их на стол.
— Что-то случилось?
— Будь готова на рассвете. Я отвезу тебя к дому Гэл-лоуэя, и мы на месте проверим твои догадки.
Это прозвучало как вызов, если не как угроза.
— Я не утверждаю, что права. Есть и другие версии, шериф.
— Я проверю и другие, Джейк. Не только твою. И он быстрым размашистым шагом двинулся прочь.
— Не нравится ему выслушивать советы женщины, — сказала Виктория лошадиной морде. Притянув голову Цезаря к себе, она вгляделась в глаза животного. — Так может вести себя только убежденный сексист. Верно я говорю?
Лошадь фыркнула.
— Вот и ты со мной согласен.
Но, как бы шериф ни относился к ее предположениям, Виктория ничуть не обиделась. Девушку ничто не могло вывести из себя, ничто, кроме разве что сомнений в ее умственных способностях.
Глава 9
Выскочив из ресторана, Крис резко выдохнул. Эта женщина скоро сведет его с ума. Да что же, черт, с ним происходит! Как он может глядеть в ее фальшивые синие глаза, скрывающие настоящие золотистые, и все равно ощущать волнение? Она же выглядит совсем как мужчина!
Но он каким-то образом все же чувствовал в ней женщину, с ее чисто женской слабостью и одновременно силой духа. Это она, та самая женщина, что он встретил в лесу, и та, что возникала из дикой кошки в его сновидениях.
Его размышления прервал какой-то странный звук.
Повернув голову, Крис увидел Цезаря. Массивное животное совсем закрыло свет фонаря. Подняв голову, лошадь громко фыркала.
— Иду, — буркнул Крис, направляясь к своему коню. Взяв его за поводья, он повел Цезаря к конторе шерифа — надо было еще отдать кое-какие распоряжения Ноублу.
— Приглядывай за «Жемчужиной». Шон три раза подряд заходил туда вечерами, может заявиться и сегодня. Ноубл бросил взгляд поверх газеты.
— Как прошел ужин?
— Просто отлично, — перебирая почтовые конверты на столе, ответил Крис.
— Джейк — хороший парень.
— Согласен.
— Может, сделаем его помощником? Шериф оторвался от своего занятия.
— Нет.
— Почему? Мы можем использовать любого…
— Но только не его.
— С ним что-то не так?
«Да, — подумал Крис. — Помощником шерифа не может быть женщина с шелковистой кожей, полными губами и длинными ресницами, которые хотелось бы ощущать всю ночь напролет».
— Ладно, я подумаю, — расплывчато ответил он. Пожав плечами, Ноубл бросил на него быстрый взгляд:
— Вижу, ты получил письмо от Камиллы?
— Не совался бы в чужие дела, сукин ты сын!
— Если бы я мог продавать твои ругательства, то давно •ал бы богачом.
Усмехнувшись, шериф шагнул к печи и распахнул дверцу.
— Ты что, не собираешься читать? — изумился Ноубл.
Крис молча сунул надушенное письмо в тлеющие угольки, затем выпрямился, наблюдая, как бумага занимается огнем. Что толку читать эти письма, ведь Камилла была прекрасным образчиком женщины: говорит одно, а делает другое. Исключение он встретил только однажды: Виктория даже не пыталась его привлечь, напротив, посоветовала ему держаться подальше, поскольку выполняла опасную задачу и опасалась за его жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45