Мне хотелось доказать всей Галактике, что, несмотря на любые комиссии и вердикты, в строю или за штатом, я не пустое место, я сам по себе являюсь силой, Той, с которой надо считаться. Я решил попробовать утвердиться здесь, ну и, конечно же, при каждом удобном случае резать глотки пиратам, до которых удастся дотянуться.
— А может быть, вам хотелось испытать себя в роли странствующего рыцаря? — мягко полюбопытствовала Хонор и, встретив его пристальный взгляд, улыбнулась. — Сэр, я ничуть не сомневаюсь в истинности всего, что вы мне рассказали. Но не зря ведь говорят, что “королевский офицер однажды — королевский офицер навсегда”.
— Если вы имеете в виду, что, по моим убеждениям, вселенная стала бы более приятным местом, если бы в ней было меньше пиратов, вы, пожалуй, правы, — признался Бахфиш. — Но не совершайте ошибки, приписывая мне исключительно высокие побуждения.
— О высоких побуждениях я не говорила, — сказала Хонор. — Просто мне трудно представить себе, чтобы вы тихо исчезли, независимо от обстоятельств. А тут выяснилось, что вы обзавелись чем-то вроде частной эскадры кораблей-ловушек и занялись охотой на пиратов, а потом вы упомянули имя предыдущего Второго Космос-лорда... В общем, мне кажется, что между вами и Флотом её величества существует более тесная связь, чем могли бы предположить посторонние.
— Ну... что-то вроде того, — признал Бахфиш. — Правда, когда я начинал, сотрудничества с Флотом я не планировал. Даже если такие мысли и приходили мне в голову, обстоятельства, при которых меня вывели за штат, не слишком способствовали сближению с Адмиралтейством. Но разведка флота никогда не теряет из виду офицеров даже на половинном жалованье, и, когда моё положение в Силезии упрочилось, со мной вступили в контакт. На самом деле, негласная помощь нашей разведки существенно облегчила получение официального разрешения вооружить “Западню”. И, если я не ошибаюсь, именно РУФ поспособствовало тому, что, когда анди вздумали списать “Смерть”, она попала в руки именно мне. Прямо никто и никогда такого не говорил, но слишком уж много совпадений сопровождало процесс её покупки.
И, как бы то ни было, адмирал Гивенс или, по крайней мере, её люди поддерживали со мной регулярные контакты до заключения перемирия с хевами. Думаю, формально меня числят среди тех “источников”, на которые ссылается разведка, когда инструктирует направляемых в Силезию офицеров.
— Так стало быть, РУФ регулярно держало с вами связь? — уточнила Хонор.
— Именно так, — подтвердил Бахфиш. — И я имел в виду именно то, что вы поняли. Когда на смену Гивенс пришел Юргенсен, разведка явно потеряла интерес к местным источникам. Как обстоит дело в других местах я не знаю, но в Силезии, кажется, больше никому не нужны старые источники. И, скажу вам откровенно, Хонор, мне такой подход кажется серьезной ошибкой.
— Хотелось бы мне с вами не согласиться, сэр, — медленно проговорила Хонор, — но боюсь, что вы правы. А это лишь подтверждает опасения, появившиеся у меня несколько раньше. Чем основательнее я изучаю разведсводки, тем сильнее мне кажется, что составлявшие их люди работают в полном отрыве от реальности.
— Этого я и боялся, — вздохнул Бахфиш. — Разумеется, никто не докладывал мне, о чем информирует и о чем не информирует разведка командируемых в Силезию офицеров, но тот факт, что никто давно не обращался ко мне с вопросами, наводит на мысли о... неполноте получаемых инструкций. И это — если только я не заблуждаюсь относительно намерений анди — может для кого-то оказаться очень, очень серьезным просчетом.

* * *
— Вы думаете, что он прав, ваша милость? — тихо спросила Мерседес Брайэм, когда лифт вез её, Хонор, Нимица, лейтенанта Меарса и Лафолле к залу для совещаний флагмана, где было назначено собрание штаба.
— Боюсь, что да, — тоже тихо ответила Хонор.
— Я знаю, что вы с Бахфишем давно знакомы, ваша милость, — добавила, помолчав, Брайэм.
Хонор издала невеселый смешок.
— Он был моим первым капитаном. И — ты ведь об этом спрашиваешь, Мерседес? — это действительно прибавляет ему авторитета в моих глазах. Но я вполне отдаю себе отчет в том, что за тридцать или сорок стандартных лет любой человек может измениться, равно как и в том, что его информация или интерпретация этой информации, даже вне зависимости от его намерений, может страдать большими изъянами. Я стараюсь как можно более беспристрастно и скептично взвесить все, что он сказал. К сожалению, его наблюдения и суждения слишком хорошо согласуются с нашими.
— Ваша светлость, мне и в голову не приходило, будто он пытается слить вам дезинформацию. Да и с тем, что его предостережения относительно намерений анди, увы, слишком хорошо увязываются с другими настораживающими нас данными, спорить трудно. Но он, похоже, оценивает новую технику Императорского Флота гораздо выше, чем РУФ. И даже разведка Грейсона .
— Это верно. Но ведь он имел возможность взглянуть на анди с куда более близкого расстояния, чем РУФ или люди Бенджамина. Если говорить о РУФ, причина исключительно в том, что оно пренебрегло имевшимися в его распоряжении ресурсами. Насколько я понимаю, капитан Бахфиш не единственный источник, от услуг которого решил отказаться Юргенсен. А грейсонцам слишком мешают факторы времени и расстояния. И, главное, они даже не подозревали о существовании столь ценного источника, как Бахфиш. Зато всё, что он рассказывает об андерманских новинках, прекрасно согласуется с выводами Грега Пакстона. Не говоря уж о рапортах капитана Ферреро и того аналитика с Сайдмора... как его зовут? — Она нахмурилась, потому что вспомнила не сразу. — Зана.
— Мужа лейтенант-коммандера Зан? — уточнила Брайэм.
— Его самого. Джордж как раз закончил изучение его докладных записок и вчера представил мне краткий обзор.
Мерседес Брайэм кивнула. Коммандер Джордж Рейнольдс попал на должность разведчика штаба Хонор отчасти благодаря её рекомендациям. Брайэм доводилось работать с ним, и его способность к нестандартному мышлению произвела на неё сильное впечатление.
— Не скажу, чтобы Джордж поддержал выводы Зана безоговорочно, — продолжила Хонор, — однако они предоставляются ему правдоподобными — при условии, что факты, на которых основывается Зан, достоверны. А теперь получается, что капитан Бахфиш пришел к тем же заключениям совершенно самостоятельно.
— Если они оба правы, — невесело заметила Брайэм, — то имеющаяся в нашем распоряжении дубинка куда меньше, чем мы думали, ваша милость.
— Хотелось бы мне думать, что ты ошибаешься, — вздохнула Харрингтон, — но, боюсь, дело обстоит именно так.
— И что мы будем с этим делать?
— Не знаю. Пока не знаю. Впрочем, мы сегодня проводим только первое совещание. Надо подключить весь штаб, чтобы каждый осмыслил изменившуюся угрозу и подумал о способах противодействия. И, конечно, надо привлечь Элис с Алистером, введи их в курс дела, пусть думают. А ещё я хочу расширить список приглашенных на сегодняшний ужин с капитаном Бахфишем. Я приглашаю тебя, Джорджа, Алистера, Элис, Розли, Призрака и, пожалуй, Рафа со Скотти. Как минимум.
— А как к этому отнесется капитан, ваша милость? — спросила Брайэм и в ответ на вопросительный взгляд Хонор пояснила: — Надо думать, он потратил уйму времени и усилий, чтобы стать здесь своим, а если о нем пойдут слухи как о мантикорском агенте, он может потерять доверие. А то и жизнь. Вряд ли он заинтересован в том, чтобы много народу знало, кто ваш источник информации. Я уверена, что все приглашенные никому ничего лишнего не ляпнут, но он этих людей почти не знает.
— Вообще-то, мы косвенно затронули эту проблему, — ответила, подумав, Хонор. — Он задумывался о ней еще до того, как попросил разрешения взойти на борт “Оборотня”. Полагаю, он вообще не пришел бы к нам, если бы не был готов к расспросам с нашей стороны. Да, моих подчиненных он может и не знать, но меня знает хорошо и, думаю, доверяет моему суждению относительно того, кто из них может, а кто не может представлять угрозу его безопасности.
— В таком случае, ваша милость, — сказала начальник штаба, когда лифт достиг точки назначения и двери с мягким шелестом растворились, — нам просто нужно принять меры к тому, чтобы никто из нас не стал такой угрозой, не так ли?
Глава 28
— ... и я сделал именно то, что приказал господин Пират, — произнес Томас Бахфиш со зловещей ухмылкой. — Мы остановились, открыли переходные шлюзы и приготовились принять на борт абордажную команду. Ну а когда их абордажные челноки приблизились к нам примерно на пятьсот километров, мы открыли оружейные порты и шарахнули по их кораблю из восьмидесятисантиметрового гразера.
Многие из слушателей невольно поежились, представив себе, что ощутили люди на борту пиратского корабля в краткий миг между осознанием случившегося и своей гибелью. Но сочувствия к погибшим они не испытывали. Опытные флотские офицеры, они прекрасно знали, сколько горя сеют пираты на своем пути.
— Надо полагать, ваши корабли стали неприятным сюрпризом для здешнего пиратского сообщества, сэр, — заместила Розли Орндорф, вручая Баньши веточку сельдерея.
— Не столько для сообщества в целом, сколько для отдельно взятых личностей, которые на нас наткнулись, — ответил Бахфиш. — На самом деле мы не стремились сделать наше существование тайной — ведь половина эффекта воздействия корабля-ловушки заключается в том, что потенциальные налетчики знают, что мы где-то рядом. Понимая, что ловушка существует, пираты начинают нервничать — ведь ею может оказаться любой торговый корабль. Но по той же причине мы не разглашаем описание и характеристики наших кораблей, зато время от времени радикально меняем цветовую схему. “Разумная” краска обходится недешево, но дело того стоит.
— Я всегда думал, что для кораблей-ловушек она куда полезнее, чем для кораблей регулярного флота, — заметил Алистер МакКеон, и многие из присутствующих закивали.
Корпуса кораблей Королевского, да и большинства других регулярных флотов покрывали особой “краской”, содержащей нанороботов и “активные” пигменты, что позволяло программировать и менять цвет практически по всему спектру. Однако, как справедливо заметил МакКеон, военному кораблю это приносило мало пользы. Специфическая форма — с носовыми и кормовыми молотообразными оконечностями — сразу выдавала военный корабль, и смена цвета для маскировки была бессмысленной. А поскольку на визуальную идентификацию военных кораблей не полагался никто, большинство флотов выбирало единую базовую цветовую схему — так, КФМ использовал как основной белый цвет — и не меняло её никогда.
С торговыми судами дело обстояло иначе. Разумеется, пираты тоже полагались главным образом на коды опознавания, но, поскольку они всегда шли на сближение с намеченной жертвой — чтобы захватить груз, а не уничтожить, — зачастую они довольствовались простой визуальной идентификацией. И в некоторых, весьма специфических, случаях идентификация их обманывала...
— Полагаю, адмирал, если вы используете “разумную” краску, у вас имеются и... особые опознавательные коды, — вставил лейтенант-коммандер Рейнольдс.
Бахфиш поднял брови — словно собирался снова поправить человека, назвавшего слишком высокий ранг, но явно сдался и просто кивнул.
— Я уверен, что мои люди могли бы справиться с любым пиратом и в открытом бою, но, честно говоря, мы зарабатываем на жизнь перевозкой грузов. Кроме того, пусть мы и вооружены, а “Смерть пиратам”, например, действительно была когда-то вспомогательным кораблем военного флота, но это не делает её дредноутом. Компенсатор и импеллеры на “Смерти” военного образца, как и противорадиационные экраны, да и генераторы гравистен и на ней, и на “Западне” вполне приличные, но корпуса у них тем не менее гражданские, и системам контроля повреждений далеко до военных. Вы, адмирал Трумэн, — он обратился ко второму по старшинству флаг-офицеру, — служили с ее милостью, когда она несколько лет назад была здесь на корабле-ловушке, не так ли?
Трумэн кивнула в знак согласия, и Бахфиш пожал плечами.
— Значит, вы хорошо знаете, что бывает с транспортным судном, если оно попадает под огонь тяжелого бортового оружия. И, надо полагать, понимаете, что ни я, ни мои экипажи нисколько не заинтересованы в честных поединках с пиратами. По этой же причине мы практически не используем собственные опознавательные коды во время рейса и задействуем их только непосредственно перед заходом в порт.
— И Флот Конфедерации не предъявляет к вам претензий, сэр? — поинтересовался Раф Кардонес.
Вопрос был вполне резонным, ибо почти во всех звездных государствах, включая Силезскую Конфедерацию, использование ложных опознавательных кодов считалось хоть и не слишком серьезным, но все же нарушением закона.
— Считается, что им это неизвестно, — ответил Бахфиш, слегка пожав плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147