— Видишь, к этому ящику подходит прорва информационных кабелей и один силовой. Ничего этого нет в документации по кораблю. Фафик то ли не знает, то ли не говорит. Может, тебе, как капитану, скажет?
— Куда ведут информационные кабели?
— Я проследил парочку. На них висят микровидеокамеры. Не та халтура, которую в спешке установили перед нашим стартом, а настоящие, профессионально поставленные скрытые камеры.
— Ты хочешь сказать, что наши шефы ничего об этой системе не знают? Ее использовали для скрытного наблюдения за туристами?
— Видимо, так. Иначе зачем делать вторую систему?
— А как ее отключить?
— Проще всего отстегнуть силовой кабель. Но есть нюанс, кэп. — Толик обхватил щипцами-амперметром силовой кабель. — Видишь, ящик потребляет раз в триста больше энергии, чем нужно для телекамер и всего с ними связанного.
— Что он делает с этой энергией?
— Не знаю. Расходует куда-то. В тепло мало переводится. Может, там еще какая-то система. Или сзади другой кабель из ящика в стенку уходит. Вскрывать надо, или рентгеном просветить. А никак…
Лэн надолго задумался.
— Не трогай пока ящик, ладно? Пассажирам тоже говорить не надо. Толик, если это не страшная тайна, скажи, как ты его нашел?
— За три желания скажу.
— Одно! И после полета! И чтоб настоящее, а не кукареку из-под стола.
— Ладно, я добрый. Защелки видишь? Там, где защелки, за стенкой что-то есть. А где винты — там нет!
— Ты наудачу ходил и открывал?
— Ну да! Я же бортинженер. Это все — мое заведование. А там… Где кабельные колодцы, где местный пульт СЖО. Даже гермокостюмы есть.
— Покажи!…
* * *
Сбор по итогам первых двух дней решено было проводить в концертном холле. Не потому, что он большой, а потому что одна стена представляла собой экран. Не такой качественный, как в рубке, но зато огромный! Сейчас на экране медленно вращался глобус планеты.
— … Заполнили все белые пятна, которые не сумел закартографировать скаут. Фафик скоро закончит взаимную привязку материалов, и тогда мы получим комплексные карты всей поверхности масштаба двадцать пять тысяч. Материки на полюсах покрыты ледяными панцирями. Ничего интересного. Океаны кишат жизнью. С километра видно! И, наконец, главное наше открытие — спутник планеты, — пояснил биолог Лева. — В честь первооткрывателя назван Зайчиком.
— Лева!!! — возмутилась Лена.
— Что, Зайчик?
— Мальчики, держите меня крепче, — завопила Лена, протягивая парням сжатые кулаки, — я его убивать буду!
— Тишина в зале! — Лэн постучал чайной ложкой по графину.
— К сожалению, спутник ничего ценного собой не представляет. Камень неправильной формы вроде Фобоса или Деймоса. Только поменьше и покруглее. Самую малость до пяти километров не дотянул. Плотность — 3.6. Для камня многовато, но бывает. У меня все.
— Геологи? Только по-простому, без терминов, — попросил Лэн. Геологи переглянулись, и со своего места поднялся Поль.
— Эта система древнее нашей. Кора Макбета должна быть значительно толще Земной. Интересно, что сепарация элементов по атомному весу зашла намного дальше, чем в Солнечной системе.
— Переведите, пожалуйста! — выкрикнула с места Эля.
— Элементы как бы собрались кучками. С практической точки зрения месторождения редких элементов здесь встречаются реже, но зато чуток богаче. Что еще интересно — когда-то в молодости система подверглась мощной радиационной атаке. Видимо, где-то рядом вспыхнула сверхновая. Странно то, что туманности нет. После взрыва сверхновой образуется туманность.
— Это важно? — поинтересовался Лэн. Поль пожал плечами.
— Для геологии — нет. Для зарождения и эволюции жизни — может быть. Надо по времени сравнить.
— Резюме?
— Система любопытная, но не уникальная. В космосе больше делать нечего. Пора высаживаться.
— Биологи?
— А что нам в космосе делать? Садимся!
— Значит, завтра садимся. О мерах биозащиты все помнят?
* * *
— Кон, сюрприз! Они нашли вашу вторую сигнальную, — сообщил Глеб, как только Константин вошел в диспетчерскую. — Что теперь?
— Покажи запись.
Около часа Константин крутил запись, по несколько раз просматривал отдельные эпизоды.
— Психологи на этот случай разработали план отвлечения внимания. Дай мне экстренную связь с капитаном.
Глеб защелкал тумблерами и представил, как в рубке Моби Дика настойчиво зазвучали трели сигнала дальней связи. Почти сразу зажегся сигнал подтверждения. Глеб включил громкую связь.
— Моби Дик на связи — звонкий девичий голос.
— Джоанна, это Земля. Я Константин, ваш куратор. Дай капитана.
— Одну минуту… Лэн, тебя Земля зовет.
— Капитан на связи.
— Здравствуйте, капитан. В рубке пассажиров нет?
— Нет.
— Тогда слушайте новости. В отсеках жизнеобеспечения рядом с баллонами кислорода и азота есть желтые баллоны с синей полосой. Отключите их от магистралей. А еще лучше — стравите газ в космос.
— Даже так? Что в них?
— Лэн, эта информация не для пассажиров. Компания только что раскололась, что на Моби Дике установлена не указанная в проекте аппаратура. Баллоны — ее часть.
— Да что же в них?
— Усыпляющий газ.
— Зачем?
— Капитан, на борту этого судна бывает несколько тысяч пассажиров. Представьте, что начнется паника…
— Они намеревались усыпить всех?
— Да, капитан. При угрозе паники в случае аварии — усыпить и грузить в шлюпки сонных. Как дрова. По десять пассажиров на члена экипажа — это не так и много… Так вот, разбираться с паролями и ключами активации этой системы должны специалисты. А вам рекомендуется перекрыть вентили, и без необходимости, не трогать то, чего нет на заводских чертежах. У меня все.
— Спасибо, Земля.
— Конец связи.
— Конец связи.
Некоторое время Лэн сидел неподвижно, изучая ногти.
— Джон, ты слышала?
— Какая мерзость!
— Вызови Толика. Нет, всех космачей. Но сначала Толика, он уже раскопал часть этой системы. А потом — всех. Надо заняться баллонами.
* * *
Сели на край ледяного щита одного из материков. Посадочные лыжи продавили наст и погрузились в снег на два с лишним метра. Поэтому отряд первопроходцев вернулся очень быстро. Ребята, облепленные снегом словно снеговики, весело протопали в шлюз. Струи раскаленного воздуха моментально обсушили скафандры.
— Здесь недавно прошел сильный снегопад, — на правах специалиста сообщил Поль-гляциолог. — Без лыж делать нечего.
— А я взял лыжи!
— Ты говорил, что ласты взял.
— И лыжи.
Коллеги-геологи уже готовились к проведению глубокой сейсморазведки.
— Рвать будете? — поинтересовался Лэн.
— Зачем? В мире всегда где-то происходят землетрясения. Нам этого хватит. Главное — побольше станций расставить.
Шлюпки стартовали одна за другой. Лэн составил расписание дежурств, и посадил пятерых космачей диспетчерами. Контрольный вызов на шлюпки шел каждые полчаса. Чаще, чем положено по уставу, но Лэн нервничал. Тем более, что Спиид и Степан отпросились к биологам. Объективных причин задерживать парней в рубке не было, и теперь оба везли девушек-биологов куда-то за экватор.
В рубку ворвалась Джоанна.
— Лэн, давай я тебе спинку помассирую.
— Потом, Джон.
— Потом не получится, — возразила девушка, массируя ему плечи. — Я к тебе подлизываться пришла. Ты знаешь, что геологи из четырех шлюпок платформу для буровой сварили?
— Ну.
— Назначь меня пилотом этой шалабушки.
— И ты дезертируешь? А кто на связи за диспетчера будет?
— Лэнчик, ты подумай, четыре шлюпки в связке! Тут нужен пилот-профессионал. Расслабь спинку, а то массаж не подействует. Ты же не хочешь, чтоб геологи сразу четыре шлюпки разбили. А если за штурвалом буду я, ты будешь спокоен.
— Если за штурвалом ты, я буду нервничать в десять раз больше. — Лэн хотел сказать, что собирался поручить пилотирование буровой платформы Степану, но вовремя прикусил язык. Девушка могла не так понять. Впрочем, так и произошло. Джоанна ахнула, плюхнулась ему на колени и влепила сочный поцелуй прямо в губы. Пришлось ответить. А когда она со смехом убежала, Лэн заложил руки за голову, откинулся на спинку кресла и мечтательно произнес:
— Парни, вхожу в штопор!…
* * *
— Томми, пройди медленно над островом, — командовала Эльвира. — Запиши координаты. Мы здесь будем работать.
Спиид послушно снизился и завис над островком. Эля прилипла к видоискателю и снимала все подряд.
— Теперь пониже. Медленно пройди над полосой прибоя. Ты только посмотри, сколько жизни! Рыбы, членистоногие, головоногие! А этот! Этот — двоякодышащий, честное слово! Смотри, как улепетывает! Оп! Съели бедненького. Давай у той лужи сядем.
— Как прикажете, мэм, — Спиид послушно опустил шлюпку на песок рядом с полосой гниющих водорослей. Из лужи вылез гибрид жабы и краба, пощелкал клешнями и уставился на шлюпку.
— Томми, это наш первый образец!
— Понял, мэм!
Спиид хотел подхватить жабокраба сачком, но тот с неожиданным проворством отскочил в сторону и оскалил жабью пасть, полную острых, треугольных зубов. Томми подключил второй манипулятор, и пока первый гипнотизировал жертву плавными движениями атакующей кобры, второй подкрался сзади.
— Есть, мэм! — манипулятор опустил брыкающуюся и плюющуюся зверюшку в стальной цилиндр с герметичной крышкой.
— Контейнер номер один. Предположительно, двоякодышащий жабокраб, — надиктовала Эля в бортжурнал. — Томми, а он контейнер не прогрызет?
— Семь миллиметров уплотненной нержавеющей стали. Зубы обломает.
— Тогда берем следующего. Видишь, саблезубый тритончик в ил зарывается.
— Эля, это не зубы, это рога.
— А мне кажется, это хвост с декоративной головой для устрашения.
Может, голова была и декоративная, но кусалась как настоящая. И вцепилась в манипулятор мертвой хваткой. Томми с трудом стряхнул тянитолкая в контейнер.
За десять минут засняли и отловили еще пятерых обитателей лужи. После чего решили погрузиться в океан. Томми опустил шлюпку на воду в двадцати метрах от линии прибоя. Балласт на внешней подвеске придавал шлюпке отрицательную плавучесть, поэтому стоило отключить антигравы, как судно пошло на дно.
— Томми, смотри, кораллы! Совсем как земные.
— Сейчас я его в контейнер…
Но коралл не захотел в контейнер. Увернувшись от манипулятора, он выпустил чернильную кляксу и спрятался за камнем.
— Убежал… Я не биолог, но земные кораллы так себя не ведут, — озадаченно произнес пилот.
— Ничего, я все засняла. Это мимикрия. Раз он маскируется под кораллы, значит, настоящие тоже есть.
За камнем взвихрилось облачко песка, и на секунду показалась пасть, жующая мнимого коралла.
— Были, есть, и будут есть! — прокомментировал Спиид. — Идем в океан?
— Идем! — Эля от нетерпения и азарта подпрыгивала на месте.
Спиид приподнял шлюпку на метр-полтора и повел над самым склоном дна. За иллюминатором быстро темнело.
— Включить фары?
— Не надо, Томми. Свет напугает одних, а других привлечет. Это будет искаженная картина реальности. Подождем, пока глаза привыкнут.
Ожила связь.
— Сорок первый, контрольный вызов.
Спиид наклонил микрофон к себе.
— Я сорок первый. У нас все штатно.
— А чего сигнал такой слабый?
— Мы под водой. Ловим саблезубых жабокрабов.
— Ловись рыбка большая и маленькая? До связи!
Эльвира переключила обзорный экран в инфракрасный диапазон, но в воде от этого было мало толку.
— Томми, я зажигаю свет. Где он включается?
— А искаженная картина?
— Сейчас важно общее представление. Детали уточним после.
Спиид рассмеялся и включил посадочные фары.
— Для общего представления надо посмотреть, что делается на глубине.
— Логично, — согласилась девушка. — Идем в глубину.
В лучах фар роились тысячи крохотных существ. Блестками мелькали, гоняясь друг за другом, рыбки покрупнее. Изредка в луч прожектора попадало нечто крупное, и тогда мелюзга мгновенно исчезала.
— Глубина шестьдесят. Удаление от берега восемьсот метров, — надиктовал Спиид в бортжурнал. — Начинается материковый склон. Уклон до тридцати градусов.
— Томми, тормозни. Смотри, акула с клешнями.
— Минутку, Эльхен. Сорок первый вызывает центральную. Мы идем в глубину, радиосвязи не будет, — забубнил он в микрофон. — Да, все нормально.
Отключив связь, перегнулся через подлокотник и выглянул в боковой иллюминатор.
— Какая же это акула? Это ежик с хвостиком.
— Опоздал. Твой ежик слопал акулу. И вообще, он не ежик, а кустик. Ты когда-нибудь видел кустик с зубами?
— А хвостик?
— Хвостик — акулий! — Девушка выдрала манипулятором хищный кустик с корнем и засунула в контейнер. — Идем дальше.
— Есть, мэм! — Томми наклонил нос шлюпки и повел судно в глубину. Что-то с легким скрежетом протащилось по обшивке от носа до кормы.
— Странно… — нахмурился Спиид.
— Я тоже ничего не видела.
— Знаешь, что надо делать в космосе, если чего-то не понимаешь?
— Думать. Головой!
— Это потом. А сначала, — Томми отпустил на секунду штурвал, набросил на плечи лямки привязной системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Куда ведут информационные кабели?
— Я проследил парочку. На них висят микровидеокамеры. Не та халтура, которую в спешке установили перед нашим стартом, а настоящие, профессионально поставленные скрытые камеры.
— Ты хочешь сказать, что наши шефы ничего об этой системе не знают? Ее использовали для скрытного наблюдения за туристами?
— Видимо, так. Иначе зачем делать вторую систему?
— А как ее отключить?
— Проще всего отстегнуть силовой кабель. Но есть нюанс, кэп. — Толик обхватил щипцами-амперметром силовой кабель. — Видишь, ящик потребляет раз в триста больше энергии, чем нужно для телекамер и всего с ними связанного.
— Что он делает с этой энергией?
— Не знаю. Расходует куда-то. В тепло мало переводится. Может, там еще какая-то система. Или сзади другой кабель из ящика в стенку уходит. Вскрывать надо, или рентгеном просветить. А никак…
Лэн надолго задумался.
— Не трогай пока ящик, ладно? Пассажирам тоже говорить не надо. Толик, если это не страшная тайна, скажи, как ты его нашел?
— За три желания скажу.
— Одно! И после полета! И чтоб настоящее, а не кукареку из-под стола.
— Ладно, я добрый. Защелки видишь? Там, где защелки, за стенкой что-то есть. А где винты — там нет!
— Ты наудачу ходил и открывал?
— Ну да! Я же бортинженер. Это все — мое заведование. А там… Где кабельные колодцы, где местный пульт СЖО. Даже гермокостюмы есть.
— Покажи!…
* * *
Сбор по итогам первых двух дней решено было проводить в концертном холле. Не потому, что он большой, а потому что одна стена представляла собой экран. Не такой качественный, как в рубке, но зато огромный! Сейчас на экране медленно вращался глобус планеты.
— … Заполнили все белые пятна, которые не сумел закартографировать скаут. Фафик скоро закончит взаимную привязку материалов, и тогда мы получим комплексные карты всей поверхности масштаба двадцать пять тысяч. Материки на полюсах покрыты ледяными панцирями. Ничего интересного. Океаны кишат жизнью. С километра видно! И, наконец, главное наше открытие — спутник планеты, — пояснил биолог Лева. — В честь первооткрывателя назван Зайчиком.
— Лева!!! — возмутилась Лена.
— Что, Зайчик?
— Мальчики, держите меня крепче, — завопила Лена, протягивая парням сжатые кулаки, — я его убивать буду!
— Тишина в зале! — Лэн постучал чайной ложкой по графину.
— К сожалению, спутник ничего ценного собой не представляет. Камень неправильной формы вроде Фобоса или Деймоса. Только поменьше и покруглее. Самую малость до пяти километров не дотянул. Плотность — 3.6. Для камня многовато, но бывает. У меня все.
— Геологи? Только по-простому, без терминов, — попросил Лэн. Геологи переглянулись, и со своего места поднялся Поль.
— Эта система древнее нашей. Кора Макбета должна быть значительно толще Земной. Интересно, что сепарация элементов по атомному весу зашла намного дальше, чем в Солнечной системе.
— Переведите, пожалуйста! — выкрикнула с места Эля.
— Элементы как бы собрались кучками. С практической точки зрения месторождения редких элементов здесь встречаются реже, но зато чуток богаче. Что еще интересно — когда-то в молодости система подверглась мощной радиационной атаке. Видимо, где-то рядом вспыхнула сверхновая. Странно то, что туманности нет. После взрыва сверхновой образуется туманность.
— Это важно? — поинтересовался Лэн. Поль пожал плечами.
— Для геологии — нет. Для зарождения и эволюции жизни — может быть. Надо по времени сравнить.
— Резюме?
— Система любопытная, но не уникальная. В космосе больше делать нечего. Пора высаживаться.
— Биологи?
— А что нам в космосе делать? Садимся!
— Значит, завтра садимся. О мерах биозащиты все помнят?
* * *
— Кон, сюрприз! Они нашли вашу вторую сигнальную, — сообщил Глеб, как только Константин вошел в диспетчерскую. — Что теперь?
— Покажи запись.
Около часа Константин крутил запись, по несколько раз просматривал отдельные эпизоды.
— Психологи на этот случай разработали план отвлечения внимания. Дай мне экстренную связь с капитаном.
Глеб защелкал тумблерами и представил, как в рубке Моби Дика настойчиво зазвучали трели сигнала дальней связи. Почти сразу зажегся сигнал подтверждения. Глеб включил громкую связь.
— Моби Дик на связи — звонкий девичий голос.
— Джоанна, это Земля. Я Константин, ваш куратор. Дай капитана.
— Одну минуту… Лэн, тебя Земля зовет.
— Капитан на связи.
— Здравствуйте, капитан. В рубке пассажиров нет?
— Нет.
— Тогда слушайте новости. В отсеках жизнеобеспечения рядом с баллонами кислорода и азота есть желтые баллоны с синей полосой. Отключите их от магистралей. А еще лучше — стравите газ в космос.
— Даже так? Что в них?
— Лэн, эта информация не для пассажиров. Компания только что раскололась, что на Моби Дике установлена не указанная в проекте аппаратура. Баллоны — ее часть.
— Да что же в них?
— Усыпляющий газ.
— Зачем?
— Капитан, на борту этого судна бывает несколько тысяч пассажиров. Представьте, что начнется паника…
— Они намеревались усыпить всех?
— Да, капитан. При угрозе паники в случае аварии — усыпить и грузить в шлюпки сонных. Как дрова. По десять пассажиров на члена экипажа — это не так и много… Так вот, разбираться с паролями и ключами активации этой системы должны специалисты. А вам рекомендуется перекрыть вентили, и без необходимости, не трогать то, чего нет на заводских чертежах. У меня все.
— Спасибо, Земля.
— Конец связи.
— Конец связи.
Некоторое время Лэн сидел неподвижно, изучая ногти.
— Джон, ты слышала?
— Какая мерзость!
— Вызови Толика. Нет, всех космачей. Но сначала Толика, он уже раскопал часть этой системы. А потом — всех. Надо заняться баллонами.
* * *
Сели на край ледяного щита одного из материков. Посадочные лыжи продавили наст и погрузились в снег на два с лишним метра. Поэтому отряд первопроходцев вернулся очень быстро. Ребята, облепленные снегом словно снеговики, весело протопали в шлюз. Струи раскаленного воздуха моментально обсушили скафандры.
— Здесь недавно прошел сильный снегопад, — на правах специалиста сообщил Поль-гляциолог. — Без лыж делать нечего.
— А я взял лыжи!
— Ты говорил, что ласты взял.
— И лыжи.
Коллеги-геологи уже готовились к проведению глубокой сейсморазведки.
— Рвать будете? — поинтересовался Лэн.
— Зачем? В мире всегда где-то происходят землетрясения. Нам этого хватит. Главное — побольше станций расставить.
Шлюпки стартовали одна за другой. Лэн составил расписание дежурств, и посадил пятерых космачей диспетчерами. Контрольный вызов на шлюпки шел каждые полчаса. Чаще, чем положено по уставу, но Лэн нервничал. Тем более, что Спиид и Степан отпросились к биологам. Объективных причин задерживать парней в рубке не было, и теперь оба везли девушек-биологов куда-то за экватор.
В рубку ворвалась Джоанна.
— Лэн, давай я тебе спинку помассирую.
— Потом, Джон.
— Потом не получится, — возразила девушка, массируя ему плечи. — Я к тебе подлизываться пришла. Ты знаешь, что геологи из четырех шлюпок платформу для буровой сварили?
— Ну.
— Назначь меня пилотом этой шалабушки.
— И ты дезертируешь? А кто на связи за диспетчера будет?
— Лэнчик, ты подумай, четыре шлюпки в связке! Тут нужен пилот-профессионал. Расслабь спинку, а то массаж не подействует. Ты же не хочешь, чтоб геологи сразу четыре шлюпки разбили. А если за штурвалом буду я, ты будешь спокоен.
— Если за штурвалом ты, я буду нервничать в десять раз больше. — Лэн хотел сказать, что собирался поручить пилотирование буровой платформы Степану, но вовремя прикусил язык. Девушка могла не так понять. Впрочем, так и произошло. Джоанна ахнула, плюхнулась ему на колени и влепила сочный поцелуй прямо в губы. Пришлось ответить. А когда она со смехом убежала, Лэн заложил руки за голову, откинулся на спинку кресла и мечтательно произнес:
— Парни, вхожу в штопор!…
* * *
— Томми, пройди медленно над островом, — командовала Эльвира. — Запиши координаты. Мы здесь будем работать.
Спиид послушно снизился и завис над островком. Эля прилипла к видоискателю и снимала все подряд.
— Теперь пониже. Медленно пройди над полосой прибоя. Ты только посмотри, сколько жизни! Рыбы, членистоногие, головоногие! А этот! Этот — двоякодышащий, честное слово! Смотри, как улепетывает! Оп! Съели бедненького. Давай у той лужи сядем.
— Как прикажете, мэм, — Спиид послушно опустил шлюпку на песок рядом с полосой гниющих водорослей. Из лужи вылез гибрид жабы и краба, пощелкал клешнями и уставился на шлюпку.
— Томми, это наш первый образец!
— Понял, мэм!
Спиид хотел подхватить жабокраба сачком, но тот с неожиданным проворством отскочил в сторону и оскалил жабью пасть, полную острых, треугольных зубов. Томми подключил второй манипулятор, и пока первый гипнотизировал жертву плавными движениями атакующей кобры, второй подкрался сзади.
— Есть, мэм! — манипулятор опустил брыкающуюся и плюющуюся зверюшку в стальной цилиндр с герметичной крышкой.
— Контейнер номер один. Предположительно, двоякодышащий жабокраб, — надиктовала Эля в бортжурнал. — Томми, а он контейнер не прогрызет?
— Семь миллиметров уплотненной нержавеющей стали. Зубы обломает.
— Тогда берем следующего. Видишь, саблезубый тритончик в ил зарывается.
— Эля, это не зубы, это рога.
— А мне кажется, это хвост с декоративной головой для устрашения.
Может, голова была и декоративная, но кусалась как настоящая. И вцепилась в манипулятор мертвой хваткой. Томми с трудом стряхнул тянитолкая в контейнер.
За десять минут засняли и отловили еще пятерых обитателей лужи. После чего решили погрузиться в океан. Томми опустил шлюпку на воду в двадцати метрах от линии прибоя. Балласт на внешней подвеске придавал шлюпке отрицательную плавучесть, поэтому стоило отключить антигравы, как судно пошло на дно.
— Томми, смотри, кораллы! Совсем как земные.
— Сейчас я его в контейнер…
Но коралл не захотел в контейнер. Увернувшись от манипулятора, он выпустил чернильную кляксу и спрятался за камнем.
— Убежал… Я не биолог, но земные кораллы так себя не ведут, — озадаченно произнес пилот.
— Ничего, я все засняла. Это мимикрия. Раз он маскируется под кораллы, значит, настоящие тоже есть.
За камнем взвихрилось облачко песка, и на секунду показалась пасть, жующая мнимого коралла.
— Были, есть, и будут есть! — прокомментировал Спиид. — Идем в океан?
— Идем! — Эля от нетерпения и азарта подпрыгивала на месте.
Спиид приподнял шлюпку на метр-полтора и повел над самым склоном дна. За иллюминатором быстро темнело.
— Включить фары?
— Не надо, Томми. Свет напугает одних, а других привлечет. Это будет искаженная картина реальности. Подождем, пока глаза привыкнут.
Ожила связь.
— Сорок первый, контрольный вызов.
Спиид наклонил микрофон к себе.
— Я сорок первый. У нас все штатно.
— А чего сигнал такой слабый?
— Мы под водой. Ловим саблезубых жабокрабов.
— Ловись рыбка большая и маленькая? До связи!
Эльвира переключила обзорный экран в инфракрасный диапазон, но в воде от этого было мало толку.
— Томми, я зажигаю свет. Где он включается?
— А искаженная картина?
— Сейчас важно общее представление. Детали уточним после.
Спиид рассмеялся и включил посадочные фары.
— Для общего представления надо посмотреть, что делается на глубине.
— Логично, — согласилась девушка. — Идем в глубину.
В лучах фар роились тысячи крохотных существ. Блестками мелькали, гоняясь друг за другом, рыбки покрупнее. Изредка в луч прожектора попадало нечто крупное, и тогда мелюзга мгновенно исчезала.
— Глубина шестьдесят. Удаление от берега восемьсот метров, — надиктовал Спиид в бортжурнал. — Начинается материковый склон. Уклон до тридцати градусов.
— Томми, тормозни. Смотри, акула с клешнями.
— Минутку, Эльхен. Сорок первый вызывает центральную. Мы идем в глубину, радиосвязи не будет, — забубнил он в микрофон. — Да, все нормально.
Отключив связь, перегнулся через подлокотник и выглянул в боковой иллюминатор.
— Какая же это акула? Это ежик с хвостиком.
— Опоздал. Твой ежик слопал акулу. И вообще, он не ежик, а кустик. Ты когда-нибудь видел кустик с зубами?
— А хвостик?
— Хвостик — акулий! — Девушка выдрала манипулятором хищный кустик с корнем и засунула в контейнер. — Идем дальше.
— Есть, мэм! — Томми наклонил нос шлюпки и повел судно в глубину. Что-то с легким скрежетом протащилось по обшивке от носа до кормы.
— Странно… — нахмурился Спиид.
— Я тоже ничего не видела.
— Знаешь, что надо делать в космосе, если чего-то не понимаешь?
— Думать. Головой!
— Это потом. А сначала, — Томми отпустил на секунду штурвал, набросил на плечи лямки привязной системы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30