Ведь она могла рассказывать хаккикту обо всех возможных действиях хейни. Опять ксенофобия. Правда, на этот раз имелась причина. Я думаю, что Эхран отправилась в эту безумную экспедицию, потому что знала, что не сможет вернуться на Центральную и объединить всех хейни, если не будет держаться Джика — и выведать у него все, что он затеял. К тому же Актимакт предположительно захватил Киту, не забывайте.
— Предположительно? — спросила Хэрел.
— Я думаю, что Джик знал, куда отправился Золотозубый, когда покинул Центральную: прямиком в зону стишо — тка, на рандеву с тем, кто собирался вести к нам людей. Возможно, оттуда он намеревался отправиться скорее всего с Тавао (снова эти тка!) на Кефк, создавая тем самым угрозу для Актимакта и заставляя его разделить силы: удерживать Киту и одновременно охранять подходы к Кефку, которые закрыл Золотозубый. Таким образом, Центральную душили с двух сторон: кифы перекрыли ее торговые пути со стороны Киты, а Золотозубый — со стороны Кефка. Золотозубый решил медленно изматывать Актимакта, все больше ослабляя доверие к нему, и в то же время подавлять сопротивление на всей территории от Кефка до Центральной, через которую, как ему было известно, будут пролегать маршруты людей. Если бы он смог проложить надежный торговый путь между махенами и людьми мимо границ кифов, Актимакту пришел бы конец.
Тем временем мир кифов кипел, его наводнили охотники и убийцы, которые то пытались добраться до Золотозубого, то нападали на людей и никак не могли решить, какого из двух хаккиктун выбрать. Ки-фы знали, что происходит на Кефке, часть этой информации попала на Мкейкс… к кифам, но не к властям махенов, пока об этом не рассказали тка, что они сделали весьма неохотно. Нет, Сиккуккут прекрасно знал, где находился Золотозубый. Но я не уверена, что об этом знал Джик, когда принял предложение Сиккуккута отправиться на Кефк. Я думаю, он даже не знал, жив ли Золотозубый. Поэтому когда ему предложили сделку с хаккиктом — союзником махен-досет, он ее принял. Так он смог бы попасть на Кефк. И наладить связи с Золотозубым, если тот еще был жив. Я думаю, что на этой критической точке информация махенов обрывается. А теперь Золотозубый в опасности, потому что я считаю, что Сиккуккут знает Золотозубого гораздо лучше, чем тот знает себя сам, гораздо лучше, чем думает Джик. Сиккуккут вытащил Золотозубого из его укрытия, сделав его уязвимым. И Золотозубый в одиночку подобрался совсем близко к Сиккуккуту. Совершенно открыто. Понимаете?
— У нас проблемы, — сказала Хэрел. — О боги, у нас проблемы.
— О, дела обстоят хуже, чем ты думаешь, кузина. Джик заплатил тка на Мкейксе, чтобы тот сопровождал нас во время полета. Кненны тоже явно в этом замешаны. Они уже послали одно сообщение на Маинг Тол — пакет, который мы отправили с Банни Ай-хар, если словам Золотозубого можно верить. Незнаю, чем еще занимался Джик на Мкейксе, но держу пари, что он отдал тка наши навигационные карты и заставил его прикрывать нас, а потом сделать так, чтобы Кефк сдался без единого выстрела. Кненны на это согласились. Наверное, в виде исключения. Мы не знаем, как они думают или чего хотят. Но люди, не забывайте, чтобы попасть сюда, должны будут пройти очень близко от зоны кненнов, если не вообще прямо через нее: поскольку одни боги знают, что кненны считают своей зоной. А Тулли говорит, что люди уже стреляли один раз по кораблям кненнов.
Глаза присутствующих в отсеке расширились, уши прижались.
— Вот такие дела, — сказала Пианфар. — Мы подошли к Кефку, захватили его врасплох, и кифы поступили как всегда — быстро лицом вниз и лежи не шевелясь. Сиккуккут получил все, что хотел.
За исключением одного. У Актимакта есть выход. Стишо нанимают охранниками махенов, когда происходит что-то очень серьезное, так? Хейни они не доверяют, разве что всякую мелочь. Кифы им нужны для запугивания. Но! Махендосет стараются привести людей в зону Соглашения. Теперь у нас с ними общая граница, которая в течение многих лет нас вполне устраивала, со стороны стишо у нас имеется естественный барьер в виде черной дыры, которую не могут преодолеть наши корабли. Хейни никогда не были плохими соседями для стишо. Люди — совсем другое дело. Они хотят пересечь их область. А также области кненнов и тка. И кифов, если не найдут обходных путей. Это очень беспокоит стишо. А мы на Ануурне разделились — на тех, кто летает в космос, и тех, кто превратился в ксенофобов типа стишо. Отсталые хей-ни, которые не знают, что такое стишо. Они не только их не знают, они даже представить себе не могут, что это такое. Зато они знают их деньги, с помощью которых стишо покупают себе голоса в нашем хене. И теперь мы имеем у себя хейни, которые управляют по указке стишо. И вот уже перед нами встала проблема границ. И наемных охранников хейни. Вытеснить махендосет отовсюду, где они охраняют собственность стишо. Убрать их. Это ослабит махенов, они больше не будут прослушивать линии связи стишо. Но есть одна вещь, которой хотят воспользоваться эти ублюдки, чтобы остановить людей. Военные корабли. Много кораблей.
— О боги, — сказала Тирен.
— Ты все поняла, кузина. Люди направляются либо на Центральную, либо на Кефк. Так спланировал Золотозубый. Нажать на стишо, чтобы подобраться поближе к махендосет. Заставить их иметь дело с людьми. Убрать Актимакта прямо перед носом кифов, тогда он не сможет остановить людей. Но этот план провалился — отчасти из-за нас, отчасти из-за Джика. Захватив Кефк, Сиккуккут вынудил Актимакта сделать то, чего тот раньше не делал: не имея достаточно сил, чтобы сдерживать наступление Сиккуккута, махендосет и людей, тот отправился на Центральную искать поддержки у стишо. Прямо как наш хен, который только что перешел на сторону Актимакта.
Наступила мертвая тишина. Тихо гудел компьютер, шипели трубки.
— Так, значит, теперь у нас настоящая проблема, — сказала Хэрел.
— Вот это хен! — присвистнула Герен. — Значит, все эти Эхран, Наур и остальные все-таки добились своего, чертовы дуры!
— Это значит, что мы остались одни, — пояснила Пианфар, — вместе с махендосет. И кифами. Нас отправляют на Центральную. Туда, несомненно, отправится и хаккикт. Если только он уверен, что люди полетят на Центральную, а не захватывать Кефк. Этого ему следует опасаться больше всего: потеря Кефк, того, что он создал, означает его конец, который ему вполне мог бы устроить Золотозубый. Он очень хочет это узнать. Отчаянно хочет, а Золотозубый молчит. А если тебе нужны еще какие-то причины столь смиренного появления Золотозубого в доке, то подумай, а не идет ли к нему помощь? В виде множества кораблей. Это должно крайне беспокоить Сиккуккута. Он не осмелится уйти отсюда, пока не обеспечит себе надежное прикрытие, но и упускать момент ему тоже нельзя. Золотозубый привел его в полное замешательство и не хочет оставлять Сиккуккута в покое и дальше.
А теперь подумайте вот о чем: Эхран. Она возьмется за нас, как только мы войдем в пространство Центральной. Скорее всего она полетит домой — прямиком в хен, чтобы попытаться заставить его действовать в своих интересах. И добьется своего, можете быть уверены. Добьется. Наши проблемы могут начаться еще до того, как мы попадем домой, если мы вообще когда-нибудь туда попадем. У нас не будет возможности предупредить Дом и Кохана о грозящей опасности. Не будет, если только мы не нарушим закон и не удерем домой потихоньку от всех. Я не стану рассказывать об этом Шур: ей и так тяжело. Но вам следует об этом знать. И хорошенько все обдумать. Мы можем уйти отсюда под первым же предлогом и отправиться на Ануурн. И пусть там с нами делают что хотят. Мы не можем переиграть «Бдительность». Но мы можем подготовиться и дать ответы на все вопросы, которые нам будут задавать. Предстать перед хеном первыми. Быть готовыми к бою, который, да помогут нам боги, возможно, уже нами проигран.
Или мы можем остаться и вместе с махендосет воевать против Актимакта и тех, кого пришлет на Центральную хен в помощь стишо. Думаю, вы догадались, с кем из капитанов они об этом договорились. Чем все это кончится, я не знаю. Но я знаю одно: если Актимакт победит, он захватит Центральную и в клочья разнесет всех стишо; и что после этого будут делать кненны, хен и люди, знают только боги. Но сейчас надо думать не об этом. Скажите вы, что нам делать.
— А что мы должны делать? — спросила Хэрел.
— Я вам уже сказала.
— Скажи точнее.
— Да, — пробормотала Тирен. — Ты хорошо в этом разбираешься — что ты думаешь по этому поводу?
Пианфар вздохнула и прикрыла глаза руками. Перед глазами запрыгали картинки. Закат на Ануурне. Старая виноградная ветвь на стене дома. Маленькая Хилфи, играющая в земле.
Корабль на Центральной, погибающий только потому, что принадлежит хейни и случайно оказался не там, где надо…
Палуба ее корабля, на ней скорчился голый Тул-ли и пишет своей кровью какие-то цифры…
Причал на Кейшти, гнездо кифов — истекающая кровью Шур протягивает ей белый пластиковый пакет. Джик курит и пускает колечки дыма — странная игра с кифами в сфик.
— Я примкнула бы к махендосет. Может, это и глупо. Может, я последняя дура, но ведь и Эхран дура, а все же прекрасно умеет подстраиваться под всех, кто ей нужен, верно? Мы не можем пасть так низко, как наш хен. Может быть, я рассуждаю как идиотка. Все может быть. Возможно, это последний шанс Ануурна. Последний шанс хейни сделать что-то по своей воле — звучит смешно и высокопарно, но это так. Не знаю, что ждет нас впереди, что будет со всем кланом Шанур. И что будет, даже если мы победим — вместе с Сиккуккутом. Но я не хочу быть свидетелем того, как Актимакт пустит себе на закуску всех стишо. Вот что думаю я. Если вы считаете так же, ну что ж, будем держаться друг друга и постараемся выжить. Если вы хотите отправиться домой, готовьтесь к длинному и трудному пути.
— Я с тобой, — пробормотала Хэрел. — Стишо по-прежнему летают где хотят — и ничего, пока все в порядке.
— Я тоже с тобой, — сказала Тирен.
— И я, — сказала Герен, — какие вопросы.
— И я, — спокойно сказала Хилфи. — Выбора-то все равно нет, верно?
Пианфар вцепилась когтями в обшивку кресла, потом медленно их втянула.
— Я должна извиниться перед вами, — проговорила она сдержанно. Но ее голос грозил вот-вот со-
рваться. Взяв пакет, она протянула его Хэрел: — Секретное послание махенов. Теперь мы виноваты во всем, что перечислено в досье «Бдительности». Мне не хочется вспугнуть Эхран раньше времени. Поэтому мы будем делать то же, что и раньше, и ни в коем случае не подавать виду, что мы что-то задумали, чтобы Эхран ничего не узнала ни о планах Золото-зубого, ни о Джике. О боги, если бы нам повезло, у Эхран хватило бы ума встать на нашу сторону и перетащить за собой хен. Напрасные надежды.
— Она, как змея, пролезает в любую щель, — сказала Герен.
— Тем не менее, — продолжила Пианфар, — пока у нас есть время, а осталось его очень немного, нужно действовать. Хилфи, Тулли, Ким, нашему кифу пришлют какую-то пищу. Я бы с удовольствием от него избавилась, но не хочу портить отношения с Сиккуккутом, сейчас это ни к чему. К тому же этот киф может нам пригодиться. Я хочу, чтобы ему отвели особую каюту. Его будут кормить живой пищей. Пусть Сккукук ее сам разводит. Я хочу, чтобы его продезинфицировали. Хорошенько проверьте все фильтры и системы жизнеобеспечения. Кому-то придется присматривать за Шур, когда Герен будет на дежурстве. Герен, реши это сама. Только не перегружай себя. Тирен, скажи Тахар, что мы занимаемся ее экипажем. Она там, наверное, на стену лезет. У меня нет времени на разговоры. Тирен и Герен, Хилфи и Хэрел, когда у вас будет время, расшифруйте послание махенов. Когда закончите, приготовьте нормальный обед, меня уже тошнит от сандвичей.
При слове «обед» хмурые лица присутствующих прояснились.
— Мы будем сменять друг друга, — сказала Пианфар. — Так мы сможем спать. Когда будет заканчивать смену один, ее будет тут же подхватывать другой, очередность установите сами, мне все равно. Но учтите: никаких визитов по одному к Сккукуку или Тахар. Извините за напряженный график. Золотозубый предложил мне взять нескольких членов его экипажа, чтобы пополнить мой, но я отказалась. Доверие — прекрасная вещь, однако коды на своей «Гордости» я не могу доверить никому. Во всяком случае не сейчас.
— Черт возьми, правильно, — сказала Хэрел, а остальные добавили: «Да».
— Ну что, договорились? — спросила Пианфар и сделала знак экипажу разойтись. Хилфи ушла вместе с Герен. Тирен и Хэрел вернулись за пульты. Самцы уходили последними. — Ким, — позвала Пианфар, — у тебя все хорошо? А ты, Тулли?
Ким остановился и, засунув руки за пояс, почтительно уставился в пол, как он всегда делал, когда речь шла о Шанур.
— Ты начинаешь драку, в нее тут же влезаю я и разбираюсь с ублюдками. Разве не это мы обещали друг другу пятьдесят лет назад? — Такой немного грубоватой была их супружеская клятва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Предположительно? — спросила Хэрел.
— Я думаю, что Джик знал, куда отправился Золотозубый, когда покинул Центральную: прямиком в зону стишо — тка, на рандеву с тем, кто собирался вести к нам людей. Возможно, оттуда он намеревался отправиться скорее всего с Тавао (снова эти тка!) на Кефк, создавая тем самым угрозу для Актимакта и заставляя его разделить силы: удерживать Киту и одновременно охранять подходы к Кефку, которые закрыл Золотозубый. Таким образом, Центральную душили с двух сторон: кифы перекрыли ее торговые пути со стороны Киты, а Золотозубый — со стороны Кефка. Золотозубый решил медленно изматывать Актимакта, все больше ослабляя доверие к нему, и в то же время подавлять сопротивление на всей территории от Кефка до Центральной, через которую, как ему было известно, будут пролегать маршруты людей. Если бы он смог проложить надежный торговый путь между махенами и людьми мимо границ кифов, Актимакту пришел бы конец.
Тем временем мир кифов кипел, его наводнили охотники и убийцы, которые то пытались добраться до Золотозубого, то нападали на людей и никак не могли решить, какого из двух хаккиктун выбрать. Ки-фы знали, что происходит на Кефке, часть этой информации попала на Мкейкс… к кифам, но не к властям махенов, пока об этом не рассказали тка, что они сделали весьма неохотно. Нет, Сиккуккут прекрасно знал, где находился Золотозубый. Но я не уверена, что об этом знал Джик, когда принял предложение Сиккуккута отправиться на Кефк. Я думаю, он даже не знал, жив ли Золотозубый. Поэтому когда ему предложили сделку с хаккиктом — союзником махен-досет, он ее принял. Так он смог бы попасть на Кефк. И наладить связи с Золотозубым, если тот еще был жив. Я думаю, что на этой критической точке информация махенов обрывается. А теперь Золотозубый в опасности, потому что я считаю, что Сиккуккут знает Золотозубого гораздо лучше, чем тот знает себя сам, гораздо лучше, чем думает Джик. Сиккуккут вытащил Золотозубого из его укрытия, сделав его уязвимым. И Золотозубый в одиночку подобрался совсем близко к Сиккуккуту. Совершенно открыто. Понимаете?
— У нас проблемы, — сказала Хэрел. — О боги, у нас проблемы.
— О, дела обстоят хуже, чем ты думаешь, кузина. Джик заплатил тка на Мкейксе, чтобы тот сопровождал нас во время полета. Кненны тоже явно в этом замешаны. Они уже послали одно сообщение на Маинг Тол — пакет, который мы отправили с Банни Ай-хар, если словам Золотозубого можно верить. Незнаю, чем еще занимался Джик на Мкейксе, но держу пари, что он отдал тка наши навигационные карты и заставил его прикрывать нас, а потом сделать так, чтобы Кефк сдался без единого выстрела. Кненны на это согласились. Наверное, в виде исключения. Мы не знаем, как они думают или чего хотят. Но люди, не забывайте, чтобы попасть сюда, должны будут пройти очень близко от зоны кненнов, если не вообще прямо через нее: поскольку одни боги знают, что кненны считают своей зоной. А Тулли говорит, что люди уже стреляли один раз по кораблям кненнов.
Глаза присутствующих в отсеке расширились, уши прижались.
— Вот такие дела, — сказала Пианфар. — Мы подошли к Кефку, захватили его врасплох, и кифы поступили как всегда — быстро лицом вниз и лежи не шевелясь. Сиккуккут получил все, что хотел.
За исключением одного. У Актимакта есть выход. Стишо нанимают охранниками махенов, когда происходит что-то очень серьезное, так? Хейни они не доверяют, разве что всякую мелочь. Кифы им нужны для запугивания. Но! Махендосет стараются привести людей в зону Соглашения. Теперь у нас с ними общая граница, которая в течение многих лет нас вполне устраивала, со стороны стишо у нас имеется естественный барьер в виде черной дыры, которую не могут преодолеть наши корабли. Хейни никогда не были плохими соседями для стишо. Люди — совсем другое дело. Они хотят пересечь их область. А также области кненнов и тка. И кифов, если не найдут обходных путей. Это очень беспокоит стишо. А мы на Ануурне разделились — на тех, кто летает в космос, и тех, кто превратился в ксенофобов типа стишо. Отсталые хей-ни, которые не знают, что такое стишо. Они не только их не знают, они даже представить себе не могут, что это такое. Зато они знают их деньги, с помощью которых стишо покупают себе голоса в нашем хене. И теперь мы имеем у себя хейни, которые управляют по указке стишо. И вот уже перед нами встала проблема границ. И наемных охранников хейни. Вытеснить махендосет отовсюду, где они охраняют собственность стишо. Убрать их. Это ослабит махенов, они больше не будут прослушивать линии связи стишо. Но есть одна вещь, которой хотят воспользоваться эти ублюдки, чтобы остановить людей. Военные корабли. Много кораблей.
— О боги, — сказала Тирен.
— Ты все поняла, кузина. Люди направляются либо на Центральную, либо на Кефк. Так спланировал Золотозубый. Нажать на стишо, чтобы подобраться поближе к махендосет. Заставить их иметь дело с людьми. Убрать Актимакта прямо перед носом кифов, тогда он не сможет остановить людей. Но этот план провалился — отчасти из-за нас, отчасти из-за Джика. Захватив Кефк, Сиккуккут вынудил Актимакта сделать то, чего тот раньше не делал: не имея достаточно сил, чтобы сдерживать наступление Сиккуккута, махендосет и людей, тот отправился на Центральную искать поддержки у стишо. Прямо как наш хен, который только что перешел на сторону Актимакта.
Наступила мертвая тишина. Тихо гудел компьютер, шипели трубки.
— Так, значит, теперь у нас настоящая проблема, — сказала Хэрел.
— Вот это хен! — присвистнула Герен. — Значит, все эти Эхран, Наур и остальные все-таки добились своего, чертовы дуры!
— Это значит, что мы остались одни, — пояснила Пианфар, — вместе с махендосет. И кифами. Нас отправляют на Центральную. Туда, несомненно, отправится и хаккикт. Если только он уверен, что люди полетят на Центральную, а не захватывать Кефк. Этого ему следует опасаться больше всего: потеря Кефк, того, что он создал, означает его конец, который ему вполне мог бы устроить Золотозубый. Он очень хочет это узнать. Отчаянно хочет, а Золотозубый молчит. А если тебе нужны еще какие-то причины столь смиренного появления Золотозубого в доке, то подумай, а не идет ли к нему помощь? В виде множества кораблей. Это должно крайне беспокоить Сиккуккута. Он не осмелится уйти отсюда, пока не обеспечит себе надежное прикрытие, но и упускать момент ему тоже нельзя. Золотозубый привел его в полное замешательство и не хочет оставлять Сиккуккута в покое и дальше.
А теперь подумайте вот о чем: Эхран. Она возьмется за нас, как только мы войдем в пространство Центральной. Скорее всего она полетит домой — прямиком в хен, чтобы попытаться заставить его действовать в своих интересах. И добьется своего, можете быть уверены. Добьется. Наши проблемы могут начаться еще до того, как мы попадем домой, если мы вообще когда-нибудь туда попадем. У нас не будет возможности предупредить Дом и Кохана о грозящей опасности. Не будет, если только мы не нарушим закон и не удерем домой потихоньку от всех. Я не стану рассказывать об этом Шур: ей и так тяжело. Но вам следует об этом знать. И хорошенько все обдумать. Мы можем уйти отсюда под первым же предлогом и отправиться на Ануурн. И пусть там с нами делают что хотят. Мы не можем переиграть «Бдительность». Но мы можем подготовиться и дать ответы на все вопросы, которые нам будут задавать. Предстать перед хеном первыми. Быть готовыми к бою, который, да помогут нам боги, возможно, уже нами проигран.
Или мы можем остаться и вместе с махендосет воевать против Актимакта и тех, кого пришлет на Центральную хен в помощь стишо. Думаю, вы догадались, с кем из капитанов они об этом договорились. Чем все это кончится, я не знаю. Но я знаю одно: если Актимакт победит, он захватит Центральную и в клочья разнесет всех стишо; и что после этого будут делать кненны, хен и люди, знают только боги. Но сейчас надо думать не об этом. Скажите вы, что нам делать.
— А что мы должны делать? — спросила Хэрел.
— Я вам уже сказала.
— Скажи точнее.
— Да, — пробормотала Тирен. — Ты хорошо в этом разбираешься — что ты думаешь по этому поводу?
Пианфар вздохнула и прикрыла глаза руками. Перед глазами запрыгали картинки. Закат на Ануурне. Старая виноградная ветвь на стене дома. Маленькая Хилфи, играющая в земле.
Корабль на Центральной, погибающий только потому, что принадлежит хейни и случайно оказался не там, где надо…
Палуба ее корабля, на ней скорчился голый Тул-ли и пишет своей кровью какие-то цифры…
Причал на Кейшти, гнездо кифов — истекающая кровью Шур протягивает ей белый пластиковый пакет. Джик курит и пускает колечки дыма — странная игра с кифами в сфик.
— Я примкнула бы к махендосет. Может, это и глупо. Может, я последняя дура, но ведь и Эхран дура, а все же прекрасно умеет подстраиваться под всех, кто ей нужен, верно? Мы не можем пасть так низко, как наш хен. Может быть, я рассуждаю как идиотка. Все может быть. Возможно, это последний шанс Ануурна. Последний шанс хейни сделать что-то по своей воле — звучит смешно и высокопарно, но это так. Не знаю, что ждет нас впереди, что будет со всем кланом Шанур. И что будет, даже если мы победим — вместе с Сиккуккутом. Но я не хочу быть свидетелем того, как Актимакт пустит себе на закуску всех стишо. Вот что думаю я. Если вы считаете так же, ну что ж, будем держаться друг друга и постараемся выжить. Если вы хотите отправиться домой, готовьтесь к длинному и трудному пути.
— Я с тобой, — пробормотала Хэрел. — Стишо по-прежнему летают где хотят — и ничего, пока все в порядке.
— Я тоже с тобой, — сказала Тирен.
— И я, — сказала Герен, — какие вопросы.
— И я, — спокойно сказала Хилфи. — Выбора-то все равно нет, верно?
Пианфар вцепилась когтями в обшивку кресла, потом медленно их втянула.
— Я должна извиниться перед вами, — проговорила она сдержанно. Но ее голос грозил вот-вот со-
рваться. Взяв пакет, она протянула его Хэрел: — Секретное послание махенов. Теперь мы виноваты во всем, что перечислено в досье «Бдительности». Мне не хочется вспугнуть Эхран раньше времени. Поэтому мы будем делать то же, что и раньше, и ни в коем случае не подавать виду, что мы что-то задумали, чтобы Эхран ничего не узнала ни о планах Золото-зубого, ни о Джике. О боги, если бы нам повезло, у Эхран хватило бы ума встать на нашу сторону и перетащить за собой хен. Напрасные надежды.
— Она, как змея, пролезает в любую щель, — сказала Герен.
— Тем не менее, — продолжила Пианфар, — пока у нас есть время, а осталось его очень немного, нужно действовать. Хилфи, Тулли, Ким, нашему кифу пришлют какую-то пищу. Я бы с удовольствием от него избавилась, но не хочу портить отношения с Сиккуккутом, сейчас это ни к чему. К тому же этот киф может нам пригодиться. Я хочу, чтобы ему отвели особую каюту. Его будут кормить живой пищей. Пусть Сккукук ее сам разводит. Я хочу, чтобы его продезинфицировали. Хорошенько проверьте все фильтры и системы жизнеобеспечения. Кому-то придется присматривать за Шур, когда Герен будет на дежурстве. Герен, реши это сама. Только не перегружай себя. Тирен, скажи Тахар, что мы занимаемся ее экипажем. Она там, наверное, на стену лезет. У меня нет времени на разговоры. Тирен и Герен, Хилфи и Хэрел, когда у вас будет время, расшифруйте послание махенов. Когда закончите, приготовьте нормальный обед, меня уже тошнит от сандвичей.
При слове «обед» хмурые лица присутствующих прояснились.
— Мы будем сменять друг друга, — сказала Пианфар. — Так мы сможем спать. Когда будет заканчивать смену один, ее будет тут же подхватывать другой, очередность установите сами, мне все равно. Но учтите: никаких визитов по одному к Сккукуку или Тахар. Извините за напряженный график. Золотозубый предложил мне взять нескольких членов его экипажа, чтобы пополнить мой, но я отказалась. Доверие — прекрасная вещь, однако коды на своей «Гордости» я не могу доверить никому. Во всяком случае не сейчас.
— Черт возьми, правильно, — сказала Хэрел, а остальные добавили: «Да».
— Ну что, договорились? — спросила Пианфар и сделала знак экипажу разойтись. Хилфи ушла вместе с Герен. Тирен и Хэрел вернулись за пульты. Самцы уходили последними. — Ким, — позвала Пианфар, — у тебя все хорошо? А ты, Тулли?
Ким остановился и, засунув руки за пояс, почтительно уставился в пол, как он всегда делал, когда речь шла о Шанур.
— Ты начинаешь драку, в нее тут же влезаю я и разбираюсь с ублюдками. Разве не это мы обещали друг другу пятьдесят лет назад? — Такой немного грубоватой была их супружеская клятва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39