Ануурн принадлежит хейни, там не любят посторонних. Их боятся. Очень боятся, Пианфар. Ваша Тахар предала вас и стала служить кифам. Знаешь, что я думаю? Эхран считает, что Шанур становятся слишком могущественными…
— Слишком? У нас долги, дружище, мы по уши в долгах, мой брат стареет, и только боги знают, станет ли править после него кто-то из рода Шанур. Мои племянники глупцы. — Она наговорила лишнего. Но было уже поздно. Пожав плечами, Пианфар стала смотреть в коридор.
— У Шанур есть космос, — сказал Джик. — Может, это не нравится остальным хейни?
Пианфар отвела уши и посмотрела на него, капитана махенов, который играл далеко не последнюю роль в своем правительстве. Махендосет подарили хейни космос. Дали им корабли. Создали саму идею хена, хоть хейни и не желали этого признавать. И Джик это прекрасно понимал.
— Вы прибираете к рукам все, до чего можете дотянуться, махе… — Она заглянула в его мудрые карие глаза, окруженные морщинками. — Ты хорошо знаешь Риф Эхран?
Она ожидала пожимания плечами, уклончивого ответа, но вместо этого услышала:
— А может, враги Шанур хотят объединиться? Может, тебе лучше прикрыть тылы, друг? На Кейшти я совершил большую ошибку, взяв с собой Экран. Большую ошибку.
— Я верю тебе, — сказала она. — Теперь я тебе верю. Зачем ты прилетел сюда?
— Я хотел спросить тебя то же самое. Хотел проверить, не случилось ли у вас чего с «Бдительностью» на Кефке. Ты мне нравишься, хейни.
— Иди-ка сюда.
— А?
Схватив Джика за руку, Пианфар потащила его по коридору к ванной комнате. Нажав на кнопку, открыла дверь.
Киф сидел в дальнем углу на куче одеял, завернувшись в свои одежды. Капюшон был откинут. Увидев вошедших, он изящно склонил голову и показал пустые руки.
Вежливость убийцы.
— Это вы, кер Пианфар?
— Я. А это капитан «Аджа Джин».
— Сссстк. — Глубокий поклон. — Какая честь. Я польщен, Номестетурджай.
— Киф, — сказал Джик.
— Его зовут Сккукук. Он говорит, что он мой. Подарок Сиккуккута.
— А-а. А нойкхе?
— Скку ник кктитик куикхт кехтк ток ниф фик пуккукк.
— Почему? — Пианфар смогла кое-что понять. «Подчиненный, оружие, для гордости, месть»…
— Нфкоккт шокку хакот нкки то скохут.
— А-а, — сказал Джик.
— Ну что? — спросила Пианфар.
— У тебя есть киф, — сказал, пожав плечами, Джик.
— Я умираю от голода, — сказал киф.
Пианфар закрыла дверь и, прижав уши, взглянула на Джика:
— Ну и что мне с ним делать? Выбросить через люк?
— Его сразу убьют.
— О боги, да мне-то какое дело?
Джик снова пожал плечами:
— Сиккуккут дал тебе еще одного члена экипажа. Правда, неизвестно, что он умеет. Может, ничего…
— Члена экипажа, который неизвестно кому служит?
Джик сверкнул глазами:
— Все равно, он теперь твой. Неплохая сделка, а?
— О боги, Джик, может, возьмешь его себе?
Джик почесал нос:
— Честно говоря, мне не хватает сфик. Я твой друг, не говори со мной так.
— Ты что, боишься этого кифа? Сиккуккута?
— Ты его лучше убей, своего кифа. И пошли останки Сиккуккуту.
— Ага.
— Не станешь убивать, а? Тогда выгони голым в док.
— Его убьют.
— Он наверняка и сам убивал.
— Я побывала в доках от Джинин-Сая до Центральной и нигде не слыхала о таком. Ты это понимаешь? Что задумал Сиккуккут?
— Я давно воюю с кифами. Очень давно, Пианфар. Кифы на Центральной. Дальше мы их не пустим, это граница. Спорная зона. Космос принадлежит всем, никто не может им владеть. Мы оставим кифам их область. Ты не поняла ничего. Хейни не поняли ничего, кроме, может быть, Тахар, а она Сумасшедшая.
— Ты видел Тахар?
— Я говорил с ней один или два раза. Она странная. Очень странная… — Джик постучал пальцем по лбу.
— Она была странной еще до того, как опозорила нас, удрала с Гаона и прихватила деньги кифов…
— Закон хейни.
— Ты прав, закон хейни. Многие хейни хотели бы получить место на том корабле.
— Может быть.
— Может быть. Риф Эхран уже направлялась на Кефк, когда мы перехватили ее на Кейшти. Что ей там нужно?
— Может, ты знаешь.
— Я не знаю. И это беспокоит меня, Джик.
— Меня тоже.
— Что честной хейни делать на Кефке? Как она прошла через защитную систему кифов?
Джик втянул голову в плечи и потер нос.
— Я тебе скажу, хейни, что некоторые корабли умеют обманывать опознавательную систему. Ты этого не знала? Они подделывают пропуск-пароль. «Бдительность» — корабль-охотник, а? У них очень большой экипаж. И может, они отлично знают Кефк.
— То есть они уже там бывали?
— Там были стишо. Они много чего знают. Возможно, продают информацию.
— Верю. Но что ей было нужно на Кефке?
— Она преследует Тахар. И может быть — может быть, у нее общие интересы со стишо. Подумай, хейни: стишо никогда не воюют. Они всегда нанимают охрану. И кого?
— Махенов… — Пианфар начала кое-что понимать. Она взглянула в карие глаза махена, более глубокие и темные, чем глаза любого хейни. — О боги, они считают нас варварами. Нанять хейни они могли бы только для…
— Кого им нанимать, когда дело дойдет до драки с махендосет? Кифов? Они же не дураки. Нет, вероятно, они внезапно поняли, что хейни не такие уж плохие соседи, — и так же внезапно подружились с хеном. Возможно, в один прекрасный день на Центральной появятся охранники хейни, а не махены. Для хейни это очень хорошо. Не для всех, конечно. Много денег — эти стишо богачи. Скажу тебе честно, друг. Эхран хочет заправлять всем сама, а тут «Восходящая луна», да еще ты.
— Ты что, приравниваешь меня к…
— Так делает Эхран.
— О боги. — Пианфар отступила назад и уставилась на Джика.
— Я уже говорил, хейни, у тебя много врагов. Пианфар словно окаменела. Джик плотно сжал
губы, словно боялся сказать что-то еще.
— Что ты собираешься делать? — наконец спросил он.
— Что? А что я могу делать? Я могу убраться отсюда как можно скорее и оставить вас с Эхран разбираться с кифами.
— Ты этого не сделаешь.
— Сделаю.
— Нет. Да и куда ты полетишь? На Маинг Тол? Хен уже начал кое-что подозревать. К тому же ты не стишо. Шанур не предают своих друзей…
— Тоже мне друг!
— Я спас тебе жизнь.
— В интересах политики, ради…
— А какая разница, а?
— Будь ты проклят, Джик.
— Я снова пытаюсь тебя спасти. Ты мне нужна на Кефке. Я хочу, чтобы ты осталась жива, хейни.
Пианфар посмотрела на пустой коридор. Джик говорил очень тихо. Пианфар прижала уши:
— Так что мне делать с кифом?
— Пусть сидит там, где сидит. Он твой. Ему некуда идти, а? У тебя много сфик, за это он поможет тебе победить всех твоих врагов.
— А если он решит, что сфик у меня не так уж И много?
— Тогда ты его убьешь. Он ведь отдал тебе свое оружие, а?
— Ага.
— Он говорит правду. Так, как ее понимают ки-фы. — Джик положил ей на плечо руку. — Запри его хорошенько. Потом мы с тобой еще поговорим. У ме-ня есть на то причина.
— Не сомневаюсь. — Пианфар поморщилась. Тя-желая рука Джика давила ей на плечо, но она стерпела и посмотрела ему в глаза. — Так что же затевается на Кефке? Чего хотел Сиккуккут? Ему нужна была я. Еще до того, как ты влез во все эти дела. Он хотел, чтобы я прилетела на Мкейкс. Теперь он хочет затащить меня на Кефк. Зачем?
— У тебя чертовски много сфик.
— Не говори глупости. — Она сбросила с плеча его руку. — Он безумен.
— Ты мыслишь как кифы.
— Тебе лучше знать.
— Ты мой друг.
— Друг…
— Может быть, кифы начали ту же игру, что и Эхран. — Джик пожал плечами и засунул руки за пояс. — Сиккуккут — киф. А у кифов странное мышление. Во-первых, он ненавидит Актимакта. Во-вторых, хочет его уничтожить. В-третьих, он безжалостен. И никак не может понять, что вы не такие, как они. Взгляни с его точки зрения. Он дает тебе советника — умный ход: ты будешь прислушиваться к советам кифа, а он будет знать, что и почему ты делаешь. У тебя много сфик. А еще у тебя есть прирученный человек.
— А он-то здесь при чем?
— Кифы все время пытаются понять, чего хотят пришельцы с других планет. Сиккуккута страшно интересует че-ло-ве-чество. А стишо при этом не могут понять кифов: они хотят заключать сделки и с Акти-мактом, и с Сиккуккутом, и с Эхран, а? Когда-нибудь кто-нибудь будет поедать их сердца. Может, это будет Сиккуккут. Но ему нужен еще и я. И человек. Этот человек скоро станет большой проблемой для всех нас. Как и тка. Стишо без хейни — это пустое место, если только они не станут больше доверять махендо-сет. Хейни с Ануурна совершили большую глупость, вмешавшись во всю эту политику.
— И не только они.
— К тебе это не относится, Пианфар. Ты звездолетчик. Ты слишком умна.
— Почему же тогда я здесь, если я такая умная?
— Потому что тебе это выгодно. Как и всем нам.
— Выгодно? Хейни выгодно влезть в драку, расправиться со всеми врагами, а потом смотреть, как махены спокойно пользуются результатами их трудов? Ведь, кажется, именно так и поступили тогда на Гаоне ты и твой партнер? А также на Центральной, а также…
— Пианфар, здесь у каждого своя выгода. Махены владели половиной Мкейкса, а? Я тут походил и кое-кого поспрашивал.
— И что?
Джик опять пожал плечами:
— Кненны расстроены. Тка очень встревожены. Чи, как всегда, мечутся как сумасшедшие. В метановом секторе говорят, что на нас движутся люди. Армады людей. Стишо очень боятся.
Так вот о чем говорили медиумы махенов. Значит, вот какую информацию приняли у них на корабле.
— О боги. — Пианфар провела рукой по гриве. — Герен об этом говорила.
— О чем?
— О слухах на Мкейксе. О том, что на нас идут тысячи людей. Куда они идут?
— Я думаю, на Тавао.
— О боги. Тка. А их область рядом с Центральной. Какой дурак все это узнал?
— Кифы. Я думаю, они отлично все знают.
— Тогда зачем мы летим на Кефк? Ради богов, Джик…
— Это игра. Большая игра, хейни.
— Игра. Ничего себе игра, ведь люди стреляли по кненнам.
Джик открыл было рот, потом быстро его закрыл.
— Мне рассказал об этом Тулли. А теперь выкладывай все, что знаешь, партнер! — потребовала Пианфар.
— А что ты знаешь об этой истории с кненнами?
— Абсолютно ничего. Но корабль кненнов преследовал меня сразу после того, как Золотозубый передал мне Тулли, потом шел за мной от Центральной до Уртура. Ну а потом я его потеряла. Не знаю, куда он делся. Но он явно следил за мной. Может, он остался на Уртуре. Он даже мог знать, что я полетела на Кейшти. Ты понял? Тка начали проявлять активность.
— Будь они неладны, — сказал Джик.
— Тогда я тебе еще кое-что скажу. Я не доверяю начальнику станции Кейшти, потому что он тка. Не могу сказать, знает он про нас что-то или нет. Но он мне не нравится, понимаешь?
— Почему?
— Он смертельно испугался, вот почему. Как только он услышал о кненнах, то чуть не сошел с ума от страха. «Уходите», — все повторял. Что-то лепетал о хейни, погибающих на Мкейксе. И говорил о трех скоплениях кифов, и первое из них — это кифы у себя дома.
— Я об этом слышал. Ничего удивительного. Сидят себе в своей зоне и ждут, кто победит. Кифы не дураки.
— Да, кифы не дураки в отличие от одного махе, который считает, что я стану связываться с кненнами или затею политические игры с кифами…
— Послушай меня. — Джик заглянул ей в глаза и царапнул по груди тупым когтем. — Я хочу быть с тобой честным, честным до конца, ведь хейни и ма-хендосет друзья, а? Стишо признают только стишо, так же как и кифы. У нас есть Сиккуккут и тот киф, а? У нас есть сфик, который так хочет получить Сиккуккут, значит, он нам не враг.
— Я в этом не уверена.
— Я тебе вот что скажу: Сиккуккут преследует ту же цель, что и мы. Он хочет, чтобы все было по-старому, тихо и спокойно. Конечно, он очень опасен. Но ты уважаешь его, у него есть сфик, его не нужно убивать. Актимакт — совсем другое дело, это тебе не Сиккуккут: он уничтожил все, чего удалось добиться Сиккуккуту. А это длинный список, а? Сиккуккут — враг, потому что он киф. Но скажу тебе, Пианфар, почти все восстали бы против Актимакта, даже если бы он не был кифом. Все чертово Соглашение. Все человечество. А тут еще и эти кненны. И кто знает, сколько еще проблем у нас впереди?
— Все кненны ненормальные.
— Вы, хейни, уважаете закон. У кифов есть правитель. Это разумно, как считаем и мы, махендосет. Упрощает жизнь. — Он тронул ее за плечо. — Теперь ты понимаешь, почему я хочу, чтобы ты осталась в живых? Ты не станешь ссориться с «Бдительностью», а?
Откуда-то со стороны послышался лязг — это отсоединяли шланги.
— Не стану спрашивать, есть ли у тебя фальшивый пропуск на Кефк. Как мы туда проберемся?
Джик потер нос и с тревогой взглянул на Пианфар:
— Ничего у меня нет.
— Тогда как?
— Может, так: я пойду впереди группы. Может, нам удастся что-то сделать с датчиками. Мне только нужно на них взглянуть.
— Так дело не только в этой фальшивке?
— Не только, у меня есть знакомый киф, да и «Бдительность» кое-чем поможет.
— Не сомневаюсь.
— Да ты не волнуйся — ты отличный пилот, а?
— Я не волнуюсь. О боги, Джик, у них же двойная система, а ты хочешь положиться на какого-то кифа!
— Со мной будешь ты.
— А что я? Ты сошел с ума, понимаешь? Все наше предприятие — это безумие! Ты собираешься перехитрить сложнейшую опознавательную систему вот так, в одиночку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Слишком? У нас долги, дружище, мы по уши в долгах, мой брат стареет, и только боги знают, станет ли править после него кто-то из рода Шанур. Мои племянники глупцы. — Она наговорила лишнего. Но было уже поздно. Пожав плечами, Пианфар стала смотреть в коридор.
— У Шанур есть космос, — сказал Джик. — Может, это не нравится остальным хейни?
Пианфар отвела уши и посмотрела на него, капитана махенов, который играл далеко не последнюю роль в своем правительстве. Махендосет подарили хейни космос. Дали им корабли. Создали саму идею хена, хоть хейни и не желали этого признавать. И Джик это прекрасно понимал.
— Вы прибираете к рукам все, до чего можете дотянуться, махе… — Она заглянула в его мудрые карие глаза, окруженные морщинками. — Ты хорошо знаешь Риф Эхран?
Она ожидала пожимания плечами, уклончивого ответа, но вместо этого услышала:
— А может, враги Шанур хотят объединиться? Может, тебе лучше прикрыть тылы, друг? На Кейшти я совершил большую ошибку, взяв с собой Экран. Большую ошибку.
— Я верю тебе, — сказала она. — Теперь я тебе верю. Зачем ты прилетел сюда?
— Я хотел спросить тебя то же самое. Хотел проверить, не случилось ли у вас чего с «Бдительностью» на Кефке. Ты мне нравишься, хейни.
— Иди-ка сюда.
— А?
Схватив Джика за руку, Пианфар потащила его по коридору к ванной комнате. Нажав на кнопку, открыла дверь.
Киф сидел в дальнем углу на куче одеял, завернувшись в свои одежды. Капюшон был откинут. Увидев вошедших, он изящно склонил голову и показал пустые руки.
Вежливость убийцы.
— Это вы, кер Пианфар?
— Я. А это капитан «Аджа Джин».
— Сссстк. — Глубокий поклон. — Какая честь. Я польщен, Номестетурджай.
— Киф, — сказал Джик.
— Его зовут Сккукук. Он говорит, что он мой. Подарок Сиккуккута.
— А-а. А нойкхе?
— Скку ник кктитик куикхт кехтк ток ниф фик пуккукк.
— Почему? — Пианфар смогла кое-что понять. «Подчиненный, оружие, для гордости, месть»…
— Нфкоккт шокку хакот нкки то скохут.
— А-а, — сказал Джик.
— Ну что? — спросила Пианфар.
— У тебя есть киф, — сказал, пожав плечами, Джик.
— Я умираю от голода, — сказал киф.
Пианфар закрыла дверь и, прижав уши, взглянула на Джика:
— Ну и что мне с ним делать? Выбросить через люк?
— Его сразу убьют.
— О боги, да мне-то какое дело?
Джик снова пожал плечами:
— Сиккуккут дал тебе еще одного члена экипажа. Правда, неизвестно, что он умеет. Может, ничего…
— Члена экипажа, который неизвестно кому служит?
Джик сверкнул глазами:
— Все равно, он теперь твой. Неплохая сделка, а?
— О боги, Джик, может, возьмешь его себе?
Джик почесал нос:
— Честно говоря, мне не хватает сфик. Я твой друг, не говори со мной так.
— Ты что, боишься этого кифа? Сиккуккута?
— Ты его лучше убей, своего кифа. И пошли останки Сиккуккуту.
— Ага.
— Не станешь убивать, а? Тогда выгони голым в док.
— Его убьют.
— Он наверняка и сам убивал.
— Я побывала в доках от Джинин-Сая до Центральной и нигде не слыхала о таком. Ты это понимаешь? Что задумал Сиккуккут?
— Я давно воюю с кифами. Очень давно, Пианфар. Кифы на Центральной. Дальше мы их не пустим, это граница. Спорная зона. Космос принадлежит всем, никто не может им владеть. Мы оставим кифам их область. Ты не поняла ничего. Хейни не поняли ничего, кроме, может быть, Тахар, а она Сумасшедшая.
— Ты видел Тахар?
— Я говорил с ней один или два раза. Она странная. Очень странная… — Джик постучал пальцем по лбу.
— Она была странной еще до того, как опозорила нас, удрала с Гаона и прихватила деньги кифов…
— Закон хейни.
— Ты прав, закон хейни. Многие хейни хотели бы получить место на том корабле.
— Может быть.
— Может быть. Риф Эхран уже направлялась на Кефк, когда мы перехватили ее на Кейшти. Что ей там нужно?
— Может, ты знаешь.
— Я не знаю. И это беспокоит меня, Джик.
— Меня тоже.
— Что честной хейни делать на Кефке? Как она прошла через защитную систему кифов?
Джик втянул голову в плечи и потер нос.
— Я тебе скажу, хейни, что некоторые корабли умеют обманывать опознавательную систему. Ты этого не знала? Они подделывают пропуск-пароль. «Бдительность» — корабль-охотник, а? У них очень большой экипаж. И может, они отлично знают Кефк.
— То есть они уже там бывали?
— Там были стишо. Они много чего знают. Возможно, продают информацию.
— Верю. Но что ей было нужно на Кефке?
— Она преследует Тахар. И может быть — может быть, у нее общие интересы со стишо. Подумай, хейни: стишо никогда не воюют. Они всегда нанимают охрану. И кого?
— Махенов… — Пианфар начала кое-что понимать. Она взглянула в карие глаза махена, более глубокие и темные, чем глаза любого хейни. — О боги, они считают нас варварами. Нанять хейни они могли бы только для…
— Кого им нанимать, когда дело дойдет до драки с махендосет? Кифов? Они же не дураки. Нет, вероятно, они внезапно поняли, что хейни не такие уж плохие соседи, — и так же внезапно подружились с хеном. Возможно, в один прекрасный день на Центральной появятся охранники хейни, а не махены. Для хейни это очень хорошо. Не для всех, конечно. Много денег — эти стишо богачи. Скажу тебе честно, друг. Эхран хочет заправлять всем сама, а тут «Восходящая луна», да еще ты.
— Ты что, приравниваешь меня к…
— Так делает Эхран.
— О боги. — Пианфар отступила назад и уставилась на Джика.
— Я уже говорил, хейни, у тебя много врагов. Пианфар словно окаменела. Джик плотно сжал
губы, словно боялся сказать что-то еще.
— Что ты собираешься делать? — наконец спросил он.
— Что? А что я могу делать? Я могу убраться отсюда как можно скорее и оставить вас с Эхран разбираться с кифами.
— Ты этого не сделаешь.
— Сделаю.
— Нет. Да и куда ты полетишь? На Маинг Тол? Хен уже начал кое-что подозревать. К тому же ты не стишо. Шанур не предают своих друзей…
— Тоже мне друг!
— Я спас тебе жизнь.
— В интересах политики, ради…
— А какая разница, а?
— Будь ты проклят, Джик.
— Я снова пытаюсь тебя спасти. Ты мне нужна на Кефке. Я хочу, чтобы ты осталась жива, хейни.
Пианфар посмотрела на пустой коридор. Джик говорил очень тихо. Пианфар прижала уши:
— Так что мне делать с кифом?
— Пусть сидит там, где сидит. Он твой. Ему некуда идти, а? У тебя много сфик, за это он поможет тебе победить всех твоих врагов.
— А если он решит, что сфик у меня не так уж И много?
— Тогда ты его убьешь. Он ведь отдал тебе свое оружие, а?
— Ага.
— Он говорит правду. Так, как ее понимают ки-фы. — Джик положил ей на плечо руку. — Запри его хорошенько. Потом мы с тобой еще поговорим. У ме-ня есть на то причина.
— Не сомневаюсь. — Пианфар поморщилась. Тя-желая рука Джика давила ей на плечо, но она стерпела и посмотрела ему в глаза. — Так что же затевается на Кефке? Чего хотел Сиккуккут? Ему нужна была я. Еще до того, как ты влез во все эти дела. Он хотел, чтобы я прилетела на Мкейкс. Теперь он хочет затащить меня на Кефк. Зачем?
— У тебя чертовски много сфик.
— Не говори глупости. — Она сбросила с плеча его руку. — Он безумен.
— Ты мыслишь как кифы.
— Тебе лучше знать.
— Ты мой друг.
— Друг…
— Может быть, кифы начали ту же игру, что и Эхран. — Джик пожал плечами и засунул руки за пояс. — Сиккуккут — киф. А у кифов странное мышление. Во-первых, он ненавидит Актимакта. Во-вторых, хочет его уничтожить. В-третьих, он безжалостен. И никак не может понять, что вы не такие, как они. Взгляни с его точки зрения. Он дает тебе советника — умный ход: ты будешь прислушиваться к советам кифа, а он будет знать, что и почему ты делаешь. У тебя много сфик. А еще у тебя есть прирученный человек.
— А он-то здесь при чем?
— Кифы все время пытаются понять, чего хотят пришельцы с других планет. Сиккуккута страшно интересует че-ло-ве-чество. А стишо при этом не могут понять кифов: они хотят заключать сделки и с Акти-мактом, и с Сиккуккутом, и с Эхран, а? Когда-нибудь кто-нибудь будет поедать их сердца. Может, это будет Сиккуккут. Но ему нужен еще и я. И человек. Этот человек скоро станет большой проблемой для всех нас. Как и тка. Стишо без хейни — это пустое место, если только они не станут больше доверять махендо-сет. Хейни с Ануурна совершили большую глупость, вмешавшись во всю эту политику.
— И не только они.
— К тебе это не относится, Пианфар. Ты звездолетчик. Ты слишком умна.
— Почему же тогда я здесь, если я такая умная?
— Потому что тебе это выгодно. Как и всем нам.
— Выгодно? Хейни выгодно влезть в драку, расправиться со всеми врагами, а потом смотреть, как махены спокойно пользуются результатами их трудов? Ведь, кажется, именно так и поступили тогда на Гаоне ты и твой партнер? А также на Центральной, а также…
— Пианфар, здесь у каждого своя выгода. Махены владели половиной Мкейкса, а? Я тут походил и кое-кого поспрашивал.
— И что?
Джик опять пожал плечами:
— Кненны расстроены. Тка очень встревожены. Чи, как всегда, мечутся как сумасшедшие. В метановом секторе говорят, что на нас движутся люди. Армады людей. Стишо очень боятся.
Так вот о чем говорили медиумы махенов. Значит, вот какую информацию приняли у них на корабле.
— О боги. — Пианфар провела рукой по гриве. — Герен об этом говорила.
— О чем?
— О слухах на Мкейксе. О том, что на нас идут тысячи людей. Куда они идут?
— Я думаю, на Тавао.
— О боги. Тка. А их область рядом с Центральной. Какой дурак все это узнал?
— Кифы. Я думаю, они отлично все знают.
— Тогда зачем мы летим на Кефк? Ради богов, Джик…
— Это игра. Большая игра, хейни.
— Игра. Ничего себе игра, ведь люди стреляли по кненнам.
Джик открыл было рот, потом быстро его закрыл.
— Мне рассказал об этом Тулли. А теперь выкладывай все, что знаешь, партнер! — потребовала Пианфар.
— А что ты знаешь об этой истории с кненнами?
— Абсолютно ничего. Но корабль кненнов преследовал меня сразу после того, как Золотозубый передал мне Тулли, потом шел за мной от Центральной до Уртура. Ну а потом я его потеряла. Не знаю, куда он делся. Но он явно следил за мной. Может, он остался на Уртуре. Он даже мог знать, что я полетела на Кейшти. Ты понял? Тка начали проявлять активность.
— Будь они неладны, — сказал Джик.
— Тогда я тебе еще кое-что скажу. Я не доверяю начальнику станции Кейшти, потому что он тка. Не могу сказать, знает он про нас что-то или нет. Но он мне не нравится, понимаешь?
— Почему?
— Он смертельно испугался, вот почему. Как только он услышал о кненнах, то чуть не сошел с ума от страха. «Уходите», — все повторял. Что-то лепетал о хейни, погибающих на Мкейксе. И говорил о трех скоплениях кифов, и первое из них — это кифы у себя дома.
— Я об этом слышал. Ничего удивительного. Сидят себе в своей зоне и ждут, кто победит. Кифы не дураки.
— Да, кифы не дураки в отличие от одного махе, который считает, что я стану связываться с кненнами или затею политические игры с кифами…
— Послушай меня. — Джик заглянул ей в глаза и царапнул по груди тупым когтем. — Я хочу быть с тобой честным, честным до конца, ведь хейни и ма-хендосет друзья, а? Стишо признают только стишо, так же как и кифы. У нас есть Сиккуккут и тот киф, а? У нас есть сфик, который так хочет получить Сиккуккут, значит, он нам не враг.
— Я в этом не уверена.
— Я тебе вот что скажу: Сиккуккут преследует ту же цель, что и мы. Он хочет, чтобы все было по-старому, тихо и спокойно. Конечно, он очень опасен. Но ты уважаешь его, у него есть сфик, его не нужно убивать. Актимакт — совсем другое дело, это тебе не Сиккуккут: он уничтожил все, чего удалось добиться Сиккуккуту. А это длинный список, а? Сиккуккут — враг, потому что он киф. Но скажу тебе, Пианфар, почти все восстали бы против Актимакта, даже если бы он не был кифом. Все чертово Соглашение. Все человечество. А тут еще и эти кненны. И кто знает, сколько еще проблем у нас впереди?
— Все кненны ненормальные.
— Вы, хейни, уважаете закон. У кифов есть правитель. Это разумно, как считаем и мы, махендосет. Упрощает жизнь. — Он тронул ее за плечо. — Теперь ты понимаешь, почему я хочу, чтобы ты осталась в живых? Ты не станешь ссориться с «Бдительностью», а?
Откуда-то со стороны послышался лязг — это отсоединяли шланги.
— Не стану спрашивать, есть ли у тебя фальшивый пропуск на Кефк. Как мы туда проберемся?
Джик потер нос и с тревогой взглянул на Пианфар:
— Ничего у меня нет.
— Тогда как?
— Может, так: я пойду впереди группы. Может, нам удастся что-то сделать с датчиками. Мне только нужно на них взглянуть.
— Так дело не только в этой фальшивке?
— Не только, у меня есть знакомый киф, да и «Бдительность» кое-чем поможет.
— Не сомневаюсь.
— Да ты не волнуйся — ты отличный пилот, а?
— Я не волнуюсь. О боги, Джик, у них же двойная система, а ты хочешь положиться на какого-то кифа!
— Со мной будешь ты.
— А что я? Ты сошел с ума, понимаешь? Все наше предприятие — это безумие! Ты собираешься перехитрить сложнейшую опознавательную систему вот так, в одиночку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39