Второе: одновременно появилось и
Требование Освобождения, тоже необъяснимым образом. Третье: он держал в
руках этот документ, когда я арестовал его. Четвертое: он проявил
подозрительное знакомство с уязвимыми местами пироподов, когда его
собственная жизнь оказалась в опасности. Пятое: он преднамеренно покончил
с сестрой Дельта Четыре, которая могла выдать его. Шестое: он намеревался
сделать то же самое со мной, когда я отдал охране приказ разоружить его. В
заключение приходится придти к выводу, сэр, что оператор-майор Бойс Ганн и
есть тот самый Дитя Звезд.
- Но, сэр!.. - воскликнул Ганн.
Планирующий сделал знак рукой, и один из охранников выкрутил Ганну
руку, заставив его замолчать.
- Так-то лучше, - хихикнул Планирующий. Он явно принял солидную дозу
сообщности с Машиной. Он так пузырился веселым настроением, словно Машина
до сих пор посылала импульсы удовольствия в его мозг.
- Однако, - добродушно обратился Планирующий к генералу Вилеру, -
один из охранников сообщил, что сестру Дельта Четыре убили вы, а не Ганн,
Вы не могли ошибиться?
- Нет, сэр! Это невозможно, сэр. У меня нет мотивов.
Планирующий весело кивнул и поскреб пухлую стариковскую щеку.
Поднявшись, он подошел к кварцевой стене своего "орлиного гнезда",
прищурившись, глядя на закатное небо. С наветренной стороны от вершины
закатное солнце словно подожгло венец из кучевых облаков. Его лучи играли
на струях небольшого водопада под кварцевым переплетом и окрасили в мягкие
золотистые тона покрытые вечнозелеными растениями крутые склоны.
- Собственно, - добавил Планирующий через плечо, - сестра Дельта
Четыре не умерла. - Он улыбался, глядя на расположившийся у подножья горы
окутанный коричневым смогом город. - Она сейчас в операционной. Ее сердце
вышло из строя, но удалось восстановить кровообращение, прежде чем погиб
мозг. Уже ведутся поиски донора, который снабдит ее новыми органами.
- Слава Плану! - в радости воскликнул Бойс Ганн. - Сэр, она
подтвердит, что я и понятия не имел о появлении пироподов, пока она сама
не сообщила мне о нападении!
- Молчать! - проскрежетал генерал. - Охрана! Вам было приказано
следить, чтобы он не болтал! По-моему, для ваших раненых товарищей
понадобятся доноры. Тот, кто позволит этому человеку открыть рот, будет
первым добровольцем!
- Не спешите, генерал, - усмехнулся Планирующий. - Вы слишком
усердствуете. - Его глаза, прикрытые тяжелыми веками, казались такими же
темными и старыми, как покрытые мхом каменные стены внизу, под прозрачным
парапетом. Планирующий добродушно взирал на погруженный в пелену смога
город. - Давайте планировать, - сказал он, поворачиваясь и улыбаясь. -
Давайте решим, что делать.
Нужно удвоить охрану в бункерах Машины, сэр, - быстро заговорил
вице-Планирующий Венеры. - Ввести предельные меры безопасности... - он
замолчал и почесал свой громадный нос, вспомнив, что ни Бойс Ганн, ни
пироподы не прошли проверки Службы Безопасности перед тем, как проникли в
тщательно охраняемые центры Плана Человека.
Мужчина-связник в черном балахоне, прислушивающийся к тихому жужжанию
своего связь-куба, вдруг громко пропел:
- Машина требует участия арестованного. Машина дает указание генералу
Вилеру не наносить арестованному вреда, влияющего на состояние его памяти
или мышления.
Лицо генерала Вилера напоминало серо-стальную грозовую тучу.
Планирующий, хихикая, повернулся к нему.
- Генерал, вы слышали приказ? - сказал он весело. - Извольте
выполнять. Молодой человек, вы знаете, что означает этот приказ?
- Нет, сэр. Но я всегда готов служить Плану Человека!
- Да, да, конечно, - кивнул Планирующий. - И, как оказалось,
совершенно необычным образом. Майор, выбор пал на вас. Вы замените сестру
Дельта Четыре. Машина позволит вам получить необходимую подготовку
служителя-связника, а потом - сообщность!
Тяжелого воротника безопасности было недостаточно для такого
страшного врага Плана, как Бойс Ганн.
- Вы не просто опасник, - заботливо пояснил Ганну один из охранников,
- Понимаете, майор, мы не хотим рисковать. Мы не хотим, чтобы вам оторвало
вдруг голову. Мы не хотим вас убивать. Ведь мы должны доставить вас на
место в целости, правильно? Поэтому просто стойте спокойно, пока мы
наденем наручники... а потом доставим вас на базу подготовки... и потом,
когда Машина с вами покончит, мы, наконец, оторвем вам башку!
С этими словами охранник свирепо застегнул тугие манжеты наручников
на запястьях Ганна и толчком велел ему двигаться.
Сначала они привели его на станцию субпоезда. Они не отвечали на его
вопросы. Все ли в порядке с Джули Мартин? Почему генерал Вилер лгал? Что с
ним сделает Машина? На каждый из вопросов охранники отвечали одинаково:
- Заткнись, оп! Шагай!
Но потом шагать было уже некуда. Они пришли на станцию субпоезда. В
большом холодном сводчатом зале громадные шары вагонов субпоезда ждали
пассажиров, которых они понесут по туннелям, прорытым в земной коре под
континентами и океанами.
Охранники вывели Ганна на платформу и остановились. Ганн понял, что
станция военная - возле выходов туннелей виднелись кабины вооруженной
охраны, и на всех присутствующих была черная форма Технокорпуса. Это было
вполне объяснимо - станция обслуживала исключительно Планирующего. Но было
непонятно, почему поезда стоят неподвижно.
За спиной Ганна со свистом закрылись створки шлюза, выводящего в
туннель. Девица-общительница погасила улыбку, заметив его воротник, и
прошествовала мимо. Охранники рассеянно повернули ей вслед головы в
рогатых радарных шлемах.
- Послушайте, - сказал Бойс Ганн, - что случилось? Почему мы ждем?
- Придержи язык, оп, - проворчал машин-сержант, командовавший
конвоем. Но вид у него был обеспокоенный. Один из подчиненных что-то ему
сказал, сержант ответил вполголоса. Ганну удалось уловить лишь несколько
слов: "Что-то не в порядке с туннелями, на каком-то участке. Помолчи.
Когда они будут готовы нас принять, мы узнаем."
Громадные сорокафутовые сферы вагонов безмолвно ждали, лежа в ложах
несущих челноков на путях. Ганн смотрел на них, размышляя. Судя по всему,
едут они куда-то в отдаленное место. На короткие расстояния редко ездят
субпоездом. Атомные буры Плана проложили прямые туннели между всеми
важными центрами, пронизывая иногда сам никелево-железный слой земной
коры, например, между Калькуттой и Сиднеем. Огромные грузовые и
пассажирские шары-вагоны развивали такую скорость, что их главным
противником становилась сила Кориолиса. Электростатические катушки,
окольцовывающие стены туннелей, удваивали и утраивали силу по бокам,
компенсируя вращение Земли, старавшееся отклонить вагоны с прямого пути.
На субпоезде в любую точку земного шара можно было попасть за несколько
часов.
В сознание Ганна проник шум замешательства, и он сконцентрировал
внимание на происходящем в помещении станции. Огромная серая сфера плавно
въехала в зал, выползая из открывшейся пасти туннеля, стены которого через
равные промежутки перетягивали силовые катушки.
- Что-то они завозились, - проворчал машин-сержант. - Ладно, пошли.
Сейчас нас пустят в вагон.
Сержант не ошибся. Через десять минут они уже были внутри
шара-вагона, усаживаясь в пассажирском купе. Но прошло еще больше четверти
часа, прежде чем Ганн почувствовал плавный толчок, означавший, что поезд
начал двигаться.
Охранники, оказавшись в вагоне, держались с меньшим напряжением.
Теперь Ганн не мог от них сбежать - деваться ему было некуда, они были
заключены в сорокафутовую сферу. Снаружи были лишь огромные
электростатические обручи-кольца да безвоздушное пространство туннеля, по
которому поезд несся со скоростью нескольких тысяч миль в час. Пара
охранников куда-то исчезла, потом появилась с довольными усмешками на
лицах и дала возможность уйти остальным. Очевидно в вагоне имелся буфет.
Даже сержант в радарном шлеме казался более похожим на человеческое
существо.
Больше всего Ганн хотел узнать, что случилось с сестрой Дельта
Четыре. В один из моментов, когда напали пироподы, она показалась ему не
такой уж хладнокровной слугой Машины, она чем-то напомнила ту девушку,
которую Ганн целовал в Плайя Бланка. Вдруг ему удастся снова завоевать ее
или добиться от Машины необыкновенной награды - освобождения Джули
Мартин...
Но это были только мечты. И, принимая во внимание его настоящее
положение, совершенно безумные.
Ганн сознавал, что каждую секунду, каждую свою мысль он должен
направить на тщательное обдумывание ситуации, должен попытаться понять,
почему он оказался в таком положении и что он может сделать. Но положение
казалось безнадежным. С подобным тошноте чувством Ганн ощущал, что сходит
с ума сама Вселенная. Начиная с того момента на станции Поларис, когда он
решил проследить за полковником Зафаром, опустившимся на снежную
протопланету, события несли Ганна вперед, подобно мощному потоку; он не
мог в них разобраться и ничего не мог сделать, чтобы как-то повлиять на их
ход. Дело было не в том, что Ганн не был способен их понять, а в том, что
все происходящее не поддавалось объяснению в разумных определениях жизни
Плана Человека...
Он снова вдруг почувствовал тошнотворное головокружение, и на этот
раз в буквальном смысле.
Бойс Ганн в тревоге вскочил на ноги. Он не мог не вспомнить о
странном головокружении, которое предшествовало его падению в двадцать
миллиардов миль глубиной... и это было то же самое ощущение, которое он
испытал перед нападением пироподов на катакомбы Планирующего...
Но на самом деле причина была совсем в другом. Это ощущение сейчас
легко объяснялось. Вагон субпоезда тормозил свой бег. Наконец, он застыл,
медленно вращаясь между силовыми катушками в вакууме туннеля.
Если у Ганна и могли появиться сомнения относительно своих ощущений,
то крики охранников быстро развеяли бы эти сомнения. Казалось, все
пассажиры шарового вагона кричали одновременно.
- Что случилось? Мы остановились! Великий План, мы на глубине в пару
сотен миль... Температура... Помогите... Выпустите меня!
Голоса сливались в неразборчивый шум, но в каждом из них, словно
лезвие ножа, слышалась нотка паники. В вагоне субпоезда царил ужас,
который невозможно было уменьшить словами, потому что причина его была
слишком реальна.
Машин-сержант сразу оценил ситуацию. Кивнув антеннами радарного
шлема, он проревел:
- Вперед, выходи! Эти бараны передавят друг друга, если мы их не
приведем в порядок!
Бойс Ганн был оставлен в одиночестве. Он слышал, как охранники
криками отдают приказы, наводя спокойствие среди пассажиров субпоезда.
Кажется, никто не мог сказать, что происходит. Поезд остановился, вот и
все. Они повисли на глубине в несколько сотен миль, в жаре, которая была
способна расплавить алюминий, где давление в пыль сокрушает даже алмаз,
где их предохраняют только силовые кольца туннеля. Видимо, та же причина,
которая задерживала движение перед их отъездом, снова вмешалась в движение
поездов.
Разница была только в одном - здесь их не могла отыскать рука помощи
со станции, и если бы в работе катушек силовых полей произошел сбой хоть
на секунду, они погибли бы мгновенно. И даже если поле не исчезнет, они
все равно умрут через несколько дней от удушья, если поезд не сможет снова
двигаться.
Потом, совершенно неожиданно, Ганн почувствовал новый толчок - вагон
пришел в движение.
Только когда громадная сорокафутовая сфера набрала скорость, Ганн
осознал, что все это время почти не дышал. Люди за пределами купе
испустили всеобщий вздох облегчения. Один за другим возвращались
охранники, весело переговариваясь и смеясь. Теперь они казались почти
такими же, как все остальные люди. Они не включили Ганна в разговор, но и
не старались заставить его молчать. Один из них даже исчез на несколько
минут и вернулся с подносом напитков из буфета...
И в этот момент громадный шар вагона снова тряхнуло. Толчок... визг
раздираемого металла... и они остановились, словно врезавшись в какую-то
преграду. Ганна и охранников швырнуло на противоположную стенку купе,
словно пригоршню камешков.
Ганн слышал вопли и скрежет ломающегося металла вагона.
- Конец! - завопил кто-то. - Поле погасло!
И, погружаясь в черноту обморока - он еще не чувствовал боли, но
сознавая, что истекает кровью, - он слишком сильно ударился о стену и
встать уже не мог, - Ганн успел подумать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Требование Освобождения, тоже необъяснимым образом. Третье: он держал в
руках этот документ, когда я арестовал его. Четвертое: он проявил
подозрительное знакомство с уязвимыми местами пироподов, когда его
собственная жизнь оказалась в опасности. Пятое: он преднамеренно покончил
с сестрой Дельта Четыре, которая могла выдать его. Шестое: он намеревался
сделать то же самое со мной, когда я отдал охране приказ разоружить его. В
заключение приходится придти к выводу, сэр, что оператор-майор Бойс Ганн и
есть тот самый Дитя Звезд.
- Но, сэр!.. - воскликнул Ганн.
Планирующий сделал знак рукой, и один из охранников выкрутил Ганну
руку, заставив его замолчать.
- Так-то лучше, - хихикнул Планирующий. Он явно принял солидную дозу
сообщности с Машиной. Он так пузырился веселым настроением, словно Машина
до сих пор посылала импульсы удовольствия в его мозг.
- Однако, - добродушно обратился Планирующий к генералу Вилеру, -
один из охранников сообщил, что сестру Дельта Четыре убили вы, а не Ганн,
Вы не могли ошибиться?
- Нет, сэр! Это невозможно, сэр. У меня нет мотивов.
Планирующий весело кивнул и поскреб пухлую стариковскую щеку.
Поднявшись, он подошел к кварцевой стене своего "орлиного гнезда",
прищурившись, глядя на закатное небо. С наветренной стороны от вершины
закатное солнце словно подожгло венец из кучевых облаков. Его лучи играли
на струях небольшого водопада под кварцевым переплетом и окрасили в мягкие
золотистые тона покрытые вечнозелеными растениями крутые склоны.
- Собственно, - добавил Планирующий через плечо, - сестра Дельта
Четыре не умерла. - Он улыбался, глядя на расположившийся у подножья горы
окутанный коричневым смогом город. - Она сейчас в операционной. Ее сердце
вышло из строя, но удалось восстановить кровообращение, прежде чем погиб
мозг. Уже ведутся поиски донора, который снабдит ее новыми органами.
- Слава Плану! - в радости воскликнул Бойс Ганн. - Сэр, она
подтвердит, что я и понятия не имел о появлении пироподов, пока она сама
не сообщила мне о нападении!
- Молчать! - проскрежетал генерал. - Охрана! Вам было приказано
следить, чтобы он не болтал! По-моему, для ваших раненых товарищей
понадобятся доноры. Тот, кто позволит этому человеку открыть рот, будет
первым добровольцем!
- Не спешите, генерал, - усмехнулся Планирующий. - Вы слишком
усердствуете. - Его глаза, прикрытые тяжелыми веками, казались такими же
темными и старыми, как покрытые мхом каменные стены внизу, под прозрачным
парапетом. Планирующий добродушно взирал на погруженный в пелену смога
город. - Давайте планировать, - сказал он, поворачиваясь и улыбаясь. -
Давайте решим, что делать.
Нужно удвоить охрану в бункерах Машины, сэр, - быстро заговорил
вице-Планирующий Венеры. - Ввести предельные меры безопасности... - он
замолчал и почесал свой громадный нос, вспомнив, что ни Бойс Ганн, ни
пироподы не прошли проверки Службы Безопасности перед тем, как проникли в
тщательно охраняемые центры Плана Человека.
Мужчина-связник в черном балахоне, прислушивающийся к тихому жужжанию
своего связь-куба, вдруг громко пропел:
- Машина требует участия арестованного. Машина дает указание генералу
Вилеру не наносить арестованному вреда, влияющего на состояние его памяти
или мышления.
Лицо генерала Вилера напоминало серо-стальную грозовую тучу.
Планирующий, хихикая, повернулся к нему.
- Генерал, вы слышали приказ? - сказал он весело. - Извольте
выполнять. Молодой человек, вы знаете, что означает этот приказ?
- Нет, сэр. Но я всегда готов служить Плану Человека!
- Да, да, конечно, - кивнул Планирующий. - И, как оказалось,
совершенно необычным образом. Майор, выбор пал на вас. Вы замените сестру
Дельта Четыре. Машина позволит вам получить необходимую подготовку
служителя-связника, а потом - сообщность!
Тяжелого воротника безопасности было недостаточно для такого
страшного врага Плана, как Бойс Ганн.
- Вы не просто опасник, - заботливо пояснил Ганну один из охранников,
- Понимаете, майор, мы не хотим рисковать. Мы не хотим, чтобы вам оторвало
вдруг голову. Мы не хотим вас убивать. Ведь мы должны доставить вас на
место в целости, правильно? Поэтому просто стойте спокойно, пока мы
наденем наручники... а потом доставим вас на базу подготовки... и потом,
когда Машина с вами покончит, мы, наконец, оторвем вам башку!
С этими словами охранник свирепо застегнул тугие манжеты наручников
на запястьях Ганна и толчком велел ему двигаться.
Сначала они привели его на станцию субпоезда. Они не отвечали на его
вопросы. Все ли в порядке с Джули Мартин? Почему генерал Вилер лгал? Что с
ним сделает Машина? На каждый из вопросов охранники отвечали одинаково:
- Заткнись, оп! Шагай!
Но потом шагать было уже некуда. Они пришли на станцию субпоезда. В
большом холодном сводчатом зале громадные шары вагонов субпоезда ждали
пассажиров, которых они понесут по туннелям, прорытым в земной коре под
континентами и океанами.
Охранники вывели Ганна на платформу и остановились. Ганн понял, что
станция военная - возле выходов туннелей виднелись кабины вооруженной
охраны, и на всех присутствующих была черная форма Технокорпуса. Это было
вполне объяснимо - станция обслуживала исключительно Планирующего. Но было
непонятно, почему поезда стоят неподвижно.
За спиной Ганна со свистом закрылись створки шлюза, выводящего в
туннель. Девица-общительница погасила улыбку, заметив его воротник, и
прошествовала мимо. Охранники рассеянно повернули ей вслед головы в
рогатых радарных шлемах.
- Послушайте, - сказал Бойс Ганн, - что случилось? Почему мы ждем?
- Придержи язык, оп, - проворчал машин-сержант, командовавший
конвоем. Но вид у него был обеспокоенный. Один из подчиненных что-то ему
сказал, сержант ответил вполголоса. Ганну удалось уловить лишь несколько
слов: "Что-то не в порядке с туннелями, на каком-то участке. Помолчи.
Когда они будут готовы нас принять, мы узнаем."
Громадные сорокафутовые сферы вагонов безмолвно ждали, лежа в ложах
несущих челноков на путях. Ганн смотрел на них, размышляя. Судя по всему,
едут они куда-то в отдаленное место. На короткие расстояния редко ездят
субпоездом. Атомные буры Плана проложили прямые туннели между всеми
важными центрами, пронизывая иногда сам никелево-железный слой земной
коры, например, между Калькуттой и Сиднеем. Огромные грузовые и
пассажирские шары-вагоны развивали такую скорость, что их главным
противником становилась сила Кориолиса. Электростатические катушки,
окольцовывающие стены туннелей, удваивали и утраивали силу по бокам,
компенсируя вращение Земли, старавшееся отклонить вагоны с прямого пути.
На субпоезде в любую точку земного шара можно было попасть за несколько
часов.
В сознание Ганна проник шум замешательства, и он сконцентрировал
внимание на происходящем в помещении станции. Огромная серая сфера плавно
въехала в зал, выползая из открывшейся пасти туннеля, стены которого через
равные промежутки перетягивали силовые катушки.
- Что-то они завозились, - проворчал машин-сержант. - Ладно, пошли.
Сейчас нас пустят в вагон.
Сержант не ошибся. Через десять минут они уже были внутри
шара-вагона, усаживаясь в пассажирском купе. Но прошло еще больше четверти
часа, прежде чем Ганн почувствовал плавный толчок, означавший, что поезд
начал двигаться.
Охранники, оказавшись в вагоне, держались с меньшим напряжением.
Теперь Ганн не мог от них сбежать - деваться ему было некуда, они были
заключены в сорокафутовую сферу. Снаружи были лишь огромные
электростатические обручи-кольца да безвоздушное пространство туннеля, по
которому поезд несся со скоростью нескольких тысяч миль в час. Пара
охранников куда-то исчезла, потом появилась с довольными усмешками на
лицах и дала возможность уйти остальным. Очевидно в вагоне имелся буфет.
Даже сержант в радарном шлеме казался более похожим на человеческое
существо.
Больше всего Ганн хотел узнать, что случилось с сестрой Дельта
Четыре. В один из моментов, когда напали пироподы, она показалась ему не
такой уж хладнокровной слугой Машины, она чем-то напомнила ту девушку,
которую Ганн целовал в Плайя Бланка. Вдруг ему удастся снова завоевать ее
или добиться от Машины необыкновенной награды - освобождения Джули
Мартин...
Но это были только мечты. И, принимая во внимание его настоящее
положение, совершенно безумные.
Ганн сознавал, что каждую секунду, каждую свою мысль он должен
направить на тщательное обдумывание ситуации, должен попытаться понять,
почему он оказался в таком положении и что он может сделать. Но положение
казалось безнадежным. С подобным тошноте чувством Ганн ощущал, что сходит
с ума сама Вселенная. Начиная с того момента на станции Поларис, когда он
решил проследить за полковником Зафаром, опустившимся на снежную
протопланету, события несли Ганна вперед, подобно мощному потоку; он не
мог в них разобраться и ничего не мог сделать, чтобы как-то повлиять на их
ход. Дело было не в том, что Ганн не был способен их понять, а в том, что
все происходящее не поддавалось объяснению в разумных определениях жизни
Плана Человека...
Он снова вдруг почувствовал тошнотворное головокружение, и на этот
раз в буквальном смысле.
Бойс Ганн в тревоге вскочил на ноги. Он не мог не вспомнить о
странном головокружении, которое предшествовало его падению в двадцать
миллиардов миль глубиной... и это было то же самое ощущение, которое он
испытал перед нападением пироподов на катакомбы Планирующего...
Но на самом деле причина была совсем в другом. Это ощущение сейчас
легко объяснялось. Вагон субпоезда тормозил свой бег. Наконец, он застыл,
медленно вращаясь между силовыми катушками в вакууме туннеля.
Если у Ганна и могли появиться сомнения относительно своих ощущений,
то крики охранников быстро развеяли бы эти сомнения. Казалось, все
пассажиры шарового вагона кричали одновременно.
- Что случилось? Мы остановились! Великий План, мы на глубине в пару
сотен миль... Температура... Помогите... Выпустите меня!
Голоса сливались в неразборчивый шум, но в каждом из них, словно
лезвие ножа, слышалась нотка паники. В вагоне субпоезда царил ужас,
который невозможно было уменьшить словами, потому что причина его была
слишком реальна.
Машин-сержант сразу оценил ситуацию. Кивнув антеннами радарного
шлема, он проревел:
- Вперед, выходи! Эти бараны передавят друг друга, если мы их не
приведем в порядок!
Бойс Ганн был оставлен в одиночестве. Он слышал, как охранники
криками отдают приказы, наводя спокойствие среди пассажиров субпоезда.
Кажется, никто не мог сказать, что происходит. Поезд остановился, вот и
все. Они повисли на глубине в несколько сотен миль, в жаре, которая была
способна расплавить алюминий, где давление в пыль сокрушает даже алмаз,
где их предохраняют только силовые кольца туннеля. Видимо, та же причина,
которая задерживала движение перед их отъездом, снова вмешалась в движение
поездов.
Разница была только в одном - здесь их не могла отыскать рука помощи
со станции, и если бы в работе катушек силовых полей произошел сбой хоть
на секунду, они погибли бы мгновенно. И даже если поле не исчезнет, они
все равно умрут через несколько дней от удушья, если поезд не сможет снова
двигаться.
Потом, совершенно неожиданно, Ганн почувствовал новый толчок - вагон
пришел в движение.
Только когда громадная сорокафутовая сфера набрала скорость, Ганн
осознал, что все это время почти не дышал. Люди за пределами купе
испустили всеобщий вздох облегчения. Один за другим возвращались
охранники, весело переговариваясь и смеясь. Теперь они казались почти
такими же, как все остальные люди. Они не включили Ганна в разговор, но и
не старались заставить его молчать. Один из них даже исчез на несколько
минут и вернулся с подносом напитков из буфета...
И в этот момент громадный шар вагона снова тряхнуло. Толчок... визг
раздираемого металла... и они остановились, словно врезавшись в какую-то
преграду. Ганна и охранников швырнуло на противоположную стенку купе,
словно пригоршню камешков.
Ганн слышал вопли и скрежет ломающегося металла вагона.
- Конец! - завопил кто-то. - Поле погасло!
И, погружаясь в черноту обморока - он еще не чувствовал боли, но
сознавая, что истекает кровью, - он слишком сильно ударился о стену и
встать уже не мог, - Ганн успел подумать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25