Как еще защитить отдельного человека от повреждений, если не поддержкой порядка и нормального функционирования всего человеческого сообщества в целом?
— Но, лишь имея на руках достоверную теорию о будущем, вы можете знать, что в данный момент является самым необходимым, — сказал Гэри.
— Именно. Еще со времен, когда Жискар был молод, роботы трудились над созданием такой теории, но смогли составить лишь грубую и приблизительную модель. Таким образом, ты, Гэри, незаменим. Но я все же прошел по грани Первого Закона, когда выполнял твои приказы, отправляя роботов следить за приверженцами Ламерка.
— Ты что-то почуял?
— Сбои в позитронных связях проявляются в том, что мне трудно говорить и двигаться. Так все и было. Должно быть, я почувствовал, что посылаю моих роботов убивать людей. У древнего Жискара случались подобные трудности, когда пересекались Нулевой и Первый Законы.
У Дорс задрожали губы от едва сдерживаемых чувств.
— Все мы доверяли тебе решения, касающиеся противоречия двух основных Законов. Никто из нас не вынес бы напряжения, какое выпало на твою долю.
Стараясь успокоить старого друга, Гэри сказал:
— У тебя не было выбора, Дэниел. Я буквально вынудил тебя. Дэниел поднял глаза на Дорс, по его лицу скользнули тени обуревавших его чувств, походивших на предсмертные муки.
— Нулевой Закон… Я жил с этим так долго… много тысяч лет… и уже…
— Это явное противоречие, — мягко произнес Гэри, понимая, что вступает на запретную территорию и потому должен действовать осторожно. — Концептуальная проблема, которая рано или поздно встает перед любым человеком.
— Она неразрешима для нас, — прошептала Дорс, — если только опасность не грозит самому нашему существованию.
Дэниел опустил голову.
— Когда я отдал приказ, в моем сознании поднялась волна агонии, которую мне удалось одолеть с огромным трудом.
У Гэри к горлу подкатил комок, и он едва смог выдавить:
— Старина, у тебя не было выбора. За все время, пока ты работаешь с людьми, неужели ты не сталкивался с подобными противоречиями?
Дэниел подтвердил:
— Бывало. И всякий раз я стоял на краю бездны.
— Ты не можешь уйти, — заявила Дорс. — Ты самый лучший из нас. Все держится только на тебе.
Дэниел посмотрел на них, словно ища поддержки. Лицо его засветилось надеждой. — Я думаю… Гэри проглотил ком, застрявший в горле.
— Конечно! Без тебя все рухнет. Ты должен выдержать. Дэниел обратил взгляд в пространство и заговорил хриплым шепотом.
— Моя работа… не закончена… следовательно… я не могу… отключиться. И все же я стремлюсь к этому. Настанет час, когда я завершу работу. И напряжение всех противоречий отпустит меня. Я взгляну в лицо черной пустоте… и это хорошо!
Пылкая речь робота повергла Гэри в тихую грусть. Еще долго они, все трое, молча сидели в его кабинете. Ламерк стоял рядом и тоже молчал. Затем, без единого слова, они встали и разошлись по своим делам.
Глава 15
Гэри сидел перед голоэкраном и в одиночестве смотрел на жадные языки пламени.
Теперь на этом месте выросла Империя. Гэри знал, что он любит Империю, хотя и непонятно почему. Даже страшное откровение о том, что роботы принесли смерть и разрушение древнему электронному народу, не могло убить его любовь. Он надеялся, что никогда не узнает подробности этого древнего преступления.
Впервые в жизни он не хотел знать, чтобы не заработать вечный комплекс вины.
Империя развернулась перед ним еще более прекрасной, чем он ожидал. И более печальной.
Кто бы мог подумать, что человечество не в силах контролировать свою судьбу… что история — это результат взаимодействия сил, которые недоступны человеческому пониманию? Империя выжила лишь благодаря своей метаприроде, а не из-за старания отдельных личностей или даже планет.
Многие стали бы надрывать глотки, доказывая, что человек обладает свободой воли. Не то чтобы их аргументы были неверны или неважны — нет. Просто дело в другом. Они убеждены. Каждому хочется верить, что он хозяин своей судьбы. Логика здесь ни при чем.
Даже Императору не дано большего — сухой лист, который носится по ветру, сам не зная, что его ждет.
Вспомни об Императоре — он и появится. На экране возникло лицо Клеона.
— Гэри! Где ты был?
— Работал.
— Надеюсь, что над своими уравнениями. Пора пустить их в ход. — Сир?
— Только что Верховный Совет собрался на внеочередную сессию. После трагической, э-э, гибели Ламерка и его, э-э, соратников я объявил срочные выборы премьер-министра. — Клеон радостно подмигнул. — Ну, ты понимаешь, чтобы сохранить стабильность.
— О, нет, — застонал Гэри.
— О, да… мой премьер-министр.
— Но разве… никто не заподозрил…
— Тебя? Безвредный академик отправляет наемных убийц по всем секторам Трентора, так? Да не простых убийц, а тиктаков?
— Ну, вы же знаете, что могут болтать… Клеон бросил на Гэри лукавый взгляд.
— Послушай, Гэри… как тебе удалось это устроить?
— Нанял банду выживших роботов.
Клеон громко захохотал, хлопая ладонью по столу.
— Никогда не подозревал, что ты такой шутник. Отлично, я все понял. Не буду выпытывать твои секреты.
Гэри поклялся себе, что никогда не будет лгать Императору. То, что Клеон не поверил, даже к лучшему.
— Заверяю вас, сир…
— Конечно, можешь молчать. Я ведь не настолько наивен.
— А я страшный лгун, сир. — Истинная правда. Пора закрывать эту тему.
— Я хочу, чтобы ты пришел на официальный прием в Верховном Совете. Раз уж ты премьер-министр, пора выходить на публику. Но прежде я хотел бы, чтобы ты обдумал, что делать с Сарком.
— Я могу сказать уже сейчас.
— О? — Клеон просиял.
— В истории существуют рычаги, которые поддерживают стабильность Империи, сир. Новое Возрождение нарушает основные законы и грозит всему человечеству в целом. Его нужно подавить.
— Ты уверен?
— Если мы ничего не предпримем… то человечество может погибнуть. — Гэри вспомнил картину, которую недавно видел в многомерном варианте. — Оставить Новое Возрождение, как есть, и Империя рухнет всего через несколько месяцев.
Клеон нахмурился.
— Так ли это? Что я должен делать?
— Жестоко подавить их. Да, саркиане великолепны, но они не способны заботиться о людях. Они — пример того, что я называю «чумой солипсизма», чрезмерной веры в себя. А это заразно.
— Человеку свойственно…
— Спасите выживших. Пошлите имперские корабли через пространственно-временные тоннели — продовольствие, адвокатов, психиатров, если понадобится. Но лишь после того, как там закончатся беспорядки.
— Ясно. — Клеон одарил его удивленным взглядом, в котором сквозило уважение. — А вы суровый человек, Гэри.
— Когда речь идет о сохранении порядка, о самой Империи — да, сир.
Клеон завел разговор о менее насущных делах, словно не желая продолжать тяжелый разговор. Гэри был рад, что Император не стал расспрашивать его дальше.
Дальнейшие предсказания показывали ряд гибельных перемен, а это значило, что все прежние рычаги поддержания стабильности тоже приходят в негодность. Новое Возрождение было всего лишь самым ярким примером.
Но повсюду, куда только ни обращался взгляд скованного сетью сенсоров Гэри, поднимались волны наступающего хаоса. Империя рушилась, и ни один человек не сумел бы остановить ее падение. Или даже осознать полностью.
Итак, через несколько месяцев Империя начнет распадаться. Военной силой не поправишь нарушившиеся социальные связи и взаимоотношения. Центр не сумеет остановить хаос.
Гэри мог немного замедлить падение — но не больше. Вскоре все Зоны вернутся к древним общественным формациям — феодализму, религиозному поклонению, матриархату…
Конечно, это лишь предварительные выводы. Он надеялся, что свежие факты покажут, что он ошибается. Но сомнения глодали его сердце.
Лишь через тридцать тысяч лет хаоса и смерти все начнет возвращаться к стабильности и порядку. Появится новый, централизующий фактор.
Что-то подобное настоящей Империи? Он не знал.
Все прояснится, если хорошенько вникнуть и проработать детали. Применить академические навыки…
Какая-то идея промелькнула в его сознании. Академия? Что-то в этом есть…
Но Клеон продолжал говорить о его обязанностях. Идея погасла.
— Вместе мы многое сделаем, Гэри. Что ты думаешь о…
Вот так всегда, стоит Клеону позвонить — и вся работа насмарку.
Он никогда бы не сработался с Ламерком. Но теперь попался в ловушку власти. И как из нее выбраться?
Глава 16
Два выходца из далекого седого прошлого парили в холодном электронном пространстве, дожидаясь возвращения своего спасителя.
— Я верую, что он придет, — сказала Жанна.
— Я больше полагаюсь на расчеты, — ответил Вольтер, поправляя свой наряд. Он сделал шелк своих узких парадных штанов более эластичным. Для этого просто пришлось поправить коэффициент натяжения, и ничего больше. Алгоритмы сводили сложные законы к обыкновенной арифметике. Даже смысл жизни был просто еще одним параметром.
— И все же меня возмущает эта погода.
Над пенными волнами завывала буря. Они парили над бушующим океаном и нежились в потоках теплого восходящего воздуха.
— Это твоя идея — побыть птицами. — Вольтер был белым орлом.
— Всегда завидовала им. Такие легкие, беспечные, один на один с воздухом.
Он сложил крылья и поправил оперение на груди. Даже здесь жизнь состояла из сплошных мелочей.
— Почему эти чужаки решили превратиться в погоду? — спросила Жанна.
— Человек — спорит, природа — действует.
— Но они вовсе не природа! Они — это странные создания…
— Настолько странные, что мы вполне можем считать их природным явлением.
— Мне трудно поверить, что Господь сотворил нечто подобное.
— Точно так же я думал о многих парижанах.
— Они представлялись нам бурями, горами, океанами. Если бы они объяснились…
— Хочешь быть скучным — все объясняй.
— Смотри! Он идет.
Покачиваясь на крыльях, Жанна обросла доспехами. Эффект оказался неожиданным — представьте себе огромного стального сокола.
— Моя дорогая, — сказал Вольтер, — ты не перестаешь удивлять меня. С тобой даже вечность не покажется пресной.
Неподалеку в воздухе появился Гэри Селдон. Он еще не приспособился к изменившимся условиям и потому попытался найти почву под ногами. Потом бросил бесплодные попытки и посмотрел на симов, которые парили рядом с ним.
— Я пришел, как только смог.
— Ты, наверное, стал виконтом или герцогом? — предположила Жанна.
— Что-то в этом роде, — согласился Гэри. — Пространство, в котором вы находитесь, я постарался… э-э…
— Сохранить? — спросил Вольтер, хлопая крыльями рядом с изображением Гэри. Какое-то облако подплыло поближе, словно прислушиваясь.
— Мы называем это «утвержденным периметром» в виртуальном пространстве.
Господи, как поэтично! — приподнял бровь Вольтер.
— Что-то сильно похоже на зоопарк, — нахмурилась Жанна.
— Здесь и вы, и чуждые сознания могут находиться и жить спокойно, никто вас не потревожит.
— Я не хочу быть запертой в клетку! — возмутилась Жанна. Гэри покачал головой.
— Вы сможете связаться с любой точкой. Но больше никакого общения с тиктаками, идет?
— Это не к нам, это к погоде, — ответила Жанна. Целый каскад ярко-желтых молний сорвался с неба.
— Я только рад, что мемы не уничтожили всех роботов до единого, — вздохнул Гэри.
— Похоже на англичан, которые убили провинившегося генерала, чтобы подбодрить остальных, — заметил Вольтер.
— Мне ничего не оставалось, — сказал Гэри.
Жанна расправила крылья и зависла напротив лица Гэри.
— Ты расстроен.
— Вы знали, что эти создания натравят тиктаков на роботов?
— Нет, — ответила Жанна.
— Хотя такое экономичное решение внушает уважение. Солидные ребята, ничего не скажешь.
— Коварные, — добавил Гэри. — Не знаю, что еще они выкинут.
— Надеюсь, они успокоились, — сказала Жанна. — В погоде чувствуется покой.
— Я хочу поговорить с ними! — крикнул Гэри.
— Как и короли, они любят, чтобы их упрашивали, — сказал Вольтер.
— Я чувствую, как они собираются вместе, — обнадежила его Жанна. — Нужно помочь нашему другу разогнать досаду.
— Мне? — спросил Гэри. — Мне не нравится убивать людей, если ты об этом.
— В трудные времена не бывает безопасных путей, — сказала она. — Мне тоже пришлось убивать за правое дело.
— Ламерк был слуга народа, и ценный…
— Чепуха! — возмутился Вольтер. — Он умер, как и жил, — от удара исподтишка, честного поединка он не заслуживал! Он никогда бы не смирился, если бы ты пришел к власти. И даже если бы ты отступил — мой милый математик, вспомни, как опасно быть правым, если правительство ошибается!
— И все же я до сих пор не могу успокоиться.
— Ты должен, ведь ты человек праведный, — сказала Жанна. — Молись и не думай о себе.
— А еще лучше загляни в себя, — посоветовал Вольтер. — Все дело в том, что твои вторичные сознания вступили в спор. Это так присуще человеку.
Жанна махнула крылом на Вольтера, который вильнул в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Но, лишь имея на руках достоверную теорию о будущем, вы можете знать, что в данный момент является самым необходимым, — сказал Гэри.
— Именно. Еще со времен, когда Жискар был молод, роботы трудились над созданием такой теории, но смогли составить лишь грубую и приблизительную модель. Таким образом, ты, Гэри, незаменим. Но я все же прошел по грани Первого Закона, когда выполнял твои приказы, отправляя роботов следить за приверженцами Ламерка.
— Ты что-то почуял?
— Сбои в позитронных связях проявляются в том, что мне трудно говорить и двигаться. Так все и было. Должно быть, я почувствовал, что посылаю моих роботов убивать людей. У древнего Жискара случались подобные трудности, когда пересекались Нулевой и Первый Законы.
У Дорс задрожали губы от едва сдерживаемых чувств.
— Все мы доверяли тебе решения, касающиеся противоречия двух основных Законов. Никто из нас не вынес бы напряжения, какое выпало на твою долю.
Стараясь успокоить старого друга, Гэри сказал:
— У тебя не было выбора, Дэниел. Я буквально вынудил тебя. Дэниел поднял глаза на Дорс, по его лицу скользнули тени обуревавших его чувств, походивших на предсмертные муки.
— Нулевой Закон… Я жил с этим так долго… много тысяч лет… и уже…
— Это явное противоречие, — мягко произнес Гэри, понимая, что вступает на запретную территорию и потому должен действовать осторожно. — Концептуальная проблема, которая рано или поздно встает перед любым человеком.
— Она неразрешима для нас, — прошептала Дорс, — если только опасность не грозит самому нашему существованию.
Дэниел опустил голову.
— Когда я отдал приказ, в моем сознании поднялась волна агонии, которую мне удалось одолеть с огромным трудом.
У Гэри к горлу подкатил комок, и он едва смог выдавить:
— Старина, у тебя не было выбора. За все время, пока ты работаешь с людьми, неужели ты не сталкивался с подобными противоречиями?
Дэниел подтвердил:
— Бывало. И всякий раз я стоял на краю бездны.
— Ты не можешь уйти, — заявила Дорс. — Ты самый лучший из нас. Все держится только на тебе.
Дэниел посмотрел на них, словно ища поддержки. Лицо его засветилось надеждой. — Я думаю… Гэри проглотил ком, застрявший в горле.
— Конечно! Без тебя все рухнет. Ты должен выдержать. Дэниел обратил взгляд в пространство и заговорил хриплым шепотом.
— Моя работа… не закончена… следовательно… я не могу… отключиться. И все же я стремлюсь к этому. Настанет час, когда я завершу работу. И напряжение всех противоречий отпустит меня. Я взгляну в лицо черной пустоте… и это хорошо!
Пылкая речь робота повергла Гэри в тихую грусть. Еще долго они, все трое, молча сидели в его кабинете. Ламерк стоял рядом и тоже молчал. Затем, без единого слова, они встали и разошлись по своим делам.
Глава 15
Гэри сидел перед голоэкраном и в одиночестве смотрел на жадные языки пламени.
Теперь на этом месте выросла Империя. Гэри знал, что он любит Империю, хотя и непонятно почему. Даже страшное откровение о том, что роботы принесли смерть и разрушение древнему электронному народу, не могло убить его любовь. Он надеялся, что никогда не узнает подробности этого древнего преступления.
Впервые в жизни он не хотел знать, чтобы не заработать вечный комплекс вины.
Империя развернулась перед ним еще более прекрасной, чем он ожидал. И более печальной.
Кто бы мог подумать, что человечество не в силах контролировать свою судьбу… что история — это результат взаимодействия сил, которые недоступны человеческому пониманию? Империя выжила лишь благодаря своей метаприроде, а не из-за старания отдельных личностей или даже планет.
Многие стали бы надрывать глотки, доказывая, что человек обладает свободой воли. Не то чтобы их аргументы были неверны или неважны — нет. Просто дело в другом. Они убеждены. Каждому хочется верить, что он хозяин своей судьбы. Логика здесь ни при чем.
Даже Императору не дано большего — сухой лист, который носится по ветру, сам не зная, что его ждет.
Вспомни об Императоре — он и появится. На экране возникло лицо Клеона.
— Гэри! Где ты был?
— Работал.
— Надеюсь, что над своими уравнениями. Пора пустить их в ход. — Сир?
— Только что Верховный Совет собрался на внеочередную сессию. После трагической, э-э, гибели Ламерка и его, э-э, соратников я объявил срочные выборы премьер-министра. — Клеон радостно подмигнул. — Ну, ты понимаешь, чтобы сохранить стабильность.
— О, нет, — застонал Гэри.
— О, да… мой премьер-министр.
— Но разве… никто не заподозрил…
— Тебя? Безвредный академик отправляет наемных убийц по всем секторам Трентора, так? Да не простых убийц, а тиктаков?
— Ну, вы же знаете, что могут болтать… Клеон бросил на Гэри лукавый взгляд.
— Послушай, Гэри… как тебе удалось это устроить?
— Нанял банду выживших роботов.
Клеон громко захохотал, хлопая ладонью по столу.
— Никогда не подозревал, что ты такой шутник. Отлично, я все понял. Не буду выпытывать твои секреты.
Гэри поклялся себе, что никогда не будет лгать Императору. То, что Клеон не поверил, даже к лучшему.
— Заверяю вас, сир…
— Конечно, можешь молчать. Я ведь не настолько наивен.
— А я страшный лгун, сир. — Истинная правда. Пора закрывать эту тему.
— Я хочу, чтобы ты пришел на официальный прием в Верховном Совете. Раз уж ты премьер-министр, пора выходить на публику. Но прежде я хотел бы, чтобы ты обдумал, что делать с Сарком.
— Я могу сказать уже сейчас.
— О? — Клеон просиял.
— В истории существуют рычаги, которые поддерживают стабильность Империи, сир. Новое Возрождение нарушает основные законы и грозит всему человечеству в целом. Его нужно подавить.
— Ты уверен?
— Если мы ничего не предпримем… то человечество может погибнуть. — Гэри вспомнил картину, которую недавно видел в многомерном варианте. — Оставить Новое Возрождение, как есть, и Империя рухнет всего через несколько месяцев.
Клеон нахмурился.
— Так ли это? Что я должен делать?
— Жестоко подавить их. Да, саркиане великолепны, но они не способны заботиться о людях. Они — пример того, что я называю «чумой солипсизма», чрезмерной веры в себя. А это заразно.
— Человеку свойственно…
— Спасите выживших. Пошлите имперские корабли через пространственно-временные тоннели — продовольствие, адвокатов, психиатров, если понадобится. Но лишь после того, как там закончатся беспорядки.
— Ясно. — Клеон одарил его удивленным взглядом, в котором сквозило уважение. — А вы суровый человек, Гэри.
— Когда речь идет о сохранении порядка, о самой Империи — да, сир.
Клеон завел разговор о менее насущных делах, словно не желая продолжать тяжелый разговор. Гэри был рад, что Император не стал расспрашивать его дальше.
Дальнейшие предсказания показывали ряд гибельных перемен, а это значило, что все прежние рычаги поддержания стабильности тоже приходят в негодность. Новое Возрождение было всего лишь самым ярким примером.
Но повсюду, куда только ни обращался взгляд скованного сетью сенсоров Гэри, поднимались волны наступающего хаоса. Империя рушилась, и ни один человек не сумел бы остановить ее падение. Или даже осознать полностью.
Итак, через несколько месяцев Империя начнет распадаться. Военной силой не поправишь нарушившиеся социальные связи и взаимоотношения. Центр не сумеет остановить хаос.
Гэри мог немного замедлить падение — но не больше. Вскоре все Зоны вернутся к древним общественным формациям — феодализму, религиозному поклонению, матриархату…
Конечно, это лишь предварительные выводы. Он надеялся, что свежие факты покажут, что он ошибается. Но сомнения глодали его сердце.
Лишь через тридцать тысяч лет хаоса и смерти все начнет возвращаться к стабильности и порядку. Появится новый, централизующий фактор.
Что-то подобное настоящей Империи? Он не знал.
Все прояснится, если хорошенько вникнуть и проработать детали. Применить академические навыки…
Какая-то идея промелькнула в его сознании. Академия? Что-то в этом есть…
Но Клеон продолжал говорить о его обязанностях. Идея погасла.
— Вместе мы многое сделаем, Гэри. Что ты думаешь о…
Вот так всегда, стоит Клеону позвонить — и вся работа насмарку.
Он никогда бы не сработался с Ламерком. Но теперь попался в ловушку власти. И как из нее выбраться?
Глава 16
Два выходца из далекого седого прошлого парили в холодном электронном пространстве, дожидаясь возвращения своего спасителя.
— Я верую, что он придет, — сказала Жанна.
— Я больше полагаюсь на расчеты, — ответил Вольтер, поправляя свой наряд. Он сделал шелк своих узких парадных штанов более эластичным. Для этого просто пришлось поправить коэффициент натяжения, и ничего больше. Алгоритмы сводили сложные законы к обыкновенной арифметике. Даже смысл жизни был просто еще одним параметром.
— И все же меня возмущает эта погода.
Над пенными волнами завывала буря. Они парили над бушующим океаном и нежились в потоках теплого восходящего воздуха.
— Это твоя идея — побыть птицами. — Вольтер был белым орлом.
— Всегда завидовала им. Такие легкие, беспечные, один на один с воздухом.
Он сложил крылья и поправил оперение на груди. Даже здесь жизнь состояла из сплошных мелочей.
— Почему эти чужаки решили превратиться в погоду? — спросила Жанна.
— Человек — спорит, природа — действует.
— Но они вовсе не природа! Они — это странные создания…
— Настолько странные, что мы вполне можем считать их природным явлением.
— Мне трудно поверить, что Господь сотворил нечто подобное.
— Точно так же я думал о многих парижанах.
— Они представлялись нам бурями, горами, океанами. Если бы они объяснились…
— Хочешь быть скучным — все объясняй.
— Смотри! Он идет.
Покачиваясь на крыльях, Жанна обросла доспехами. Эффект оказался неожиданным — представьте себе огромного стального сокола.
— Моя дорогая, — сказал Вольтер, — ты не перестаешь удивлять меня. С тобой даже вечность не покажется пресной.
Неподалеку в воздухе появился Гэри Селдон. Он еще не приспособился к изменившимся условиям и потому попытался найти почву под ногами. Потом бросил бесплодные попытки и посмотрел на симов, которые парили рядом с ним.
— Я пришел, как только смог.
— Ты, наверное, стал виконтом или герцогом? — предположила Жанна.
— Что-то в этом роде, — согласился Гэри. — Пространство, в котором вы находитесь, я постарался… э-э…
— Сохранить? — спросил Вольтер, хлопая крыльями рядом с изображением Гэри. Какое-то облако подплыло поближе, словно прислушиваясь.
— Мы называем это «утвержденным периметром» в виртуальном пространстве.
Господи, как поэтично! — приподнял бровь Вольтер.
— Что-то сильно похоже на зоопарк, — нахмурилась Жанна.
— Здесь и вы, и чуждые сознания могут находиться и жить спокойно, никто вас не потревожит.
— Я не хочу быть запертой в клетку! — возмутилась Жанна. Гэри покачал головой.
— Вы сможете связаться с любой точкой. Но больше никакого общения с тиктаками, идет?
— Это не к нам, это к погоде, — ответила Жанна. Целый каскад ярко-желтых молний сорвался с неба.
— Я только рад, что мемы не уничтожили всех роботов до единого, — вздохнул Гэри.
— Похоже на англичан, которые убили провинившегося генерала, чтобы подбодрить остальных, — заметил Вольтер.
— Мне ничего не оставалось, — сказал Гэри.
Жанна расправила крылья и зависла напротив лица Гэри.
— Ты расстроен.
— Вы знали, что эти создания натравят тиктаков на роботов?
— Нет, — ответила Жанна.
— Хотя такое экономичное решение внушает уважение. Солидные ребята, ничего не скажешь.
— Коварные, — добавил Гэри. — Не знаю, что еще они выкинут.
— Надеюсь, они успокоились, — сказала Жанна. — В погоде чувствуется покой.
— Я хочу поговорить с ними! — крикнул Гэри.
— Как и короли, они любят, чтобы их упрашивали, — сказал Вольтер.
— Я чувствую, как они собираются вместе, — обнадежила его Жанна. — Нужно помочь нашему другу разогнать досаду.
— Мне? — спросил Гэри. — Мне не нравится убивать людей, если ты об этом.
— В трудные времена не бывает безопасных путей, — сказала она. — Мне тоже пришлось убивать за правое дело.
— Ламерк был слуга народа, и ценный…
— Чепуха! — возмутился Вольтер. — Он умер, как и жил, — от удара исподтишка, честного поединка он не заслуживал! Он никогда бы не смирился, если бы ты пришел к власти. И даже если бы ты отступил — мой милый математик, вспомни, как опасно быть правым, если правительство ошибается!
— И все же я до сих пор не могу успокоиться.
— Ты должен, ведь ты человек праведный, — сказала Жанна. — Молись и не думай о себе.
— А еще лучше загляни в себя, — посоветовал Вольтер. — Все дело в том, что твои вторичные сознания вступили в спор. Это так присуще человеку.
Жанна махнула крылом на Вольтера, который вильнул в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86