– Конечно, господин. Ты уже слишком большой мальчик, чтобы называть тебя Кадари.
Холера, что я несу? С каких это пор я от страха делаюсь наглой? Но господин Кадор, наверное, и не такое видел. Он даже не усмехнулся.
– Где ты живешь, Леста Омела?
– Где пожелаю. У меня есть комната в гостинице «Три голубки».
– Откуда ты пришла?
– Из холмов. Из Сумерек. С той стороны .
Секретарь задержал перо и посмотрел на господина. Господин задумчиво поглаживал подбородок.
– Я не ведьма, Кадор… господин Кадор. Я магичка. Волшебница. Эхисера. Я вернулась, чтобы найти Каланду. Чтобы помочь ее дочери, принцессе Мораг. Чтобы спасти ее сына, вашего короля. Вот зачем я вернулась. И ты, Кадор, если ты верен королю и принцессе, ты поможешь мне в этом.
Я гордо расправила плечи, веревка врезалась в запястья. Пальцы уже ничего не чувствовали – так туго меня скрутили.
– Ведьмы и колдуны – не по моей части, – медленно проговорил седой нюхач. – На этот счет у нас есть Терен Гройн и его Псы.
Я пожала плечами. Из-за вывернутых за спину рук это выглядело как судорожные попытки втянуть голову в плечи. Нюхач грустно смотрел на меня.
– Что ж, Кадор, тогда отдай меня Псам. Они меня уже один раз ловили.
– Как тебе удалось выплыть? – вдруг заинтересовался собеседник.
– А! Магия дролери. Я говорю не про тот раз. Меня позавчера ловили. И даже поймали.
Я улыбнулась самой что ни на есть паскудной улыбкой. Кадор кивнул.
– И как же ты удрала?
– Магия.
– Магия… Ну что, магичка, освободись от веревок, тогда и посмотрим, насколько ты хороша как союзник.
Холера черная, еще и развлекай его тут!
– Нет, Кадор. Фокусы – это дешево. Ты сам меня развяжешь.
– О? – На лице его отразился интерес. – Ну-ка?
– Позови принцессу.
– Чтобы ты еще раз попробовала ее убить?
– Кадор, я двадцать раз могла бы ее убить, если бы хотела. Я здесь для того, чтобы никто другой этого не сделал. Ей грозит опасность, ты это знаешь. Кто-то желает ее смерти.
Господин Диринг оставил в покое подбородок, поерзал в кресле и сложил перед грудью руки, соединив пальцы домиком.
– Значит, ты явилась из холмов, чтобы защитить миледи?
– Да! Можешь считать меня ангелом-хранителем принцессы и короля. Здесь замешано колдовство, Кадор, и своими силами вы не справитесь. Только я могу ее спасти, и прошу тебя не мешать мне, а помогать.
– В колдовстве я ничего не понимаю, девушка. В колдовстве у нас Псы разбираются. Это к ним надо за помощью, а не ко мне.
Я скроила разочарованную мину. Секретарь вовсю скрипел пером, Кадор откинулся на спинку и вытянул ноги в стоптанных сапогах. Вообще одет королевский нюхач был очень скромно, в серое и бурое. И меча у него на поясе не висело, только кинжал.
– Как хочешь, – сказала я. – Тогда займусь поисками сама. А ты пропустишь самое интересное.
Секретарь не выдержал и фыркнул. Мы с Кадором поглядели на него, и он уткнулся в бумаги.
– Не спеши, – миролюбиво посоветовал Кадор. – Мы еще не договорили, у меня много вопросов. Например, откуда ты узнала о покушениях?
– У меня есть друзья в Амалере. Они и рассказали. Поэтому я вернулась.
– Друзья?
– Да. Принцесса их видела. Но не всех.
Не видела, потому что на тот момент была слепа. Но я не стала уточнять. Про Эрайна и Стеклянную Башню рассказывать нельзя, а что соврать, я еще не придумала.
– Зачем тебе все это надо, Леста Омела? – Он впервые назвал меня по имени. – Спасать принцессу, короля? Что тебе до них… волшебница?
– Ты сказал. – Я шагнула вперед, и секретарь вскинул голову. – Волшебница. Я сделалась волшебницей благодаря Каланде. Я ее вечная должница. Я не оставлю в беде ее детей. И ее саму.
– Вернись на место. – Он поднял ладонь. – В свое время ты колдовством похитила королеву Каланду. Вернуть ее удалось только чудом, кое чудо сотворил его святейшество Минго Гордо, ныне покойный. Как эти факты соотносятся с твоими словами о долге и спасении?
Я замялась.
– Кадор… я уже говорила принцессе, и тебе повторю. Я не помню части событий, связанных с Каландой и ее исчезновением. У меня затерта память. Но она постепенно восстанавливается. Я предполагаю, что покушения на принцессу и болезнь короля связаны с той давней историей. И в этой истории замешан какой-то колдун. Не я. Не Каланда. Не Райнара. Кто-то четвертый. Это он тогда украл Каланду и затер мне память. Это он свел с ума Райнару. Это он медленно убивает Найгерта и пытается избавиться от Мораг. Это он еще раз украл Каланду и…
Господин Диринг взмахнул ладонью, и я заткнулась. Понятно, не надо говорить такое при свидетелях. Зато стало ясно, что с Мораг он уже беседовал. А может, уже проверил крипту и обнаружил соломенных кукол в королевином гробу.
– Почему ты думаешь, что это сделал один человек?
– Можно, конечно, усложнить себе задачу и представить толпу колдунов…
– Почему ты решила, что это колдун?
– Я сужу по его действиям. У меня затерта память. Госпожа Райнара, очень сильная волшебница, сам знаешь в каком состоянии. Король болен непонятной болезнью. Мораг ходит по грани безумия. Подосланные убийцы закляты. Тебе мало?
Господин Диринг опять взялся за подбородок.
– Разве колдуну, если он так могуч, не легче убить принцессу самому, чем заклинать убийц?
Пауза. Мне это не приходило в голову.
– Холера, Кадор. Отличный вопрос. Почему он этого не делает? Почему?
Я не могла стоять на месте и заметалась вдоль стены. Четыре шага налево, четыре шага направо. Четыре шага налево…
– Загребать жар чужими руками удобно. Но если не получилось? Если сорвалось? Три раза чужими руками, и все без толку? Что ему не дает сделать это самому? Он не может отлучится? У него ведь Каланда в плену… Он боится оставить ее без присмотра?
– Не мельтеши, – поморщился Кадор. – Встань, где тебя поставили, и стой спокойно. Фраск. – Секретарь поднял голову. – Ты свободен.
Ага. Значит, начинается разговор без свидетелей. Когда за секретарем закрылась дверь, Кадор вздохнул и потер пальцем лоб.
– Рассказывай. Про крипту, что ты там увидела, зачем вообще все это было затеяно.
Здесь мне скрывать было нечего, и я рассказала. Вернее, я опустила фразу короля Леогерта «ты не моя дочь», решив, что Мораг сама скажет, если посчитает нужным. Господин Диринг никак не показал, что заметил пробел. А вот что Мораг неинициированная волшебница, ему пришлось скушать, хоть он и кривился. Но Кадор не суеверный крестьянин, поэтому хвататься за солю и обмахиваться большим пальцем не стал.
– Каланда жива, – заключила я. – Король Леогерт заявил, что ее нет среди мертвых. Также он сказал, что Нарваро Найгерт – не его сын. С тем, что, кроме куклы королевы, мы обнаружили в гробу куклу младенца, логично предположить, что настоящего ребенка увезли вместе с матерью и он тоже жив. Хотя про ребенка старый король не успел ничего сказать.
Что-то длинно зашуршало, и за спиной у меня распахнулся проем. Из темноты выступила хрупкая фигурка, едва ли выше меня ростом. Детское треугольное личико, чернющие глаза, серебряная прядь в волосах. Белое на черном. Длинный тонкий кинжал мелькнул, спрятавшись в рукав. Я запоздало сообразила, что этот кинжал все время находился в дюйме от моей печенки. Бррррр…
– Значит, где-то ждет своего часа законный король Амалеры, – Нарваро Найгерт медленно оглядел нас с Кадором и вызывающе улыбнулся. – Настоящий король, господа. Истинный.
Глава 26
Ломайте головы, господа
– Для меня настоящий король – ты, Герт.
Следом из темноты выдвинулась Мораг, высоченная, статная, больше похожая на молодого рыцаря, чем на женщину. Мне не слишком понравился ее взгляд – диковатый какой-то, с сумасшедшинкой. За ночь она здорово осунулась, скулы горели, шрам набряк и опять сочился сукровицей, искусанные губы припухли и шелушились. Она шла за братом как привязанная.
Кадор Диринг уже стоял возле кресла, склонив голову. Нарваро Найгерт кивнул ему и сел.
– Ты слышишь? – Мораг нависла над юношей. – Слышишь? Для меня, для других, для всех! Никто не посмеет…
– Слышу. Сядь, Мореле.
Принцесса выдохнула и отступила, сжимая кулаки. Садиться она не стала. Посмотрела на меня. Ну и глаза! Здорово ее переехало это известие. Король держался лучше.
– Ты кому-нибудь рассказывала о том, что произошло в крипте? – спросил меня Найгерт. – Кроме Кадора?
– Ни в коем разе, мой король.
– Хорошо. Остаются волшебные твари. Кому они служат?
– Никому. Они сами по себе. Людские дела их не интересуют.
Найгерт задумчиво потер висок.
– Придется поверить на слово. Значит, говорящая кошка назвала имя Вигена Минора?
– Да. Принцесса слышала.
– Мореле, бери свою колдунью и идите за ширму. Кадор, у тебя там кто есть? – Найгерт ткнул пальцем вверх. – Нет? Хорошо. Мореле, тогда будешь приглядывать сама. Кадор, поставь мне кресло вон туда и зови Вигена.
Принцесса шагнула ко мне, молча развернула и втолкнула в темную комнату. Стена оказалась сделана из проклеенного холста, натянутого на раму и искусно расписанного под камень. В ней были прорезаны узкие, не шире щели в кладке, смотровые окошечки.
– Мораг, – шепнула я, – развяжи меня. Руки онемели совсем.
– Тссс!
Тихонько шелестнул вынимаемый меч. Я ощутила, как лопнула веревка. Мораг, больше не обращая на меня внимания, прильнула к окошечку. Меч она держала в опущенной руке.
Я кое-как растерла кисти, пошевелила пальцами, подышала на них. Под кожей бегали кусачие мурашки, я стиснула зубы, чтобы не шипеть. Сквозь узкие прорези сочился слабенький свет. В покинутой нами комнате лязгнула дверь, послышались шаги, потом знакомый голос произнес:
– Мой король.
Я прижалась глазом к щели.
Да, это Виген. Красивый и представительный, в богатом длинном одеянии. Широкая белая прядь, выгодно оттененная бордовым бархатом, куньим мехом и шитьем из мелкого жемчуга, сияла в полумраке. Лорд Виген разогнулся после поклона и сделал шаг к с столу. Найгерт сидел на месте секретаря, стол как раз находился между ним и камерарием.
– У меня пара вопросов к тебе, Виг, – сказал Найгерт. – Садись.
– Герт, в чем дело? – Камерарий, подобрав полу, с достоинством опустился на табурет. – Почему ты вызвал меня сюда? Кадор забрал мое оружие. Я провинился?
– Сейчас мы это выясним. Помнишь те дни, когда умерла моя мать?
Лорд Виген вскинул голову. Малюсенькая пауза, если бы я не знала, в чем дело, я бы ее не заметила.
– Да. Конечно. Помню.
– Расскажи.
– Что ты хочешь услышать? Про похороны? Про то, как королева умерла? Я не присутствовал при этом. Лекарь и повитухи не смогли остановить кровь…
– Про похороны.
– Королеву Каланду три дня отпевали в Новой Церкви. За это время съехались лорды и вассалы, приехал из Багряного Бора твой дядя, Таэ Змеиный Князь, его сын Касаль Моран из Викота, приехал лорд Эрверн Араньен из…
– Мне интересно не кто приехал, а что происходило.
Камерарий волновался. Его рука, спрятанная от Найгерта под складкой упленда, мяла и тискала роскошную ткань.
– Королеву три дня отпевали, – повторил он. – Потом гроб спустили в крипту. В Амалере объявили траур. Это все знают.
– С тех пор в крипту никто не входил?
Лорд Виген забегал глазами. Знает кошка, чье мясо съела.
– П…почему не входил? Король часто посещал могилу… чуть ли не каждую неделю.
– А ты ходил?
– Я сопровождал короля пару раз. По его приказу.
– Когда это было в первый раз?
– После похорон. Довольно скоро.
Найгерт откинулся на спинку кресла. Помолчал, трогая висок. Виген смотрел прямо перед собой стеклянными глазами.
– На вторые сутки после похорон, – медленно проговорил Найгерт, – ты и король пришли туда среди ночи, вскрыли гроб, и…
Пауза.
Я вдруг заметила, как вздрагивает тонкая прядка, упавшая на вигенову побледневшую щеку. Камерария трясло.
– Что вы туда положили, брат?
Лорд Моран-Минор затравленно посмотрел на господина.
– Почему ты спрашиваешь об этом, Герт?
Голос его упал до сиплого шепота.
– Вас там видели.
– Никто не мог нас там видеть! У Леогерта был собственный ключ, мы не взяли охраны, мы тайком… – Он вдруг вскочил, принцесса рядом со мной напряглась, готовая прыгнуть. – Герт, поверь, ничего дурного мы не сделали!
– Сядь, – приказал Найгерт, и камерарий плюхнулся на табурет.
– Ничего дурного, клянусь! – Он прижал к груди руки в перстнях. – Не заставляй меня говорить. Отец… Леогерт взял с меня слово хранить тайну. Я служил тебе всю жизнь, я…
– Сегодня ночью, – Найгерт выпрямился, положил ладони на стол, – в гробу королевы Каланды найдена кукла.
Лорд Виген, бледный как известь, отпрянул и нахмурился.
– Какая кукла?
– Соломенная кукла, перевязанная красными шерстяными нитками.
– Мы не клали туда никакой куклы!
– А что вы туда клали?
Казначей опять вскочил. Задрал голову к темному потолку, потом глянул на Найгерта. Тот кивнул и прищурил глаза:
– Я слушаю. Так что это было?
– Труп! Тело… младенца. Королева родила мертвого ребенка. Понимаешь, мы положили туда ее сына.
Нарваро Найгерт медленно встал, опираясь о столешницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104