Такое иногда бывает.
- Он уже проделывал такое прежде? - глупо спросила я. - Привозил к вам пострадавших девушек?
Тара пила кофе.
- Я содержу в этом городке убежище для женщин, пострадавших от насилия. Домой обычно не привожу, но бывают случаи, когда требуется дополнительная забота. Когда им очень-очень нужна помощь, я вызываю Кости. Рада, что, наконец, могу оказать ему слугу. Я ему обязана жизнью, но об этом, надо думать, он рассказал.
Я вопросительно взглянула на нее:
- Нет, почему вы так думаете?
Она понимающе улыбнулась:
- Потому что до сих пор он ни разу не привозил сюда девушек, детка. По крайней мере, таких, которым не нужна моя помощь.
О! Новость была приятной, но я подавила это чувство.
- Это совсем не то. Мы, э... вроде как работаем вместе. Я не его... э-э, словом, если он вам нужен, он целиком ваш! - ошалело выпалила я.
С верхней площадки раздался презрительный смешок, и исходил он не от девушки. Я скорчилась, но сказанного обратно не возьмешь. Тара устремила на меня ясный, недрогнувший взгляд:
- Муж имел привычку избивать меня. Я боялась от него уйти, потому что у меня не было денег и была маленькая дочка, но однажды ночью он оставил мне вот это... - Она коснулась шрама у виска. - И я сказала ему, что это все. С меня хватит. Он плакал и твердил, что не хотел. Он говорил так каждый раз, когда брал меня, но, черт возьми, он лгал. Никто не ударит тебя, если не хочет! Ну, он понял, что я действительно решилась уйти, и поджидал меня, спрятавшись за моей машиной, когда я ушла на ночную смену. Я закончила работу, вышла на стоянку, а он стоял и улыбался, нацелив на меня пистолет. Я услышала выстрел, хотя уже умерла... а потом увидела этого белого мальчика, белого, как проклятый альбинос. Он держал моего мужа за горло. Он спросил, оставить ли его в живых, и знаешь, что я ответила? Нет!
Я одним глотком допила кофе.
- Не думайте, что я стану вас осуждать. По-моему, он сам напросился.
- Я сказала «нет» ради дочери, чтобы она никогда не боялась его, как боялась я, - сказала она, забирая у меня пустую чашку и подливая кофе. - Кости не просто свернул ему шею и уехал. Он забрал меня из клоповника, в котором мы ютились, нашел жилье, а потом я понемногу устроилась сама и открыла свое убежище. Теперь уже я помогаю женщинам, которым некуда деваться. Бог иной раз проявляет чувство юмора, верно?
Я улыбнулась:
- Я сама тому доказательство.
Тара склонилась ко мне и понизила голос:
- Я тебе это рассказала, потому что он наверняка к тебе неравнодушен. Говорю же, он никого сюда не привозил.
На этот раз я не стала спорить. Не было смысла, да и не могла я ей сказать, что я ему просто нужна для дела.
Голос девушки, раздавшийся наверху, отвлек меня.
- ...Заставили позвонить соседкам. Я им сказала, что встретила своего давнего дружка и мы с ним уезжаем, но это была ложь. Я не знаю, почему я это сказала. Я слышала слова, которые вылетали у меня изо рта, но это не я их говорила.
- Это ничего, Эмили, - мягко отвечал Кости. - Это не ваша вина, они вас заставили. Я знаю, что это тяжело, но припомните: вы видели кого-нибудь еще, кроме Чарли и Дина?
- Они все время держали меня в той квартире, но никто туда не приходил. Теперь мне нужно в душ. Я чувствую себя такой грязной.
- Это ничего, - повторил он. - Вы здесь в безопасности, а всех мерзавцев, которые это сделали, я разыщу.
Судя по звуку, он уже подходил к двери, когда она вдруг выкрикнула:
- Подождите! Был еще один. Чарли отвез меня к нему, только я не знаю куда! Казалось, один миг - и я уже у него в доме. Я помню большую спальню, паркетные полы и пестрый красно-синий узор на обоях, как на цветастой шали. Там был мужчина в маске. Я не видела лица, он ее ни разу не снял...
Голос девушки задрожал. Тара покачала головой. Ее отвращение было понятно без слов.
- Я их разыщу, - решительно повторил Кости. - Обещаю.
Через несколько минут он спустился вниз.
- Она теперь успокоилась. - Он обращался больше к Таре, чем ко мне. - Зовут ее Эмили, родных, с которыми можно связаться, нет. Она с пятнадцати лет сама о себе заботится, а подружки, с которыми она снимала комнату, думают, что она уехала с бывшим приятелем. Не стоит их разубеждать, подвергая опасности.
- Я сварю еще кофе - и сразу наверх, - сказала Тара, вставая. - Вы останетесь?
- Нельзя, - покачал головой Кости. - Нам надо успеть на рейс после полудня, а мы заселились в отель. Но тебе спасибо, Тара. Я у тебя в долгу.
Она поцеловала его в щеку. На этот раз я приняла это спокойно.
- Ничего подобного, милый. Но ты береги себя.
- И ты. - Он повернулся ко мне. - Котенок?
- Я готова. Спасибо за кофе, Тара, и за разговор.
- Пустяки, детка, - улыбнулась она. - Будь доброй к нашему мальчику и помни: веди себя хорошо только тогда, когда это веселее, чем вести себя плохо!
Я удивленно рассмеялась этому озорному совету - совершенно неожиданному при совсем невеселых обстоятельствах нашего знакомства.
- Постараюсь запомнить.
Всю дорогу до отеля Кости молчал. Мне так о многом хотелось его расспросить, но, понятное дело, я не могла себя заставить.
Однако, когда мы завернули на стоянку, я не выдержала:
- Так что дальше? Узнаем, назначена ли за Чарли награда? Или ищем кого-нибудь, кто знает того засранца в маске? Не понимаю, зачем ему маска? Ты как думаешь, это у него такой заскок или он боялся, что она его узнает?
Кости припарковался и кинул на меня непонятный взгляд:
- Возможно и то и другое, но в любом случае, я думаю, тебе на этом лучше закончить.
- Ой, хватит уже заботиться о моей безопасности! - мгновенно разозлилась я. - Думаешь, увидев, что они сделали с Эмили, зная, что так же мучают не знаю сколько других девушек, я полезу прятаться под кровать? Не забывай, я сама чуть не попала в их число! Я не брошу этого дела, даже не думай!
- Слушай, вопрос не в твоей храбрости, - напряженно проговорил он.
- А в чем?
- Я видел твое лицо. Твой взгляд, когда я говорил с Чарли. Ты готова была поверить, что я перейду на сторону Хеннесси. В глубине души ты мне до сих пор не веришь.
При последних словах он саданул ладонью по рулю, смяв баранку. Я поморщилась, и не только от справедливости его обвинения.
- Ты здорово играл, и я не знала, что и думать. Господи, разве я виновата? Последние шесть лет мне каждый день вбивали в голову, что все вампиры - злобные порочные мерзавцы, и на сегодняшний день ты - единственное известное мне исключение.
Кости фыркнул от неожиданности:
- Знаешь, это самое приятное, что мне приходилось от тебя слышать.
- А Тара была твоей подружкой?
Вопрос вылетел сам собой. Я захлебнулась ужасом. Боже мой, лучше бы не открывала рта!
- Забудь, - поспешно попросила я. - Это неважно. Слушай, насчет прошлой ночи... Я думаю, мы оба сделали ошибку. Черт, ты, наверно, сам понимаешь и согласишься, что это не должно повториться. Я не о том, что чуть не попалась с Чарли, хотя от старых привычек трудно избавиться. Неудачная метафора, но все равно, ты меня понял. Мы работаем вместе, убираем Хеннесси и кто там еще в его шайке, а потом мы... э... идем каждый своей дорогой. Всем хорошо, никаких обид.
Он молча разглядывал меня несколько минут и, наконец, ответил:
- Боюсь, что не могу на это согласиться.
- Но почему же? Из меня получилась отличная наживка! Все вампиры съесть меня готовы.
Краешки его губ дрогнули в усмешке, и сама я про себя застонала, осознав, что ляпнула. Кости протянул руку, погладил меня по щеке.
- Я не могу уйти своей дорогой, Котенок, потому что я тебя люблю. Я тебя люблю.
Я разинула рот. В голове мгновенно стало пусто. Потом голос вернулся ко мне:
- Нет, не любишь.
Он фыркнул и уронил руку:
- Знаешь, пушистик, у тебя довольно надоедливая привычка объяснять мне, что я чувствую и чего не чувствую. Прожив двести с лишним лет, я худо-бедно сам научился разбираться.
- Ты это затем говоришь, чтобы заняться со мной сексом? - подозрительно спросила я, вспомнив Дэнни с его враками о любви.
Он сердито глянул на меня:
- Знал, что ты так подумаешь. Потому и не говорил об этом раньше, боялся, ты решишь, что я лгу, только чтобы заманить тебя в постель. Но теперь, грубо говоря, я уже завалил тебя на спину, и мне не пришлось для этого клясться в вечной преданности. Теперь можно больше не скрывать своих чувств.
- Но ты и знаешь меня всего-то два месяца!
Раз возражения не прошли, я перешла к уговорам.
Легкая улыбка искривила его губы.
- Я начал влюбляться еще тогда, когда ты в пещере подбила меня на этот дурацкий поединок. Ты стояла там, скованная, в крови, и называла меня трусом, подначивала убить тебя! Знаешь, зачем мне понадобилась наша сделка? Честно говоря, милая, только для того, чтобы заставить тебя проводить со мной время. Я знал, что иначе ты ни за что не согласишься. Ты, как-никак, была набита предрассудками насчет вампиров, да и сейчас от них не избавилась.
- Кости... - Я слушала его признания с круглыми глазами и понимала, что это всерьез. - У нас все равно ничего не выйдет. Надо кончать сразу, пока не зашло слишком далеко.
- Знаю, почему ты так говоришь. Боишься. Тебя напугал тот сопляк, а еще больше ты боишься того, что скажет твоя милая мамочка.
- Да уж, она найдет что сказать, можешь не сомневаться, - пробормотала я.
- Я, Котенок, столько раз смотрел в лицо смерти, что сбился со счета, - и это дело с Хеннесси не исключение. Неужто ты думаешь, что я сбегу от твоей разгневанной мамочки?
- Сбежал бы, не будь ты так глуп. - Это я тоже пробормотала себе под нос.
- Тогда считай меня самым глупым человеком на свете.
Он наклонился и поцеловал меня. Долгий, глубокий поцелуй, полный страсти и обещаний. Мне нравилось, как он меня целовал. Как будто упивается моим вкусом и никак не может напиться.
Я оттолкнула его, дыхание у меня срывалось.
- Смотри же, без дураков. Ты мне нравишься, но если окажется, что ты пудрил мне мозги, чтобы чего-то добиться, я воткну самый большой серебряный кол прямо тебе в сердце.
Он хихикнул и скользнул губами по моей шее:
- Я предупрежден.
Я вздрогнула от эротичного прикосновения к пульсирующей жилке.
- И не кусаться! - добавила я.
Его смешок пощекотал мне кожу.
- Клянусь честью. Еще условия?
- Да... - Соображать становилось все труднее. - Чтоб никого, кроме меня.
Он откинул голову, губы у него подрагивали.
- Какое облегчение! После того как ты предлагала меня Таре, я уж решил, что ты не поклонница моногамии.
Я вспыхнула:
- Это не шутка!
- Котенок... - Он обнял меня за виски. - Говорю же, я люблю тебя. А значит, никто другой мне не нужен.
Я знала, что это плохо кончится. Знала так же верно, как то, что я - уродец-полукровка, но пока я смотрела ему в глаза, это ничего не значило.
- Последнее, но чуть ли не самое главное - я непременно буду охотиться на Хеннесси вместе с тобой. Если уж я тебе достаточно доверяю, чтобы стать твоей... подружкой, так и ты мне доверься в этом.
У него вырвалось что-то наподобие вздоха.
- Умоляю тебя, не лезь ты в это дело. У Хеннесси есть связи наверху, и он не знает жалости. Это опасное сочетание.
Я усмехнулась:
- Наполовину покойница и полный мертвец. Это тоже опасное сочетание.
Он снизошел до сухого смешка:
- Тут ты, пожалуй, права.
- Кости, - я не мигая взглянула ему в лицо, чтобы он понял, как это серьезно, - я не могу устраниться, когда знаю, что происходит. Я возненавижу себя, если не сделаю всего, что могу, чтобы это прекратить. Так или иначе, я уже замешана. Тебе остается только выбирать, буду ли я продолжать с тобой - или без тебя.
Он наградил меня своим пронизывающим взглядом. Из тех, которые будто дыру в затылке просверливают. Но я не отвела глаз. В конце концов отвернулся он.
- Ладно, милая. Твоя взяла. Достанем его вместе, обещаю.
Первые лучи рассвета вонзились в небо. Я с огорчением взглянула на них:
- Солнце встает.
- Верно.
Он снова притянул меня к себе и поцеловал с таким пылом, что я задохнулась. Его губы, все его тело говорили яснее ясного.
- Но ведь уже утро! - изумилась я.
Кости негромко рассмеялся:
- Право, милая, не настолько уж я мертвый...
Попозже мы заказали завтрак в номер. На мой взгляд, эту услугу изобрел посланец Небес, не иначе. Правда, к тому времени когда мы вспомнили о еде, это уже больше походило на ланч, но я все равно попросила принести оладьи и яичницу. Кости забавлялся, глядя, как я умяла все, что было на тарелке, и потом начисто выскребла донышко.
- Всегда можно заказать еще. Нет нужды грызть тарелку.
- Могла бы и сгрызть. Думаю, тебя все равно больше не пустят в этот отель, - отозвалась я, многозначительно обводя глазами разбитую лампу, сломанный стол, запачканный кровью ковер, перевернутую кушетку и прочие следы нашего присутствия в номере.
Казалось, здесь отбушевало сражение. А в каком-то смысле так и было. Битва на полях любви, так сказать. Он усмехнулся, потягиваясь:
- Игра стоила свеч.
Мне попалась на глаза отметина на его левой руке. Я, конечно, заметила ее и в первую ночь, но тогда мне было не до разговоров. Теперь я обвела ее пальцем.
- Скрещенные кости. Очень подходящий значок. - Татуировка была не сплошной - просто контур костей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
- Он уже проделывал такое прежде? - глупо спросила я. - Привозил к вам пострадавших девушек?
Тара пила кофе.
- Я содержу в этом городке убежище для женщин, пострадавших от насилия. Домой обычно не привожу, но бывают случаи, когда требуется дополнительная забота. Когда им очень-очень нужна помощь, я вызываю Кости. Рада, что, наконец, могу оказать ему слугу. Я ему обязана жизнью, но об этом, надо думать, он рассказал.
Я вопросительно взглянула на нее:
- Нет, почему вы так думаете?
Она понимающе улыбнулась:
- Потому что до сих пор он ни разу не привозил сюда девушек, детка. По крайней мере, таких, которым не нужна моя помощь.
О! Новость была приятной, но я подавила это чувство.
- Это совсем не то. Мы, э... вроде как работаем вместе. Я не его... э-э, словом, если он вам нужен, он целиком ваш! - ошалело выпалила я.
С верхней площадки раздался презрительный смешок, и исходил он не от девушки. Я скорчилась, но сказанного обратно не возьмешь. Тара устремила на меня ясный, недрогнувший взгляд:
- Муж имел привычку избивать меня. Я боялась от него уйти, потому что у меня не было денег и была маленькая дочка, но однажды ночью он оставил мне вот это... - Она коснулась шрама у виска. - И я сказала ему, что это все. С меня хватит. Он плакал и твердил, что не хотел. Он говорил так каждый раз, когда брал меня, но, черт возьми, он лгал. Никто не ударит тебя, если не хочет! Ну, он понял, что я действительно решилась уйти, и поджидал меня, спрятавшись за моей машиной, когда я ушла на ночную смену. Я закончила работу, вышла на стоянку, а он стоял и улыбался, нацелив на меня пистолет. Я услышала выстрел, хотя уже умерла... а потом увидела этого белого мальчика, белого, как проклятый альбинос. Он держал моего мужа за горло. Он спросил, оставить ли его в живых, и знаешь, что я ответила? Нет!
Я одним глотком допила кофе.
- Не думайте, что я стану вас осуждать. По-моему, он сам напросился.
- Я сказала «нет» ради дочери, чтобы она никогда не боялась его, как боялась я, - сказала она, забирая у меня пустую чашку и подливая кофе. - Кости не просто свернул ему шею и уехал. Он забрал меня из клоповника, в котором мы ютились, нашел жилье, а потом я понемногу устроилась сама и открыла свое убежище. Теперь уже я помогаю женщинам, которым некуда деваться. Бог иной раз проявляет чувство юмора, верно?
Я улыбнулась:
- Я сама тому доказательство.
Тара склонилась ко мне и понизила голос:
- Я тебе это рассказала, потому что он наверняка к тебе неравнодушен. Говорю же, он никого сюда не привозил.
На этот раз я не стала спорить. Не было смысла, да и не могла я ей сказать, что я ему просто нужна для дела.
Голос девушки, раздавшийся наверху, отвлек меня.
- ...Заставили позвонить соседкам. Я им сказала, что встретила своего давнего дружка и мы с ним уезжаем, но это была ложь. Я не знаю, почему я это сказала. Я слышала слова, которые вылетали у меня изо рта, но это не я их говорила.
- Это ничего, Эмили, - мягко отвечал Кости. - Это не ваша вина, они вас заставили. Я знаю, что это тяжело, но припомните: вы видели кого-нибудь еще, кроме Чарли и Дина?
- Они все время держали меня в той квартире, но никто туда не приходил. Теперь мне нужно в душ. Я чувствую себя такой грязной.
- Это ничего, - повторил он. - Вы здесь в безопасности, а всех мерзавцев, которые это сделали, я разыщу.
Судя по звуку, он уже подходил к двери, когда она вдруг выкрикнула:
- Подождите! Был еще один. Чарли отвез меня к нему, только я не знаю куда! Казалось, один миг - и я уже у него в доме. Я помню большую спальню, паркетные полы и пестрый красно-синий узор на обоях, как на цветастой шали. Там был мужчина в маске. Я не видела лица, он ее ни разу не снял...
Голос девушки задрожал. Тара покачала головой. Ее отвращение было понятно без слов.
- Я их разыщу, - решительно повторил Кости. - Обещаю.
Через несколько минут он спустился вниз.
- Она теперь успокоилась. - Он обращался больше к Таре, чем ко мне. - Зовут ее Эмили, родных, с которыми можно связаться, нет. Она с пятнадцати лет сама о себе заботится, а подружки, с которыми она снимала комнату, думают, что она уехала с бывшим приятелем. Не стоит их разубеждать, подвергая опасности.
- Я сварю еще кофе - и сразу наверх, - сказала Тара, вставая. - Вы останетесь?
- Нельзя, - покачал головой Кости. - Нам надо успеть на рейс после полудня, а мы заселились в отель. Но тебе спасибо, Тара. Я у тебя в долгу.
Она поцеловала его в щеку. На этот раз я приняла это спокойно.
- Ничего подобного, милый. Но ты береги себя.
- И ты. - Он повернулся ко мне. - Котенок?
- Я готова. Спасибо за кофе, Тара, и за разговор.
- Пустяки, детка, - улыбнулась она. - Будь доброй к нашему мальчику и помни: веди себя хорошо только тогда, когда это веселее, чем вести себя плохо!
Я удивленно рассмеялась этому озорному совету - совершенно неожиданному при совсем невеселых обстоятельствах нашего знакомства.
- Постараюсь запомнить.
Всю дорогу до отеля Кости молчал. Мне так о многом хотелось его расспросить, но, понятное дело, я не могла себя заставить.
Однако, когда мы завернули на стоянку, я не выдержала:
- Так что дальше? Узнаем, назначена ли за Чарли награда? Или ищем кого-нибудь, кто знает того засранца в маске? Не понимаю, зачем ему маска? Ты как думаешь, это у него такой заскок или он боялся, что она его узнает?
Кости припарковался и кинул на меня непонятный взгляд:
- Возможно и то и другое, но в любом случае, я думаю, тебе на этом лучше закончить.
- Ой, хватит уже заботиться о моей безопасности! - мгновенно разозлилась я. - Думаешь, увидев, что они сделали с Эмили, зная, что так же мучают не знаю сколько других девушек, я полезу прятаться под кровать? Не забывай, я сама чуть не попала в их число! Я не брошу этого дела, даже не думай!
- Слушай, вопрос не в твоей храбрости, - напряженно проговорил он.
- А в чем?
- Я видел твое лицо. Твой взгляд, когда я говорил с Чарли. Ты готова была поверить, что я перейду на сторону Хеннесси. В глубине души ты мне до сих пор не веришь.
При последних словах он саданул ладонью по рулю, смяв баранку. Я поморщилась, и не только от справедливости его обвинения.
- Ты здорово играл, и я не знала, что и думать. Господи, разве я виновата? Последние шесть лет мне каждый день вбивали в голову, что все вампиры - злобные порочные мерзавцы, и на сегодняшний день ты - единственное известное мне исключение.
Кости фыркнул от неожиданности:
- Знаешь, это самое приятное, что мне приходилось от тебя слышать.
- А Тара была твоей подружкой?
Вопрос вылетел сам собой. Я захлебнулась ужасом. Боже мой, лучше бы не открывала рта!
- Забудь, - поспешно попросила я. - Это неважно. Слушай, насчет прошлой ночи... Я думаю, мы оба сделали ошибку. Черт, ты, наверно, сам понимаешь и согласишься, что это не должно повториться. Я не о том, что чуть не попалась с Чарли, хотя от старых привычек трудно избавиться. Неудачная метафора, но все равно, ты меня понял. Мы работаем вместе, убираем Хеннесси и кто там еще в его шайке, а потом мы... э... идем каждый своей дорогой. Всем хорошо, никаких обид.
Он молча разглядывал меня несколько минут и, наконец, ответил:
- Боюсь, что не могу на это согласиться.
- Но почему же? Из меня получилась отличная наживка! Все вампиры съесть меня готовы.
Краешки его губ дрогнули в усмешке, и сама я про себя застонала, осознав, что ляпнула. Кости протянул руку, погладил меня по щеке.
- Я не могу уйти своей дорогой, Котенок, потому что я тебя люблю. Я тебя люблю.
Я разинула рот. В голове мгновенно стало пусто. Потом голос вернулся ко мне:
- Нет, не любишь.
Он фыркнул и уронил руку:
- Знаешь, пушистик, у тебя довольно надоедливая привычка объяснять мне, что я чувствую и чего не чувствую. Прожив двести с лишним лет, я худо-бедно сам научился разбираться.
- Ты это затем говоришь, чтобы заняться со мной сексом? - подозрительно спросила я, вспомнив Дэнни с его враками о любви.
Он сердито глянул на меня:
- Знал, что ты так подумаешь. Потому и не говорил об этом раньше, боялся, ты решишь, что я лгу, только чтобы заманить тебя в постель. Но теперь, грубо говоря, я уже завалил тебя на спину, и мне не пришлось для этого клясться в вечной преданности. Теперь можно больше не скрывать своих чувств.
- Но ты и знаешь меня всего-то два месяца!
Раз возражения не прошли, я перешла к уговорам.
Легкая улыбка искривила его губы.
- Я начал влюбляться еще тогда, когда ты в пещере подбила меня на этот дурацкий поединок. Ты стояла там, скованная, в крови, и называла меня трусом, подначивала убить тебя! Знаешь, зачем мне понадобилась наша сделка? Честно говоря, милая, только для того, чтобы заставить тебя проводить со мной время. Я знал, что иначе ты ни за что не согласишься. Ты, как-никак, была набита предрассудками насчет вампиров, да и сейчас от них не избавилась.
- Кости... - Я слушала его признания с круглыми глазами и понимала, что это всерьез. - У нас все равно ничего не выйдет. Надо кончать сразу, пока не зашло слишком далеко.
- Знаю, почему ты так говоришь. Боишься. Тебя напугал тот сопляк, а еще больше ты боишься того, что скажет твоя милая мамочка.
- Да уж, она найдет что сказать, можешь не сомневаться, - пробормотала я.
- Я, Котенок, столько раз смотрел в лицо смерти, что сбился со счета, - и это дело с Хеннесси не исключение. Неужто ты думаешь, что я сбегу от твоей разгневанной мамочки?
- Сбежал бы, не будь ты так глуп. - Это я тоже пробормотала себе под нос.
- Тогда считай меня самым глупым человеком на свете.
Он наклонился и поцеловал меня. Долгий, глубокий поцелуй, полный страсти и обещаний. Мне нравилось, как он меня целовал. Как будто упивается моим вкусом и никак не может напиться.
Я оттолкнула его, дыхание у меня срывалось.
- Смотри же, без дураков. Ты мне нравишься, но если окажется, что ты пудрил мне мозги, чтобы чего-то добиться, я воткну самый большой серебряный кол прямо тебе в сердце.
Он хихикнул и скользнул губами по моей шее:
- Я предупрежден.
Я вздрогнула от эротичного прикосновения к пульсирующей жилке.
- И не кусаться! - добавила я.
Его смешок пощекотал мне кожу.
- Клянусь честью. Еще условия?
- Да... - Соображать становилось все труднее. - Чтоб никого, кроме меня.
Он откинул голову, губы у него подрагивали.
- Какое облегчение! После того как ты предлагала меня Таре, я уж решил, что ты не поклонница моногамии.
Я вспыхнула:
- Это не шутка!
- Котенок... - Он обнял меня за виски. - Говорю же, я люблю тебя. А значит, никто другой мне не нужен.
Я знала, что это плохо кончится. Знала так же верно, как то, что я - уродец-полукровка, но пока я смотрела ему в глаза, это ничего не значило.
- Последнее, но чуть ли не самое главное - я непременно буду охотиться на Хеннесси вместе с тобой. Если уж я тебе достаточно доверяю, чтобы стать твоей... подружкой, так и ты мне доверься в этом.
У него вырвалось что-то наподобие вздоха.
- Умоляю тебя, не лезь ты в это дело. У Хеннесси есть связи наверху, и он не знает жалости. Это опасное сочетание.
Я усмехнулась:
- Наполовину покойница и полный мертвец. Это тоже опасное сочетание.
Он снизошел до сухого смешка:
- Тут ты, пожалуй, права.
- Кости, - я не мигая взглянула ему в лицо, чтобы он понял, как это серьезно, - я не могу устраниться, когда знаю, что происходит. Я возненавижу себя, если не сделаю всего, что могу, чтобы это прекратить. Так или иначе, я уже замешана. Тебе остается только выбирать, буду ли я продолжать с тобой - или без тебя.
Он наградил меня своим пронизывающим взглядом. Из тех, которые будто дыру в затылке просверливают. Но я не отвела глаз. В конце концов отвернулся он.
- Ладно, милая. Твоя взяла. Достанем его вместе, обещаю.
Первые лучи рассвета вонзились в небо. Я с огорчением взглянула на них:
- Солнце встает.
- Верно.
Он снова притянул меня к себе и поцеловал с таким пылом, что я задохнулась. Его губы, все его тело говорили яснее ясного.
- Но ведь уже утро! - изумилась я.
Кости негромко рассмеялся:
- Право, милая, не настолько уж я мертвый...
Попозже мы заказали завтрак в номер. На мой взгляд, эту услугу изобрел посланец Небес, не иначе. Правда, к тому времени когда мы вспомнили о еде, это уже больше походило на ланч, но я все равно попросила принести оладьи и яичницу. Кости забавлялся, глядя, как я умяла все, что было на тарелке, и потом начисто выскребла донышко.
- Всегда можно заказать еще. Нет нужды грызть тарелку.
- Могла бы и сгрызть. Думаю, тебя все равно больше не пустят в этот отель, - отозвалась я, многозначительно обводя глазами разбитую лампу, сломанный стол, запачканный кровью ковер, перевернутую кушетку и прочие следы нашего присутствия в номере.
Казалось, здесь отбушевало сражение. А в каком-то смысле так и было. Битва на полях любви, так сказать. Он усмехнулся, потягиваясь:
- Игра стоила свеч.
Мне попалась на глаза отметина на его левой руке. Я, конечно, заметила ее и в первую ночь, но тогда мне было не до разговоров. Теперь я обвела ее пальцем.
- Скрещенные кости. Очень подходящий значок. - Татуировка была не сплошной - просто контур костей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43