Иллюзия,
внушенная Дахут и де Кераделем, пока моя воля бездействовала под чарами
зеленой жидкости. Я отчаянно пытался уверить себя, что это был только сон.
В их глазах сверкал мрачный огонь, в моих тоже. Физиологическая
особенность, которой человек в обычных условиях не обладает. Никакой
напиток не может создать клетки, способные на это. И у человека на груди,
на сердце нет огня, яркого в юности, тускнеющего к старости. Но эти огни
горели на груди жертв!
И только во сне дубы могут петь и склонять в такт свои ветви.
Но - это окровавленное блюдо! Может ли оно материализоваться из сна?
Нет, но де Керадель и Дахут могли поместить его рядом со мной, чтобы
убедить, что сон был реальностью. Сон или не сон, я запятнан злом.
Я встал и поискал пистолет. Нашел в углу комнаты, куда я его сам
бросил. Что ж, по крайней мере это реальность. Пристегнул кобуру под
мышку. Голова моя напоминала улей, в котором непрерывно жужжат пчелы
мысли. В но в потрясенном мозгу все сильнее становилась холодная,
безжалостная ненависть, отвращение к де Кераделю и его ведьме-дочери.
Дождь бил в окна, ветер свистел за окнами старого дома. Где-то
ударили один раз часы. Я не знал, полчаса это или час. И тут мне пришла в
голову еще одна мысль. Я достал из кобуры листья и пожевал их. Они были
очень горькими, но я их проглотил, и почти сразу же голова моя
прояснилась.
Нет смысла искать де Кераделя, чтобы убить его. Прежде всего, я не
смогу оправдать свой поступок. Если только в Пирамиде нет груды костей и я
не смогу открыть пещеру с нищими. Но я не верил, что найду пещеру или
тела.
Убийство де Кераделя будет казаться поступком сумасшедшего, и в
лучшем случае меня ждет сумасшедший дом. К тому же, если я его убью,
придется считаться с его слугами с пустыми глазами.
И Дахут... Я сомневался, что смогу хладнокровно убить Дахут. И даже
если сделаю это, все-таки остаются слуги. Они меня убьют... а мне не
хотелось умирать. Передо мной возникло лицо Элен, и нежелание умирать
стало еще сильнее.
К тому же предстояло еще установить, сон или реальность то, что я
вспоминал. Прежде всего необходимо установить это. Как угодно, любым
способом нужно связаться с Мак Канном. Сон или реальность, я должен
продолжать игру и не позволять, чтобы меня снова поймали в ловушку.
Прежде всего я должен изображать, что считаю виденное реальностью;
убедить де Кераделя, что я в это верю. Иначе зачем бы ему или Дахут
оставлять возле меня блюдо?
Я оделся, взял блюдо и пошел вниз, держа его перед собой. Де Керадель
сидел за столом, но мадемуазель не было. Я увидел, что сейчас начало
второго. Когда я сел, де Керадель пристально взглянул на меня и сказал:
- Кажется, вы спали хорошо. Я приказал, чтобы вас не тревожили. День
сегодня испорчен, и моя дочь спит поздно.
Я рассмеялся.
- Еще бы. После такой ночи.
- Что вы этим хотите сказать?
- Не нужно больше скрываться от меня, де Керадель, - сказал я, - не
нужно после этой ночи.
Он медленно спросил:
- А что вы помните об этой ночи?
- Все, де Керадель. Все, начиная с ваших убедительных объяснений, как
тьма порождает жизнь, порождает эволюцию. А доказательство - то, что мы
призывали к Пирамиде.
- Вам это приснилось.
- И это?
Я поставил блюдо в пятнах на стол. Глаза его стали шире, он переводил
взгляд с меня на блюдо.
- Где вы это нашли?
- Рядом со своей постелью. Когда недавно проснулся.
Вены на его висках вздулись и запульсировали, он прошептал:
- Зачем она это сделала?
Я сказал:
- Потому что она мудрее вас. Потому что знает, что мне нужно говорить
правду. Потому что верит мне.
Он сказал:
- Некогда она уже поверила вам. Это дорого стоило и ей, и ее отцу.
- Когда я был владыкой Карнака, - рассмеялся я. - Владыка Карнака
прошлой ночью умер. Так она сама мне сказала.
Он долго смотрел на меня.
- Как умер владыка Карнака?
Я грубо ответил:
- В объятиях вашей дочери. И теперь она предпочитает... меня.
Он оттолкнул кресло, подошел к окну и долго смотрел на дождь.
Потом вернулся к столу и спокойно сел.
- Карнак, что вам приснилось?
- Пустая трата времени рассказывать. Если это был сон, вы внушили его
и поэтому знаете. Если не сон, вы там были.
- Тем не менее прошу вас рассказать.
Я изучал его. что-то необычное в этой просьбе, похоже, он искренен. И
тут в колесе моих стройных суждений появилась палка.
Я решил выиграть время.
- После еды, - сказал я.
Во время завтрака он молчал; но когда я поднимал взгляд, он смотрел
на меня. Казалось, он о чем-то напряженно думает. Я пытался извлечь палку
из колеса своих рассуждений. Удивление и гнев при виде блюда кажутся
искренними. Но в таком случае не он поставил блюдо у моей кровати. Поэтому
не он хочет, чтобы, проснувшись, я вспомнил - сон или реальность.
Значит Дахут. Но почему она хочет, чтобы я вспомнил, если ее отец
этого не хочет? Единственный ответ - между ними конфликт. Но может быть и
другая причина. Я был очень высокого мнения об уме де Кераделя. Не думаю,
чтобы он стал спрашивать у меня то, что сам уже знает. По крайней мере не
без причины. Означает ли его вопрос, что он не принимал участия в вызове
Собирателя? Что никаких жертвоприношений не было... что все это иллюзия...
и что не он создал эту иллюзию?
Что все это работа одной Дахут?
Но погоди! Не означает ли это также, что зеленая жидкость
предназначалась для того, чтобы я все забыл? И что по какой-то причине у
меня оказался частичный иммунитет против нее? И теперь де Керадель хочет
понять, до какого предела простирается этот иммунитет... сравнить мои
воспоминания с действительностью?
Но остается блюдо; и дважды я видел страх в его глазах, когда к нему
обращалась Дахут... все-таки между ними трещина... и мне нужно этим
воспользоваться.
А может, кто-то другой, не Дахут, поместил блюдо рядом со мной?
Я вспомнил голос Ральстона, перешедший в жужжание мухи. Услышал, как
Дик кричит мне:
- Берегись, берегись Дахут... освободи от Собирателя, Алан.
В комнате потемнело, как будто дождевые тучи спустились еще ниже, все
заполнили тени.
Я сказал:
- Отпустите слуг, де Керадель. Я вам расскажу.
Я рассказал. Он слушал не прерывая, с неизменным выражением лица,
бледные глаза время от времени поглядывали в окно, потом смотрел на меня.
Когда я кончил, он с улыбкой спросил:
- Вы считаете это сном... или реальностью?
- Но вот это... - я указал на блюдо.
Он взял его и задумчиво стал рассматривать. Сказал:
- Предположим для начала, что ваш опыт реален. При этом я оказываюсь
колдуном, волшебником, жрецом ада. И вас я не люблю. Не только не люблю,
но и не доверяю вам. Меня не обманула ваша готовность участвовать в наших
делах и целях. Я знаю, что вы пришли сюда только от страха перед тем, что
может случиться с вашими друзьями. Короче, я знаю все о взаимоотношениях
моей дочери с вами и о том, что из этого следует. Я мог бы... избавиться
от вас. Очень легко. И избавился бы, если бы не одно препятствие. Любовь
моей дочери к вам.
- Обращаясь к воспоминаниям ее далекого предка из Иса, превращая ее в
древнюю Дахут, я, очевидно, не мог пользоваться только избранными
воспоминаниями. Для моих целей они должны быть полными. Я должен
восстановить их все. К несчастью, в их числе и владыка Карнака. К еще
большему несчастью, она встретилась с вами, чьим отдаленным предком
является все тот же владыка Карнака. Ваше уничтожение означало бы
необходимость полностью перестраивать все мои планы. И это привело бы ее в
ярость. Она стал бы мои врагом. Поэтому вы - не прекратили существовать.
Ясно?
- Абсолютно, - сказал я.
- Далее - по-прежнему предполагая, что я именно тот, кем кажусь вам,
- что я должен предпринять? Очевидно, сделать вас particeps criminis,
соучастником преступления. Вы не сможете разоблачить меня, не разоблачив
тем самым и себя. Я даю вам некий напиток, который уничтожает ваши
предубеждения относительно того и этого, устраняет ограничения. Вы
становитесь particeps criminis. И теперь бессильны разоблачить меня, если
сами не хотите получить петлю на шею. Несомненно, - вежливо заметил он, -
все эти соображения приходили вам в голову.
- Действительно, - согласился я. - Но я хотел бы задать вам несколько
вопросов, вам в роли колдуна, волшебника, жреца ада, вымышленной или
реальной.
- Спрашивайте.
- Вы были причиной смерти Ральстона?
- Нет, - ответил он. - Это моя дочь. Она приказывает теням.
- Но была ли тень, шептавшая ему о смерти... реальной?
- Достаточно реальной, чтобы вызвать его смерть.
- Вы начинаете говорить двусмысленно. Я спросил, реальна ли она.
Он улыбнулся.
- Есть доказательства, что он в это верил.
- А остальные трое?
- Тоже считали реальностью. Именно неожиданное установление доктором
Беннетом связи между этими четырьмя случаями вызвало наш визит к доктору
Лоуэллу... исключительно неудачный визит, поскольку, как я уже заметил,
там она встретила вас. Конечно, по-прежнему допуская, что я колдун и
злодей, Карнак.
- Но зачем вы их убили?
- Мне временно понадобились деньги. Вы помните, возникли трудности с
доставкой золота из Европы. Мы много раз убивали и раньше - в Англии, во
Франции, в других местах. Дахут нуждается в развлечениях, ее тени тоже. И
они должны питаться - время от времени.
Говорит ли он правду или играет со мной? Я холодно сказал:
- Те, что ночью шел к Пирамиде... мы по-прежнему предполагаем, что
мое видение реально... - нищие...
Он меня прервал:
- Нищие! Почему вы их так называете?
Теперь я рассмеялся.
- А разве это не так?
Он успокоился.
- Большинство из них - да. А теперь вы будете спрашивать, как я их
получаю. Это, дорогой мой Карнак, исключительно просто. Нужно только
подкупить одного-двух чиновников, передать нищим некий наркотик, потом
тени моей дочери начнут им нашептывать, и вот по ночам они начинают
ускользать и под руководством теней добираются до места, где их ждет моя
яхта. И вот они здесь... и очень счастливы, уверяю вас... между
жертвоприношениями.
Он вежливо спросил:
- Удовлетворительно ли я рассеял ваши сомнения? Разве все это не
соответствует характеру колдуна и его дочери?
Я не ответил. Он сказал:
- Продолжая рассуждения, мой дорогой Карнак, предположим, что вы
сбежите, расскажете эту историю другим, привлечете ко мне человеческий
закон... что произойдет тогда? Не найдут никаких жертв, ни мертвых в
Пирамиде, ни живых в пещере. И Пирамиды никакой не будет. Я позаботился об
этом.
- Найдут лишь мирного ученого, у которого невинное хобби -
воспроизвести в миниатюре древний Карнак. Он покажет свои стоячие камни.
Его очаровательная дочь будет сопровождать и развлекать прибывших. Вы...
вы тоже будете присутствовать, но как сумасшедший. Но, будете вы здесь или
не будете, что произойдет с вами дальше? Вы не умрете... даже если очень
захотите... даже если у вас останется сил, чтобы сформулировать такое
желание...
Губы его улыбались, но глаза были холодны, как лед.
- Я по-прежнему говорю как колдун, разумеется.
Я спросил:
- Но почему со своим экспериментом вы приехали сюда, де Керадель?
Разве не лучше было бы провести его в Карнаке, перед древней Пирамидой?
Собиратель хорошо знает туда дорогу.
Он ответил:
- Собиратель знает все дороги. И как я могу свободно открывать эту
дорогу в земле, где так живы воспоминания? Где нашел бы я жертвы, как бы
смог провести ритуал без помех? Невозможно. Поэтому я и пришел сюда. Здесь
Собиратель неизвестен... пока.
Я кивнул; все это достаточно разумно. Прямо спросил:
- Чего вы рассчитываете добиться?
Он рассмеялся.
- Вы слишком наивны, Карнак. Этого я вам не скажу.
Гнев и угрызения совести заставили меня забыть об осторожности.
- Я никогда больше не буду помогать вам в этом черном деле, де
Керадель.
- Вот как! - медленно сказал он. - Вот как! Я так и думал. Но вы мне
больше не нужны, Карнак. Сближение прошлой ночью было почти совершенным.
Таким совершенным, что больше мне не нужна даже... Дахут.
Он сказал это почти задумчиво, как будто рассуждал вслух, а не
говорил со мной. И опять я почувствовал между ними какую-то трещину,
какой-то разлад... страх перед Дахут гонит его... куда?
Он откинулся в кресле и рассмеялся; в глазах и губах смех без угрозы
или злобы.
- Это одна сторона дела, доктор Карнак. А теперь возьмем другую
сторону, сторону здравого смысла. Я способный психиатр и любитель
приключений, Исследователь, но не джунглей и пустынь этого мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
внушенная Дахут и де Кераделем, пока моя воля бездействовала под чарами
зеленой жидкости. Я отчаянно пытался уверить себя, что это был только сон.
В их глазах сверкал мрачный огонь, в моих тоже. Физиологическая
особенность, которой человек в обычных условиях не обладает. Никакой
напиток не может создать клетки, способные на это. И у человека на груди,
на сердце нет огня, яркого в юности, тускнеющего к старости. Но эти огни
горели на груди жертв!
И только во сне дубы могут петь и склонять в такт свои ветви.
Но - это окровавленное блюдо! Может ли оно материализоваться из сна?
Нет, но де Керадель и Дахут могли поместить его рядом со мной, чтобы
убедить, что сон был реальностью. Сон или не сон, я запятнан злом.
Я встал и поискал пистолет. Нашел в углу комнаты, куда я его сам
бросил. Что ж, по крайней мере это реальность. Пристегнул кобуру под
мышку. Голова моя напоминала улей, в котором непрерывно жужжат пчелы
мысли. В но в потрясенном мозгу все сильнее становилась холодная,
безжалостная ненависть, отвращение к де Кераделю и его ведьме-дочери.
Дождь бил в окна, ветер свистел за окнами старого дома. Где-то
ударили один раз часы. Я не знал, полчаса это или час. И тут мне пришла в
голову еще одна мысль. Я достал из кобуры листья и пожевал их. Они были
очень горькими, но я их проглотил, и почти сразу же голова моя
прояснилась.
Нет смысла искать де Кераделя, чтобы убить его. Прежде всего, я не
смогу оправдать свой поступок. Если только в Пирамиде нет груды костей и я
не смогу открыть пещеру с нищими. Но я не верил, что найду пещеру или
тела.
Убийство де Кераделя будет казаться поступком сумасшедшего, и в
лучшем случае меня ждет сумасшедший дом. К тому же, если я его убью,
придется считаться с его слугами с пустыми глазами.
И Дахут... Я сомневался, что смогу хладнокровно убить Дахут. И даже
если сделаю это, все-таки остаются слуги. Они меня убьют... а мне не
хотелось умирать. Передо мной возникло лицо Элен, и нежелание умирать
стало еще сильнее.
К тому же предстояло еще установить, сон или реальность то, что я
вспоминал. Прежде всего необходимо установить это. Как угодно, любым
способом нужно связаться с Мак Канном. Сон или реальность, я должен
продолжать игру и не позволять, чтобы меня снова поймали в ловушку.
Прежде всего я должен изображать, что считаю виденное реальностью;
убедить де Кераделя, что я в это верю. Иначе зачем бы ему или Дахут
оставлять возле меня блюдо?
Я оделся, взял блюдо и пошел вниз, держа его перед собой. Де Керадель
сидел за столом, но мадемуазель не было. Я увидел, что сейчас начало
второго. Когда я сел, де Керадель пристально взглянул на меня и сказал:
- Кажется, вы спали хорошо. Я приказал, чтобы вас не тревожили. День
сегодня испорчен, и моя дочь спит поздно.
Я рассмеялся.
- Еще бы. После такой ночи.
- Что вы этим хотите сказать?
- Не нужно больше скрываться от меня, де Керадель, - сказал я, - не
нужно после этой ночи.
Он медленно спросил:
- А что вы помните об этой ночи?
- Все, де Керадель. Все, начиная с ваших убедительных объяснений, как
тьма порождает жизнь, порождает эволюцию. А доказательство - то, что мы
призывали к Пирамиде.
- Вам это приснилось.
- И это?
Я поставил блюдо в пятнах на стол. Глаза его стали шире, он переводил
взгляд с меня на блюдо.
- Где вы это нашли?
- Рядом со своей постелью. Когда недавно проснулся.
Вены на его висках вздулись и запульсировали, он прошептал:
- Зачем она это сделала?
Я сказал:
- Потому что она мудрее вас. Потому что знает, что мне нужно говорить
правду. Потому что верит мне.
Он сказал:
- Некогда она уже поверила вам. Это дорого стоило и ей, и ее отцу.
- Когда я был владыкой Карнака, - рассмеялся я. - Владыка Карнака
прошлой ночью умер. Так она сама мне сказала.
Он долго смотрел на меня.
- Как умер владыка Карнака?
Я грубо ответил:
- В объятиях вашей дочери. И теперь она предпочитает... меня.
Он оттолкнул кресло, подошел к окну и долго смотрел на дождь.
Потом вернулся к столу и спокойно сел.
- Карнак, что вам приснилось?
- Пустая трата времени рассказывать. Если это был сон, вы внушили его
и поэтому знаете. Если не сон, вы там были.
- Тем не менее прошу вас рассказать.
Я изучал его. что-то необычное в этой просьбе, похоже, он искренен. И
тут в колесе моих стройных суждений появилась палка.
Я решил выиграть время.
- После еды, - сказал я.
Во время завтрака он молчал; но когда я поднимал взгляд, он смотрел
на меня. Казалось, он о чем-то напряженно думает. Я пытался извлечь палку
из колеса своих рассуждений. Удивление и гнев при виде блюда кажутся
искренними. Но в таком случае не он поставил блюдо у моей кровати. Поэтому
не он хочет, чтобы, проснувшись, я вспомнил - сон или реальность.
Значит Дахут. Но почему она хочет, чтобы я вспомнил, если ее отец
этого не хочет? Единственный ответ - между ними конфликт. Но может быть и
другая причина. Я был очень высокого мнения об уме де Кераделя. Не думаю,
чтобы он стал спрашивать у меня то, что сам уже знает. По крайней мере не
без причины. Означает ли его вопрос, что он не принимал участия в вызове
Собирателя? Что никаких жертвоприношений не было... что все это иллюзия...
и что не он создал эту иллюзию?
Что все это работа одной Дахут?
Но погоди! Не означает ли это также, что зеленая жидкость
предназначалась для того, чтобы я все забыл? И что по какой-то причине у
меня оказался частичный иммунитет против нее? И теперь де Керадель хочет
понять, до какого предела простирается этот иммунитет... сравнить мои
воспоминания с действительностью?
Но остается блюдо; и дважды я видел страх в его глазах, когда к нему
обращалась Дахут... все-таки между ними трещина... и мне нужно этим
воспользоваться.
А может, кто-то другой, не Дахут, поместил блюдо рядом со мной?
Я вспомнил голос Ральстона, перешедший в жужжание мухи. Услышал, как
Дик кричит мне:
- Берегись, берегись Дахут... освободи от Собирателя, Алан.
В комнате потемнело, как будто дождевые тучи спустились еще ниже, все
заполнили тени.
Я сказал:
- Отпустите слуг, де Керадель. Я вам расскажу.
Я рассказал. Он слушал не прерывая, с неизменным выражением лица,
бледные глаза время от времени поглядывали в окно, потом смотрел на меня.
Когда я кончил, он с улыбкой спросил:
- Вы считаете это сном... или реальностью?
- Но вот это... - я указал на блюдо.
Он взял его и задумчиво стал рассматривать. Сказал:
- Предположим для начала, что ваш опыт реален. При этом я оказываюсь
колдуном, волшебником, жрецом ада. И вас я не люблю. Не только не люблю,
но и не доверяю вам. Меня не обманула ваша готовность участвовать в наших
делах и целях. Я знаю, что вы пришли сюда только от страха перед тем, что
может случиться с вашими друзьями. Короче, я знаю все о взаимоотношениях
моей дочери с вами и о том, что из этого следует. Я мог бы... избавиться
от вас. Очень легко. И избавился бы, если бы не одно препятствие. Любовь
моей дочери к вам.
- Обращаясь к воспоминаниям ее далекого предка из Иса, превращая ее в
древнюю Дахут, я, очевидно, не мог пользоваться только избранными
воспоминаниями. Для моих целей они должны быть полными. Я должен
восстановить их все. К несчастью, в их числе и владыка Карнака. К еще
большему несчастью, она встретилась с вами, чьим отдаленным предком
является все тот же владыка Карнака. Ваше уничтожение означало бы
необходимость полностью перестраивать все мои планы. И это привело бы ее в
ярость. Она стал бы мои врагом. Поэтому вы - не прекратили существовать.
Ясно?
- Абсолютно, - сказал я.
- Далее - по-прежнему предполагая, что я именно тот, кем кажусь вам,
- что я должен предпринять? Очевидно, сделать вас particeps criminis,
соучастником преступления. Вы не сможете разоблачить меня, не разоблачив
тем самым и себя. Я даю вам некий напиток, который уничтожает ваши
предубеждения относительно того и этого, устраняет ограничения. Вы
становитесь particeps criminis. И теперь бессильны разоблачить меня, если
сами не хотите получить петлю на шею. Несомненно, - вежливо заметил он, -
все эти соображения приходили вам в голову.
- Действительно, - согласился я. - Но я хотел бы задать вам несколько
вопросов, вам в роли колдуна, волшебника, жреца ада, вымышленной или
реальной.
- Спрашивайте.
- Вы были причиной смерти Ральстона?
- Нет, - ответил он. - Это моя дочь. Она приказывает теням.
- Но была ли тень, шептавшая ему о смерти... реальной?
- Достаточно реальной, чтобы вызвать его смерть.
- Вы начинаете говорить двусмысленно. Я спросил, реальна ли она.
Он улыбнулся.
- Есть доказательства, что он в это верил.
- А остальные трое?
- Тоже считали реальностью. Именно неожиданное установление доктором
Беннетом связи между этими четырьмя случаями вызвало наш визит к доктору
Лоуэллу... исключительно неудачный визит, поскольку, как я уже заметил,
там она встретила вас. Конечно, по-прежнему допуская, что я колдун и
злодей, Карнак.
- Но зачем вы их убили?
- Мне временно понадобились деньги. Вы помните, возникли трудности с
доставкой золота из Европы. Мы много раз убивали и раньше - в Англии, во
Франции, в других местах. Дахут нуждается в развлечениях, ее тени тоже. И
они должны питаться - время от времени.
Говорит ли он правду или играет со мной? Я холодно сказал:
- Те, что ночью шел к Пирамиде... мы по-прежнему предполагаем, что
мое видение реально... - нищие...
Он меня прервал:
- Нищие! Почему вы их так называете?
Теперь я рассмеялся.
- А разве это не так?
Он успокоился.
- Большинство из них - да. А теперь вы будете спрашивать, как я их
получаю. Это, дорогой мой Карнак, исключительно просто. Нужно только
подкупить одного-двух чиновников, передать нищим некий наркотик, потом
тени моей дочери начнут им нашептывать, и вот по ночам они начинают
ускользать и под руководством теней добираются до места, где их ждет моя
яхта. И вот они здесь... и очень счастливы, уверяю вас... между
жертвоприношениями.
Он вежливо спросил:
- Удовлетворительно ли я рассеял ваши сомнения? Разве все это не
соответствует характеру колдуна и его дочери?
Я не ответил. Он сказал:
- Продолжая рассуждения, мой дорогой Карнак, предположим, что вы
сбежите, расскажете эту историю другим, привлечете ко мне человеческий
закон... что произойдет тогда? Не найдут никаких жертв, ни мертвых в
Пирамиде, ни живых в пещере. И Пирамиды никакой не будет. Я позаботился об
этом.
- Найдут лишь мирного ученого, у которого невинное хобби -
воспроизвести в миниатюре древний Карнак. Он покажет свои стоячие камни.
Его очаровательная дочь будет сопровождать и развлекать прибывших. Вы...
вы тоже будете присутствовать, но как сумасшедший. Но, будете вы здесь или
не будете, что произойдет с вами дальше? Вы не умрете... даже если очень
захотите... даже если у вас останется сил, чтобы сформулировать такое
желание...
Губы его улыбались, но глаза были холодны, как лед.
- Я по-прежнему говорю как колдун, разумеется.
Я спросил:
- Но почему со своим экспериментом вы приехали сюда, де Керадель?
Разве не лучше было бы провести его в Карнаке, перед древней Пирамидой?
Собиратель хорошо знает туда дорогу.
Он ответил:
- Собиратель знает все дороги. И как я могу свободно открывать эту
дорогу в земле, где так живы воспоминания? Где нашел бы я жертвы, как бы
смог провести ритуал без помех? Невозможно. Поэтому я и пришел сюда. Здесь
Собиратель неизвестен... пока.
Я кивнул; все это достаточно разумно. Прямо спросил:
- Чего вы рассчитываете добиться?
Он рассмеялся.
- Вы слишком наивны, Карнак. Этого я вам не скажу.
Гнев и угрызения совести заставили меня забыть об осторожности.
- Я никогда больше не буду помогать вам в этом черном деле, де
Керадель.
- Вот как! - медленно сказал он. - Вот как! Я так и думал. Но вы мне
больше не нужны, Карнак. Сближение прошлой ночью было почти совершенным.
Таким совершенным, что больше мне не нужна даже... Дахут.
Он сказал это почти задумчиво, как будто рассуждал вслух, а не
говорил со мной. И опять я почувствовал между ними какую-то трещину,
какой-то разлад... страх перед Дахут гонит его... куда?
Он откинулся в кресле и рассмеялся; в глазах и губах смех без угрозы
или злобы.
- Это одна сторона дела, доктор Карнак. А теперь возьмем другую
сторону, сторону здравого смысла. Я способный психиатр и любитель
приключений, Исследователь, но не джунглей и пустынь этого мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31