Кирби вернулся и опустил Вильму на сиденье. Вид ее и вправду не
внушал доверия. Она казалась накаченной наркотиками. Впрочем, так оно и
было.
Кирби подошел к багажнику и приподнял крышку, нажав одновременно на
головку часов. Футах в сорока от них какой-то мужчина разгружал свою
машину, и рядом с ним на асфальте уже стояло несколько чемоданов. Кирби
выбрал два чемодана поменьше, отнес их к "Седану" и поставил в багажник.
Завершив эту операцию, он вернулся в то же положение, в каком находился
перед переходом в красный мир и до конца поднял крышку.
- У всех должен быть багаж, - сказал портье извиняющимся тоном.
- Безусловно, - подтвердил Кирби. Он снова взял девушку на руки. На
этот раз она обняла его за плечи.
- Так хочется спа-а-ать, - пробормотала она, - так ужасно хочется
спа-а-ать.
Портье внес чемоданы в номер. Кирби опустил Вильму на кровать. Она
немедленно принялась звучно храпеть.
- Да, любит поспать, - усмехнувшись, сказал портье.
После того, как портье ушел, Кирби приоткрыл дверь, остановил время и
подхватив чемоданы, с трудом потащил их обратно на улицу. Мужчина у
автомобиля стоял с изумленным видом, нацелившись пальцем в сторону
выгруженного багажа. Видимо, он пересчитывал чемоданы. Кирби поставил два
позаимствованных за спиной мужчины и вернулся в мотель.
Когда он нажал на головку часов, дверь захлопнулась. Сняв с Вильмы
туфли, Кирби написал короткую записку.
"Ты здесь в безопасности. Я вернусь как только смогу. Никого не
впускай, не выходи из комнаты и никому не звони ни при каких
обстоятельствах. Закрой дверь на цепочку. Я постучу сначала пять раз, а
после паузы еще трижды. Кирби Винтер".
Забрав ключ от комнаты, Кирби тщательно запер дверь. Возле торгового
центра он притормозил и, подойдя к телефону-автомату, позвонил в полицию.
Кто-то, сообщил он, пытается вломиться с заднего хода в дом
два-дробь-десять по улице Сансет. Веллерли, владелец дома, в настоящее
время находится в отъезде.
Едва Кирби стали задавать вопросы, он повесил трубку.
Было без четверти четыре. Кирби направил машину на юг, в сторону
Майами. Он понимал, что потратил слишком много времени на свое
освобождение. Когда он находился в красном мире, время останавливалось, и
тогда, если что-то нехорошее происходило с Бонни Ли, это тоже
прекращалось. Но каждую минуту реальности он переживал как личную вину.
При одной мысли о том, что сейчас могут с ней делать, ему отчаянно
захотелось остановить время и пройти весь путь пешком. Силы его, однако,
не были безграничны. Солнце почти зашло. Он обязан появиться в бухте до
наступления темноты! Нельзя допустить, чтобы день закончился прежде, чем
он проникнет на яхту. Нет уверенности, что он сможет разглядеть что-либо в
темноте, в сумраке красного мира.
В отчаянной спешке он и не заметил, как женщина, ехавшая впереди,
неожиданно нажала на тормоз. Взвизгнула резина колес, автомобиль Кирби
ударился в задний бампер ее роскошного серого "Континенталя". Пока
ошеломленный Кирби пытался понять, что произошло, женщина в ярости,
размахивая руками и крича, выскочила из машины. Она уже была рядом, дверца
его автомобиля распахнулась. Справа от себя он увидел полицейского,
спешащего к ним.
Кирби схватил часы и остановил шум и движение. Потребовалось немалое
волевое усилие, чтобы крепко утвердить в голове, что торопиться теперь нет
никакой нужды. Столкновение произошло на средней полосе трехрядного шоссе,
ведущего на юг. Вокруг застыли машины. Кирби вышел на дорогу и огляделся.
В соседнем автомобиле с откидным верхом сидел за рулем невысокий человек.
Чуть обернувшись через левое плечо, он смотрел на столкнувшиеся машины, на
женщину, замершую в очередном вопле. Кирби вытащил коротышку из его
автомобиля и отбуксировал к своему "Седану". Работа эта выходила у него
теперь гораздо лучше: сказывался опыт. Устроенный за рулем "Седана",
незнакомец по-прежнему смотрел назад через левое плечо. Чем большая
поднимется неразбериха, тем легче будет скрыться, невольно рассмеявшись
про себя, подумал Кирби и натянул свою бейсбольную кепку на голову
коротышки, а сам нахлобучил его шляпу. Напоследок он вынул пистолет из
кобуры подбегающего полицейского, вложил в его руки разгневанной женщины,
направил дуло вверх и надавил на спусковой крючок. Сев за руль
освободившейся машины с откидным верхом, Кирби привел мир в движение.
Женщина выстрелила в воздух, опустила руку и уставилась на пистолет.
Полицейский бросился к ней, хватаясь за пустую кобуру. Коротышка повернул
голову, с изумлением оглядел столкнувшиеся машины, полицейского, женщину с
пистолетом, выскочил из "Седана" и бросился бежать. Загорелся зеленый
свет, и Кирби помчался дальше на юг, в полной уверенности, что в этой
истории вряд ли когда-нибудь окончательно разберутся.
Немного не доезжая до бухты, в последних лучах заходящего солнца
Кирби остановил машину у обочины, торопливо пресек движение времени и,
скинув туфли, засунул их под рубашку. Сняв темные очки, он пошел по
направлению к морю. Двигаться среди розовых неподвижных фигур было все
равно, что гулять по мертвому саду, украшенному статуями. Иногда в спешке,
Кирби задевал некоторые из них. Они стояли застывшие и нереальные. Мужчина
разжигал трубку. Пламя казалось сделанным из розовой латуни. Женщина
выпустила сигаретный дым изо рта. Дым неподвижно висел в воздухе, как
странный полупрозрачный пластиковый плюмаж.
Кирби подошел к центральному причалу. Легкая, окрашенная розоватыми
лучами заката зыбь замерла, как расплавленный свинец, застывший и
отполированный.
"Глорианна" стояла у причала. Она оказалась совсем не такой большой,
как Кирби предполагал - футов восемьдесят в длину, не больше. Лысый,
усатый детина стоял на палубе и, сворачивая в бухту толстый торс, смотрел
в сторону города, когда его настигло красное безмолвие. Каюты занимали
значительную часть "Глорианны". Изящной яхта не выглядела, но имела
высокую надводную часть и достаточную ширину, чтобы спокойно чувствовать
себя в открытом море. Кирби по сходням поднялся на борт. Яхта содержалась
в образцовом порядке: нигде ни соринки. Во всем сказывалось богатство
хозяев. Кирби прошелся по палубе, но ничего интересного для себя здесь не
обнаружил. Иллюминаторы были задраены, и он решил, что всюду в каютах
установлены кондиционеры. Он попытался спуститься вниз, но не смог открыть
ни одной двери: в красном мире масса его собственного тела оказалась
слишком мала по сравнению с массой застывших в неподвижности предметов. Он
становился мышью, которая пытается открыть холодильник. Тогда, определив,
какая дверь скорее всего ведет к жилым каютам, Кирби вернулся в реальный
мир. Вернулся ровно настолько, чтобы успеть ее немного приоткрыть.
Миновав дверь и оставив ее отворенной, Кирби спустился на несколько
ступенек вниз по короткой лестнице и очутился в узком коридоре, идущим
вдоль левого борта. Справа от него располагались каюты. Кирби двинулся
вперед в поисках пассажиров. Последняя дверь оказалась приоткрытой.
Приложив к ней плечо, Кирби с трудом сдвинул ее с места. Получилась щель,
в которую он сумел протиснуться. Карла стояла в кроваво-красном тумане в
четверть оборота к нему, с бокалом в левой руке, подняв правую на уровень
лица. На ней было какое-то свободное и очень короткое одеяние; блестящие
волосы ниспадали на плечи. Джозеф, в темном строгом костюме, в белой
рубашке и с вышитым галстуком, прислонился к стене возле дивана, сложив на
груди руки. На губах его застыла скептическая усмешка.
Кирби подошел к Карле и с близкого расстояния оглядел ее. Вновь, как
когда-то в первый раз, его поразило, насколько совершенна, гладка и чиста
была ее кожа. И он вдруг почувствовал, что ее тело, ее удивительно
чувственное лицо снова манят и притягивают его, заявляя о своей
непрекращающейся над ним власти. А он-то поверил, что после Бонни Ли Карла
уже бессильна! Но вот, только увидев ее, он ощутил сладкую дрожь в
коленях. Необходимо немедленно избавиться от этого наваждения! Утвердить
обретенную свободу! Кирби через силу злобно усмехнулся и громко произнес:
- Привет, любовь моя! - И, протянув руку, погладил ее грудь.
Но с первыми звуками голоса усмешка исчезла с его лица. Слова
казались такими же неживыми, как и все вокруг. Как будто и на них лег
зловещий красный оттенок. А великолепная грудь походила на пластиковую
чашку под металлической сеткой.
Он собрался уже повернуться и отправиться на поиски Бонни Ли, как тут
ему пришло в голову, что он вполне может почерпнуть некоторые полезные
сведения, подслушав их разговор. Они здесь оба, значит вряд ли сейчас
происходит что-либо с Бонни Ли и Бетси. Кирби осмотрел роскошную каюту,
подбирая укромное место, где он мог бы спрятаться, заглянул в шкаф, под
диван. На судах меньшей вместимости всякое свободное пространство
используется для размещения грузов, но "Глорианна" была достаточно
просторна, и место под диваном оказалось незанятым. Значит, под диван? -
спросил себя Кирби. А если его обнаружат? Да, но с часами в руках он
остановит их при малейших признаках опасности. Не раздумывая больше, он
полез под диван, устроился там поудобнее и включил реальное время.
В то же мгновение сверху полился поток слов на незнакомом ему языке.
Кирби понял, что Карла о чем-то спрашивает у Джозефа. Потом услышал, как
она пошла к двери и раздраженно захлопнула ее. Что-то скомандовала твердым
голосом.
Джозеф равнодушно ответил.
- Я повторяю, Джозеф, говори по-английски! Так безопаснее. Никто не
сможет подслушать. Интересно, почему открылась дверь? Единственные из
экипажа, кто свободно владеют английским, это Рене и Рауль, а они на
берегу. Что ты ухмыляешься? Я добилась кое-чего в жизни благодаря лишь
тому, что никогда никому не доверяла.
- Даже самой себе, - съязвил Джозеф.
- В нашем деле нельзя не быть осторожным. И, пожалуйста, прекрати
дурацкие шутки. Они не смешны. Подумай, самым тщательным образом мы
готовились к борьбе с Креппсом, и всякий раз терпели постыдное поражение.
Джозеф, я должна получить то, что давало ему такую силу.
Диван заскрипел - Джозеф сел на него. Кирби лежал на полу, прижавшись
щекой к ковру, и ему были видны ноги Карлы. Ноги переместились и
остановились напротив Джозефа. С иронией в голосе тот сказал:
- На что ты рассчитываешь? Прибор для чтения мыслей? Шапка-невидимка?
- Он читал наши мысли, Джозеф. Он предугадывал планы. Он был
настоящий дьявол. У него что-то было. И оно теперь у Винтера. Но этому
щенку далеко до старика. Именно сейчас, прежде чем он научится этим как
следует пользоваться, у нас есть шанс им завладеть.
- Если только он знает, что это такое.
- Я убеждена, что знает. Я же рассказывала тебе, что он мне говорил.
- Он мог блефовать.
- В любом случае мы обязательно должны получить полную информацию.
Джозеф шумно вздохнул.
- Но все по-прежнему остается очень сложным. Я бы чувствовал себя
намного лучше, если бы эта проклятая девчонка не соображала так быстро.
Что, если она обратится в полицию? Это еще более усложнит дело.
Карла засмеялась и села рядом с Джозефом. Протянув руку, Кирби мог бы
коснуться ее босых пяток.
- Будь спокоен, она не заинтересована в появлении полиции. То, как
все это проделано, напомнило мне мои собственные похождения в далекой
юности. Естественно, эти идиоты, которых ты нанял, не специалисты, но даже
если б они и были достаточно компетентны, кажется мне, она все равно...
- Как же она все-таки с ними разделалась?
- У одного из них имелось укромное местечко, где он рассчитывал
продержать ее до тех пор, пока мы смогли бы перевезти ее сюда. Там бы ее
хорошенько подготовили, научили бы вести себя тихо и отвечать на все
вопросы, которые ей задают, кротко и прилежно. Этот парень поделился со
мной и описал мне свое местечко. Оно показалось вполне подходящим.
Конечно, мне следовало предвидеть, что произойдет. Хотя бы по тому, как
ловко она ускользнула от Рене и Рауля. Но в тот момент меня совсем другое
беспокоило. Я боялась, что ее слишком сильно стукнули. По всему было
видно, что она находится в глубоком обмороке: когда я поднесла к ее руке
сигарету, она даже не пошевелилась. Следовало поразмыслить, как мы станем
действовать, если она действительно серьезно пострадала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36