Кровать была застелена. Он
собирался сказать Бонни Ли что-нибудь приятное, но тут увидел, что ее
настроение внезапно переменилось. Она стояла возле окна и смотрела на него
весьма воинственно, сжав кулаки на бедрах и прищурив глаза. В ногах
кровати валялась скомканная униформа.
- Кирк, почему на тебе тряпки Берни? Может быть, ты работаешь
официантом в "Элайзе"? Объясни наконец, что, черт возьми, происходит?
- Бонни Ли, я не могу тебе сейчас ничего объяснить...
- Именно сейчас, мистер. Немедленно! Иначе тебе будет очень плохо. Я
подвешу тебя за шкирку, как елочную игрушку!
После двух безуспешных и жалких попыток начать, он наконец сказал:
- Мое настоящее имя Кирби. Кирби Винтер.
Девушка склонила голову набок, соображая.
- Ты говоришь это так, как-будто твое имя что-то значит.
- Да, именно так - значит.
- Кирби Винтер? Действительно, звучит как будто знакомо. Говоришь ты
хорошо. Следовательно, у тебя есть образование. Ты артист, что ли?
- Обо мне много толкуют в новостях. Со вчерашнего дня.
- Я особенно-то не слушаю новости. - Она внезапно резко замолчала и,
прижав ладонь к губам, взглянула на него с изумлением и недоверием.
- Милый, так ты - это он? Двадцать семь миллионов? Всю эту кучу денег
украл и спрятал ты?
- Я не крал их. И у меня их нет.
Она потрясенно покачала головой.
- Ты родственник этого Крупса.
- Креппса. Он мой дядя. Дядюшка Омар.
Бонни Ли шагнула к кровати, неуверенно присела на край, и опять
взглянула на него, снизу вверх.
- Ты и маленькая секретарша, похожая на школьную учительницу, хапнули
эти миллионы, весь свет сбился с ног, тебя разыскивая, а ты валяешься
здесь в постели с Бонни Ли Бомонт, собственной персоной!
- Говорю тебе, у меня нет ни гроша.
Некоторое время она как будто изучала его.
- Кирк, милый. То есть я имею в виду - Кирби. Я тебе верю. Да, я
совершенно уверена, что ты ничего не брал и не прятал. Ты говоришь правду.
Я знала настоящих бандюг и знала ловкачей, но иногда, не часто, правда,
мне попадались и такие, как ты - добрые и милые. Я соображаю в людях. Да!
И никогда не поверю, что ты в чем-то виноват. Почему бы тебе, однако, не
пойти и не рассказать правду?
- Не могу. Причин очень много, но сейчас нет времени их обсуждать. Я
просто никак не могу. Но ведь ты все равно поможешь мне? Хоть и знаешь
теперь, кто я такой?
- Не заставляй меня сердиться, Кирби. На этой безумно огромной
кровати ты уже показал мне, кто ты есть, и я сделаю все, что ты от меня
хочешь. Но сперва выпьем кофе и выкурим по сигарете.
Они сели пить кофе. Солнце позолотило море за окном.
- Ты сказала, что у тебя есть маленький автомобиль.
- Он там, за углом. Маленький старый "Санбим".
- Знаешь, где находится бухта Бискайн?
- Конечно. У одного моего приятеля там лодка.
- Я бы хотел, чтобы ты отвезла меня туда, Бонни Ли.
- А что потом?
- Просто оставь меня там.
- И все? Не много же ты от меня хочешь, Кирби.
- Меня знают в лицо. Меня ищут. Неизвестно, что может случиться.
- Ты решил убежать на лодке?
- Я... Я собираюсь.
- Вот только верх у моего автомобильчика не поднимается, потому что
его, как назло, больше нет. Можно попробовать пригнуться. Или...
Подожди-ка, я поищу что-нибудь подходящее.
Облазив ящики, она нашла шляпу с широкими полями и темные очки.
Включив радио, подошла с этим к Кирби.
- Скоро должны быть новости. На, примерь.
Шляпа была немножко маловата, но он все-таки втиснул в нее голову и
заломил книзу поля. Бонни Ли кивнула.
- Теперь, если еще повесить фотоаппарат через плечо, ты будешь
невидимкой в любой точке Флориды. Прятаться под сидением, нет никакой
необходимости.
- А тебе не хочется узнать, не влипнешь ли ты случайно в какие-нибудь
неприятности, если отвезешь меня туда?
- Влипну в неприятности? Ты думаешь, я боюсь неприятностей? Когда я
люблю кого-либо, Кирби, я делаю то, что меня просят.
Он снял очки и шляпу и посмотрел на нее.
- Любишь?
- Ты что - не слышал, что я говорила тебе ночью? Или в кровати ты
глохнешь, мой милый?
- Да, слышал, конечно, но я думал... что это просто такой...
лексический оборот, что ли, ну такое выражение...
- Проклятье, я же сказала уже и повторю снова, если хочешь. Или ты
против?
- Нет, что ты. Просто я думал, что... ну, я имею в виду, что ты
приняла к сведению, что я уплываю... и даже не спросила, увидимся ли мы
еще, и, похоже, тебя это вполне... ну, по-настоящему не... и я подумал...
- Ты знаешь, кажется, тебе дали слишком обширное образование.
Бонни Ли вытерла помаду с губ бумажной салфеткой, улыбаясь обошла
вокруг стола, наклонилась над Кирби и, положив руку ему на затылок, нежно
его поцеловала. Он потянулся к ней, обнял и посадил к себе на колени.
Через пару минут у них уже кружились головы, дрожали руки и оба тяжело
дышали. Наконец, девушка оттолкнула его руки, села прямо, упираясь ему в
плечо, наклонила голову и улыбнулась. Ее глаза затуманились.
- Я действительно люблю тебя, Кирби. А любовь - это так замечательно!
Видишь, как быстро сработало: раз - и мы уже совсем не чужие! Хорошая
сторона любви - в этом, и только в этом. Заниматься любовью - счастье и
веселье. Но похоже, все забыли, что так и должно быть. Люди обязательно
хотят все испортить. Плакать, жаловаться, терзать друг друга, ревновать и
ненавидеть. Это плохая сторона. Мы любим потому, что дарим друг другу
счастливые мгновения и, если возникнет новая возможность, мы ею, конечно,
воспользуемся. А если нет - что ж, мы уже немало получили. Но никаких
клятв, обещаний и прочих глупостей, слышишь? Люди поступают так потому,
что их научили так поступать. И не успевают они оглянуться, как радость
уходит, задушенная дурацкими клятвами. Я, Кирби, живу свободно и просто.
Каждое утро смотрю на себя в зеркало и той, что мне нравиться, говорю
"привет". В день, когда отражение перестает меня устраивать, я изменяюсь.
Теперь ты знаешь, кто тебя любит и что это слово означает. Кроме того, у
меня есть друзья, которые готовы умереть за меня, а я готова умереть за
них. Надо сказать, тебе попалась не девушка, а сокровище.
- Я знаю, - сказал он, - я правда знаю.
- Но всякий мужчина, который меня захочет использовать, - сказала
она, пристально глядя на Кирби, - получит такой пинок, что всю жизнь после
этого будет петь сопрано. Я, черт побери, девушка пылкая, но не контейнер
с бесплатной закуской для всякого ублюдка, который ищет развлечений,
слышишь?
- Я не ищу развлечений.
- И не вздумай. А вот и новости начинаются.
По окончании сообщений государственного значения, тема о Кирби
Винтере оказалась в центре местных новостей.
- Штат, федеральные и местные власти объединили свои усилия для
поисков таинственного Кирби Винтера и его сообщницы, Вильмы Фарнхэм.
Прошлым вечером Артур Вара, официант из отеля на побережье подал в суд на
Кирби Винтера за нападение с нанесением побоев. Версия, разработанная
полицией, следующая - Винтер, которого репортеры загнали в его номер,
пробрался в соседний, откуда заказал завтрак, а когда появился Вара,
оглушил его, переоделся в форму официанта, пробрался мимо репортеров к
лифту и бежал из отеля. Обнаружить его до сих пор не удалось.
Бонни Ли повернулась и вопросительно посмотрела на Кирби. Тот
виновато кивнул.
- Доктор Роджер Фарнхэм, адъюнкт-профессор Флоридского университета,
старший брат Вильмы Фарнхэм, сообщил, что после короткого интервью,
взятого у нее прессой, мисс Фарнхэм, покинула свою квартиру, где жила
одна, захватив с собой кое-какие вещи. С тех пор ее никто больше не видел.
Полиция установила, что мисс Фарнхэм и Винтер тайно встречались в одном из
отелей Майами во время его редких возвращений из многочисленных поездок за
границу.
- Всех продолжает интересовать, что сталось с исчезнувшими двадцатью
семью миллионами долларов, переданными в "Проекты О.К." Корпорацией
Креппса по непосредственному указанию Омара Креппса, международного
финансиста, скоропостижно скончавшегося на прошлой недели. Предполагается,
что Винтер и Фарнхэм тщательно планировали эту грандиозную аферу в течение
длительного времени. В нее, в частности, включалось уничтожение всей
документации и способ исчезновения из страны, который, по всей
вероятности, и был реализован прошлой ночью.
- Кроме обвинения в нападении на официанта, Винтеру, а также Фарнхэм,
будет предъявлено обвинение в незаконном присвоении двадцати семи
миллионов долларов. Вчера в полночь Корпорация Креппса объявила о
назначении награды в десять тысяч долларов за любую информацию, которая
поможет задержать одного или обоих беглецов. Кроме того, Винтеру и Фарнхэм
предъявлен гражданский иск. Налоговые и иммиграционные власти заявили о
своем намерении вызвать их в суд.
- Рост Винтера - шесть футов и полдюйма, вес - около ста девяносто
фунтов, волосы светлые, глаза темно-синие, возраст - тридцать два года, на
левой скуле - небольшой серповидный шрам, чисто выбрит, вежлив, речь
негромкая, очень умен, внушает доверие.
Бонни Ли подошла и выключила приемник.
- Ты теперь знаменитость, милый. - Она дотронулась до его щеки. -
Откуда у тебя этот шрам?
- Одна девочка ударила меня камнем, когда мне было шесть лет. - Кирби
взял ее за руку и нащупал шрам, который заметил утром.
- А твой шрам откуда?
- Ударила зубастого молокососа, ущипнувшего меня. Мне было
одиннадцать лет.
- Тебе нужны десять тысяч долларов?
- Хвала господу, милый, такой нужды в деньгах я никогда не
испытывала. Ты можешь назвать хоть что-нибудь, за что они не собираются
привлечь тебя к суду?
- Разбой и убийство.
- Продолжай в том же духе. Может быть, тебе повезет. Милый, давай-ка
я тебя поскорее отвезу на яхту, пока они не успели напасть на твой след.
- Или пока я не буду настолько напуган, что не смогу выйти на улицу.
Кирби надел шляпу, очки и проверил карманы. Вернувшись, он взял
забытые золотые часы с полочки у телефона. "Спасибо за все, дядюшка Омар",
- подумалось с обидой.
- Сколько времени добираться до этой бухты?
- Около десяти минут.
Прежде чем выходить, Кирби поцеловал ее. Они постояли, прижавшись
друг к другу. Бонни Ли взглянула на него.
- Хорошо тебе было?
- Лучше, что можно выразить словами.
- Я сейчас заплачу, Кирби! Ладно, пошли.
"Санбим", как прикинул Кирби, был примерно трехлетнего возраста,
побитый и грязный. Корпус уже начал ржаветь. Но двигатель завелся
мгновенно, и машина с тарахтением рванулась с места, так что Кирби едва
успел подхватить шляпу.
Было почти девять. Бонни Ли управляла автомобилем, высоко держа
загорелые руки на руле - подбородок кверху, глаза прищурены, сигарета в
углу рта. Она умело переключила скорость, легко перестраивалась из одного
ряда в другой, с лихой небрежностью шла на обгон. Очень скоро Кирби понял,
что девушка прекрасно водит машину и почувствовал себя в полнейшей
безопасности в этой маленькой шумной желтой тарахтелке.
Автомобиль выехал на побережье и повернул на север; они миновали три
квартала и увидели вдали бухту. Бонни Ли начала быстро сбавлять скорость,
но тут у въезда в бухту Кирби заметил полицейский патруль. Девушка вновь
нажала на газ, и они промчались мимо не сворачивая. Повернули на следующем
перекрестке. Машина остановилась.
- Все. Эта лазейка для тебя закрыта, - сказала она.
- Черт подери, что же теперь делать!
- Сиди тихо и предоставь разобраться Бонни Ли. Как называется яхта?
- "Глорианна".
Под сиденьем она нашла газету и протянула ему.
- Прикройся ею, милый. Я скоро вернусь.
Бонни Ли отсутствовала пятнадцать бесконечных, невыносимых минут.
Когда наконец она вернулась, то сразу села за руль. Они двинулись на
запад, нашли торговый центр и припарковались возле него, среди множества
других машин.
- Прости, что меня так долго не было, - сказала она. - Понадобилось
время, что бы найти подходящего полицейского-одиночку и расколоть его.
Твоя "Глорианна" уже отчалила - за двадцать минут до нашего появления. А
за десять минут приехала полиция. На сколько я смогла выяснить, им удалось
узнать, что твои вещи из какого-то дешевенького отеля перевезли в
"Элайзу", а потом погрузили на борт "Глорианны". Поэтому они решили, что и
сам ты находишься там же. Они считают, что теперь тебе никуда от них не
деться, потому что береговой охране уже дали знать и с минуты на минуту
ждут вестей о твоем задержании. Знаешь, они уверены, что и двадцать семь
миллионов тоже находятся на борту, так что места себе не находят, бедняги,
от нетерпения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36