А Знаки собраны вместе только после выполнения твоего задания, в твоем времени. Так что соединение должно пройти между двумя этими веками, там, где глаза и уши Носителей Света могут воспринимать оба времени. Это не звук настоящей реки, это звук текущей воды, которая сбегает по Охотничьей лощине после того, как начал таять снег.
Уилл подумал о снеге и о своей семье, которая оказалась словно в осаде, и вдруг снова стал маленьким мальчиком, самым сильным желанием которого было попасть домой. Темные глаза Мерримена посмотрели на него с сочувствием.
– Осталось недолго, – успокоил он.
У них за спиной раздались удары молота, и они обернулись. Джон Смит закончил раздувать мехи над бело-красным огнем; теперь он работал на наковальне, а светящиеся языки пламени ожидали его. Он не использовал обычный тяжелый молот. В его мощных руках был очень изящный инструмент, похожий на те, которые отец Уилла использовал для ювелирных работ. Но и объект, над которым работал Джон, был гораздо деликатнее, чем лошадиные подковы; это была золотая цепь, с широкими звеньями, на которую будут подвешены шесть Знаков. Звенья лежали в ряд около руки Джона.
Кузнец посмотрел вверх, его лицо было красным в свете огня:
– У меня почти все готово.
– Это очень хорошо, – сказал Мерримен и вышел на дорогу. Он стоял там один, высокий и таинственный в длинном темно-синем плаще, с опущенным капюшоном, и густые седые волосы сияли, словно снег. Но снега здесь не было, не было и текущей воды, хотя Уилл отчетливо слышал, как обрушиваются водные потоки…
Затем начались перемены. Мерримен, казалось, не двигался. Он продолжал спокойно стоять спиной к ним, его руки были опущены вдоль туловища. Но весь мир вокруг него вдруг пришел в движение. Воздух словно содрогнулся, очертания деревьев, земля и небо затрепетали, начали расплываться, и все видимые предметы, казалось, стали плавно скользить и смешиваться друг с другом. Уилл стоял, глядя на этот неустойчивый мир, чувствуя легкое головокружение, и постепенно стал слышать сквозь шум невидимого потока дождевой воды гул множества голосов. И вдруг расплывчатый мир стал обретать новые формы, и мальчик увидел, как множество людей заполнили дорогу, и все пространство между деревьями, и весь двор перед кузницей. Они все казались не вполне реальными, нечеткими, были похожи на привидения, как будто могли исчезнуть, если к ним прикоснуться. Они улыбались Мерримену, приветствовали его, а он продолжал стоять спиной к Уиллу. Столпившись вокруг него, они с интересом смотрели в сторону кузницы, как зрители, которые ждут начала спектакля. Однако казалось, что никто из них не видит Уилла и кузницы.
Уилл понял, что узнает некоторых гостей с вечеринки мисс Грейторн в поместье, с рождественской вечеринки девятнадцатого века, которая привела Хокинга к катастрофе, а ему позволила изучить Книгу магии. Все эти люди, которых Мерримену удалось созвать, были Носителями Света. Из всех земель, всех частей света, они прибыли сюда, чтобы наблюдать соединение Знаков. Уилл был напуган, ему хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть с глаз этого нового волшебного мира.
Но он подумал: «Это мои люди. Это моя семья, так же как моя родная настоящая семья. Носители Света. Каждый из нас здесь для того, чтобы выполнить величайшую миссию на Земле». Затем в толпе началось движение, словно рябь пробежала по воде, и люди начали расступаться, как будто освобождая проход. Уилл услышал музыку: свирели и барабаны наигрывали простенький мотивчик. Однажды он уже слышал эту музыку в своем сне, который, возможно, и не был сном. Он стоял неподвижно, сомкнув руки, застыв в ожидании. Мерримен развернулся, шагнул к нему и встал рядом, а из толпы вдруг появилась маленькая процессия, уже знакомая мальчику.
Сквозь толпу двигались мальчики в тех же самых жакетах с поясами и гетрах из грубой ткани, с волосами до плеч и в странных шапочках. И снова те, кто шел впереди, несли ветки и пучки березовых прутьев, а те, кто завершал процессию, играли грустную мелодию на свирелях и барабанах. А между этими двумя группами шесть мальчиков несли на плечах носилки, сплетенные из веток и тростника, и на каждом углу была веточка падуба.
Мерримен сказал очень спокойно:
– Сначала в День святого Стефана, следующий за Рождеством. Затем в Двенадцатую ночь – дважды в год, если это особенный год, происходит Охота на Крапивника.
Но сейчас Уилл отчетливо видел носилки, и в этот раз на них не было крапивника. На носилках лежала изящная фигура старой леди, одетой в голубое, с большим кольцом с красноватым камнем на руке. Мальчики промаршировали до кузницы и очень осторожно положили носилки на землю. Мерримен склонился над носилками, вытянув над ними свою руку, и леди открыла глаза и улыбнулась. Он помог ей подняться на ноги. Приблизившись к Уиллу, она взяла обе его руки в свои.
– Очень хорошо, Уилл Стэнтон, – проговорила она, и по толпе Носителей Света, заполнивших дорогу, прокатился гул одобрения, словно ветер запел в верхушках деревьев.
Леди повернулась в сторону кузницы, где в ожидании стоял Джон, и сказала:
– На дубе и на железе, пусть Знаки будут соединены.
– Пошли, Уилл, – произнес Джон Смит.
Вместе они подошли к наковальне. Уилл положил на нее ремень, на котором висели эти Знаки во время всех поисков и испытаний.
– На дубе и на железе? – прошептал он.
– Из железа сделана наковальня, – спокойно объяснил кузнец, – а из дуба – ее основание. Это большое деревянное основание наковальни всегда делается из дуба, вернее, из корня дуба, самой прочной части дерева. Кто-то ведь рассказывал тебе о природе дерева не так давно?
Его голубые глаза подмигнули Уиллу, а затем он вернулся к своей работе. Один за другим он брал Знаки и присоединял их к золотым звеньям. В центре он поместил Огненный Знак и Водный Знак, с одной стороны от них – Железный Знак и Бронзовый Знак, а с другой – Деревянный Знак и Каменный Знак. Затем он соединил концы прочной золотой цепи. Он работал быстро и аккуратно. Снаружи огромная толпа Носителей Света стояла неподвижно. Кроме ударов молотка кузнеца и редкого шипения мехов, больше не было слышно ни одного звука, за исключением плеска невидимой реки, которая бурлила где-то в будущем и в то же время так близко.
– Готово, – наконец сказал Джон.
Он торжественно передал Уиллу сверкающую цепь соединенных Знаков, и Уилл не мог оторвать глаз от их красоты. Держа Знаки, он вдруг почувствовал, что от них исходит что-то вроде электрического тока: уверенная сила и мощь. Мальчик удивился: опасность миновала, Тьма отступила, для чего же эта сила? Он пошел к леди, все еще находясь в недоумении, передал ей Знаки и преклонил перед ней колени.
Она заговорила:
– Эта сила будет нужна нам в грядущем, Уилл, понимаешь? Это предназначение Знаков. Круг Знаков – второй из четырех Атрибутов Силы, и он отсутствовал долгие века. В Знаках наша основная сила. Атрибуты Силы были сделаны в разные периоды времени разными мастерами Света. И каждый Атрибут ждет своего часа. Это и золотой потир, называемый Граалем, и Круг Знаков, и Хрустальный Меч, и Золотая Арфа. Грааль, как и Знаки, уже найден и находится в безопасности. А два остальных Атрибута нам еще предстоит обрести. Это наше задание на другие времена. И в следующий раз, когда Тьма подступит, чтобы предпринять свою последнюю и самую чудовищную попытку завладеть миром, у нас будет надежда на победу.
Она подняла голову и оглядела бесчисленное полупрозрачное собрание Старожилов.
– Когда подступит Тьма, – сказала она без всякого выражения, и множество голосов ответили ей ровным убежденным гулом, – шестеро остановят ее. – Затем она снова посмотрела на Уилла, и ее лицо, по которому невозможно было определить ее возраст, излучало любовь. – Искатель Знаков, – обратилась она к нему, – своим рождением и в свой день рождения ты стал тем, кто ты есть, и Круг Носителей Света стал завершенным, отныне и навсегда. Ты правильно использовал дар магии, выполнил сложное задание и доказал, что ты сильнее, чем испытание. Пока мы не встретимся снова – а мы должны встретиться, – мы будет помнить о тебе с гордостью.
Огромная толпа снова отозвалась, на этот раз с теплотой и одобрением, а леди наклонилась вперед, и ее маленькие руки, на одной из которых сияло кольцо с красноватым камнем, надели цепь со Знаками на шею Уилла. Затем она поцеловала его в лоб, как будто к нему нежно прикоснулось крыло птицы.
– Прощай, Уилл Стэнтон, – прошептала она.
Гул голосов стал громче, и мир закрутился вокруг Уилла круговоротом деревьев и огней, а над миром звучал волшебный звенящий мотив, на этот раз громче и радостнее, чем обычно. Музыка пела и звенела в его голове так радостно, что он закрыл глаза и как будто купался в ее очаровании. Он знал, что это продлится всего доли секунды, – эта музыка, которая была духом и сущностью Света. Затем она постепенно начала стихать, удаляться и манить за собой, стала немного грустной и вскоре исчезла, а ее место занял звук текущей воды. Уилл вскрикнул от сожаления и открыл глаза.
Вокруг разливался серый тусклый свет раннего утра. Он стоял на коленях на холодном утоптанном снегу. Оглядевшись, мальчик сразу узнал это место – проезд Охотничьей лощины. Голые деревья торчали из рыхлого мокрого снега вдоль дороги. А по самому проезду, который когда-то был чистой мощеной дорогой, теперь яростно неслась вода, и сквозь каждую канавку она проходила, как шумный ручей или даже река… Дорога была пуста; никого не было видно и среди деревьев. Уиллу захотелось заплакать от чувства потери. Только что его окружал теплый круг друзей и свет праздника, рядом была леди; но все ушло, утекло, оставив его в одиночестве.
Он дотронулся до своей шеи. Цепь со Знаками по-прежнему была здесь.
За его спиной раздался низкий голос Мерримена:
– Пора идти домой, Уилл.
– О-о, – грустно протянул Уилл, не оборачиваясь. – Я рад, что вы все еще здесь.
– Звучит очень волнующе, – колко сказал Мерримен, – прошу тебя, сдерживай свои чувства.
Сидя на корточках, Уилл взглянул на него через плечо. Мерримен смотрел на него сверху вниз очень серьезно, его глаза были похожи на глаза совы, и неожиданно эмоции, которые были связаны внутри Уилла невыносимо тугим узлом, освободились, и мальчик залился смехом. Рот Мерримена слегка искривился в улыбке. Он протянул руку, и, взявшись за нее, Уилл поднялся на ноги, все еще смеясь.
– Это просто… – начал Уилл и остановился, поскольку не был вполне уверен, смеется он или плачет.
– Это было преображение, – мягко сказал Мерримен. – Ты можешь идти?
– Конечно, могу, – возмутился Уилл. Он огляделся. Там, где была кузница, сейчас стояло обветшалое кирпичное строение, похожее на гараж, а вокруг него виднелись следы теплиц и овощных грядок. Он посмотрел вверх и увидел очертания знакомого дома. – Это поместье! – воскликнул он.
– Задний вход, – пояснил Мерримен. – Около деревни. Используется в основном торговцами и… дворецкими.
Он улыбнулся Уиллу.
– Так вот где была старая кузница?
– На старых планах дома это место называлось Воротами Кузнеца, – сообщил Мерримен. – Историки Бакингемшира, которые пишут об Охотничьей лощине, очень любят спекулировать на этом. Но все они ошибаются.
Уилл посмотрел сквозь ветви деревьев на тюдоровские дымовые трубы и остроконечные крыши и спросил:
– А мисс Грейторн там?
– Да, сейчас там. Но разве ты не видел ее среди Носителей Света?
– Что?! – Уилл открыл рот. Самые разные образы появлялись в его голове и уходили. – Вы имеете в виду, что она Носитель Света?
Мерримен поднял бровь:
– Брось, Уилл, твои чувства давно уже подсказали тебе это.
– Ну… да, это так. Но я никогда не мог понять, какая из мисс Грейторн принадлежит Кругу Носителей Света, та, что из нашего времени, или та, что устраивала рождественскую вечеринку? Хотя, пожалуй, и это я знаю, – Уилл неуверенно посмотрел на Мерримена, – ведь это одна и та же мисс Грейторн?
– Так-то лучше, – улыбнулся Мерримен. – И мисс Грейторн, пока ты и Смит были заняты своей работой, дала мне два подарка на Двенадцатую ночь. Один для твоего брата Пола, а другой для тебя.
Он показал Уиллу два небольших свертка, завернутых в ткань, похожую на шелк, а затем снова спрятал их под плащом.
– Подарок для Пола вполне нормальный, насколько я понимаю. Ну, более или менее. А твой подарок ты сможешь использовать только в будущем, в тот момент, когда сам посчитаешь это нужным.
– Двенадцатая ночь, – сказал Уилл. – Это сегодня? – Он взглянул в серое утреннее небо. – Мерримен, как тебе удалось сделать так, что семью не беспокоит мое исчезновение? Моя мама хорошо себя чувствует?
– Конечно, – ответил Мерримен, – а ты провел всю ночь в поместье, где глубоко спал… Это мелочи. Я знаю все твои вопросы. Ты на все получишь ответ, когда окажешься дома, а на самом деле ты уже сам знаешь все ответы. – Он повернул голову к Уиллу, его глаза властно смотрели на мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Уилл подумал о снеге и о своей семье, которая оказалась словно в осаде, и вдруг снова стал маленьким мальчиком, самым сильным желанием которого было попасть домой. Темные глаза Мерримена посмотрели на него с сочувствием.
– Осталось недолго, – успокоил он.
У них за спиной раздались удары молота, и они обернулись. Джон Смит закончил раздувать мехи над бело-красным огнем; теперь он работал на наковальне, а светящиеся языки пламени ожидали его. Он не использовал обычный тяжелый молот. В его мощных руках был очень изящный инструмент, похожий на те, которые отец Уилла использовал для ювелирных работ. Но и объект, над которым работал Джон, был гораздо деликатнее, чем лошадиные подковы; это была золотая цепь, с широкими звеньями, на которую будут подвешены шесть Знаков. Звенья лежали в ряд около руки Джона.
Кузнец посмотрел вверх, его лицо было красным в свете огня:
– У меня почти все готово.
– Это очень хорошо, – сказал Мерримен и вышел на дорогу. Он стоял там один, высокий и таинственный в длинном темно-синем плаще, с опущенным капюшоном, и густые седые волосы сияли, словно снег. Но снега здесь не было, не было и текущей воды, хотя Уилл отчетливо слышал, как обрушиваются водные потоки…
Затем начались перемены. Мерримен, казалось, не двигался. Он продолжал спокойно стоять спиной к ним, его руки были опущены вдоль туловища. Но весь мир вокруг него вдруг пришел в движение. Воздух словно содрогнулся, очертания деревьев, земля и небо затрепетали, начали расплываться, и все видимые предметы, казалось, стали плавно скользить и смешиваться друг с другом. Уилл стоял, глядя на этот неустойчивый мир, чувствуя легкое головокружение, и постепенно стал слышать сквозь шум невидимого потока дождевой воды гул множества голосов. И вдруг расплывчатый мир стал обретать новые формы, и мальчик увидел, как множество людей заполнили дорогу, и все пространство между деревьями, и весь двор перед кузницей. Они все казались не вполне реальными, нечеткими, были похожи на привидения, как будто могли исчезнуть, если к ним прикоснуться. Они улыбались Мерримену, приветствовали его, а он продолжал стоять спиной к Уиллу. Столпившись вокруг него, они с интересом смотрели в сторону кузницы, как зрители, которые ждут начала спектакля. Однако казалось, что никто из них не видит Уилла и кузницы.
Уилл понял, что узнает некоторых гостей с вечеринки мисс Грейторн в поместье, с рождественской вечеринки девятнадцатого века, которая привела Хокинга к катастрофе, а ему позволила изучить Книгу магии. Все эти люди, которых Мерримену удалось созвать, были Носителями Света. Из всех земель, всех частей света, они прибыли сюда, чтобы наблюдать соединение Знаков. Уилл был напуган, ему хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть с глаз этого нового волшебного мира.
Но он подумал: «Это мои люди. Это моя семья, так же как моя родная настоящая семья. Носители Света. Каждый из нас здесь для того, чтобы выполнить величайшую миссию на Земле». Затем в толпе началось движение, словно рябь пробежала по воде, и люди начали расступаться, как будто освобождая проход. Уилл услышал музыку: свирели и барабаны наигрывали простенький мотивчик. Однажды он уже слышал эту музыку в своем сне, который, возможно, и не был сном. Он стоял неподвижно, сомкнув руки, застыв в ожидании. Мерримен развернулся, шагнул к нему и встал рядом, а из толпы вдруг появилась маленькая процессия, уже знакомая мальчику.
Сквозь толпу двигались мальчики в тех же самых жакетах с поясами и гетрах из грубой ткани, с волосами до плеч и в странных шапочках. И снова те, кто шел впереди, несли ветки и пучки березовых прутьев, а те, кто завершал процессию, играли грустную мелодию на свирелях и барабанах. А между этими двумя группами шесть мальчиков несли на плечах носилки, сплетенные из веток и тростника, и на каждом углу была веточка падуба.
Мерримен сказал очень спокойно:
– Сначала в День святого Стефана, следующий за Рождеством. Затем в Двенадцатую ночь – дважды в год, если это особенный год, происходит Охота на Крапивника.
Но сейчас Уилл отчетливо видел носилки, и в этот раз на них не было крапивника. На носилках лежала изящная фигура старой леди, одетой в голубое, с большим кольцом с красноватым камнем на руке. Мальчики промаршировали до кузницы и очень осторожно положили носилки на землю. Мерримен склонился над носилками, вытянув над ними свою руку, и леди открыла глаза и улыбнулась. Он помог ей подняться на ноги. Приблизившись к Уиллу, она взяла обе его руки в свои.
– Очень хорошо, Уилл Стэнтон, – проговорила она, и по толпе Носителей Света, заполнивших дорогу, прокатился гул одобрения, словно ветер запел в верхушках деревьев.
Леди повернулась в сторону кузницы, где в ожидании стоял Джон, и сказала:
– На дубе и на железе, пусть Знаки будут соединены.
– Пошли, Уилл, – произнес Джон Смит.
Вместе они подошли к наковальне. Уилл положил на нее ремень, на котором висели эти Знаки во время всех поисков и испытаний.
– На дубе и на железе? – прошептал он.
– Из железа сделана наковальня, – спокойно объяснил кузнец, – а из дуба – ее основание. Это большое деревянное основание наковальни всегда делается из дуба, вернее, из корня дуба, самой прочной части дерева. Кто-то ведь рассказывал тебе о природе дерева не так давно?
Его голубые глаза подмигнули Уиллу, а затем он вернулся к своей работе. Один за другим он брал Знаки и присоединял их к золотым звеньям. В центре он поместил Огненный Знак и Водный Знак, с одной стороны от них – Железный Знак и Бронзовый Знак, а с другой – Деревянный Знак и Каменный Знак. Затем он соединил концы прочной золотой цепи. Он работал быстро и аккуратно. Снаружи огромная толпа Носителей Света стояла неподвижно. Кроме ударов молотка кузнеца и редкого шипения мехов, больше не было слышно ни одного звука, за исключением плеска невидимой реки, которая бурлила где-то в будущем и в то же время так близко.
– Готово, – наконец сказал Джон.
Он торжественно передал Уиллу сверкающую цепь соединенных Знаков, и Уилл не мог оторвать глаз от их красоты. Держа Знаки, он вдруг почувствовал, что от них исходит что-то вроде электрического тока: уверенная сила и мощь. Мальчик удивился: опасность миновала, Тьма отступила, для чего же эта сила? Он пошел к леди, все еще находясь в недоумении, передал ей Знаки и преклонил перед ней колени.
Она заговорила:
– Эта сила будет нужна нам в грядущем, Уилл, понимаешь? Это предназначение Знаков. Круг Знаков – второй из четырех Атрибутов Силы, и он отсутствовал долгие века. В Знаках наша основная сила. Атрибуты Силы были сделаны в разные периоды времени разными мастерами Света. И каждый Атрибут ждет своего часа. Это и золотой потир, называемый Граалем, и Круг Знаков, и Хрустальный Меч, и Золотая Арфа. Грааль, как и Знаки, уже найден и находится в безопасности. А два остальных Атрибута нам еще предстоит обрести. Это наше задание на другие времена. И в следующий раз, когда Тьма подступит, чтобы предпринять свою последнюю и самую чудовищную попытку завладеть миром, у нас будет надежда на победу.
Она подняла голову и оглядела бесчисленное полупрозрачное собрание Старожилов.
– Когда подступит Тьма, – сказала она без всякого выражения, и множество голосов ответили ей ровным убежденным гулом, – шестеро остановят ее. – Затем она снова посмотрела на Уилла, и ее лицо, по которому невозможно было определить ее возраст, излучало любовь. – Искатель Знаков, – обратилась она к нему, – своим рождением и в свой день рождения ты стал тем, кто ты есть, и Круг Носителей Света стал завершенным, отныне и навсегда. Ты правильно использовал дар магии, выполнил сложное задание и доказал, что ты сильнее, чем испытание. Пока мы не встретимся снова – а мы должны встретиться, – мы будет помнить о тебе с гордостью.
Огромная толпа снова отозвалась, на этот раз с теплотой и одобрением, а леди наклонилась вперед, и ее маленькие руки, на одной из которых сияло кольцо с красноватым камнем, надели цепь со Знаками на шею Уилла. Затем она поцеловала его в лоб, как будто к нему нежно прикоснулось крыло птицы.
– Прощай, Уилл Стэнтон, – прошептала она.
Гул голосов стал громче, и мир закрутился вокруг Уилла круговоротом деревьев и огней, а над миром звучал волшебный звенящий мотив, на этот раз громче и радостнее, чем обычно. Музыка пела и звенела в его голове так радостно, что он закрыл глаза и как будто купался в ее очаровании. Он знал, что это продлится всего доли секунды, – эта музыка, которая была духом и сущностью Света. Затем она постепенно начала стихать, удаляться и манить за собой, стала немного грустной и вскоре исчезла, а ее место занял звук текущей воды. Уилл вскрикнул от сожаления и открыл глаза.
Вокруг разливался серый тусклый свет раннего утра. Он стоял на коленях на холодном утоптанном снегу. Оглядевшись, мальчик сразу узнал это место – проезд Охотничьей лощины. Голые деревья торчали из рыхлого мокрого снега вдоль дороги. А по самому проезду, который когда-то был чистой мощеной дорогой, теперь яростно неслась вода, и сквозь каждую канавку она проходила, как шумный ручей или даже река… Дорога была пуста; никого не было видно и среди деревьев. Уиллу захотелось заплакать от чувства потери. Только что его окружал теплый круг друзей и свет праздника, рядом была леди; но все ушло, утекло, оставив его в одиночестве.
Он дотронулся до своей шеи. Цепь со Знаками по-прежнему была здесь.
За его спиной раздался низкий голос Мерримена:
– Пора идти домой, Уилл.
– О-о, – грустно протянул Уилл, не оборачиваясь. – Я рад, что вы все еще здесь.
– Звучит очень волнующе, – колко сказал Мерримен, – прошу тебя, сдерживай свои чувства.
Сидя на корточках, Уилл взглянул на него через плечо. Мерримен смотрел на него сверху вниз очень серьезно, его глаза были похожи на глаза совы, и неожиданно эмоции, которые были связаны внутри Уилла невыносимо тугим узлом, освободились, и мальчик залился смехом. Рот Мерримена слегка искривился в улыбке. Он протянул руку, и, взявшись за нее, Уилл поднялся на ноги, все еще смеясь.
– Это просто… – начал Уилл и остановился, поскольку не был вполне уверен, смеется он или плачет.
– Это было преображение, – мягко сказал Мерримен. – Ты можешь идти?
– Конечно, могу, – возмутился Уилл. Он огляделся. Там, где была кузница, сейчас стояло обветшалое кирпичное строение, похожее на гараж, а вокруг него виднелись следы теплиц и овощных грядок. Он посмотрел вверх и увидел очертания знакомого дома. – Это поместье! – воскликнул он.
– Задний вход, – пояснил Мерримен. – Около деревни. Используется в основном торговцами и… дворецкими.
Он улыбнулся Уиллу.
– Так вот где была старая кузница?
– На старых планах дома это место называлось Воротами Кузнеца, – сообщил Мерримен. – Историки Бакингемшира, которые пишут об Охотничьей лощине, очень любят спекулировать на этом. Но все они ошибаются.
Уилл посмотрел сквозь ветви деревьев на тюдоровские дымовые трубы и остроконечные крыши и спросил:
– А мисс Грейторн там?
– Да, сейчас там. Но разве ты не видел ее среди Носителей Света?
– Что?! – Уилл открыл рот. Самые разные образы появлялись в его голове и уходили. – Вы имеете в виду, что она Носитель Света?
Мерримен поднял бровь:
– Брось, Уилл, твои чувства давно уже подсказали тебе это.
– Ну… да, это так. Но я никогда не мог понять, какая из мисс Грейторн принадлежит Кругу Носителей Света, та, что из нашего времени, или та, что устраивала рождественскую вечеринку? Хотя, пожалуй, и это я знаю, – Уилл неуверенно посмотрел на Мерримена, – ведь это одна и та же мисс Грейторн?
– Так-то лучше, – улыбнулся Мерримен. – И мисс Грейторн, пока ты и Смит были заняты своей работой, дала мне два подарка на Двенадцатую ночь. Один для твоего брата Пола, а другой для тебя.
Он показал Уиллу два небольших свертка, завернутых в ткань, похожую на шелк, а затем снова спрятал их под плащом.
– Подарок для Пола вполне нормальный, насколько я понимаю. Ну, более или менее. А твой подарок ты сможешь использовать только в будущем, в тот момент, когда сам посчитаешь это нужным.
– Двенадцатая ночь, – сказал Уилл. – Это сегодня? – Он взглянул в серое утреннее небо. – Мерримен, как тебе удалось сделать так, что семью не беспокоит мое исчезновение? Моя мама хорошо себя чувствует?
– Конечно, – ответил Мерримен, – а ты провел всю ночь в поместье, где глубоко спал… Это мелочи. Я знаю все твои вопросы. Ты на все получишь ответ, когда окажешься дома, а на самом деле ты уже сам знаешь все ответы. – Он повернул голову к Уиллу, его глаза властно смотрели на мальчика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36