А после этого явился некий священник и сообщил, что если коты согласятся участвовать в боях гладиаторов, их любимые останутся целы и невредимы. Но если коты тронут хоть одного римлянина без одобрения Новой Церкви — их жены и дети в тот же миг будут убиты, и убиты жестоко. У котов не осталось выхода, они были вынуждены согласиться на условия людей. И с тех пор они жили в Риме. Время от времени им позволялось встречаться с семьями. У котов рождались новые дети — уже в неволе. И росли неведомо где и как. Это тянулось уже пятое поколение. И до сих пор котам не удавалось выяснить, где скрывают их подруг и малышей. Они изучили весь город, они даже нашли себе союзников среди людей — в бедных кварталах, где на дух не переносили Новую Церковь и тщательно скрывали тех, кто обладал способностью к мысленной речи (а таких становилось с каждым годом все больше, как ни старалась Новая Церковь их изничтожить). Коты научили людей устанавливать плотную ментальную защиту, и никакой священник не мог бы пробить ее. И эти люди помогали котам в поисках.
И вот недавно, совсем недавно у котов появилась надежда вернуть наконец утраченную свободу племени. Похоже, они скоро отыщут место, где прячут их подруг…
— Римские катакомбы, — вдруг громко сказал Иеро. — Римские катакомбы.
— Ты знаешь о них? — удивился Мик. — Откуда?
— Я изучал древнюю историю, — пояснил Иеро. — Я ведь тоже священник, только нашей, северной американской церкви. Знаешь, мне просто не верится, что служители Бога могут совершать такие поступки… это настолько странно, что в голове не укладывается.
— Я ничего не знаю о вашем боге, — хмуро сказал Мик. — И я не хочу о нем что-то знать. Я не верю никаких человеческим богам. Но я верю тебе. Ты не выдашь нас.
— Да мне и в голову не приходило… — немного растерялся Иеро. — Погоди… ты говоришь, вы скоро отыщете то место… значит, вы пока что лишь догадываетесь, где это может быть?
— Да, мы поняли, что их прячут под землей, и при этом маскирую следы — особыми травами. Но они не сообразили, что мы можем рано или поздно пройти по следу человека, сыпавшего травный порошок, хотя и это нелегко. Дело в том, что существование катакомб самым тщательным образом скрывается от всех. Об этих гигантских подземных пещерах знают только высшие чины Новой Церкви и римский Сенат, больше никто.
— Вот это здорово! — восторженно хрюкнул Клуц. — Мне бы хотелось поучаствовать в таком деле!
— А почему бы и нет? — поддержала лорса иир'ова. — Мы вполне могли бы немножко задержаться!
Мик немного подумал.
— Нет, не стоит, — решил он наконец. — Нам помогут лошади, они устроят шум наверху… так же, как сегодня. Мы не сомневаемся, что они не откажут нам, когда мы обратимся к ним с такой просьбой. А вам лучше отправляться дальше. У вас своя задача.
Иеро задумчиво огляделся по сторонам. Они находились в большом подземном зале, имевшем только один выход — наружу. Но что-то в этом помещении казалось священнику странным… что — он и сам не понимал.
— Лэса, — сказал он, — ты не растеряла еще свои колдовские способности?
Иир'ова обиделась:
— Думай, что говоришь! Как бы это я могла их растерять?
Мик, не понявший, о чем идет речь, вопросительно посмотрел на священника. Иеро пояснил:
— Лэса — очень сильная колдунья. Она умеет многое такое, что нам с тобой и не приснится. — Он повернулся к кошке. — Попробуй проверить стены. Мне что-то в них чудится странное.
Лэса сразу поняла его. Она выбрала один из многочисленных амулетов, висевших на ее шее, крепко сжала его в ладони левой руки и, выйдя в середину зала, тихо запела, вытянув вперед правую руку и медленно поворачиваясь на месте. Она сначала сжала пальцы правой руки в кулак, потом разогнула указательный палец и зажгла на когте огонек. Заунывная мелодия все лилась и лилась из кошачьего горла, но Лэса, прикрывшая огромные глаза, явно пока что не находила в стенах тайных ходов.
Тем временем Клуц, не имевший ни талисманов, ни возможности ими манипулировать, попадись они ему в копыта, зажег на рогах гирлянду голубоватых огоньков и начал исследовать стены собственным примитивным методом. Он просто пошел по периметру зала, то и дело простукивая камни мощным копытом. Мик с удовольствием включился в поиск и пошел следом за лорсом, внимательно обнюхивая щели между камнями.
Все случилось настолько внезапно и быстро, что никто не успел толком что-то понять. Клуц в очередной раз ударил копытом в стену, и камень отозвался гулким звуком… Мик вскрикнул мысленно: «Пахнет пустотой!»… и одновременно Иеро охнул, потому что огонек на когте Лэсы превратился в тонкую извилистую молнию, ударившую в стену прямо перед носом Клуца … и тут же стена треснула и из нее вывалилось несколько камней. Мик нервно отпрыгнул в сторону, а Клуц спокойно наклонил голову и заглянул в образовавшееся почти у самого пола отверстие.
— Ну, и что там? — спросил опомнившийся Иеро.
— Дыра, — лаконично ответил Клуц.
— Сам вижу, что дыра, — рассердился священник, подходя к отверстию и опускаясь на корточки, чтобы посмотреть в него.
— Пахнет кошками, — добавил Клуц. — Но очень слабо.
Все посмотрели на Мика. Он прижал уши и оскалился. Огромные клыки кота в голубоватом свете фонариков, горевших на рогах лорса, выглядели пугающе. Кот осторожно подполз к отверстию в стене и просунул в него голову. А в следующую секунду исчез в дыре целиком, и лишь кончик его полосатого хвоста остался на виду. Мик молчал, и все ждали так же молча. Наконец кот попятился и выбрался наружу.
Лэса осторожно спросила:
— Там есть проход?
— Есть, — ответил Мик. — Узкий. Но мы расширим. Запах… да, там наши женщины. Но там нет детей.
— Наверное, их прячут отдельно, — предположил Клуц. — Но если вы проникнете в эти подземные ходы, вы найдете их.
— Мы найдем, — согласился Мик. — Не сомневайся. Теперь мы в долгу перед вами.
— Почему это? — удивился Иеро.
— Без вас мы еще долго не смогли бы проникнуть в катакомбы.
— Ну, это случайность! — отмахнулся священник.
— Случайностей не бывает, — уверенно и твердо заявил Мик, глядя прямо в глаза Иеро. — Такой вещи, как случайность, просто не существует. Все обусловлено.
Иеро только что рот не разинул от такого утверждения. Да и вообще — чтобы коты, пусть и обладающие разумом, философствовали… Иеро встряхнул головой, приводя в порядок мысли.
— Все равно ни о каком долге не может быть речи, — сказал он. — Если все обусловлено — обусловлено и то, что вход нашелся в нашем присутствии, вот и все. А отыскал его ты сам.
— Если бы вы не явились в нашу страну, ни я, и никто из моих соплеменников никогда не очутились бы в этом месте, — стоял на своем Мик.
Иеро решил, что лучше эту тему как-то прикрыть. И спросил:
— А который час?
— Скоро уже полдень. Может, выйдем наверх? — предложила иир'ова. — Мик, что ты на это скажешь?
— Можно выйти, если тебе хочется прогуляться, — согласился полосатый кот. — Но вообще-то еще рановато. Бой начнется ровно в полдень. Минут десять-пятнадцать понадобится на то, чтобы устроить панику и напугать зрителей. И еще не менее часа — чтобы лошади довезли человека до окраины города.
— Он наверняка поедет на Горме, — возразила Лэса, — тогда им хватит и двадцати минут.
— Медведь так быстро бегает? — удивился Мик. — Мне он показался довольно неуклюжим.
— Внешность часто бывает обманчивой, — заявил Иеро, решив тоже немножко пофилософствовать.
Его слова развеселили всех. Но выбираться из подземелья беглецы пока что не стали — не стоило рисковать понапрасну. Их ведь могли заметить окраинные жители. Конечно, римские бедняки дружили с огромными полосатыми котами, однако в любом стаде может найтись паршивая овца. И вдруг кто-то донес бы стражникам?
Решив с пользой употребить оставшееся время, Иеро спросил, обращаясь к Мику:
— А куда мы попадем, если помчимся отсюда на восток или северо-восток, как ты советуешь? Что там за земли? Что за люди?
— Там нет людей, — хмуро ответил кот. — Там Стена. Вам придется пробираться вдоль нее, и не забывайте: эти места очень опасны. Из-за Стены всегда может просочиться какая-нибудь нечисть.
— Что за Стена? Что за нечисть? — тут же спросила иир'ова.
— Я не знаю, — сказал Мик, и священник тут же решил, что кот соврал. Что-то такое прозвучало в его мысленном голосе… особенное. Но сейчас был слишком неподходящий момент, чтобы уличать полосатого друга во лжи.
— Что, так-таки совсем ничего не знаешь? — с заметной язвительность в тоне поинтересовался Клуц. — Скажи хотя бы, как эта Стена выглядит.
— Она никак не выглядит. Она невидима.
— Как же мы узнаем, где она? — удивилась Лэса. — Как определим границы опасной зоны?
Кот неожиданно ухмыльнулся, продемонстрировав огромные клыки.
— Не беспокойся, определить это будет нетрудно, — сказал он. — Во-первых, если ты случайно натолкнешься на Стену — она тебя отбросит назад, и очень даже сильно. Во-вторых, ты на нее не натолкнешься, потому что увидишь — все вокруг стало другим. А это будет значить, что дальше идти нельзя.
— Каким это — другим? — задал свой вопрос Клуц.
— Просто — другим. Ты сразу ощутишь это. Почувствуешь. Почуешь. Ошибиться невозможно. А за Стеной — древняя нечисть. Ей тысячи лет. Она всегда жила в словенских странах. А когда там не осталось людей — все эти страны стали принадлежать ей. Это все, что мне известно.
Американцы задумались. Похоже, побег из Рима — сущий пустяк по сравнению с тем, что ожидает их впереди…
12
До полудня оставалось около часа, когда дверь казармы распахнулась и на пороге появился офицер-римлянин. Перья, венчавшие его сверкающий шлем, мазнули по притолоке, и офицер чуть наклонился, входя, — видимо, боялся попортить свой изумительный наряд. Римлянин резко сказал:
— Пошли! — и тут же отступил вправо.
В казарму ввалились солдаты. Они храбро набросились на пленников. Медведь в одну секунду оказался опутан поперек тела железными цепями. Брату Лэльдо примотали руки к телу. Желтокожий Ринпо сохранил свободу движений, но рядом с ним все же постоянно держались два солдата, настороженно поглядывавшие на чужака. Не слишком-то ему здесь доверяют, подумал молодой американский эливенер, поглядывая на товарища по Братству Одиннадцатой Заповеди.
Невольных гладиаторов вывели на улицу и повели вдоль стены Колизея к ближайшим воротам. Точнее, это был высокий и широкий туннель, прорезавший насквозь это невероятное строение, называвшееся Колизеем или амфитеатром Флавиев. Брат Лэльдо и Горм в предшествовавшие часы занимались не только репетицией «боя» с братом Ринпо, но и выслушали массу важной и интересной информации о послеядерной истории вечного города. И знали, что Колизей, построенный почти точно по древним чертежам, — это, собственно говоря, стадион овальной формы, с шестью ярусами трибун. Внутрь стадиона вели сквозные проходы под трибунами, арки, украшенные с наружной и внутренней сторон мраморными колоннами. Брат Лэльдо, войдя в арку-туннель, с любопытством посмотрел вверх. Отличная кладка, подумал он, на американском континенте так не умеют — ни на севере, ни на юге. Ни арки, ни каменные купола и шатры не давались американским каменщикам. Впрочем, возможно, им просто не приходило в голову постараться как следует…
Но вот пленники очутились во внутреннем пространстве Колизея, и брат Лэльдо и медведь одновременно ахнули от изумления. Да, зрелище оказалось впечатляющим! Подобного строения даже брат Лэльдо вообразить не мог, не говоря уж о лесном жителе Горме.
Трибуны величавыми ярусами уходили вверх. Секторы разделялись широкими мраморными лестницами, ведущими, казалось, к самым облакам. Первый, второй и третий ярусы были украшены колоннами. Общая высота сооружения достигала, пожалуй, метров шестидесяти. Нижний ярус состоял из роскошных лож, явно предназначенных для особо знатных персон. А на самом верхнем даже простых скамеек не было — там зрителям приходилось стоять на ногах.
Пленников быстро провели вдоль лож до небольшой служебной двери у основания одной из лестниц. Они очутились в глубоком полуподвальном помещении. Там их ожидали те, в чьи обязанности входило придать выступавшим на арене бойцам надлежащий вид, — гримеры и костюмеры.
Пленников развязали. Солдаты окружили их, держа наготове копья с чрезвычайно острыми наконечниками, — и под бдительными взглядами воинов гримеры начали работу, явно опасаясь, что эти чужаки выкинут какой-нибудь неприятный фокус.
Но пленники и не думали оказывать сопротивление. Во-первых, не гримеры были виноваты в происходящем, а во-вторых, им и самим хотелось поскорее очутиться на арене — и сбежать наконец из этого проклятого вечного города. Поэтому и брат Лэльдо, и Горм всячески старались помочь тем людям, которые обязаны были привести в должный порядок внешность чужаков.
Прежде всего американского эливенера переодели. Ловкие руки сорвали с него бесформенную коричневую хламиду с большим капюшоном, — но никто не стал возражать, когда брат Лэльдо сказал, что должен забрать из карманов свои личные вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39