В это утро в ее голосе не было журчащих нот.
— Господи боже, Сьюзен, неужели это не могло подождать? — раздраженно взвизгнула Бинки. — Твой отец в душе. Я скажу, чтобы он тебе перезвонил.
— Да, будь так добра, передай ему, — ответила Сьюзен.
Через четверть часа ей перезвонил отец.
— Сьюзен, Бинки просто сокрушается. Она была такая сонная, когда взяла трубку, что даже не спросила, как ты поживаешь.
«Ради всего святого, папа, — мысленно взмолилась Сьюзен, — неужели ты совершенно отупел и не понимаешь, что таким образом она просто дает мне понять — на случай, если до меня самой не дошло, — что я ее разбудила?»
— Передай ей, что все нормально, — сказала она вслух, — но, папа... то есть, Чарльз, мне нужна твоя помощь.
— Для моей девочки — все, что угодно.
— Отлично. Я хочу, чтобы ты как можно скорее перевел в Лондон пять тысяч триста долларов. Я могу позвонить к тебе на работу и оставить все данные секретарше, если хочешь, но это нужно сделать немедленно. Я тебе, конечно, все верну, но мне нужно перевести деньги с накопительного счета, а на это потребуется несколько дней.
— И думать забудь. Я рад сделать для тебя все, что смогу, родная моя. Только скажи: что-то случилось? Почему такая срочность? Ты не заболела? А может, у тебя неприятности?
«Как это мило, — усмехнулась про себя Сьюзен. — Наконец-то ты заговорил как отец».
— Ничего страшного не случилось. Я помогаю одному моему другу в расследовании. Нам нужно кое-кого опознать по фотографиям, сделанным в круизе.
— Слава богу. Диктуй данные, я обо всем позабочусь сию же минуту. Знаешь, Сьюзен, я бы хотел, чтобы ты чаще обращалась ко мне за помощью. Мне это доставляет удовольствие. Я тебя слишком редко вижу. Мне тебя не хватает.
Сьюзен почувствовала, как ее охватывает волна ностальгии, но эта волна мгновенно схлынула, как только она услышала на заднем плане недовольный голос Бинки.
Отец снисходительно усмехнулся.
— Извини, дорогая, мне пора. Бинки не хочет прерывать свой косметический сон, так что придется мне дать ей снова заснуть.
74
В пятницу утром Крис Райан откинулся назад в своем древнем вращающемся кресле и принялся изучать предварительные данные о Дугласе Лейтоне, полученные от осведомителей.
Первый отчет свидетельствовал в пользу Лейтона: он получил именно то образование, которое указывал во всех анкетах. Значит, он не из тех, что утверждают, будто учились в колледже, который на самом деле видели только на картинке. Но далее следовала информация, которая подтвердила имевшиеся у Криса подозрения. С Лейтоном явно что-то было не так. Он сменил четыре места работы после окончания юридического факультета, и, хотя у него были все данные, чтобы стать партнером какой-нибудь солидной фирмы, до сих пор этого так и не случилось.
Крис удивленно изогнул бровь, читая о финансовом положении Лейтона в настоящее время. Он, безусловно, занимал весьма завидное положение. Попечительство в Семейном фонде Клаузенов давало ему огромный потенциал, не говоря уж о перспективах получить непыльную и доходную работку после ухода на пенсию Хьюберта Марча, который уже сейчас обращался с ним как с престолонаследником. «Судя по тому, что мне говорила Сьюзен, перед миссис Клаузен он тоже стелется», — размышлял Райан.
Изучая отчеты, он подчеркнул маркером некоторые места, требовавшие дальнейшего расследования. Один существенный момент сразу бросался в глаза: при том, что работа Лейтона заключалась, с одной стороны, в сбережении, а с другой стороны, в распределении значительных сумм (за это ему и платили), у него самого, похоже, не было ни гроша за душой.
«В чем тут загвоздка? — удивился Крис. — Парню за тридцать, холост, никаких финансовых обязательств вроде бы нет. Работал на солидные фирмы за хорошие бабки, а поглядеть на него — так он просто нищий. Машину водит по доверенности, квартиру снимает. На счетах денег в обрез на покрытие месячных расходов. Ни следа сберегательного счета. Что же Лейтон делает со своими деньгами? — спросил он себя. — Не исключено, конечно, что он наркоман. Если так, скорее всего, как большинство наркоманов, он находит средства на свой кайф. И, уж конечно, не из зарплаты».
Крис мрачно ухмыльнулся. Первоначального материала хватало с головой, чтобы оправдать более углубленное расследование. Ох, до чего же он любил этот момент — когда чуешь след и бросаешься в погоню! «Позвоню-ка я Сьюзен, — решил он. — Она предпочитает быть в курсе с самого начала. И наверняка будет довольна, когда узнает, что оказалась права насчет Дугласа Лейтона: что-то подгнило в Датском королевстве».
75
Когда Сьюзен пришла в приемную, на автоответчике ее ждало сообщение от Пита Санчеса. С торжеством она прослушала известие о том, что они нашли кольцо. «Это может оказаться очень важным», — подумала она.
Она с минуту посидела за столом, мысленно составляя кусочки головоломки. Возможно, кольца и не были ключом к раскрытию преступления, но они являлись связующим звеном между всеми жертвами. И если она права, смерть Тиффани была вызвана не тем, что у нее было такое кольцо, а опасением, как бы она не опознала человека, купившего несколько таких же колец в сувенирной лавочке в Гринвич-Виллидж.
«Попробую изложить свою теорию Питу, а там посмотрим, что будет», — решила Сьюзен, берясь за телефон.
По голосу Санчеса было слышно, что он пребывает в превосходном настроении.
— В конторе окружного прокурора допрашивают подозреваемого, — радостно сообщил он. — Один из моих осведомителей навел нас на пару свидетелей, слышавших, как он расписывал, что собирается сделать с Тиффани. Так прямо и сказал, что возвращается в «Грот» и задаст ей жару. Он расколется. Ладно, что там с этим паршивым колечком?
Сьюзен старалась как можно тщательнее подбирать слова.
— Пит, возможно, я глубоко заблуждаюсь, но мне кажется, что эти бирюзовые кольца имеют самое непосредственное отношение к делу. Одно из них было найдено среди личных вещей женщины, пропавшей без вести три года назад. В понедельник мне на радио позвонила другая женщина и пообещала показать еще одно такое же кольцо. Мы считаем, что она потом передумала и решила послать кольцо по почте; она попала под машину в тот самый момент, когда направлялась в почтовое отделение. Полиция все еще расследует это дело, но, судя по всему, она не сама упала, ее толкнули. Тиффани обещала прислать свое кольцо, но передумала и решила оставить его у себя как воспоминание о былой любви. А потом она его выбросила, но тот, кто ее убил, об этом не знал, к тому же я не уверена...
— Сьюзен, — перебил ее Санчес, — парень, убивший Тиффани, арестован. Не понимаю, при чем тут кольцо с бирюзой. Мы знаем, что она говорила с тобой о своем бывшем дружке, парне по имени Мэтт Бауэр, и мы его проверили. В среду вечером он был с родителями в Вавилоне — гостил у своей невесты. Они обсуждали свадебные планы. Он уехал туда с родителями и с ними же вернулся много позже полуночи. Так что он чист.
— Поверь мне, Пит, это кольцо может оказаться очень важным. Оно у тебя?
— Прямо передо мной.
— Подожди минутку. — Сьюзен порылась в сумке и вытащила из бумажника кольцо, которое дала ей Джейн Клаузен. — Пит, ты не мог бы описать мне свое кольцо?
— Да ради бога. Кусочки бирюзы, влепленные в дешевый ободок. Сьюзен, таким колечкам цена грош за дюжину в базарный день.
— Внутри что-нибудь написано?
— Написано, но разобрать трудно. Ладно, тут говорится: «Ты мне принадлежишь».
Сьюзен рванула на себя верхний ящик стола и принялась рыться, пока не нашла лупу. Она поместила кольцо Регины Клаузен под лампу, чтобы рассмотреть его получше.
— Пит, у тебя лупа есть?
— Да, где-то тут лежала.
— Прошу тебя, сделай одолжение. Я хочу сравнить гравировку на кольцах. На том, что я держу в руке, большое заглавное "Т" с петлей, "д" и "л" тоже с широкими петлями.
— "Т" и "л" похожи, а вот "д" у меня без петли, — отрапортовал Пит. — Сьюзен, что происходит?
— Пит, прошу тебя, давай сделаем так, — умоляюще попросила Сьюзен. — Обращайся с этим кольцом как с материальной уликой, закажи в своей лаборатории увеличенные снимки со всех ракурсов и пришли их мне по факсу. И еще одно: я хочу сама поговорить с Мэттом Бауэром. Ты не дашь мне его номер телефона?
— Сьюзен, парень чист, — снисходительно заметил Пит.
— Я в этом ни минуты не сомневаюсь. Прошу тебя, Пит. Я же шла тебе навстречу, когда работала у окружного прокурора!
После минутного раздумья Санчес сказал:
— Карандаш есть? Пиши номер. — Когда Сьюзен повторила ему номер, чтобы убедиться, что записала правильно, он заговорил чисто профессиональным тоном: — Сьюзен, я уверен, что мы задержали убийцу Тиффани, но если у тебя появится что-то еще, я хочу об этом знать.
— Договорились, — пообещала Сьюзен.
Только она повесила трубку, как Дженет объявила, что ей звонит Крис Райан. Он рассказал ей все, что успел узнать о Дугласе Лейтоне, заключив свое сообщение следующим резюме:
— Сьюзи, мы идем по горячему следу.
«Ты даже сам не догадываешься, насколько ты прав», — подумала Сьюзен. — Мы идем сразу по нескольким горячим следам". Она попросила Криса держать ее в курсе и предупредила Дженет, что ждет важнейшего факса из Йонкерса.
76
В пятницу утром на короткий момент у Кэролин создалось впечатление, что она вроде бы приходит в себя. Ее сознание не совсем прояснилось, но как будто сосредоточилось на происходящем. Кэролин охватило странное ощущение: ей казалось, что она погрузилась в воду, ее несло течением в темной и мутной морской воде. Все вокруг было неясным и смутным. Даже боль — а боли было много — казалась какой-то расплывчатой. Боль разливалась по всему телу, словно стала его неотъемлемой частью.
Где же Джастин? Она ничего не понимала. Он был нужен ей. Что с ней случилось? Откуда взялась вся эта боль? Так трудно вспомнить... Он ей позвонил... Он рассердился на нее... Она рассказала о человеке, с которым познакомилась на корабле. Джастин позвонил ей...
— Джастин, не сердись... Я люблю тебя! — вскричала она. — У меня никогда никого не было!
Но никто ее не услышал, она все еще была под водой.
Почему ей так плохо, так дурно? Где она? Кэролин почувствовала, что всплывает на поверхность.
— Джастин... — прошептала она.
Она не знала, не могла знать, что над ее постелью склонилась медсестра. Кэролин просто хотела объяснить Джастину, что она не хотела причинить ему боль, что не надо на нее сердиться.
— Джастин, прошу, не надо! — умоляюще шепнула она и опять уплыла подальше от боли, погрузилась в спасительную темноту.
Дежурной медсестре было приказано докладывать обо всем, что скажет Кэролин Уэллс, поэтому она позвонила капитану Тому Ши в 19-й участок. Ее звонок перевели в кабинет, где капитан уже не в первый раз выслушивал показания Джастина Уэллса о его передвижениях в понедельник после полудня: о том, как он позвонил жене, выразил свое недовольство звонком на радио, потом отправился домой, чтобы поговорить с ней лично, и, не застав ее дома, вернулся на работу, но перед этим сменил твидовое пальто на габардиновое. За все это время он ни на минуту не столкнулся с женой.
Выслушав донесение медсестры, Ши попросил:
— Мистер Уэллс, вот послушайте.
Губы Джастина Уэллса плотно сжались, его лицо побагровело, когда сестра, запинаясь, повторила ему слова Кэролин.
— Спасибо, — сказал он тихо, потом положил трубку и поднялся на ноги. — Вы меня арестуете?
— Пока нет.
— Что ж, вы найдете меня в больнице. Когда жена полностью придет в себя, ей потребуется моя помощь. Вне зависимости от того, вспомнит ли она, что с ней произошло, или нет, в одном можете быть уверены: сколько бы вы ни пытались выстроить против меня уголовное дело, Кэролин знает, что я скорее наложу на себя руки, чем причиню ей боль.
Ши выждал, пока за Уэллсом не закрылась дверь, прежде чем позвонить дежурному сержанту.
— Пошлите женщину-полицейского в больницу Ленокс-Хилл, — приказал он. — Скажите ей, что она ответит головой, если хоть на минуту оставит Джастина Уэллса в палате наедине с женой.
Он положил трубку и еще долго сидел, размышляя над аспектами дела и мысленно содрогаясь перед перспективой новой встречи с Оливером Бейкером, который позвонил и заявил, что хочет дополнить свои показания. Но Бейкер действительно оказался ценным свидетелем, этого капитан Ши не мог отрицать. Он видел, как кто-то вытащил конверт из-под локтя Кэролин Уэллс, он был твердо уверен, что адрес на конверте был написан печатными буквами, что конверт был адресован какому-то доктору, он решительно заявил, что мужчина, схвативший конверт, был в плаще от «Берберри».
«Может, память Бейкера еще больше прояснилась, — думал Ши, — отсюда и просьба о новой встрече». Несколько часов назад он в числе немногих был на похоронах Хильды Джонсон, и у него просто руки чесались засадить в тюрьму Джастина Уэллса. «Какого еще незнакомца, — рассуждал он, — Хильда Джонсон могла впустить ночью в свою квартиру, если не человека, представившегося мужем женщины, которую у нее на глазах толкнули под колеса автофургона?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45