Сон оказался настолько продолжительным некрепким, что на следующее утро она прибыла в дом у Ланкастерских ворот на полчаса позже обычного и застала лорда Эргли в крайнем волнении.
— Нет, нет, ничего страшного! — поспешил успокоить ее судья. — Просто мне вдруг почудилось, что вы никогда не придете. Да и как не беспокоиться? Вы только поглядите, — и он протянул ей газету.
— «Странное происшествие в Бирмингеме, — прочитала Хлоя, — пропавший человек грабит лабораторию».
«Вчера, — торопливо скользила она глазами по строчкам, — считавшийся пропавшим без вести лаборант Илия Пондон был обнаружен в Бирмингеме при странных обстоятельствах. Профессор Пеллишер, чьим ассистентом и был пропавший, находился в Лондоне. Старший лаборант, совершавший обход помещений, обнаружил Пондона в лаборатории, запертой на ключ снаружи. Весь предыдущий день лабораторией никто не пользовался, а ключа у Лондона не было. Попытки добиться объяснений ни к чему не привели. Лондон крайне удивлен и, видимо, потерял память. Остается предположить, что ему был известен какой-то другой способ проникновения в закрытое помещение».
— «Другой способ»! — фыркнул лорд Эргли. — «Крайне удивлен»! По-моему, крайне удивляться ему надо было до этого. Понимаете, Хлоя, ведь это мы с вами сделали!
Это мы дали ему способ проникнуть!
— Мы? — растерянно переспросила Хлоя.
— Ну, конечно, мы! Правда, силой камня, но ведь именно мы решились применить эту силу! О Небеса! Как я рад! — лорд Эргли в возбуждении расхаживал по кабинету. — Интересно, как он сам это воспринимает? Знает? Догадывается?
Что он видел? Или чувствовал? Что он сделал, в конце концов? Просто ухватил за хвост вечер пятницы? А его память . — судья замолчал, глубоко задумавшись.
— Вы думаете, нам нужно знать об этом? — спросила Хлоя.
— Нужно или не нужно — не знаю, но хочется! — воскликнул судья.
— Мне тоже, — призналась Хлоя. — Хотите, я съезжу в Бирмингем и поговорю с ним?
— Ах, как это все сложно, — покачал головой судья. — Правительство, Джайлс, Шилдрейк, мэр, персы!
Хлоя мысленно добавила к этому перечню Френка (а если бы знала, к чему привела их вчерашняя размолвка, смело могла бы добавить и председателя Национального транспортного союза), но промолчала.
— Я не хочу отпускать вас, — продолжал судья, — но расспросить Пондона надо бы… если он хоть что-нибудь знает, — добавил он в сомнении. — Может, кто-нибудь съездит вместе с вами? Как насчет вашего друга?
— Ой, нет! — воскликнула Хлоя. — Со мной ничего не случится, — горячо начала убеждать она. — С какой стати им угрожать мне?
— Я вам говорил вчера, — напомнил судья, — им нужны все камни. Правительство этого очень хочет, и Шилдрейк хочет того же, а может, и персы тоже. Теперь еще и мэр прибавится, он вот-вот сообразит, что камень есть и у меня.
— Вы не сказали ему? — удивилась Хлоя.
— Нет, ничего я ему не сказал. Я вообще предпочитаю теперь ни с кем, кроме вас, об этом не говорить. Другие скажут, и вот тогда он насядет на меня, чтобы я ехал в Рич и лечил всех подряд.
О такой возможности Хлоя даже не думала и теперь с удивлением смотрела на судью.
— А вы поехали бы? — спросила она.
— Честное слово, не знаю, — ответил лорд Эргли. — Да я ведь не знаю даже, что произойдет в следующий момент. Все может быть. Мигнуть не успеешь, как засядешь посреди базарной площади с камнем в руке и будешь смотреть, как расслабленные собирают свои постели и идут себе восвояси.
Нет, об этом лучше потом. Так вы действительно хотите поехать в Бирмингем?
— Наверное, надо съездить, — ответила Хлоя. — Интересно повидаться с человеком, которого вы спасли. По-моему, хорошо бы расспросить его.
Лорд Эргли подошел к телефону.
— Вы помните Донкастера? — неожиданно спросил он.
— Да, помню, конечно, — удивилась Хлоя. — А что?
— Ну и как он вам? — поинтересовался судья.
— Довольно симпатичный, интеллигентный человек, — пожала плечами Хлоя. — Но я особенно не приглядывалась…
— Но вы не станете возражать, если он составит вам компанию?
— Зачем? Наверное, не стоит. Впрочем, если вы хотите… Очень приятно, что вы беспокоитесь обо мне, — неожиданно добавила Хлоя.
Судья уже звонил в гостиницу, где остановился Донкастер, и только рукой махнул. Ожидая, пока портье разыщет Оливера, он лукаво подмигнул Хлое:
— А когда все это кончится, — должно же оно когда-нибудь кончиться, — вернемся к нашей «Природе Закона», а?
Если захотите, конечно. Нельзя сказать, чтобы она вас сильно волновала, верно?
Хлоя слегка покраснела, но тоже нашла в себе силы улыбнуться.
— Нет, вы не правы, что-то в ней есть. Просто сейчас это кажется таким далеким от всего, от…
— От людей, — подсказал лорд Эргли. — Но ведь и камень такой же. Или кажется таким. А что до наших вчерашних гипотез… Это мистер Донкастер? Лорд Эргли. Мистер Донкастер, как у вас с делами на сегодня?.. Ни своих, ни донкихотских?.. Вот и хорошо. Я хотел вам предложить составить компанию мисс Барнет… Она едет в Бирмингем. Да, все по тому же делу… Да, конечно, она вам по дороге все расскажет. Ну вот и отлично. Спасибо. До свидания. — Он положил трубку. — Так. Это уладили.
— Не знаю, какой от него толк в этой поездке, — с сомнением проговорила Хлоя.
— Ничего, ничего, займется ленчем, билетами, — сказал лорд Эргли. — Да, кстати, а деньги-то у вас есть? Я вам выдам.
Будет присматривать за вашей спиной, а то еще бросится какой-нибудь перс с ятаганом, или с чем они там бросаются?
— А от меня какой толк? — грустно спросила Хлоя.
— Самый большой, — торжественно заверил ее судья. — Вы проникнете в природу камня. — Он ободряюще положил руку на плечо девушки, и она несмело коснулась ее своей рукой. — Может статься, еще до конца всей этой истории нам придется положиться на камень, — серьезно продолжал он, — и хорошо бы знать, стоит ли это делать.
Глава 12
Проблемы национального транспорта
Председатель Национального транспортного союза слушал своего подчиненного с явным недоверием. Если бы должность не приучила его быть осторожным с людьми, он давно бы выставил вон этого Карнеги с его дурацкими историями.
— Ты полагаешь, я поверю в человека, проходящего сквозь стены? — мрачно спросил он.
— Нет, сэр, что вы, сэр! — почтительно произнес Карнеги. — Я и не думал, что вы поверите. Я просто хотел поставить вас в известность, что об этом говорят.
— «Говорят» — это, стало быть, твой приятель? — еще мрачнее осведомился Председатель. — А доказательств у него, конечно, никаких, да?
— Он упоминал лорда Эргли, сэр, — негромко сказал Карнеги. — Именно поэтому я и решил вам рассказать.
— Что?! Ты имеешь в виду Верховного судью? Я, видно, прослушал. Повтори-ка это место еще раз.
— Да, сэр. Девушка моего приятеля — секретарша Верховного судьи, сэр.
Теофилус Мерридью встал, подошел к камину и некоторое время смотрел на огонь.
— Нет, это какая-то ерунда! — наконец бросил он раздраженно. — Но что-то же там должно в основе быть, чтобы получилась такая фантастическая история! Карнеги, я хотел бы сам поговорить с этим твоим приятелем.
— Пожалуйста, сэр. Только имейте в виду, он не собирался рассказывать мне так много.
— Я бы не сказал, что он много наговорил. Лорд Эргли — это совсем другое дело. Я как-то раз встречался с ним в одной комиссии, весьма толковый человек… И все-таки уж очень нелепо все. Черт возьми, что же у них там есть на самом деле? Ну-ка, расскажи еще раз, сначала.
Карнеги вновь поведал свою историю, особенно напирая на то, что сам в нее не верит, но, выполняя служебный долг, счел необходимым донести эти слухи до начальства, так как они связаны в какой-то мере с транспортом.
Мерридью выслушал его уже намного внимательней и задумался.
— Как бы нам заполучить кусочек этого драгоценного камня? — проговорил он. — Ты говоришь, у кого он?
— Ну, сэр, кусочек есть у девушки моего друга, есть у лорда Эргли, есть в правительстве после всех этих волнений в Риче. Наверное, еще у кого-нибудь. А-а, у Шилдрейка!
— Что? — во второй раз изумился председатель. — У Шилдрейка из «Атлантических Авиакомпаний»? Что же ты сразу не сказал? Я его прекрасно знаю. Вот его-то я, пожалуй, и расспрошу. Если он в курсе, что-нибудь я из него вытряхну.
— Мне показалось, сэр, — позволил себе тонко улыбнуться Карнеги, — что он в этой истории по другую сторону баррикад, если можно так выразиться.
— Ерунда! — заявил Мерридью. — Доходы — это работа, а работа — это доходы. Мы ведь договорились с американцами на согласительной конференции? Вот и хорошо.
Попробую добраться до него прямо сейчас.
Когда этим же утром, чуть позже, Шилдрейку доложили, что его хочет видеть Мерридью, американец не удивился.
В последнее время председатель Союза звонил и заходил довольно часто.
— Меня привело к вам одно забавное дельце, — в шутливом тоне начал Мерридью, усаживаясь в кресло. — Вы бы не рассказали мне побольше об этом вашем камне?
Шилдрейк опешил. Он никак не ожидал, что целебные свойства камня (ни о каких других газеты не знали) могут заинтересовать председателя Транспортного союза.
— А с какой стороны он вас интересует? — попытался он спросить как можно более равнодушно.
Председатель и вовсе был настороже. Понимая, насколько легко здесь можно нарваться на отпор или сморозить глупость, он все-таки сделал шаг вперед.
— Я просто надеялся проверить у вас, насколько справедливы слухи, исходящие от Верховного судьи. Что за странная связь у вашего камня с транспортом?
Шилдрейку пришлось опешить вторично.
— Транспорт? — фальшивым тоном переспросил он. — А что лорд Эргли говорил о транспорте?
— Нет, так не пойдет, — усмехнулся Мерридью. — Меня на такую удочку не поймаешь. Закон лучше не трогать.
Судью давайте вычеркнем. Я просто хотел узнать, сколько правды в тех разговорах, что так или иначе пошли по Лондону. Не мне вам говорить, что мы не очень-то заинтересованы в сокращении транспортного потенциала. Да и вам это ни к чему.
Шилдрейк задумался. С одной стороны, он не понимал, почему должен радеть за тайну, с другой стороны, имея за спиной Союз транспортников, можно нажать на правительство, чтобы оно определилось наконец в своих желаниях и чтобы эти желания не слишком расходились с его собственными.
Конечно, первым делом надо бы закрепить права на свой камень, но еще важнее прекратить появление новых камней, и чтоб даже мыслей об этом ни у кого не появлялось. Но ведь и Мерридью тоже должен быть в этом заинтересован.
Прикинув все это, а также учитывая репутацию Председателя как человека опытного и осторожного, Шилдрейк, опуская пока имена, кое-что рассказал Мерридью о свойствах камня и о реакции правительства на последние события. Под конец он достал из жилетного кармана свой камень и продемонстрировал Председателю.
— Ну и ну, — только и смог сказать Мерридью, — надеюсь, эта штука не собирается уничтожать все транспортные средства на островах? С виду — ни то ни се. И… и для чего оно вообще?
— Тамалти назвал его оригиналом всего сущего, — неуверенно произнес Шилдрейк.
— М-да, весьма оригинальное мнение, — попробовал пошутить Мерридью, не сводя глаз с камня.
— А лорд Эргли как-то сказал моей жене, — продолжал Шилдрейк, — что это центр и источник всего на свете.
— Чего — всего? — не понял Мерридью. — Послушайте, Шилдрейк, может, вы мне лучше покажете, как он действует, а? Ну, что происходит, когда им пользуются, если так можно сказать.
Шилдрейк не видел оснований в отказе, и через несколько минут совершенно ошарашенный и сильно обеспокоенный Мерридью снова возник в своем кресле. Теперь и он понимал, какая угроза нависла над судьбой всего транспорта в стране. Он твердо убедился, что необходимо всеми способами воспрепятствовать появлению новых экземпляров. С другой стороны, теперь ему до дрожи хотелось иметь такой же.
— А что будет делать со своим камнем эта секретарша? — спросил он. — Карнеги сказал мне, что у нее тоже есть экземпляр.
— Да, я знаю, — поморщился Шилдрейк. — У судьи тоже есть. Я пытался повлиять на Белсмера, чтобы он принял какие-нибудь меры, но… судья — слишком значительная фигура, чтобы… ну, чтобы решить этот вопрос простыми способами. По-моему, судья не очень-то расположен пользоваться своим камнем, но я все равно молю Бога, чтобы все экземпляры удалось собрать в одном месте. Вы же видите, нельзя допустить, чтобы они разбрелись по свету.
Мерридью еще немного посидел, задумавшись, а потом встал.
— Да, — сказал он, — хорошо, что в этом мы сходимся. Я вас очень прошу, дайте мне знать, как будут разворачиваться события.
— Ладно, — кивнул Шилдрейк. — только хорошо бы оставить все это между нами. По-моему, не стоит понапрасну волновать профсоюзные конференции. И подумайте, как нам удержать лорда Эргли…
— Не знаю, получится ли… Хорошо, я подумаю. До свидания.
Все еще пребывая в задумчивости, Мерридью вернулся к себе и сразу же вызвал Карнеги.
— Я повидался с Шилдрейком, — сообщил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38