Владение им может привести к самым непредсказуемым последствиям.
Я призываю вас действовать с максимальной осторожностью.
Я даже отваживаюсь предложить вам подумать о передаче камня на мое попечение вплоть до решения этого вопроса в верхах. На подобную дерзость толкает меня нешуточное беспокойство, вызванное сложившейся ситуацией. Это не пустые слова. Вовсе не обязательно, но вполне возможно, что и ваша жизнь, и жизнь вашего мужа могут оказаться в опасности.
Прошу вас, посоветуйтесь с ним, взвесьте все и помните о моем предложении. Оно более чем серьезно.
«Неужто ее даже этим не проймешь?» — «подумал он.
Сесилия сосредоточенно смотрела в пол, и судья украдкой взглянул на Хлою. На лице девушки он прочел безоговорочное одобрение всем своим планам.
Миссис Шилдрейк пребывала в немалом затруднении.
Кажется, ей ничего не оставалось, кроме как отправиться на совет с Энгусом и поискать другие способы выведать тайну камня. Она уже приготовила довольно неопределенную прощальную фразу, но в это время дверь распахнулась и в гостиную вошел сэр Джайлс Тамалти. Он машинально кивнул судье и уставился на посетителей.
— Вы заняты? Я хотел поговорить с вами.
— У меня тоже было такое желание, — ответил судья.
Тон его голоса заставил Хлою встряхнуться, а Сесилию сбил с толка. Она даже забыла порядок слов в подготовленном прощании.
— К сожалению, больше ничем не могу помочь, миссис Шилдрейк, — обратился к ней лорд Эргли.
— Знаете, как-то это все неубедительно, — поджав губы, заявила Сесилия. — Я уж лучше схожу к нашему послу. Мы все-таки граждане Соединенных Штатов и, насколько я понимаю, не подлежим вашей юрисдикции.
— Это верно, — кивнул лорд Эргли, дожидаясь, когда она наконец, уйдет.
— Надо же разобраться, кому может принадлежать камень, — продолжала тихо скандалить Сесилия, — кто может его продавать, а кто — нет.
— Вот так здорово! — воскликнул сэр Джайлс. — У вас тоже есть камень? Это ваш, Эргли, или Реджинальда?
Надеюсь, вы за него не переплатили? — насмешливо спросил он у опешившей американки.
Сесилия чуть не кинулась к нему.
— О, к сожалению, не знаю вашего имени, — затараторила она, — но, может, хоть вы мне расскажете про эту штуку. А то все так загадочно. Мы, мой муж и я, купили камень у мистера Монтегю, а теперь нам говорят, что он не имел права продавать его.
— Имел, имел, — успокоил ее сэр Джайлс. — Я дал ему один вчера утром.
— Так это с вашего камня все началось? — спросила Сесилия.
— Конечно, — кивнул сэр Джайлс, — а что, кто-нибудь против?
— Тамалти, вы прекрасно знаете, кто, — сдержанно заметил Верховный судья.
— А-а, кучка религиозных маньяков, — пренебрежительно отмахнулся сэр Джайлс. — Неужели вы с ними заодно, Эргли?
Судья помолчал, но приверженность к истине в конце концов заставила его ответить:
— Нет. Я пока слишком мало знаю. Именно поэтому я хочу поговорить с тобой, как только эта дама уйдет. — Судья прекрасно понимал, что фраза прозвучала грубо, но смягчить ее не захотел. Существовали заботы и поважнее, чем любопытство миссис Шилдрейк. Кажется, судья не вполне уловил, что ее камень потерян, в рассказе Сесилии это прозвучало как-то вскользь, вполне можно было понять, что ее муж нашел камень сразу после их с Хлоей отъезда.
Сесилия в ответ на грубость повернулась спиной к судье и заговорила с Тамалти.
— Мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов, сэр Джайлс. Не могли бы вы уделить мне полчасика?
В первый момент сэр Джайлс едва не послал ее ко всем чертям. Но его насторожили интонации лорда Эргли. Хорошее настроение разом исчезло. Тамалти не раз приходилось попадать в довольно опасные переделки в самых разных уголках земли, у него выработалось прекрасное чутье на враждебность, и вот теперь он ясно почувствовал ее в интонациях судьи. Причин он не знал, но и ошибки в своих ощущениях не допускал.
А если Эргли решил вдруг переметнуться, пожалуй, не стоит пренебрегать этой дамочкой, кем бы она ни была. Раз она приобрела камень, значит, у нее водились деньги, и немалые, а где деньги, там и власть, которая может оказаться весьма кстати, если Эргли ему больше не друг. Может, и не стоило затевать эту игру, не настолько все плохо, чтобы палить в Эргли из первого же попавшегося ружья неизвестного калибра, но видно же: эти двое не в восторге друг от друга. Если раньше он относился к судье, как и ко всему прочему человечеству, с привычным рассеянным презрением, то теперь вдруг испытал к этому большому человеку вспышку острой неприязни.
Поэтому он взял предложенную визитную карточку и, не обещая ничего определенного, пробурчал что-то насчет «позвонить», после чего с холодной учтивостью выпроводил Сесилию вон. Кажется, она не заметила его бесцеремонности.
Мысли Сесилии удовлетворенно вращались вокруг подтверждения ее прав собственности.
Когда она вышла, Хлоя нерешительно привстала, но судья коротким жестом вернул ее на место.
Сэр Джайлс уронил себя в кресло.
— Ну, — сказал он, — так что у вас за проблемы? Кстати, Эргли, ваша… м-м, секретарша… нам что, нужен свидетель для суда?
Небольшая пауза перед словом «секретарша» не ускользнула от внимания его слушателей, но и не произвела на них впечатления.
— Я хочу знать, что вы делали в Бирмингеме? — довольно резко спросил судья.
Сэр Джайлс с искренним изумлением воззрился на него.
— Да ведь я за тем и приехал, чтобы рассказать об этом, — проговорил он. — Я думаю, вы поможете мне выяснить кое-какие обстоятельства.
— Конечно, помогу, — ответил лорд Эргли. — Только сначала я хотел бы знать, что вы там натворили.
— По-моему, вы выбрали неверный тон, — ухмыльнулся сэр Джайлс. — Мы ведь сейчас не в вашем свинячьем суде.
Сегодня утром мы с Пеллишером экспериментировали, но разрази меня гром, если я понял, что у нас получилось…
— Я хочу знать о ваших экспериментах прошлой ночью, — перебил его судья.
Сэр Джайлс удивился не на шутку.
— Ночью? А что вы знаете о прошлой ночи? Не было там ничего особенного.
— Кому вы дали камень? — настаивал судья. — Что произошло с этим человеком?
— Ах, вот вы о чем, — задумчиво проговорил сэр Джайлс. — Интересно, откуда вам про это известно? Вы что же, шпионили за мной с помощью этого ископаемого куска навоза? Ну, я угадал? Ага, значит, он еще кое-что может. Именно это мне и нужно было. Ладно. Слушайте. Сегодня утром мы с Пеллишером…
— Что случилось с тем человеком? — снова перебил его лорд Эргли.
— Черт возьми, почем я знаю! — с раздражением воскликнул сэр Джайлс. — Я же говорю вам, одно с другим связано. Может, этот парень носится где-нибудь на прошлой неделе… хотя нет, мы же договаривались о двенадцати часах.
Наверное, скоро вернется. Правда, в девять его еще не было. В конце концов, если он вам так нужен, можете сами его разыскивать. Только сначала скажите мне как на духу: есть я здесь или меня нет?
Воспользовавшись удивлением слушателей, сэр Джайлс кратко обрисовал мучившую его проблему. Надо сказать, она весьма заинтересовала лорда Эргли.
— Насколько я могу судить, вы — здесь, — сказал он наконец. — И это на самом деле вы, как и положено, во плоти. Я-то ведь не терял ни получаса, ни минуты.
— Да знаю я, знаю, — страдальчески сморщившись, махнул рукой сэр Джайлс. — Я другого не пойму. Вы-то меня видите, само собой, а вот я действительно ли вижу вас или просто знаю о том, что должен видеть? Из-за этой проклятой путаницы с минимальным временем эксперимента возникает проблема памяти. В половину двенадцатого я все помнил. Но точно так же я помнил бы все, если бы прожил эти полчаса нормально. Эргли, ради всего святого, не будьте таким же бестолковым, как Пеллишер. Вы же должны уметь думать хоть немножко, иначе какой из вас Верховный судья? Раз вы могли увидеть, что происходило в Бирмингеме прошлой ночью, значит, могли понаблюдать и за сегодняшним утром! Тут-то бояться нечего.
— Я ничего не стану делать для вас, пока не выручу вашу… жертву, — последнее прозвучало, пожалуй, немного театрально. Судья это почувствовал и сбавил тон. — Но даже если мы вытащим беднягу, я не уверен, что захочу помогать вам. Вряд ли камень предназначен для того, чтобы распутывать вами же созданные парадоксы.
— А для чего же он, по-вашему, предназначен? — ехидно спросил сэр Джайлс. — Или вы думали использовать его в качестве наглядного пособия на уроке но Священному Писанию? Я же вижу, что-то не так, и хочу знать причину. А если вы мне не скажете, я, пожалуй, обращусь к сторожу в зоопарке. Особой разницы нет.
— Обращайтесь на здоровье, — согласился лорд Эргли.
К нему потихоньку возвращалось доброе расположение духа. Во-первых, он, кажется, понял, что несчастного ассистента Пеллишера можно вытащить, во-вторых, приятно было видеть, что у Джайлса все пошло наперекосяк.
— Обращайтесь, — повторил он. — А я теперь и пальцем не пошевельну, пока не приму всех мер предосторожности. На вашем месте я бы тоже об этом подумал. Ведь если в ваших рассуждениях нет ошибки, придется проделать все это еще не раз.
— Боже правый! — воздел руки сэр Джайлс. — Да как же вы не видите, что у меня нет выбора до следующего раза? Нет, Эргли, вы такой же слабоумный, как и все остальные. Значит, вы не собираетесь ничего делать, да?
— По крайней мере, сейчас. Знаете, Тамалти, будь у вас поменьше самоуверенности, вам бы цены не было. Вы ведь блефуете, Тамалти. Вы совсем не так уж уверены в себе, как хотите показать, а?
Сэр Джайлс ничего не ответил. Он еще с минуту сидел в кресле, потом встал и вышел из кабинета, бормоча под нос: «Ладно, ладно, еще увидим…» Лорд Эргли посмотрел на Хлою.
— «Все странные и страньше», — развел он руками. — Это же надо: Джайлс, стреляный воробей, и так попался! Нет, определенно этот камень — замечательная вещь! Ну а теперь, — голос его изменился и стал будничным, — расскажите-ка мне, что все-таки произошло сегодня днем?
Хлоя без утайки поведала ему обо всех своих приключениях.
— Выходит, один из камней лежит себе где-то на травке в пригороде, — задумчиво проговорил судья, выслушав девушку. — Интересная новость для нашего друга Хаджи. Ну да ладно. Теперь послушайте, что было у меня… — он коротко описал свои эксперименты с камнем. — Таким образом, — закончил он через несколько минут, — можно считать установленным, что камень позволяет двигаться в пространстве, во времени и в сфере мысли. Хорошо бы узнать, в чем еще.
— А разве бывает еще что-нибудь? — удивилась Хлоя.
— Хаджи говорил о Непостижимом, — задумчиво ответил лорд Эргли, — но кто его знает, что он имел в виду.
— А вы как думаете?
— Дитя мое, — грустно улыбнулся судья, — я уже стар и всю жизнь занимался вполне определенными вещами. Я не искал опоры в религии и не верил тем сказкам, которые рассказывают церковники. К вере это не имеет отношения. Так вот, занимаясь своим делом, я нет-нет да и удивлялся одной вещи, но глубоко, наверное, не задумывался. Я вот о чем. Иногда бывает, работаешь изо всех сил, делаешь все, что можешь, а потом встаешь, довольный собой и миром, чувствуя, что в нем благодаря тебе изменилось нечто. Конечно, есть всякие слова: гордость, самоотдача, радость творчества, но их недостаточно.
Вот я и подумал: а может, у этого приятного чувства есть более глубокое основание? Ведь если занимаешься собой, такого удовлетворения никогда не достигнешь. А сегодня мне вдруг подумалось, что камень имеет к этому чувству самое непосредственное отношение. А если это так, значит, ни один из этих людей ни за что не постигнет его тайны.
— Предел Стремлений? — спросила Хлоя.
— У меня-то стремлений вообще не осталось, — вздохнул лорд Эргли. — Нет, я думаю, Предел Стремлений — это другое. Я не знаю, где и как искать его, но думаю, кто-нибудь непременно найдет. А еще я думаю, что камень, похоже, сам способен выбирать, что ему делать… Хотя это уж и вовсе фантастика, верно?
— Я что-то начала сомневаться, был ли камень в короне Соломона, — задумчиво сказала Хлоя, — и был ли Сулейман действительно мудрейшим из людей?
— Говорят, был, — ответил лорд Эргли. — Ну что, теперь будете искать мудрость в камне?
— Мудрость.». Какая она? — спросила Хлоя.
— А вот на этот вопрос, — улыбнувшись, сказал лорд Эргли, — не знает ответа даже хранитель всех законов Англии.
Глава 7
Чудеса в Риче
Еще не успев спуститься с лестницы, миссис Пентридж и Оливер поняли, что кто-то давно и упорно стучит в дверь.
Не мудрено, что они не слышали стука раньше. Вид миссис Фергюсон, двигавшейся на своих ногах в наброшенном на плечи халате, заставил их забыть обо всем на свете. Старая дама, наплевав в равной степени и на возраст, и на свой паралич, шла чуть ли не вприпрыжку. Миссис Пентридж с явной неохотой отвлеклась от этого захватывающего аттракциона, открыла дверь и поспешно вернулась, мимоходом сообщив Донкастеру: «Это к вам, сэр».
— Ко мне? — удивился Оливер. — О черт! — он тут же вспомнил лунатика, тащившегося за ним вдоль изгороди и канючившего свой камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Я призываю вас действовать с максимальной осторожностью.
Я даже отваживаюсь предложить вам подумать о передаче камня на мое попечение вплоть до решения этого вопроса в верхах. На подобную дерзость толкает меня нешуточное беспокойство, вызванное сложившейся ситуацией. Это не пустые слова. Вовсе не обязательно, но вполне возможно, что и ваша жизнь, и жизнь вашего мужа могут оказаться в опасности.
Прошу вас, посоветуйтесь с ним, взвесьте все и помните о моем предложении. Оно более чем серьезно.
«Неужто ее даже этим не проймешь?» — «подумал он.
Сесилия сосредоточенно смотрела в пол, и судья украдкой взглянул на Хлою. На лице девушки он прочел безоговорочное одобрение всем своим планам.
Миссис Шилдрейк пребывала в немалом затруднении.
Кажется, ей ничего не оставалось, кроме как отправиться на совет с Энгусом и поискать другие способы выведать тайну камня. Она уже приготовила довольно неопределенную прощальную фразу, но в это время дверь распахнулась и в гостиную вошел сэр Джайлс Тамалти. Он машинально кивнул судье и уставился на посетителей.
— Вы заняты? Я хотел поговорить с вами.
— У меня тоже было такое желание, — ответил судья.
Тон его голоса заставил Хлою встряхнуться, а Сесилию сбил с толка. Она даже забыла порядок слов в подготовленном прощании.
— К сожалению, больше ничем не могу помочь, миссис Шилдрейк, — обратился к ней лорд Эргли.
— Знаете, как-то это все неубедительно, — поджав губы, заявила Сесилия. — Я уж лучше схожу к нашему послу. Мы все-таки граждане Соединенных Штатов и, насколько я понимаю, не подлежим вашей юрисдикции.
— Это верно, — кивнул лорд Эргли, дожидаясь, когда она наконец, уйдет.
— Надо же разобраться, кому может принадлежать камень, — продолжала тихо скандалить Сесилия, — кто может его продавать, а кто — нет.
— Вот так здорово! — воскликнул сэр Джайлс. — У вас тоже есть камень? Это ваш, Эргли, или Реджинальда?
Надеюсь, вы за него не переплатили? — насмешливо спросил он у опешившей американки.
Сесилия чуть не кинулась к нему.
— О, к сожалению, не знаю вашего имени, — затараторила она, — но, может, хоть вы мне расскажете про эту штуку. А то все так загадочно. Мы, мой муж и я, купили камень у мистера Монтегю, а теперь нам говорят, что он не имел права продавать его.
— Имел, имел, — успокоил ее сэр Джайлс. — Я дал ему один вчера утром.
— Так это с вашего камня все началось? — спросила Сесилия.
— Конечно, — кивнул сэр Джайлс, — а что, кто-нибудь против?
— Тамалти, вы прекрасно знаете, кто, — сдержанно заметил Верховный судья.
— А-а, кучка религиозных маньяков, — пренебрежительно отмахнулся сэр Джайлс. — Неужели вы с ними заодно, Эргли?
Судья помолчал, но приверженность к истине в конце концов заставила его ответить:
— Нет. Я пока слишком мало знаю. Именно поэтому я хочу поговорить с тобой, как только эта дама уйдет. — Судья прекрасно понимал, что фраза прозвучала грубо, но смягчить ее не захотел. Существовали заботы и поважнее, чем любопытство миссис Шилдрейк. Кажется, судья не вполне уловил, что ее камень потерян, в рассказе Сесилии это прозвучало как-то вскользь, вполне можно было понять, что ее муж нашел камень сразу после их с Хлоей отъезда.
Сесилия в ответ на грубость повернулась спиной к судье и заговорила с Тамалти.
— Мне бы очень хотелось задать вам несколько вопросов, сэр Джайлс. Не могли бы вы уделить мне полчасика?
В первый момент сэр Джайлс едва не послал ее ко всем чертям. Но его насторожили интонации лорда Эргли. Хорошее настроение разом исчезло. Тамалти не раз приходилось попадать в довольно опасные переделки в самых разных уголках земли, у него выработалось прекрасное чутье на враждебность, и вот теперь он ясно почувствовал ее в интонациях судьи. Причин он не знал, но и ошибки в своих ощущениях не допускал.
А если Эргли решил вдруг переметнуться, пожалуй, не стоит пренебрегать этой дамочкой, кем бы она ни была. Раз она приобрела камень, значит, у нее водились деньги, и немалые, а где деньги, там и власть, которая может оказаться весьма кстати, если Эргли ему больше не друг. Может, и не стоило затевать эту игру, не настолько все плохо, чтобы палить в Эргли из первого же попавшегося ружья неизвестного калибра, но видно же: эти двое не в восторге друг от друга. Если раньше он относился к судье, как и ко всему прочему человечеству, с привычным рассеянным презрением, то теперь вдруг испытал к этому большому человеку вспышку острой неприязни.
Поэтому он взял предложенную визитную карточку и, не обещая ничего определенного, пробурчал что-то насчет «позвонить», после чего с холодной учтивостью выпроводил Сесилию вон. Кажется, она не заметила его бесцеремонности.
Мысли Сесилии удовлетворенно вращались вокруг подтверждения ее прав собственности.
Когда она вышла, Хлоя нерешительно привстала, но судья коротким жестом вернул ее на место.
Сэр Джайлс уронил себя в кресло.
— Ну, — сказал он, — так что у вас за проблемы? Кстати, Эргли, ваша… м-м, секретарша… нам что, нужен свидетель для суда?
Небольшая пауза перед словом «секретарша» не ускользнула от внимания его слушателей, но и не произвела на них впечатления.
— Я хочу знать, что вы делали в Бирмингеме? — довольно резко спросил судья.
Сэр Джайлс с искренним изумлением воззрился на него.
— Да ведь я за тем и приехал, чтобы рассказать об этом, — проговорил он. — Я думаю, вы поможете мне выяснить кое-какие обстоятельства.
— Конечно, помогу, — ответил лорд Эргли. — Только сначала я хотел бы знать, что вы там натворили.
— По-моему, вы выбрали неверный тон, — ухмыльнулся сэр Джайлс. — Мы ведь сейчас не в вашем свинячьем суде.
Сегодня утром мы с Пеллишером экспериментировали, но разрази меня гром, если я понял, что у нас получилось…
— Я хочу знать о ваших экспериментах прошлой ночью, — перебил его судья.
Сэр Джайлс удивился не на шутку.
— Ночью? А что вы знаете о прошлой ночи? Не было там ничего особенного.
— Кому вы дали камень? — настаивал судья. — Что произошло с этим человеком?
— Ах, вот вы о чем, — задумчиво проговорил сэр Джайлс. — Интересно, откуда вам про это известно? Вы что же, шпионили за мной с помощью этого ископаемого куска навоза? Ну, я угадал? Ага, значит, он еще кое-что может. Именно это мне и нужно было. Ладно. Слушайте. Сегодня утром мы с Пеллишером…
— Что случилось с тем человеком? — снова перебил его лорд Эргли.
— Черт возьми, почем я знаю! — с раздражением воскликнул сэр Джайлс. — Я же говорю вам, одно с другим связано. Может, этот парень носится где-нибудь на прошлой неделе… хотя нет, мы же договаривались о двенадцати часах.
Наверное, скоро вернется. Правда, в девять его еще не было. В конце концов, если он вам так нужен, можете сами его разыскивать. Только сначала скажите мне как на духу: есть я здесь или меня нет?
Воспользовавшись удивлением слушателей, сэр Джайлс кратко обрисовал мучившую его проблему. Надо сказать, она весьма заинтересовала лорда Эргли.
— Насколько я могу судить, вы — здесь, — сказал он наконец. — И это на самом деле вы, как и положено, во плоти. Я-то ведь не терял ни получаса, ни минуты.
— Да знаю я, знаю, — страдальчески сморщившись, махнул рукой сэр Джайлс. — Я другого не пойму. Вы-то меня видите, само собой, а вот я действительно ли вижу вас или просто знаю о том, что должен видеть? Из-за этой проклятой путаницы с минимальным временем эксперимента возникает проблема памяти. В половину двенадцатого я все помнил. Но точно так же я помнил бы все, если бы прожил эти полчаса нормально. Эргли, ради всего святого, не будьте таким же бестолковым, как Пеллишер. Вы же должны уметь думать хоть немножко, иначе какой из вас Верховный судья? Раз вы могли увидеть, что происходило в Бирмингеме прошлой ночью, значит, могли понаблюдать и за сегодняшним утром! Тут-то бояться нечего.
— Я ничего не стану делать для вас, пока не выручу вашу… жертву, — последнее прозвучало, пожалуй, немного театрально. Судья это почувствовал и сбавил тон. — Но даже если мы вытащим беднягу, я не уверен, что захочу помогать вам. Вряд ли камень предназначен для того, чтобы распутывать вами же созданные парадоксы.
— А для чего же он, по-вашему, предназначен? — ехидно спросил сэр Джайлс. — Или вы думали использовать его в качестве наглядного пособия на уроке но Священному Писанию? Я же вижу, что-то не так, и хочу знать причину. А если вы мне не скажете, я, пожалуй, обращусь к сторожу в зоопарке. Особой разницы нет.
— Обращайтесь на здоровье, — согласился лорд Эргли.
К нему потихоньку возвращалось доброе расположение духа. Во-первых, он, кажется, понял, что несчастного ассистента Пеллишера можно вытащить, во-вторых, приятно было видеть, что у Джайлса все пошло наперекосяк.
— Обращайтесь, — повторил он. — А я теперь и пальцем не пошевельну, пока не приму всех мер предосторожности. На вашем месте я бы тоже об этом подумал. Ведь если в ваших рассуждениях нет ошибки, придется проделать все это еще не раз.
— Боже правый! — воздел руки сэр Джайлс. — Да как же вы не видите, что у меня нет выбора до следующего раза? Нет, Эргли, вы такой же слабоумный, как и все остальные. Значит, вы не собираетесь ничего делать, да?
— По крайней мере, сейчас. Знаете, Тамалти, будь у вас поменьше самоуверенности, вам бы цены не было. Вы ведь блефуете, Тамалти. Вы совсем не так уж уверены в себе, как хотите показать, а?
Сэр Джайлс ничего не ответил. Он еще с минуту сидел в кресле, потом встал и вышел из кабинета, бормоча под нос: «Ладно, ладно, еще увидим…» Лорд Эргли посмотрел на Хлою.
— «Все странные и страньше», — развел он руками. — Это же надо: Джайлс, стреляный воробей, и так попался! Нет, определенно этот камень — замечательная вещь! Ну а теперь, — голос его изменился и стал будничным, — расскажите-ка мне, что все-таки произошло сегодня днем?
Хлоя без утайки поведала ему обо всех своих приключениях.
— Выходит, один из камней лежит себе где-то на травке в пригороде, — задумчиво проговорил судья, выслушав девушку. — Интересная новость для нашего друга Хаджи. Ну да ладно. Теперь послушайте, что было у меня… — он коротко описал свои эксперименты с камнем. — Таким образом, — закончил он через несколько минут, — можно считать установленным, что камень позволяет двигаться в пространстве, во времени и в сфере мысли. Хорошо бы узнать, в чем еще.
— А разве бывает еще что-нибудь? — удивилась Хлоя.
— Хаджи говорил о Непостижимом, — задумчиво ответил лорд Эргли, — но кто его знает, что он имел в виду.
— А вы как думаете?
— Дитя мое, — грустно улыбнулся судья, — я уже стар и всю жизнь занимался вполне определенными вещами. Я не искал опоры в религии и не верил тем сказкам, которые рассказывают церковники. К вере это не имеет отношения. Так вот, занимаясь своим делом, я нет-нет да и удивлялся одной вещи, но глубоко, наверное, не задумывался. Я вот о чем. Иногда бывает, работаешь изо всех сил, делаешь все, что можешь, а потом встаешь, довольный собой и миром, чувствуя, что в нем благодаря тебе изменилось нечто. Конечно, есть всякие слова: гордость, самоотдача, радость творчества, но их недостаточно.
Вот я и подумал: а может, у этого приятного чувства есть более глубокое основание? Ведь если занимаешься собой, такого удовлетворения никогда не достигнешь. А сегодня мне вдруг подумалось, что камень имеет к этому чувству самое непосредственное отношение. А если это так, значит, ни один из этих людей ни за что не постигнет его тайны.
— Предел Стремлений? — спросила Хлоя.
— У меня-то стремлений вообще не осталось, — вздохнул лорд Эргли. — Нет, я думаю, Предел Стремлений — это другое. Я не знаю, где и как искать его, но думаю, кто-нибудь непременно найдет. А еще я думаю, что камень, похоже, сам способен выбирать, что ему делать… Хотя это уж и вовсе фантастика, верно?
— Я что-то начала сомневаться, был ли камень в короне Соломона, — задумчиво сказала Хлоя, — и был ли Сулейман действительно мудрейшим из людей?
— Говорят, был, — ответил лорд Эргли. — Ну что, теперь будете искать мудрость в камне?
— Мудрость.». Какая она? — спросила Хлоя.
— А вот на этот вопрос, — улыбнувшись, сказал лорд Эргли, — не знает ответа даже хранитель всех законов Англии.
Глава 7
Чудеса в Риче
Еще не успев спуститься с лестницы, миссис Пентридж и Оливер поняли, что кто-то давно и упорно стучит в дверь.
Не мудрено, что они не слышали стука раньше. Вид миссис Фергюсон, двигавшейся на своих ногах в наброшенном на плечи халате, заставил их забыть обо всем на свете. Старая дама, наплевав в равной степени и на возраст, и на свой паралич, шла чуть ли не вприпрыжку. Миссис Пентридж с явной неохотой отвлеклась от этого захватывающего аттракциона, открыла дверь и поспешно вернулась, мимоходом сообщив Донкастеру: «Это к вам, сэр».
— Ко мне? — удивился Оливер. — О черт! — он тут же вспомнил лунатика, тащившегося за ним вдоль изгороди и канючившего свой камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38