Было бы неразумно пускаться в дорогу в таком состоянии,
— Хорошо, — согласился Гвин. Еще несколько часов не играют роли. — Пойдем, Рут.
Рут оглянулась на Эвансов, они выглядели такими усталыми и удрученными.
— До свидания, — она протянула им руку, но потом опустила ее; они были равнодушны, едва узнавали ее. — И еще раз спасибо за помощь. Я не представляю, что бы я без вас делала.
Еще и опекает их, стерва. Гвин прошел вперед; просто поразительно, что ты не извиняешься, что причинила им неудобство, что задержала их!
Он услыхал, как у него за спиной задвинулась дверь.
* * *
— А, мистер и миссис Эванс, — Мортон приблизился к паре, сидящей на скамье у стены. — Извините, что задержал вас, для вас все это, несомненно, так утомительно!
— Это уж точно! — Билли Эванс сердито поджал губы. — Вы не имеете права держать нас здесь как каких-то заключенных. Выпустите нас, а не то я подам в суд!
— Я вас долго не задержу, — Мортон достал что-то из верхнего кармана, прикрывая рукой, чтобы они не увидели. — Вы были нездоровы, знаете ли. Вероятно, погода, британский климат очень вреден.
— Я не позволю вам измерять мою температуру, — проворчал Эванс, поднимаясь со скамьи. — Я не какой-нибудь школьник, так что можете все сразу убрать!
— Билли! — пронзительно закричала Валери. Она вытянула шею, чтобы лучше видеть, что этот «врач» держит в руках. — Это не градусник, это шприц! Он собирается сделать нам укол/
— Уверяю вас, это совершенно безвредно, вы ничего не почувствуете! — рассмеялся Мортон. — Это слабое лекарство, чтобы успокоить вам нервы, а потом вас отвезут в ваше шале. Утром вы будете прекрасно себя чувствовать. Я обещаю.
— Шале! Какое еще шале? Мы только что пришли из своего собственного дома, а вы пытаетесь нас задержать, как и все. Я был прав, ваши захватили страну. Ты — чертов коммунист, как и все остальные!
Мортон вздохнул, обернулся к двоим в форме, которые стояли спиной к закрытой двери.
— Джентльмены, я был бы благодарен, если бы вы помогли мне. Но не переусердствуйте с применением силы. Так, прошу вас, мистер и миссис Эванс...
— Не смейте к нам прикасаться! — Билли поднял кулаки, загородил жену. — Только попробуйте, увидите, что будет. Я подам на вас в суд за насилие, это вам будет стоить...
Люди в форме двигались точно и быстро. Небольшая потасовка, но через секунду протестующая пара была уже беспомощной. Их держали крепко, но не больно.
— Хорошо, — Мортон удовлетворенно улыбнулся, закатывая рукав Билли. — Вы ничего не почувствуете, только крошечный укольчик, уверяю вас. Вот так!
— Вы... — глаза Билли уже начали стекленеть, губы задвигались беззвучно.
— Это просто успокоительное, только и всего, — он подошел к сопротивляющейся женщине. — А теперь вы, миссис Эванс...
Валери начала было истерично визжать, но ее вопль затих так же быстро, как и начался. Она обвисла в руках человека в форме.
— Положите их на стол, пожалуйста, — теперь Мортон говорил кратко, отрывисто, как будто вся его прежняя самоуверенность была напускной. Это была легкая раздраженность человека, сомневающегося в результатах собственных экспериментов. Ц-551 оказался действенным препаратом, но противоядие до сих пор не проверялось на человеческом мозге.
Он убрал шприц в свой кейс, достал другой, посмотрел его на свет, проверил содержимое. Жестом он велел наблюдающим отойти в сторону. Затем склонился над неподвижными телами, долго и тщательно искал вену. Сейчас он был точен, может быть, слегка нервничал, но рука его не дрожала.
— Прекрасно! — он отошел в сторону, вздохнул. — Я думал, что с ними придется повозиться. Так, когда стемнеет, перевезете их в шале и уложите в постель, — он улыбнулся. — Разденьте их, укройте одеялом, как усталых детишек, которые заснули по дороге домой. Понятно?
— Да, сэр, — кивнул высокий человек в форме. — Мы этим займемся. Никто нас не увидит.
— Прекрасно. А когда они утром проснутся, они ничего не вспомнят. Они будут просто продолжать свой ежегодный отпуск рабочего класса, — он усмехнулся. — И, конечно же, снегопад прекратится!
Глава 20
— Я уж подумал, что ты от меня сбежал, Джефф, — в голосе Нормана послышалось облегчение.
Они сидели за столиком во дворе закусочной, где продавали рыбу и чипсы. Закусочная была на берегу озера. Норман Тонг пытался заставить себя не смотреть все время в сторону острова, повторяя про себя, что убитая девушка была не Сара. Но упрямый голосок внутри продолжал настаивать, что это была она.
— Нет, я бы этого не сделал, — Джефф отрезал кусочек рыбы пластмассовым ножом, отправил на вилке в рот. — Я знал, что ты все равно поступишь по-своему, со мной или без меня. Если бы те парни в сером схватили тебя тогда, не было смысла нам обоим терять свободу, не так ли?
— Ты прав, — Норман скомкал испачканные жиром бумажки, бросил их в мусорный ящик. Они ударились о бортик, отскочили. В том, что сказал Джефф, был смысл. — Но я не могу забыть, в каком состоянии находилась Рут Мейс и, Господи, ты заметил, что они на себя напялили?
— Это какая-то зимняя галлюцинация, — задумчиво ответил Джефф. — И это только подтверждает мои подозрения. В лагере проводится какой-то эксперимент, который они пытаются скрыть. Энн, моя девушка, все об этом знает. Она в ужасе, но не смеет даже мне рассказать о том, что ей известно. Отчасти это мне развязало руки, потому что я ее не впутываю. Но я за нее боюсь, она может просто исчезнуть. Я подумываю о том, как бы увезти ее отсюда...
— То есть похитить?
— Никакой мелодрамы в этом нет, — улыбнулся Джефф. — Она сама хочет уехать. Вчера вечером она просила, чтобы я увез ее, сразу же. Может быть, если бы мы добрались до города, мы бы не вернулись. Мы этого никогда не узнаем, потому что кто-то опередил нас и спустил шины у моего автомобиля. Теперь мне надо пересмотреть свои планы.
— Можешь в любом случае рассчитывать на меня.
— Спасибо, дружище, ты не представляешь себе, как я благодарен тебе. Итак, мы должны, во-первых, найти твою девушку, во-вторых, скрыться из лагеря. И не забывай, что мы не должны есть в ресторане. Я подозреваю, что они что-то добавляют нам в пищу.
— Но с остальными-то все в порядке?
— Наверно, они выбрали свои жертвы. Почему я им нужен, понятия не имею. Но они определенно выбрали твоих знакомых — Мейсов. И того парня с его женщиной, которого застрелили. Может быть, Сара где-то в другом месте, все еще жива...
— Будем надеяться. Но что нам дальше делать?
— Будет трудно, — Джефф швырнул смятые бумажки из-под рыбы в мусорный ящик. — Если повезет, Энн придет ко мне сегодня вечером. Поздно, в половине одиннадцатого или в одиннадцать. Может быть, и ты появишься? Чем нас больше, тем лучше! — это было нечто вроде шутки, но получилось невесело. — А до тех пор давай-ка разойдемся. Если дело так серьезно, а, судя по их методам, так оно и есть, будет лучше, если нас вместе не увидят. Ничего путного не выйдет, если мы оба попадемся в их сети.
Норман почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки. Джефф говорил дело.
— Что ж, тогда протянем день до вечера каждый сам по себе, — сказ ал он.
— Что-то в этом роде, — Джефф Биби поднялся со стула. — Я пойду поплаваю или позагораю на пляже. И ты займись чем-то приятным, Норм.
Норман посмотрел вслед Джеффу, и ему стало очень одиноко. Вдвоем было легче, теперь же ему опять стало казаться, что на острове убили Сару.
Его охватила тревога, он не мог просто так валяться на пляже. Ему надо было что-то делать, чем-то занять голову. Уходя все дальше от закусочной, он заметил вдали фуникулер — несколько крошечных вагончиков двигались вдоль линии, ведущей к пляжу. Люди в них казались точками, они перегибались через бортик, чтобы посмотреть вниз, а, может быть, им нравилось испытывать головокружение. Это лучше, чем сидеть в шезлонге или болтаться без цели. А у берега можно слезть, обратно вернуться по железной дороге, объехать территорию лагеря.
Норман быстро пошел по направлению к месту посадки на фуникулер, к большому, как бы нависающему зданию. Там была очередь, он видел, что хвост ее доходил до детской площадки. Это неважно — ему ведь надо убить целый день и большую часть вечера.
Два ряда вагончиков фуникулера двигались в противоположном направлении. На этом фуникулере можно было кататься целый день, если охота, может быть, некоторые так и делали. Очередь двинулась, произошла посадка: по двое в вагончик, дети только в сопровождении взрослых — так было написано в объявлении. Норман присоединился к толпе, прислонился к барьеру.
Вагончики остановились, их пассажиры вылезли на твердую землю, Появился работник фуникулера, невысокий человек в коричневой кожаной куртке, коротко остриженный. Он, видимо, только что заступил, угощал удивленного парнишку сигаретой — тот работал в утреннюю смену. Парнишка улыбнулся и умчался. Очевидно, получил нежданно-негаданно свободный денек, подумал Норман. В этом лагере очень много работников по найму, что позволяет здорово экономить на зарплате, но нельзя же винить в этом владельцев лагеря.
— Так, все садятся, — у этого работника был тихий голос, — Норман сомневался, чтобы возбужденные отдыхающие услышали его за своей болтовней и смехом. — По двое в каждый вагончик, пожалуйста, дети только со взрослыми. Побыстрее, пожалуйста!
Норман выбрал себе вагончик, сел на дальнее сидение, оставив ближнее кому-то другому. Несмотря на большое число желающих, отдыхающие нервничали по поводу мест, спорили, кто где сядет. В вагончик с Норманом собрался было залезть подросток, но его мать, которая чересчур опекала его, резко велела ему уйти.
— Нет, Алан, нет, — сказала она пронзительным голосом. — Я не позволю тебе сидеть там, где мне не будет тебя видно. Ты сядешь со мной, а там сядет папа.
— А я хочу туда! — раздраженно заверещал мальчишка и попытался вывернуться из рук матери, но та держала его крепко.
— Никаких, один ты сидеть не будешь, и не спорь! Мы знаем, как ты везде лезешь, перегибаешься, скачешь. Иди сюда и перестань сопротивляться, слышишь? Джим, залезай туда, а я займусь Аланом.
Ее муж беспрекословно повиновался, залез на свободное место, опустил перекладину безопасности. Он сидел, глядя прямо перед собой, этот многострадальный муж, избравший линию наименьшего сопротивления.
— Ну, иди за мной, паршивец! — женщина потащила сына за собой по платформе. — Из-за твоих капризов мы не успели занять места сразу за папой. Быстрее, вон еще два места!
Работник фуникулера не обращал внимания на семейную ссору, он был занят тем, что проверял, все ли перекладины безопасности опущены и закреплены; он дошел до конца ряда и направился обратно, тщательно проверяя, хорошо ли прикреплен канат к каждому вагончику. Он толкал их, тянул, повисал на некоторых всей тяжестью, чтобы удостовериться, что они прикреплены надежно. Он остановился возле вагончика Нормана, подтянул гайку ключом, перешел к следующему вагончику.
Пассажиры на секунду притихли; тем, кто ехал впервые, было чуть страшновато, нечто вроде первого полета на самолете. Очередь на платформе разрослась, люди стояли впритык к барьеру, готовые занять места в вагончиках, которые должны были прибыть через несколько минут.
Работник фуникулера был явно доволен, он прошел в конец, чтобы установить автоматические регуляторы, опустил вниз рычаг. Норман почувствовал, как вагончик двинулся, дернулся, затрясся, поднимаясь от земли. Легкий наклон в сторону, вагончики закачались, набирая скорость, вышли из здания и стали подниматься.
Норман невольно схватился за перекладину, когда на крутом подъеме вагончик оказался под углом 45 градусов, перед тем как они вышли на горизонтальную линию кабеля на высоте около двадцати метров над землей. Норман испытал легкое чувство беспокойства, немного похожее на морскую болезнь или на переезд по горбатому мостику на полной скорости, когда возникает неприятное чувство в животе.
Наконец все вагончики оказались на одной высоте, подъем завершен, отсюда до пляжа путь шел по прямой линии.
Вагончики чуть-чуть покачивались на сильном морском ветру, но шарнирные соединения крепко держали их на линии. Норман рискнул посмотреть вниз, и у него перехватило дыхание. Вид был великолепный: лагерь внизу походил на взбудораженный игрушечный город, ровные ряды улиц, яркий и пестрый парк аттракционов, люди суетятся, словно потревоженные муравьи в муравейнике. Они все уменьшались по мере того, как фуникулер удалялся к берегу моря.
Теперь внизу были луга, потемневшие местами от недавней засухи, круг для лошадей вытоптан, на поле паслись несколько овец. Грубая пустошь, еще несколько овец, и извивающаяся лента мутного ручья.
Вагончик дернулся, приостановился, снова набрал скорость. Норман занервничал, посмотрел наверх, на замки канатов, Ему показалось, что висящие в воздухе вагончики подпрыгивают, словно автомобиль, проезжающий по крышке люка на асфальте. Где-то сзади него плакал ребенок, мать пыталась успокоить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Хорошо, — согласился Гвин. Еще несколько часов не играют роли. — Пойдем, Рут.
Рут оглянулась на Эвансов, они выглядели такими усталыми и удрученными.
— До свидания, — она протянула им руку, но потом опустила ее; они были равнодушны, едва узнавали ее. — И еще раз спасибо за помощь. Я не представляю, что бы я без вас делала.
Еще и опекает их, стерва. Гвин прошел вперед; просто поразительно, что ты не извиняешься, что причинила им неудобство, что задержала их!
Он услыхал, как у него за спиной задвинулась дверь.
* * *
— А, мистер и миссис Эванс, — Мортон приблизился к паре, сидящей на скамье у стены. — Извините, что задержал вас, для вас все это, несомненно, так утомительно!
— Это уж точно! — Билли Эванс сердито поджал губы. — Вы не имеете права держать нас здесь как каких-то заключенных. Выпустите нас, а не то я подам в суд!
— Я вас долго не задержу, — Мортон достал что-то из верхнего кармана, прикрывая рукой, чтобы они не увидели. — Вы были нездоровы, знаете ли. Вероятно, погода, британский климат очень вреден.
— Я не позволю вам измерять мою температуру, — проворчал Эванс, поднимаясь со скамьи. — Я не какой-нибудь школьник, так что можете все сразу убрать!
— Билли! — пронзительно закричала Валери. Она вытянула шею, чтобы лучше видеть, что этот «врач» держит в руках. — Это не градусник, это шприц! Он собирается сделать нам укол/
— Уверяю вас, это совершенно безвредно, вы ничего не почувствуете! — рассмеялся Мортон. — Это слабое лекарство, чтобы успокоить вам нервы, а потом вас отвезут в ваше шале. Утром вы будете прекрасно себя чувствовать. Я обещаю.
— Шале! Какое еще шале? Мы только что пришли из своего собственного дома, а вы пытаетесь нас задержать, как и все. Я был прав, ваши захватили страну. Ты — чертов коммунист, как и все остальные!
Мортон вздохнул, обернулся к двоим в форме, которые стояли спиной к закрытой двери.
— Джентльмены, я был бы благодарен, если бы вы помогли мне. Но не переусердствуйте с применением силы. Так, прошу вас, мистер и миссис Эванс...
— Не смейте к нам прикасаться! — Билли поднял кулаки, загородил жену. — Только попробуйте, увидите, что будет. Я подам на вас в суд за насилие, это вам будет стоить...
Люди в форме двигались точно и быстро. Небольшая потасовка, но через секунду протестующая пара была уже беспомощной. Их держали крепко, но не больно.
— Хорошо, — Мортон удовлетворенно улыбнулся, закатывая рукав Билли. — Вы ничего не почувствуете, только крошечный укольчик, уверяю вас. Вот так!
— Вы... — глаза Билли уже начали стекленеть, губы задвигались беззвучно.
— Это просто успокоительное, только и всего, — он подошел к сопротивляющейся женщине. — А теперь вы, миссис Эванс...
Валери начала было истерично визжать, но ее вопль затих так же быстро, как и начался. Она обвисла в руках человека в форме.
— Положите их на стол, пожалуйста, — теперь Мортон говорил кратко, отрывисто, как будто вся его прежняя самоуверенность была напускной. Это была легкая раздраженность человека, сомневающегося в результатах собственных экспериментов. Ц-551 оказался действенным препаратом, но противоядие до сих пор не проверялось на человеческом мозге.
Он убрал шприц в свой кейс, достал другой, посмотрел его на свет, проверил содержимое. Жестом он велел наблюдающим отойти в сторону. Затем склонился над неподвижными телами, долго и тщательно искал вену. Сейчас он был точен, может быть, слегка нервничал, но рука его не дрожала.
— Прекрасно! — он отошел в сторону, вздохнул. — Я думал, что с ними придется повозиться. Так, когда стемнеет, перевезете их в шале и уложите в постель, — он улыбнулся. — Разденьте их, укройте одеялом, как усталых детишек, которые заснули по дороге домой. Понятно?
— Да, сэр, — кивнул высокий человек в форме. — Мы этим займемся. Никто нас не увидит.
— Прекрасно. А когда они утром проснутся, они ничего не вспомнят. Они будут просто продолжать свой ежегодный отпуск рабочего класса, — он усмехнулся. — И, конечно же, снегопад прекратится!
Глава 20
— Я уж подумал, что ты от меня сбежал, Джефф, — в голосе Нормана послышалось облегчение.
Они сидели за столиком во дворе закусочной, где продавали рыбу и чипсы. Закусочная была на берегу озера. Норман Тонг пытался заставить себя не смотреть все время в сторону острова, повторяя про себя, что убитая девушка была не Сара. Но упрямый голосок внутри продолжал настаивать, что это была она.
— Нет, я бы этого не сделал, — Джефф отрезал кусочек рыбы пластмассовым ножом, отправил на вилке в рот. — Я знал, что ты все равно поступишь по-своему, со мной или без меня. Если бы те парни в сером схватили тебя тогда, не было смысла нам обоим терять свободу, не так ли?
— Ты прав, — Норман скомкал испачканные жиром бумажки, бросил их в мусорный ящик. Они ударились о бортик, отскочили. В том, что сказал Джефф, был смысл. — Но я не могу забыть, в каком состоянии находилась Рут Мейс и, Господи, ты заметил, что они на себя напялили?
— Это какая-то зимняя галлюцинация, — задумчиво ответил Джефф. — И это только подтверждает мои подозрения. В лагере проводится какой-то эксперимент, который они пытаются скрыть. Энн, моя девушка, все об этом знает. Она в ужасе, но не смеет даже мне рассказать о том, что ей известно. Отчасти это мне развязало руки, потому что я ее не впутываю. Но я за нее боюсь, она может просто исчезнуть. Я подумываю о том, как бы увезти ее отсюда...
— То есть похитить?
— Никакой мелодрамы в этом нет, — улыбнулся Джефф. — Она сама хочет уехать. Вчера вечером она просила, чтобы я увез ее, сразу же. Может быть, если бы мы добрались до города, мы бы не вернулись. Мы этого никогда не узнаем, потому что кто-то опередил нас и спустил шины у моего автомобиля. Теперь мне надо пересмотреть свои планы.
— Можешь в любом случае рассчитывать на меня.
— Спасибо, дружище, ты не представляешь себе, как я благодарен тебе. Итак, мы должны, во-первых, найти твою девушку, во-вторых, скрыться из лагеря. И не забывай, что мы не должны есть в ресторане. Я подозреваю, что они что-то добавляют нам в пищу.
— Но с остальными-то все в порядке?
— Наверно, они выбрали свои жертвы. Почему я им нужен, понятия не имею. Но они определенно выбрали твоих знакомых — Мейсов. И того парня с его женщиной, которого застрелили. Может быть, Сара где-то в другом месте, все еще жива...
— Будем надеяться. Но что нам дальше делать?
— Будет трудно, — Джефф швырнул смятые бумажки из-под рыбы в мусорный ящик. — Если повезет, Энн придет ко мне сегодня вечером. Поздно, в половине одиннадцатого или в одиннадцать. Может быть, и ты появишься? Чем нас больше, тем лучше! — это было нечто вроде шутки, но получилось невесело. — А до тех пор давай-ка разойдемся. Если дело так серьезно, а, судя по их методам, так оно и есть, будет лучше, если нас вместе не увидят. Ничего путного не выйдет, если мы оба попадемся в их сети.
Норман почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки. Джефф говорил дело.
— Что ж, тогда протянем день до вечера каждый сам по себе, — сказ ал он.
— Что-то в этом роде, — Джефф Биби поднялся со стула. — Я пойду поплаваю или позагораю на пляже. И ты займись чем-то приятным, Норм.
Норман посмотрел вслед Джеффу, и ему стало очень одиноко. Вдвоем было легче, теперь же ему опять стало казаться, что на острове убили Сару.
Его охватила тревога, он не мог просто так валяться на пляже. Ему надо было что-то делать, чем-то занять голову. Уходя все дальше от закусочной, он заметил вдали фуникулер — несколько крошечных вагончиков двигались вдоль линии, ведущей к пляжу. Люди в них казались точками, они перегибались через бортик, чтобы посмотреть вниз, а, может быть, им нравилось испытывать головокружение. Это лучше, чем сидеть в шезлонге или болтаться без цели. А у берега можно слезть, обратно вернуться по железной дороге, объехать территорию лагеря.
Норман быстро пошел по направлению к месту посадки на фуникулер, к большому, как бы нависающему зданию. Там была очередь, он видел, что хвост ее доходил до детской площадки. Это неважно — ему ведь надо убить целый день и большую часть вечера.
Два ряда вагончиков фуникулера двигались в противоположном направлении. На этом фуникулере можно было кататься целый день, если охота, может быть, некоторые так и делали. Очередь двинулась, произошла посадка: по двое в вагончик, дети только в сопровождении взрослых — так было написано в объявлении. Норман присоединился к толпе, прислонился к барьеру.
Вагончики остановились, их пассажиры вылезли на твердую землю, Появился работник фуникулера, невысокий человек в коричневой кожаной куртке, коротко остриженный. Он, видимо, только что заступил, угощал удивленного парнишку сигаретой — тот работал в утреннюю смену. Парнишка улыбнулся и умчался. Очевидно, получил нежданно-негаданно свободный денек, подумал Норман. В этом лагере очень много работников по найму, что позволяет здорово экономить на зарплате, но нельзя же винить в этом владельцев лагеря.
— Так, все садятся, — у этого работника был тихий голос, — Норман сомневался, чтобы возбужденные отдыхающие услышали его за своей болтовней и смехом. — По двое в каждый вагончик, пожалуйста, дети только со взрослыми. Побыстрее, пожалуйста!
Норман выбрал себе вагончик, сел на дальнее сидение, оставив ближнее кому-то другому. Несмотря на большое число желающих, отдыхающие нервничали по поводу мест, спорили, кто где сядет. В вагончик с Норманом собрался было залезть подросток, но его мать, которая чересчур опекала его, резко велела ему уйти.
— Нет, Алан, нет, — сказала она пронзительным голосом. — Я не позволю тебе сидеть там, где мне не будет тебя видно. Ты сядешь со мной, а там сядет папа.
— А я хочу туда! — раздраженно заверещал мальчишка и попытался вывернуться из рук матери, но та держала его крепко.
— Никаких, один ты сидеть не будешь, и не спорь! Мы знаем, как ты везде лезешь, перегибаешься, скачешь. Иди сюда и перестань сопротивляться, слышишь? Джим, залезай туда, а я займусь Аланом.
Ее муж беспрекословно повиновался, залез на свободное место, опустил перекладину безопасности. Он сидел, глядя прямо перед собой, этот многострадальный муж, избравший линию наименьшего сопротивления.
— Ну, иди за мной, паршивец! — женщина потащила сына за собой по платформе. — Из-за твоих капризов мы не успели занять места сразу за папой. Быстрее, вон еще два места!
Работник фуникулера не обращал внимания на семейную ссору, он был занят тем, что проверял, все ли перекладины безопасности опущены и закреплены; он дошел до конца ряда и направился обратно, тщательно проверяя, хорошо ли прикреплен канат к каждому вагончику. Он толкал их, тянул, повисал на некоторых всей тяжестью, чтобы удостовериться, что они прикреплены надежно. Он остановился возле вагончика Нормана, подтянул гайку ключом, перешел к следующему вагончику.
Пассажиры на секунду притихли; тем, кто ехал впервые, было чуть страшновато, нечто вроде первого полета на самолете. Очередь на платформе разрослась, люди стояли впритык к барьеру, готовые занять места в вагончиках, которые должны были прибыть через несколько минут.
Работник фуникулера был явно доволен, он прошел в конец, чтобы установить автоматические регуляторы, опустил вниз рычаг. Норман почувствовал, как вагончик двинулся, дернулся, затрясся, поднимаясь от земли. Легкий наклон в сторону, вагончики закачались, набирая скорость, вышли из здания и стали подниматься.
Норман невольно схватился за перекладину, когда на крутом подъеме вагончик оказался под углом 45 градусов, перед тем как они вышли на горизонтальную линию кабеля на высоте около двадцати метров над землей. Норман испытал легкое чувство беспокойства, немного похожее на морскую болезнь или на переезд по горбатому мостику на полной скорости, когда возникает неприятное чувство в животе.
Наконец все вагончики оказались на одной высоте, подъем завершен, отсюда до пляжа путь шел по прямой линии.
Вагончики чуть-чуть покачивались на сильном морском ветру, но шарнирные соединения крепко держали их на линии. Норман рискнул посмотреть вниз, и у него перехватило дыхание. Вид был великолепный: лагерь внизу походил на взбудораженный игрушечный город, ровные ряды улиц, яркий и пестрый парк аттракционов, люди суетятся, словно потревоженные муравьи в муравейнике. Они все уменьшались по мере того, как фуникулер удалялся к берегу моря.
Теперь внизу были луга, потемневшие местами от недавней засухи, круг для лошадей вытоптан, на поле паслись несколько овец. Грубая пустошь, еще несколько овец, и извивающаяся лента мутного ручья.
Вагончик дернулся, приостановился, снова набрал скорость. Норман занервничал, посмотрел наверх, на замки канатов, Ему показалось, что висящие в воздухе вагончики подпрыгивают, словно автомобиль, проезжающий по крышке люка на асфальте. Где-то сзади него плакал ребенок, мать пыталась успокоить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36