Пит Кустис расположился в кресле и курил сигарету. По куче окурков в пепельнице рядом с ним я понял, что он курил не переставая. Я. кивнул в пространство между ними и оседлал стул рядом со столом Брюстера. Он тяжело вздохнул и спросил меня, желаю ли я узнать причину смерти Сибиллы Эванс.
Я спросил:
— Какой смерти, той, от которой она умерла недавней ночью или той, что она умерла месяц назад?
— Это не смешно, черт побери, — оборвал Брюстер, — Это, может быть, невозможно, но совершенно точно, что это не смешно!
— Ну хорошо. От чего же умерла эта летучая мышь?
— Надышалась дымом. В легких было полно сажи, и смертельная доза угарного газа оказалась в том небольшом количестве крови, что они смогли в ней найти.
Прокрутив эту информацию пару раз в своей голове, я сказал:
— Значит, она погибла при пожаре…
— По меньшей мере за месяц до того, как ее дом сгорел, — парировал Брюстер, — и задолго до того, как мы втроем с ней беседовали.
— Вы же знаете, что это невозможно, лейтенант.
— Я это знаю, и ты это знаешь. Но миссис Эванс, очевидно, не знала. Как у тебя дела с Мерлином? Вижу, борода растет прекрасно. Вид у тебя уже вполне сатанинский.
— Снимаюсь в роли Цезаря Борджиа, — ответил я. — Также много читаю. Вы знаете, что в республике Гаити воскрешать мертвецов все еще запрещено законом?
Брюстер фыркнул и сказал:
— Брось, Прайс. Ты думаешь, мы имеем дело с зомби?
— Я не знаю, что и думать. Но такие же дикие случаи уже исследовались трезвомыслящими полицейскими. Некоторые не раскрыты до сих пор. А ведь миф о зомби, несомненно) возник из-за того, что кто-то увидел прогуливающегося мертвеца!
— Что ты думаешь, Пит? — лейтенант обратился к Кустису.
Негр пожал плечами и ответил:
— Нечего на меня смотреть. Мои родители из Вирджинии, у меня другая религия. И все мертвецы, которых я когда-либо видел, просто лежали, и ничего больше!
— Пит занимался беготней, — объяснил Сэм Брюстер. — Он проверял местные похоронные бюро.
— Насчет чего? — Я нахмурил лоб.
— Обе женщины были забальзамированы, помнишь? — сказал Пит Кустис. — В лаборатории сказали, что старуху держали где-то на леднике. Немногие люди имеют дома жидкость для бальзамирования и подвалы, как в морге.
— Понятно, — я кивнул, — нашел что-нибудь интересное?
— Узнал много нового о том, как американцы относятся к смерти. Не думаю, что мне вообще когда-нибудь захочется умереть. Я сказал жене, что, если она когда-нибудь обнаружит, что я умер, пусть засунет мне в задницу кость от окорока и оставит собакам, чтобы они меня уволокли. Это позволит сэкономить кучу денег и в то же время обеспечит гораздо лучшее обращение с останками. Ты знаешь, в одном месте они были развешаны по стенам с помощью каких-то ледовых щипцов, засунутых в уши. Я чуть не обделался, когда зашел в это холодное помещение и увидел, как все эти голые мертвяки там висят, уставившись на меня!
— Это место рядом с моргом поставляет материал для медицинской школы, — возразил Брюстер. — Там хранятся тела бродяг, которые не были востребованы родственниками. В большинстве моргов совершенно другое отношение к умершим.
— Ну, вас кладут на плиту и накрывают куском туалетной бумаги царских размеров. Эка важность! Знаете, как они вычищают внутренности? У них есть такая здоровая игла на резиновой трубке и…
— Ладно, Бог с этим, — перебил Брюстер, — важно то, что в моргах нет пропавших мертвецов. По крайней мере таких, о которых они захотели бы нам рассказать. У Пита есть идея, как тебе поближе сойтись с Мерлином.
— Я буду к нему приставать, а ты как будто бы придешь ему на помощь, понимаешь? — сказал Кустис. — Ты как бы спасешь его от нападения. По крайней мере, сможешь с ним поговорить.
— Как-то уж больно в лоб, — возразил я. — К тому же мы вступаем на тонкий лед закона. Он очень стар, и если ты его травмируешь…
— Я травмирую людей, только если этого хочу, — улыбнулся Кустис. — Я разыграю хорошее представление. Ты делаешь вид, как будто меня стукаешь, и я театрально грохаюсь на землю, представляешь?
Пока я обдумывал эту идею, Брюстер перестал барабанить и сказал:
— Отложим это на будущее. Прайс, как у тебя дела с этой Вагнер?
— С Патрицией Вагнер? Это преподавательница университета. Она помогает мне выполнять мои домашние задания. А что?
— Ты с ней довольно близко сошелся, не так ли?
— Я с ней не спал, если это вас вообще касается!
— Все и вся, что относится к этому делу, меня касается, — сказал Брюстер. — Много ли она знает и насколько мы можем ей верить?
— Ну уж, — рассмеялся я, — вы еще мне скажете, что Пат тоже ведьма!
— Если и да, то она не мертвая, — Кустис прокашлялся, — меня беспокоят эти мертвые. Ты не щупал ее пульс, Прайс?
— Нет. — Я нахмурился. — Но лейтенант, несомненно, проверил ее со всех сторон!
— Верно, — кивнул Брюстер, — проверил также твоего дядю. Вроде все нормально.
— Ого, ну вы даете! А я тоже в вашем списке подозреваемых?
Брюстер рассмеялся:
— Не думай, что эта мысль не приходила мне в голову! Но ты работал в Седьмом округе, когда у нас заварилось это дело, и это была моя идея — вызвать тебя. Так что ты не мог это заранее спланировать.
— Это я, — фыркнул Кустис, — мне стало скучно просто сидеть и ничего не делать. Так что я оживил пару мертвецов и стал тревожить государственные службы. Я на самом деле переодетый последователь культа вуду.
Я улыбнулся и сказал Брюстеру:
— Вы забываете, что то же самое относится к моему дяде и мисс Вагнер, Сэм. Они впервые услышали о Цинтии Пауэлл и о старухе от меня.
— Она миссис Вагнер, а не мисс, — поправил Брюстер. — И она знала Мерлина Плью. Она также специалист по колдовству.
— Согласен, но, как вы помните, я обратился к ней только потому, что она преподает сравнительную религию. А что касается ее беседы с Мерлином, так это вполне естественно, что человек, интересующийся оккультизмом, познакомился и с этим сумасшедшим. Он ведь занимается чем угодно, от хиромантии до сатанизма.
Потом до меня дошла еще одна мысль, и я спросил:
— А что там насчет того, что Пат Вагнер замужем?
— Она вдова, — поправил Брюстер, — была замужем за агентом по продаже недвижимости, по имени Карл Вагнер. Ее девическая фамилия — Келлер. Родилась на севере в городишке под названием Аллендорф, с населением около трех тысяч. Большинство из них носят фамилию Краут. Немецкие колонисты основали этот городок в начале столетия, и Келлеры — одни из основателей. Она была там местной королевой красоты. Участвовала в конкурсе на звание мисс Карнавальная Америка и провалилась. Вышла за богатого жениха, они устроились в пригороде, и она занялась деятельностью в женском клубе. Карл Вагнер доработался до инфаркта шесть или восемь лет назад, а его вдова вернулась в колледж. Ей, должно быть, понравилась университетская жизнь, так как она оказалась достаточно подготовленной для преподавания, после того как получила степень преподавателя свободных искусств. На самом деле работа ей не очень-то нужна — у нее приличный счет в банке.
— И все это дает основания для подозрений? Она мне кажется одним из надежнейших столпов общества.
— О, конечно. У нее еще есть земельные владения, и определенную часть она отдала католической благотворительной миссии. Активно участвует в кампаниях по сбору средств для благотворительности и финансирует театральную студию для негритят в Черри Крик.
— Это в подвале баптистской церкви, — сообщил Кус-тис. — Я говорил со священником, и он думает, что она не совсем то, чем кажется. Помогает, но не хочет представлять из себя богатую особу. Она там тоже потратила кучу денег. У детишек есть все, что только может потребоваться, чтобы с помощью черных актеров сыграть Шекспира.
— Или Черную мессу? — пробурчал я.
Кустис рассмеялся:
— Не думай, что я это не проверял. Хотя там все чисто. Она финансировала моего сородича, изучавшего в Нью-Йорке религию методистов, он всем и заправляет. Миссис Вагнер там почти не появляется, и там нет черных бархатных балахонов. Они мне показали кладовые за сценой, и я все просмотрел.
— А как насчет католической благотворительной миссии? — спросил я без особой заинтересованности. Пат, по-видимому, была несколько старше, чем я думал, и мне следовало пересмотреть некоторые романтические мысли, которые у меня стали появляться в последнее время.
— Теперь это школа для девушек, — сказал Кустис. — Владение представляет собой белый слоноподобный дом на аллее Эвергрин. Это один из тех викторианских чудищ, для которых требуется куча слуг, чтобы их обслуживать. Миссис Вагнер получила его в порядке оплаты долга и безвозмездно отдала церкви.
— Интересно, — подумал я вслух, — она несколько цинично относится ко всему, что касается религии. Наверное, так оно и нужно — относиться с определенной прохладой ко всем ратхам, чтобы преподавать такой предмет.
— Да-а, — протянул Брюстер. — А что такое, дьявол его подери, paтх?
— Ведьмовский термин, — засмеялся я. — Я же выполняю свои домашние задания. Шабаш — это сообщество ведьм, друидов, волшебников или, может быть, методистов. Ратх — это место для поклонения. Волшебный круг на Лысой горе, дом из голубого кирпича или, если желаете, церковь.
— Ей тридцать шесть лет, — сказал Сэм Брюстер.
— Что? — заморгал я.
— Ты знаешь, о чем я говорю. Ты что-то погрузился в уныние после того, как я сказал, что она вдова. Ты признаешь только девственниц или как?
— Господи, я же сказал, что я с ней не сплю!
— Мне наплевать, даже если и спишь. Просто не рассказывай ей слишком много. Я знаю, у нее вроде чистая репутация, но женщины болтливы, а к этой компании относится много людей, которых мы пытаемся разыскать. Агенты по продаже недвижимости знают всех в городе, и если хоть одна из этих ведьм узнает, что ты — полицейский, тебе может не поздоровиться.
Я начал быстро возражать, что я достаточно хорошо знаю Пат, чтобы ей верить, потом до меня дошло, что я совсем ее не знаю. Так что я просто кивнул и сказал:
— Не стоит беспокоиться. При той скорости, с которой идет наше расследование, все тринадцать будут уже мертвы к тому времени, когда они допустят меня на свой шабаш.
Пит Кустис затушил сигарету, взял из пачки следующую и, зажигая ее, сказал:
— Я все думаю, не могли бы мы попытаться подойти с другой стороны, Прайс. Мерлин же не единственный в городе колдун. Недалеко от «Уэльского уголка» есть магазин, торгующий всякими аксессуарами магии. Должно быть, многие в Боттоме интересуются этими вещами. Может быть, ты начнешь закупать крылья летучих мышей или пыль от мумии?..
— Стоит попробовать, — согласился я. — Мерлин, должно быть, там часто бывает. На той же улице, говоришь?
— Да, — кивнул Пит Кустис. — Там заправляет маленькая рыжая дама. Ее зовут, по-моему, мисс Мейб.
Мы не успели обсудить эту проблему, так как переговорное устройство на столе у Брюстера сообщило о приходе посетителя. Лейтенант спросил, что за посетитель, и ему ответили, что пришел кто-то из Скотленд-Ярда.
Посетитель оказался девушкой, и она прибыла не из Скотленд-Ярда, а из Британского Консульства и принесла дипломат с разными полезными вещами для нас. Она вела себя очень благопристойно. На мой взгляд, Хелен Клюни было лет двадцать пять, и если вам нравятся высокие и стройные блондинки, то на нее стоило посмотреть.
Брюстер представил ее нам, и Кустис уступил ей свое место. Она села, открыла на коленях свой дипломат, объясняя одновременно, что ей пришлось связаться с муниципальной полицией в Кардиффе. Среди привезенных ею бумаг было медицинское заключение, касающееся Цинтии Пауэлл и гласившее, что перед приездом в эту страну она чуть не умерла в результате незначительной операции в Уэльсе.
— У нее была необычайно низкая переносимость к наркотикам, — объяснила мисс Клюни. — Она впала в шок от местной анестезии и чуть не умерла по дороге в больницу. Потребовалось полночи и кислородная палатка, чтобы ее откачать. Мы думаем, что ввиду того, что протокол вскрытия, который вы нам любезно предоставили, оказался таким таинственным, вам может пригодиться эта дополнительная информация.
Брюстер задумчиво посмотрел на меня и поинтересовался:
— Не могли бы вы нам сказать, что это была за операция, мисс Клюни?
— Конечно. На верхней губе у нее была небольшая родинка. Ее можно было выжечь за секунду. Но анестезия… Я что-то не так сказала?
— Просто разрушили еще одну нашу идею, — вздохнул лейтенант, — та родинка, которая есть на фотографии в паспорте, была удалена перед ее приездом сюда, верно?
Хелен Клюни кивнула, озадаченно сдвинув брови на тонко очерченном лице. Сэм Брюстер поднял трубку телефона Утомленно набрав номер, он подождал немного и сказал:
— Доктора Макалпина, пожалуйста.
Мисс Клюни вопросительно на меня взглянула, и я пробормотал:
— Это городской морг.
— Привет, Сэнди, — продолжал Брюстер, — Цинтию Пауэлл все еще храните на льду? В общем, не мог бы ты кое-что уточнить… Хоть уже и много времени прошло, но не мог бы ты сказать, нет ли у нее шрама на верхней губе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Я спросил:
— Какой смерти, той, от которой она умерла недавней ночью или той, что она умерла месяц назад?
— Это не смешно, черт побери, — оборвал Брюстер, — Это, может быть, невозможно, но совершенно точно, что это не смешно!
— Ну хорошо. От чего же умерла эта летучая мышь?
— Надышалась дымом. В легких было полно сажи, и смертельная доза угарного газа оказалась в том небольшом количестве крови, что они смогли в ней найти.
Прокрутив эту информацию пару раз в своей голове, я сказал:
— Значит, она погибла при пожаре…
— По меньшей мере за месяц до того, как ее дом сгорел, — парировал Брюстер, — и задолго до того, как мы втроем с ней беседовали.
— Вы же знаете, что это невозможно, лейтенант.
— Я это знаю, и ты это знаешь. Но миссис Эванс, очевидно, не знала. Как у тебя дела с Мерлином? Вижу, борода растет прекрасно. Вид у тебя уже вполне сатанинский.
— Снимаюсь в роли Цезаря Борджиа, — ответил я. — Также много читаю. Вы знаете, что в республике Гаити воскрешать мертвецов все еще запрещено законом?
Брюстер фыркнул и сказал:
— Брось, Прайс. Ты думаешь, мы имеем дело с зомби?
— Я не знаю, что и думать. Но такие же дикие случаи уже исследовались трезвомыслящими полицейскими. Некоторые не раскрыты до сих пор. А ведь миф о зомби, несомненно) возник из-за того, что кто-то увидел прогуливающегося мертвеца!
— Что ты думаешь, Пит? — лейтенант обратился к Кустису.
Негр пожал плечами и ответил:
— Нечего на меня смотреть. Мои родители из Вирджинии, у меня другая религия. И все мертвецы, которых я когда-либо видел, просто лежали, и ничего больше!
— Пит занимался беготней, — объяснил Сэм Брюстер. — Он проверял местные похоронные бюро.
— Насчет чего? — Я нахмурил лоб.
— Обе женщины были забальзамированы, помнишь? — сказал Пит Кустис. — В лаборатории сказали, что старуху держали где-то на леднике. Немногие люди имеют дома жидкость для бальзамирования и подвалы, как в морге.
— Понятно, — я кивнул, — нашел что-нибудь интересное?
— Узнал много нового о том, как американцы относятся к смерти. Не думаю, что мне вообще когда-нибудь захочется умереть. Я сказал жене, что, если она когда-нибудь обнаружит, что я умер, пусть засунет мне в задницу кость от окорока и оставит собакам, чтобы они меня уволокли. Это позволит сэкономить кучу денег и в то же время обеспечит гораздо лучшее обращение с останками. Ты знаешь, в одном месте они были развешаны по стенам с помощью каких-то ледовых щипцов, засунутых в уши. Я чуть не обделался, когда зашел в это холодное помещение и увидел, как все эти голые мертвяки там висят, уставившись на меня!
— Это место рядом с моргом поставляет материал для медицинской школы, — возразил Брюстер. — Там хранятся тела бродяг, которые не были востребованы родственниками. В большинстве моргов совершенно другое отношение к умершим.
— Ну, вас кладут на плиту и накрывают куском туалетной бумаги царских размеров. Эка важность! Знаете, как они вычищают внутренности? У них есть такая здоровая игла на резиновой трубке и…
— Ладно, Бог с этим, — перебил Брюстер, — важно то, что в моргах нет пропавших мертвецов. По крайней мере таких, о которых они захотели бы нам рассказать. У Пита есть идея, как тебе поближе сойтись с Мерлином.
— Я буду к нему приставать, а ты как будто бы придешь ему на помощь, понимаешь? — сказал Кустис. — Ты как бы спасешь его от нападения. По крайней мере, сможешь с ним поговорить.
— Как-то уж больно в лоб, — возразил я. — К тому же мы вступаем на тонкий лед закона. Он очень стар, и если ты его травмируешь…
— Я травмирую людей, только если этого хочу, — улыбнулся Кустис. — Я разыграю хорошее представление. Ты делаешь вид, как будто меня стукаешь, и я театрально грохаюсь на землю, представляешь?
Пока я обдумывал эту идею, Брюстер перестал барабанить и сказал:
— Отложим это на будущее. Прайс, как у тебя дела с этой Вагнер?
— С Патрицией Вагнер? Это преподавательница университета. Она помогает мне выполнять мои домашние задания. А что?
— Ты с ней довольно близко сошелся, не так ли?
— Я с ней не спал, если это вас вообще касается!
— Все и вся, что относится к этому делу, меня касается, — сказал Брюстер. — Много ли она знает и насколько мы можем ей верить?
— Ну уж, — рассмеялся я, — вы еще мне скажете, что Пат тоже ведьма!
— Если и да, то она не мертвая, — Кустис прокашлялся, — меня беспокоят эти мертвые. Ты не щупал ее пульс, Прайс?
— Нет. — Я нахмурился. — Но лейтенант, несомненно, проверил ее со всех сторон!
— Верно, — кивнул Брюстер, — проверил также твоего дядю. Вроде все нормально.
— Ого, ну вы даете! А я тоже в вашем списке подозреваемых?
Брюстер рассмеялся:
— Не думай, что эта мысль не приходила мне в голову! Но ты работал в Седьмом округе, когда у нас заварилось это дело, и это была моя идея — вызвать тебя. Так что ты не мог это заранее спланировать.
— Это я, — фыркнул Кустис, — мне стало скучно просто сидеть и ничего не делать. Так что я оживил пару мертвецов и стал тревожить государственные службы. Я на самом деле переодетый последователь культа вуду.
Я улыбнулся и сказал Брюстеру:
— Вы забываете, что то же самое относится к моему дяде и мисс Вагнер, Сэм. Они впервые услышали о Цинтии Пауэлл и о старухе от меня.
— Она миссис Вагнер, а не мисс, — поправил Брюстер. — И она знала Мерлина Плью. Она также специалист по колдовству.
— Согласен, но, как вы помните, я обратился к ней только потому, что она преподает сравнительную религию. А что касается ее беседы с Мерлином, так это вполне естественно, что человек, интересующийся оккультизмом, познакомился и с этим сумасшедшим. Он ведь занимается чем угодно, от хиромантии до сатанизма.
Потом до меня дошла еще одна мысль, и я спросил:
— А что там насчет того, что Пат Вагнер замужем?
— Она вдова, — поправил Брюстер, — была замужем за агентом по продаже недвижимости, по имени Карл Вагнер. Ее девическая фамилия — Келлер. Родилась на севере в городишке под названием Аллендорф, с населением около трех тысяч. Большинство из них носят фамилию Краут. Немецкие колонисты основали этот городок в начале столетия, и Келлеры — одни из основателей. Она была там местной королевой красоты. Участвовала в конкурсе на звание мисс Карнавальная Америка и провалилась. Вышла за богатого жениха, они устроились в пригороде, и она занялась деятельностью в женском клубе. Карл Вагнер доработался до инфаркта шесть или восемь лет назад, а его вдова вернулась в колледж. Ей, должно быть, понравилась университетская жизнь, так как она оказалась достаточно подготовленной для преподавания, после того как получила степень преподавателя свободных искусств. На самом деле работа ей не очень-то нужна — у нее приличный счет в банке.
— И все это дает основания для подозрений? Она мне кажется одним из надежнейших столпов общества.
— О, конечно. У нее еще есть земельные владения, и определенную часть она отдала католической благотворительной миссии. Активно участвует в кампаниях по сбору средств для благотворительности и финансирует театральную студию для негритят в Черри Крик.
— Это в подвале баптистской церкви, — сообщил Кус-тис. — Я говорил со священником, и он думает, что она не совсем то, чем кажется. Помогает, но не хочет представлять из себя богатую особу. Она там тоже потратила кучу денег. У детишек есть все, что только может потребоваться, чтобы с помощью черных актеров сыграть Шекспира.
— Или Черную мессу? — пробурчал я.
Кустис рассмеялся:
— Не думай, что я это не проверял. Хотя там все чисто. Она финансировала моего сородича, изучавшего в Нью-Йорке религию методистов, он всем и заправляет. Миссис Вагнер там почти не появляется, и там нет черных бархатных балахонов. Они мне показали кладовые за сценой, и я все просмотрел.
— А как насчет католической благотворительной миссии? — спросил я без особой заинтересованности. Пат, по-видимому, была несколько старше, чем я думал, и мне следовало пересмотреть некоторые романтические мысли, которые у меня стали появляться в последнее время.
— Теперь это школа для девушек, — сказал Кустис. — Владение представляет собой белый слоноподобный дом на аллее Эвергрин. Это один из тех викторианских чудищ, для которых требуется куча слуг, чтобы их обслуживать. Миссис Вагнер получила его в порядке оплаты долга и безвозмездно отдала церкви.
— Интересно, — подумал я вслух, — она несколько цинично относится ко всему, что касается религии. Наверное, так оно и нужно — относиться с определенной прохладой ко всем ратхам, чтобы преподавать такой предмет.
— Да-а, — протянул Брюстер. — А что такое, дьявол его подери, paтх?
— Ведьмовский термин, — засмеялся я. — Я же выполняю свои домашние задания. Шабаш — это сообщество ведьм, друидов, волшебников или, может быть, методистов. Ратх — это место для поклонения. Волшебный круг на Лысой горе, дом из голубого кирпича или, если желаете, церковь.
— Ей тридцать шесть лет, — сказал Сэм Брюстер.
— Что? — заморгал я.
— Ты знаешь, о чем я говорю. Ты что-то погрузился в уныние после того, как я сказал, что она вдова. Ты признаешь только девственниц или как?
— Господи, я же сказал, что я с ней не сплю!
— Мне наплевать, даже если и спишь. Просто не рассказывай ей слишком много. Я знаю, у нее вроде чистая репутация, но женщины болтливы, а к этой компании относится много людей, которых мы пытаемся разыскать. Агенты по продаже недвижимости знают всех в городе, и если хоть одна из этих ведьм узнает, что ты — полицейский, тебе может не поздоровиться.
Я начал быстро возражать, что я достаточно хорошо знаю Пат, чтобы ей верить, потом до меня дошло, что я совсем ее не знаю. Так что я просто кивнул и сказал:
— Не стоит беспокоиться. При той скорости, с которой идет наше расследование, все тринадцать будут уже мертвы к тому времени, когда они допустят меня на свой шабаш.
Пит Кустис затушил сигарету, взял из пачки следующую и, зажигая ее, сказал:
— Я все думаю, не могли бы мы попытаться подойти с другой стороны, Прайс. Мерлин же не единственный в городе колдун. Недалеко от «Уэльского уголка» есть магазин, торгующий всякими аксессуарами магии. Должно быть, многие в Боттоме интересуются этими вещами. Может быть, ты начнешь закупать крылья летучих мышей или пыль от мумии?..
— Стоит попробовать, — согласился я. — Мерлин, должно быть, там часто бывает. На той же улице, говоришь?
— Да, — кивнул Пит Кустис. — Там заправляет маленькая рыжая дама. Ее зовут, по-моему, мисс Мейб.
Мы не успели обсудить эту проблему, так как переговорное устройство на столе у Брюстера сообщило о приходе посетителя. Лейтенант спросил, что за посетитель, и ему ответили, что пришел кто-то из Скотленд-Ярда.
Посетитель оказался девушкой, и она прибыла не из Скотленд-Ярда, а из Британского Консульства и принесла дипломат с разными полезными вещами для нас. Она вела себя очень благопристойно. На мой взгляд, Хелен Клюни было лет двадцать пять, и если вам нравятся высокие и стройные блондинки, то на нее стоило посмотреть.
Брюстер представил ее нам, и Кустис уступил ей свое место. Она села, открыла на коленях свой дипломат, объясняя одновременно, что ей пришлось связаться с муниципальной полицией в Кардиффе. Среди привезенных ею бумаг было медицинское заключение, касающееся Цинтии Пауэлл и гласившее, что перед приездом в эту страну она чуть не умерла в результате незначительной операции в Уэльсе.
— У нее была необычайно низкая переносимость к наркотикам, — объяснила мисс Клюни. — Она впала в шок от местной анестезии и чуть не умерла по дороге в больницу. Потребовалось полночи и кислородная палатка, чтобы ее откачать. Мы думаем, что ввиду того, что протокол вскрытия, который вы нам любезно предоставили, оказался таким таинственным, вам может пригодиться эта дополнительная информация.
Брюстер задумчиво посмотрел на меня и поинтересовался:
— Не могли бы вы нам сказать, что это была за операция, мисс Клюни?
— Конечно. На верхней губе у нее была небольшая родинка. Ее можно было выжечь за секунду. Но анестезия… Я что-то не так сказала?
— Просто разрушили еще одну нашу идею, — вздохнул лейтенант, — та родинка, которая есть на фотографии в паспорте, была удалена перед ее приездом сюда, верно?
Хелен Клюни кивнула, озадаченно сдвинув брови на тонко очерченном лице. Сэм Брюстер поднял трубку телефона Утомленно набрав номер, он подождал немного и сказал:
— Доктора Макалпина, пожалуйста.
Мисс Клюни вопросительно на меня взглянула, и я пробормотал:
— Это городской морг.
— Привет, Сэнди, — продолжал Брюстер, — Цинтию Пауэлл все еще храните на льду? В общем, не мог бы ты кое-что уточнить… Хоть уже и много времени прошло, но не мог бы ты сказать, нет ли у нее шрама на верхней губе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27