— Тогда это чересчур хорошие копии, если так. Думаете, просто найти мертвеца на заказ, так похожего на вас?
— Может, не так трудно, как ты думаешь, Морган, приятель. Ни одно из этих мертвых тел не обязано уметь говорить по-уэльски, не так ли?
— А вы знаете, в этом что-то есть, дядя Дэй! Этим, по крайней мере, можно объяснить бальзамирование. Слишком большой промежуток времени между временем смерти. Они могли хранить старуху на льду, и немного больше времени потребовалось, чтобы найти мертвую заместительницу для Цинтии Пауэлл!
Затем я покачал головой и сказал:
— Но тогда дело выглядит еще более странным. Им нужно было планировать заранее, чтобы дать нам знать по меньшей мере об одном убийстве, которого они не совершали!
— А что, если Цинтия Пауэлл и Сибилла Эванс все еще живы?
— Этого не может быть. Отпечатки пальцев Цинтии проверены по имеющимся в ее деле, а зубной врач госпожи Сибиллы опознал свою работу!
— Документы в деле можно подменить, как известно.
— Можно. Но я сомневаюсь, что службы безопасности сговорились с ведьмами из добрососедских отношений. Хотя зубного врача можно еще раз проверить. Но я не понимаю, зачем кому-то нужно скрывать тот факт, что они живы. Ни одна из этих женщин не разыскивалась полицией по какому-либо делу.
— А ты не думал, что их мог разыскивать кто-то другой?
— Кто, волшебник страны Оз?
— Почему бы и нет? Как Патриция называла того, кто разглашает секреты своей секты? Кауван? Мы знаем, что обе женщины занимались оккультизмом. Разве не может быть, что они не поладили с кем-либо из этих странных людей и хотели сойти со сцены, инсценировав смерть?
— Не пойдет. Эти люди из группы, по-видимому, помогали им надувать нас.
— А сейчас, помогают? Мерлин отрицает, что он знал Пауэлл, и нет никаких доказательств, что она вообще была на том шабаше, который описывала. Я знаю, что вы нашли дом, как и было задумано. Но нашли ли вы какие-либо следы того, что там проводился шабаш?
— Мы нашли кровь.
— Кровь легко достать, особенно если рядом с тобой действует владелец похоронного бюро. А что, если здесь работало двое или трое из них? Вряд ли нужно тринадцать человек, чтобы позвонить в полицию или поджечь дом.
— Вы знаете, — сказал я, — из вас получился бы отличный полицейский, дядя Дэй!
— Я чем-то, значит, помог, ты думаешь?
— Не знаю. По крайней мере, вы подарили мне пару идей. А пока — не найдется ли у вас перьевой ручки?
— Может и найтись. — Он сдвинул брови, встал и стал рыться в ящиках письменного стола, бормоча: — Ты никогда не замечал, как растет число бумажек в ящиках, которыми ты не пользуешься? Думаю, они там размножаются. А, вот старая ручка. Не знаю, будет ли она писать.
— Отлично будет, — сказал я, взяв ручку и закатывая рукав на левой руке. Я достал пузырек фиолетовых чернил, купленных в университетской аптеке, открыл и аккуратно поставил его на кофейный столик. Затем осторожно обмакнул ручку.
— Что это ты делаешь? — спросил дядя Дэй.
— Посвящаю себя в колдуны, — улыбнулся я. — Пат сказала, что у меня должна быть колдовская метка.
Дядя с критическим видом наблюдал за мной, пока я вырисовывал над левым запястьем небольшое раздвоенное копыто.
— Ничто не смоет эти чернила, кроме соляной кислоты, — объяснил я, — а купаться я пока не собираюсь. Она сказала, что отметка может продержаться по меньшей мере неделю.
— Смотри, не облейся, — воскликнул дядя Дэй.
Я не облился, и через несколько минут пятно просохло настолько, что я мог опустить рукав. Копыто было глубокого пурпурного цвета.
— Пурпурный — это цвет, который в этом сезоне действительно подходит к Черной мессе. Использовать цвет, связанный с католическими обрядами, для того чтобы нарисовать знак дьявола, почти так же гадко, как и написать непристойное слово на церковной стене, — пояснил я.
— Куча глупейшего дерьма, если хочешь знать мое мнение, — фыркнул дядя.
— По крайней мере, это безобидно, — сказал я. — Не знаю, что я буду делать, если сборище действительно перейдет границы дозволенного.
— Что ты имеешь в виду, Морган, приятель?
— Ну, в дополнение к трудностям внедрения полицейского в секту, у нас есть и проблема законности. Верховный суд против того, чтобы официальные органы занимались провокациями. Так что, даже если я и пролезу в их компанию, я буду идти по очень тонкому льду. И я не знаю, насколько далеко я могу позволить им зайти до того", как мне придется вмешаться.
— А, ты имеешь в виду, что они могут тебя скомпрометировать как полицейского, предложив тебе наркотики или заставив тебя принять участие в незаконном совокуплении?
— Что-нибудь в этом роде… Лейтенант Брюстер сказал, что нам плохо придется, если я травмирую кого-либо или даже пересплю с какой-нибудь девкой перед тем, как ее арестовать. Полицейский может вмешаться только тогда, когда совершено преступление. Он не может провоцировать или даже поощрять его, до каких-то расплывчато определяемых пределов. Брюстер сказал, что я могу допустить послабление в отношении некоторых правил. Он не ждет, что я открою свои карты просто для того, чтобы арестовать какого-нибудь наркомана, и я могу наблюдать неизвращенный секс, если я сам не участвую в этом. Если я трахну там пару ведьм, мне будет весьма трудно арестовать их потом за что-нибудь более серьезное. Боюсь, все это будет довольно непросто.
— Вы только его послушайте, — рассмеялся дядя Дэй. — Он собирается внедриться в секту сумасшедших, которые возятся с мертвецами и поклоняются дьяволу, и он утверждает, что это будет всего лишь «довольно непросто»!
Песня «Ребята из Гарлеха» успела невообразимо мне надоесть, когда Мерлин Плью появился наконец тем вечером в «Уэльском уголке». Посетители уже начали нервничать. Один из них настаивал, что песня «Путешествие в ночи» была той же самой, что и «Ребята из Гарлеха», а с таким голосом, как у меня, мне пришлось очень постараться, чтобы убедить его в обратном.
Когда ввалился с улицы Мерлин, я подсел за его столик. Долгое время он сидел, меня, казалось, не замечая. Затем он облизнулся и сказал:
— Я сегодня попозже вечером иду в одно место, где мне могут пригодиться твои могучие плечи углекопа, Овэйн Арфист. Ты посвящен в Древние Традиции?
Я молча закатал рукав.
— А, твой учитель, значит, был шотландцем? Ничего, основные детали каждого настоящего шабаша сходятся. Ты слышал о Сибилле, госпоже Кошек?
— Нет, — стал врать я. — Мы туда и идем?
— Да. У нее недавно был пожар, но она пригласила нас обоих в другое место. Ты со своими плечами будешь тринадцатым. Не считая жертвы, конечно.
— Конечно, — отозвался я. Мои мысли неслись галопом. Госпожа Сибилла мертва. Она должна быть мертвой. А если нет? И, что более важно, вдруг она узнает меня? Скорее для того, чтобы скрыть свои чувства, чем надеясь на ответ, я спросил:
— Куда ты исчез прошлой ночью? Я не увидел тебя, когда потушил Руку Славы и включил свет.
— Я вернулся в свою комнату, естественно, — ответил колдун. — Тебя перепугала моя телепортация?
— Да не то чтоб очень, — сказал я. — Моя мать все время так делала.
Он не засмеялся. Так что я спросил:
— Это будет церемония в обнаженном виде, Мирддин Странник?
— Ты что, думаешь, я — сектант? Ни я, ни госпожа Сибилла не настолько молоды, чтобы заниматься такими глупостями. Мы, конечно, будем в балахонах. Ты найдешь все необходимое в своей комнате.
— О, ты там все оставил?
— Я послал все эти вещи туда. Подчиненный мне дух в своем животном проявлении имеет вид совы.
— Это достаточно удобно для выполнения поручений, — кивнул я. — Где это место, куда нас приглашают?
— Я скажу тебе, когда придет время, — пробормотал он. — Возьми вещи, которые найдешь в своей комнате, и жди меня у церкви около полуночи.
Затем он встал из-за стола и пошел в комнату для мужчин. То, что он был вынужден подчиняться хоть бы некоторым естественным потребностям, как-то успокаивало.
Я ждал его некоторое время. Затем, когда я сам почувствовал сходное желание, я тоже пошел в туалет, в надежде, что он не станет думать, что я за ним слежу.
Он и не думал.
Туалет был пуст.
В него был только один вход, и если я не ослеп, Мерлин не выходил оттуда!
Открыв дверь в свою запертую на ключ комнату, я обнаружил на матрасе дорогой, но потертый саквояж «гладстон». Я открыл его и вывалил содержимое на смятое одеяло.
Там была тонкая, из черного вельвета, мантия с капюшоном, красный шнур волшебника, который вполне мог подойти для удушения, и большое кольцо с печаткой. Оно было похоже на золотое, хотя на нем и не было пробы, и точно подошло на мой указательный палец. Камень был из полированного гагата или черного стекла, и на нем было выгравировано нечто вроде дракона, надевшего корону вместо воротника. Это, очевидно, был чей-то фамильный герб, или мой колдовской камень.
Кроме вышеописанного костюма мое снаряжение состояло из железной чаши, украшенной рельефными кельтскими письменами, атома, отвратительного на вид магического ножа, или меча, и небольшой записной книжки.
О жезле, очевидно, я был должен позаботиться сам.
Я открыл записную книжку. На первой странице была пентаграмма, изображенная чем-то смахивающим на высохшую кровь. В ее центре старокельтским письмом было аккуратно написано «Овэйн Арфист». В углах звезды были астрономические символы Марса, Меркурия, Венеры, Солнца и Луны. Остальные страницы оказались чистыми.
Я взглянул на часы — у меня было еще много времени, так что я сошел вниз и позвонил Питу Кустису, объяснив ему, где находится кладбище при церкви. Он сказал, что припаркуется неподалеку, в машине без опознавательных знаков.
Я прошелся до магазина магических принадлежностей и спросил мисс Мейб, много ли у нее магических жезлов.
— Фаллических или для сцены? — спросила рыжая красавица.
— Разве есть разница?
— Конечно, есть разница. Ты будешь выглядеть весьма глупо, размахивая членом королевских размеров в театре, разве нет?
— И не только в театре, — рассмеялся я. — Но все равно, мне такой и нужен, я думаю.
Она выдвинула ящик и спросила:
— Пластмассовый или из человеческой кости?
— О, непременно из человеческой кости.
Она достала из ящика нечто похожее на восемнадцатидюймовый пенис и сообщила:
— Это вдвое дороже, так как это одновременно еще и флейта. Он высверлен, так что ты можешь с его помощью управлять ветром или призывать мертвецов, похороненных в неосвященной земле. Конечно, если умеешь играть на флейте.
— Это действительно человеческая бедренная кость?
— Послушай, я только продаю эту дрянь. Я ее не делаю. Наш поставщик утверждает, что это кость, ясно? Я не желаю знать, где он ее выкопал. Ну и кольцо же у тебя! Где ты им прибарахлился?
— Разве оно не отсюда?
— Да нет. Оно выглядит достаточно дорогим. Я раньше работала в ювелирном, так что я узнаю настоящий гагат с первого взгляда.
— А как насчет золота? На нем нет пробы.
— Значит, оно старое. Или поддельное. Если у тебя палец не позеленеет через пару дней, все будет ясно, разве нет?
Я поинтересовался, сколько я ей должен за жезл, и она сказала — пятнадцать долларов. Я сказал, что это дорого, и мисс Мейб вздохнула:
— Тогда иди раскопай какую-нибудь могилу и сделай сам. Так нужен он тебе или нет?
Я заплатил и взял жезл. Затем я вернулся в свою комнату и достал из-под матраца свои собственные магические принадлежности.
Кольт «кобра» калибра 0, 38, заряженный полноценными патронами. Я укрепил кобуру под своим зеленым замшевым пиджаком и сложил остальные предметы в саквояж. Затем, когда я выкурил миллион сигарет, пришло время двигаться.
Мерлин ждал меня на кладбище при церкви Четырнадцати Святых Мучеников, а машину своего черного сотрудника я заметил через полдома на другой стороне улицы.
Кустису и мне следовало бы быть поумнее.
— Мы пройдем задами, с другой стороны, — прошептал Мерлин, поднимаясь с камня, который ему так полюбился.
Я пошел за ним по траве затененного кладбища, размышляя, как бы мне подать знак Кустису.
Но сделать это не было никакой возможности. Со своего места он не мог видеть, что нас там уже нет. Он не станет ничего предпринимать, пока не забеспокоится, почему мы так долго не выходим. Но к тому времени может быть слишком поздно. Кроме телепортации Мерлин Плью знал и другие способы передвигаться незамеченным.
Заднего входа у церковного двора не было. Но Мерлин, прошипев: «Следуй за мной», перескочил через четырехфунтовую кирпичную стену, как кошка!
Я последовал и приземлился на гравий аллеи, находившейся за церковью. Необычайно ловкий старый козел провел меня таким же образом еще через одну садовую стену и вошел в заднюю дверь покинутого дома. Я уже пыхтел, пытаясь успеть за, ним, когда мы перебежали темную улицу, прошли насквозь второе здание и оказались на аллее. Между высокими зданиями с обеих сторон было совершенно темно.
— В этих местах никто не живет? — пробормотал я.
— Это склады, — объяснил Мерлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27