Насчет жестов ничего сказать не могу. Письменные заклятия следуют логической системе, похожей на варианты и/или в компьютерной схеме, создающей для энергии пути, по которым она должна проследовать для достижения желаемого эффекта. Единственным способом увидеть его в действии было бы замещение схемы телом аристократа…
Тинкер замолчала, размышляя о том, как энергия следует за кончиками пальцев, когда руки движутся по узору заклятия. Способность чувствовать линии силы могла появиться в результате простого биоинженерного изобретения органа, подобного внутреннему уху и чувствительного к присутствию магии. Интересно, а можно ли манипулировать магией с помощью рук? Тинкер взглянула на свои пальцы, измазанные машинным маслом, на левую руку, с новыми заплатками розовых шрамов… Ее познания анатомии не отличались глубиной, однако позволяли усомниться в возможности размещения на кончиках пальцев новых органов — разве только на кости или на ногтях… Тинкер согнула пальцы, словно печатала. Да, вероятно, ногти могли бы так действовать, хотя если бы кто-нибудь придумал, как сделать так, чтобы каждая фаланга имела собственную функцию, то у каждого пальца появилось бы три функции вместо одной…
— Тинкер! Тинкер! — прервала Лейн ее мыслительный процесс.
— Это могло бы работать примерно так, — объявила Тинкер наконец. — Тулу часто рассказывает мне сказки о том, как эльфы создают драгоценные камни или как по их желанию у людей изо рта выскакивают лягушки. Смысл в том, что, пока пространство между измерениями не заполнится лягушками, заклятие не действует. Но, кстати, чем бы тогда питались лягушки? Что бы вы делали с тем теплом, которое производили бы они, собравшись в таком количестве? Наверное, эльфы используют именно эту энергию, чтобы выпихнуть одну лягушку в наше измерение.
Лицо Рики расплылось в улыбке:
— Мне нравится твой способ мышления.
Тинкер замолчала. Никто никогда не говорил ей ничего подобного.
— Если ты наймешь его, — говорила Лейн, разливая чай по чашкам, — то каждую минуту, которую он тебе высвободит, ты сможешь уделять новым изобретениям.
Тинкер открыла было рот и снова закрыла, в знак протеста. Но потом вспомнила печальное состояние офисов, залитую кровью мастерскую, все еще стоящую на платформе тягача. Неожиданно мысль о помощнике и о массе свободного времени показалась ей соблазнительной. И Лейн знала это.
— Это нечестно.
— Я не люблю терять время впустую.
Тинкер нахмурилась. В игру вступали слова «легковерная дурочка, она же попечительница бездомных», написанные на ее лбу.
— Ну ладно, я могла бы предложить тебе неполный рабочий день, при минимальной зарплате. И ничего больше. Часть работы могла бы взять на себя Тулу.
С минуту Рики смотрел на нее и наконец сказал:
— Может, я покажусь тебе бестактным — ведь я не знаю эльфийских обычаев, — но что это за знак у тебя на лбу?
Говоря о наложении заклятий с помощью жестов, Тинкер терла лоб, удивляясь, как ловко и быстро отметил ее Ветроволк.
— Не знаю. Мы только что пытались это выяснить.
Лейн опять взволновалась.
— Меня это очень беспокоит. Почему бы тебе не навестить Мейнарда и не спросить об этом? Ты должна узнать, зачем лорд Ветроволк оставил тебе этот знак.
— Вице-король? — спросил Рики.
Тинкер встала, раздраженная тем, что приблудный землянин знает о Ветроволке больше, чем она.
— Послушай, если тебе нужна работа, то появляйся завтра утром у меня на свалке. Лейн объяснит тебе, как туда добраться. И захвати свои бумаги. Я не хочу неприятностей с ЗМА из-за того, что нанимаю на работу незаконных иммигрантов.
Лейн посмотрела на нее с неодобрением, но Тинкер уже выскочила из дома. Для одного дня слишком много материнских нотаций.
Глава 5
ПОДСТАНОВКА ПЕРЕМЕННЫХ
Дедушка Тинкер часто говорил ей, что перенос Питтсбурга на Эльфдом повысил интеллектуальный уровень чиновников. Обычно в качестве доказательства он цитировал Жилищный кодекс. Покидающие Эльфдом люди регистрировали свою собственность в ЗМА и получали взамен ваучеры на перемещение. На основании этих ваучеров ООН выделяла их обладателям равноценные дома (в ценах, существовавших «до ворот», разумеется) в любой точке Земли. ЗМА перепродавала оставшуюся в Питтсбурге недвижимость за доллар любому, кто брал на себя обязательство считать здание по адресу такому-то постоянным и основным местожительством. Эта система побуждала скваттеров поддерживать свою собственность в весьма приличном состоянии. В Питтсбурге и до «ворот» не было проблем с обретением вполне доступного жилья, но теперь оно стало практически свободным.
Они с дедушкой и Масленкой жили когда-то на Невилл-Айленде, в старом отеле с видом на реку. Это был четырехэтажный деревянный дворец, купленный за один доллар.
Шлюзы и дамбы, управлявшие течением рек Аллегени, Мононгаэла и Огайо, остались по большей части на Земле. Каждую весну мутная речная вода поднималась по пологому берегу и бурным потоком устремлялась к ступеням отеля. Подвал медленно наполнился речным илом, потому что они лишь откачивали воду насосом. Первый этаж ежегодно расчищали лопатами и поливали из пожарных шлангов; содранные со стен обои обнажали потрескавшуюся штукатурку. Летом, чтобы дерево просохло, приходилось все время оставлять открытыми окна. Тинкер и Масленка гоняли на великах по огромным пустым комнатам первого этажа или играли в уличный хоккей, используя в качестве ворот старинные камины и поднимая тучи пыли. Когда же наступала осень, они закрывали пустые проемы оконными стеклами и заштукатуривали все дыры, в которые мог бы пролезть ветер.
Второй этаж дедушка превратил в кухню, мастерскую и классную комнату. На третьем этаже, недоступном как для наводнений, так и для протечек с крыши, разместилась библиотека. Спали они на четвертом этаже, под протекающей крышей, поскольку при потопе это было бы самое безопасное место.
Зимой, когда Масленке исполнилось шестнадцать, он переехал на гору Вашингтона, заявив, что не собирается провести еще одну весну в тревоге о том, как бы вода не залила спальни. На следующий год дедушка умер, и Масленка предложил Тинкер переехать к нему. Сам он ни за что не хотел возвращаться на берег реки. Но Тинкер категорически отказалась перебираться к братцу. Тогда он решил, что оставаться ей одной в отеле тоже нельзя. Проявив удивительную силу характера, Масленка настоял, чтобы она подыскала себе подходящее жилье в каком-нибудь месте, которое во время весеннего разлива не страдает от наводнения. Она прочесала вдоль и поперек большой холм у свалки. Увы, после высоких потолков, длинных коридоров и обширного вестибюля отеля все здесь казалось маленьким и приземистым. Наконец она нашла большой чердак из двух помещений. Гостиная в нем была тридцать на шестьдесят футов, а спальня — всего четырнадцать на двадцать. Небольшая уютная комната.
Тинкер устало поднялась по лестнице на свой чердак, отперла дверь, тихо назвала пароль системы безопасности и захлопнула за собой дверь. Она уже подошла к холодильнику, собираясь взять холодного пива, как вдруг поняла, что система безопасности не признала ее. Все еще держась за ручку холодильника, она оглянулась и обнаружила, что в комнате не одна.
Какая-то женщина — высокая, длинноногая, с темными колючими волосами — вышла из затемненной части комнаты с каким-то массивным оружием в руках и перекрыла Тинкер путь к двери.
— Даррек!
В дверях спальни показался мужчина.
— А это еще кто тут у нас?
— Она вошла и произнесла пароль, — ответила женщина.
У этой незваной гостьи, одетой во все черное и обтягивающее, вряд ли было еще какое-то оружие, разве что очень маленькое или спрятанное у нее за спиной. Тинкер не смогла на глаз оценить убойную силу автомата в руках женщины. Да и автомат ли это? Слишком большое оружие для такой банальности, как пули.
— Кто вы? — спросила Тинкер, обрадовавшись тому, что ее голос не выдает испуга и гнева, которые она испытывала. Ну когда же ее жизнь вернется в нормальную колею? — Что вы здесь делаете?
— Мы собираемся задать тебе несколько вопросов, — сказал мужчина. — Мы ищем Александра Грэма Белла. Обычно он пользуется прозвищем Тинкер. Это его дом.
Он? Черт, они заблуждаются. Имя-то ее они назвали правильно, но вот пол… Нет, она не станет указывать им на ошибку.
— Его тут нет?
— Нет, — сказал Даррек, приближаясь к ней. — Как тебя зовут? Покажи документы.
Тинкер сделала шаг назад.
— Слушайте, мне проблем не надо. Мое имя — Лейн. Паспорт у меня украли два дня назад какие-то громилы. У меня была жутко дерьмовая неделя, и Тинкера я не видела много дней. Скиппи, активируй систему для чрезвычайных ситуаций!
— Мы отключили ваш компьютер. — Мужчина остановился, стараясь не путать ее. — Помоги нам, и мы не сделаем тебе ничего плохого.
— Вы врываетесь в мой дом, наставляете на меня пушки и хотите, чтобы я выдала своего бойфренда? — Было забавно говорить вот так, правильно расставляя местоимения. Похоже на математическую задачу с подстановкой величин.
— Ты живешь с ним? — спросил Даррек.
— Ага.
Женщина с презрением фыркнула:
— И давно вы вместе?
Как лучше ответить? Несколько недель или месяцев? Слишком мало.
— Три года.
Даррек и женщина обменялись мрачными взглядами. Наверное, три года — слишком много.
— Задание начинает меня бесить, — пробормотала женщина.
— Терпение, Бриггз. Это целый новый мир.
— Но я не обязана любить его.
И пока они так тихо переговаривались, Тинкер тихо сказала:
— Проволока.
Бриггз вскинула голову и выругалась:
— Она активировала запасную систему защиты!
Даррек схватил Тинкер за предплечье и вытолкал ее из дома. А оказавшись на улице, прижал ее к стене. Не так сильно, как мог, но все же она зависла в футе над землей.
— Слушай, ты, маленькая идиотка. Мы побывали на свалке твоего дружка, и там все залито кровью. Мы побывали в «Мерси» и проверили все больницы на Земле. Ни в одной из них он не зарегистрирован. Если твой приятель еще жив, он ходит по лезвию ножа. Его просто прирежут на дороге, так же как когда-то его отца. Если мы не успеем отыскать его первыми! Понимаешь? — Тинкер не поняла ничего, но кивнула, потому что хотела, чтобы Даррек отпустил ее. — Итак, где Тинкер?
Сказать, что у Масленки? Нет, наверно, братец не приезжал домой. У Лейн? Нет, держи ее подальше от этой непонятной истории. Может, у Натана? Скорее всего, бравый полицейский сейчас на дежурстве. Перебрав в уме с десяток мест, она все отвергла. Если эти типы действительно американские агенты, то нужно назвать какое-нибудь место, где много народу, а правительство США котируется невысоко.
— Он в хосписе по ту сторону Края.
— Какого черта он там оказался?
— В момент Выключения на свалку напали варги. Они ранили одного важного эльфа. И после Пуска Тинкер повез его в хоспис.
— Это было два дня назад.
— Тинкер ранен. Один из варгов укусил его, и началось заражение.
Даррек выругался и снова схватил ее.
— Пойдем. Я не спущу с тебя глаз, пока твой приятель не окажется у меня под ногтем.
Тинкер оглянулась посмотреть, не показалась ли какая-нибудь полицейская машина, принявшая звонок запасной сигнализации. Но нет, полиции не было. Слишком уж их мало, питтсбургских полицейских.
Машина Даррека и Бриггз была спрятана внизу, в полуквартале от дома Тинкер. Она выглядела несколько неуместно в Питтсбурге и особенно в районе, где жила Тинкер. Не нужно было смотреть на номерные знаки, чтобы определить — это автомобиль неместный. Бриггз открыла машину с помощью дистанционного управления.
Даррек открыл дверь заднего сиденья и приказал Бриггз:
— Обыщи ее.
Женщина велела Тинкер расставить ноги и положить руки на крышу машины. Она взъерошила короткие темные волосы Тинкер. Потом заглянула за шиворот и в лифчик. Даррек отвел взгляд. Пока Бриггз обшаривала ее, Тинкер изо всей силы сжимала кулаки. Когда обыск сдвинулся в низ живота, костяшки на ее руках побелели.
— Вы не имеете права! — Тинкер сморгнула, чтобы удержать слезы. — Я ничего такого не сделала!
— Мне жаль, малышка, что мы должны нарушать приличия. — По голосу Даррека ей показалось, что ему действительно жаль.
Наконец Бриггз переместилась в менее интимную область: начался обыск карманов. Обыск крайне замедлился. На «плотницких» джинсах Тинкер было с полдюжины карманов, и в каждом из них что-то лежало. Вытащив целую горсть предметов, Бриггз положила их на пол перед задним сиденьем.
— Только не растеряйте болты и гайки, пожалуйста, — сказала Тинкер. — Они незаменимы.
И вот карманы пусты и дважды проверены. Бриггз отступила в сторону.
— Если она кого пнет этими башмаками, мало не покажется.
— Сними башмаки, — приказал Даррек.
Бриггз начала сортировать кучку на полу машины, конфискуя «опасные» предметы: три отвертки разного размера, карманный ацетиленовый фонарик, швейцарский армейский нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Тинкер замолчала, размышляя о том, как энергия следует за кончиками пальцев, когда руки движутся по узору заклятия. Способность чувствовать линии силы могла появиться в результате простого биоинженерного изобретения органа, подобного внутреннему уху и чувствительного к присутствию магии. Интересно, а можно ли манипулировать магией с помощью рук? Тинкер взглянула на свои пальцы, измазанные машинным маслом, на левую руку, с новыми заплатками розовых шрамов… Ее познания анатомии не отличались глубиной, однако позволяли усомниться в возможности размещения на кончиках пальцев новых органов — разве только на кости или на ногтях… Тинкер согнула пальцы, словно печатала. Да, вероятно, ногти могли бы так действовать, хотя если бы кто-нибудь придумал, как сделать так, чтобы каждая фаланга имела собственную функцию, то у каждого пальца появилось бы три функции вместо одной…
— Тинкер! Тинкер! — прервала Лейн ее мыслительный процесс.
— Это могло бы работать примерно так, — объявила Тинкер наконец. — Тулу часто рассказывает мне сказки о том, как эльфы создают драгоценные камни или как по их желанию у людей изо рта выскакивают лягушки. Смысл в том, что, пока пространство между измерениями не заполнится лягушками, заклятие не действует. Но, кстати, чем бы тогда питались лягушки? Что бы вы делали с тем теплом, которое производили бы они, собравшись в таком количестве? Наверное, эльфы используют именно эту энергию, чтобы выпихнуть одну лягушку в наше измерение.
Лицо Рики расплылось в улыбке:
— Мне нравится твой способ мышления.
Тинкер замолчала. Никто никогда не говорил ей ничего подобного.
— Если ты наймешь его, — говорила Лейн, разливая чай по чашкам, — то каждую минуту, которую он тебе высвободит, ты сможешь уделять новым изобретениям.
Тинкер открыла было рот и снова закрыла, в знак протеста. Но потом вспомнила печальное состояние офисов, залитую кровью мастерскую, все еще стоящую на платформе тягача. Неожиданно мысль о помощнике и о массе свободного времени показалась ей соблазнительной. И Лейн знала это.
— Это нечестно.
— Я не люблю терять время впустую.
Тинкер нахмурилась. В игру вступали слова «легковерная дурочка, она же попечительница бездомных», написанные на ее лбу.
— Ну ладно, я могла бы предложить тебе неполный рабочий день, при минимальной зарплате. И ничего больше. Часть работы могла бы взять на себя Тулу.
С минуту Рики смотрел на нее и наконец сказал:
— Может, я покажусь тебе бестактным — ведь я не знаю эльфийских обычаев, — но что это за знак у тебя на лбу?
Говоря о наложении заклятий с помощью жестов, Тинкер терла лоб, удивляясь, как ловко и быстро отметил ее Ветроволк.
— Не знаю. Мы только что пытались это выяснить.
Лейн опять взволновалась.
— Меня это очень беспокоит. Почему бы тебе не навестить Мейнарда и не спросить об этом? Ты должна узнать, зачем лорд Ветроволк оставил тебе этот знак.
— Вице-король? — спросил Рики.
Тинкер встала, раздраженная тем, что приблудный землянин знает о Ветроволке больше, чем она.
— Послушай, если тебе нужна работа, то появляйся завтра утром у меня на свалке. Лейн объяснит тебе, как туда добраться. И захвати свои бумаги. Я не хочу неприятностей с ЗМА из-за того, что нанимаю на работу незаконных иммигрантов.
Лейн посмотрела на нее с неодобрением, но Тинкер уже выскочила из дома. Для одного дня слишком много материнских нотаций.
Глава 5
ПОДСТАНОВКА ПЕРЕМЕННЫХ
Дедушка Тинкер часто говорил ей, что перенос Питтсбурга на Эльфдом повысил интеллектуальный уровень чиновников. Обычно в качестве доказательства он цитировал Жилищный кодекс. Покидающие Эльфдом люди регистрировали свою собственность в ЗМА и получали взамен ваучеры на перемещение. На основании этих ваучеров ООН выделяла их обладателям равноценные дома (в ценах, существовавших «до ворот», разумеется) в любой точке Земли. ЗМА перепродавала оставшуюся в Питтсбурге недвижимость за доллар любому, кто брал на себя обязательство считать здание по адресу такому-то постоянным и основным местожительством. Эта система побуждала скваттеров поддерживать свою собственность в весьма приличном состоянии. В Питтсбурге и до «ворот» не было проблем с обретением вполне доступного жилья, но теперь оно стало практически свободным.
Они с дедушкой и Масленкой жили когда-то на Невилл-Айленде, в старом отеле с видом на реку. Это был четырехэтажный деревянный дворец, купленный за один доллар.
Шлюзы и дамбы, управлявшие течением рек Аллегени, Мононгаэла и Огайо, остались по большей части на Земле. Каждую весну мутная речная вода поднималась по пологому берегу и бурным потоком устремлялась к ступеням отеля. Подвал медленно наполнился речным илом, потому что они лишь откачивали воду насосом. Первый этаж ежегодно расчищали лопатами и поливали из пожарных шлангов; содранные со стен обои обнажали потрескавшуюся штукатурку. Летом, чтобы дерево просохло, приходилось все время оставлять открытыми окна. Тинкер и Масленка гоняли на великах по огромным пустым комнатам первого этажа или играли в уличный хоккей, используя в качестве ворот старинные камины и поднимая тучи пыли. Когда же наступала осень, они закрывали пустые проемы оконными стеклами и заштукатуривали все дыры, в которые мог бы пролезть ветер.
Второй этаж дедушка превратил в кухню, мастерскую и классную комнату. На третьем этаже, недоступном как для наводнений, так и для протечек с крыши, разместилась библиотека. Спали они на четвертом этаже, под протекающей крышей, поскольку при потопе это было бы самое безопасное место.
Зимой, когда Масленке исполнилось шестнадцать, он переехал на гору Вашингтона, заявив, что не собирается провести еще одну весну в тревоге о том, как бы вода не залила спальни. На следующий год дедушка умер, и Масленка предложил Тинкер переехать к нему. Сам он ни за что не хотел возвращаться на берег реки. Но Тинкер категорически отказалась перебираться к братцу. Тогда он решил, что оставаться ей одной в отеле тоже нельзя. Проявив удивительную силу характера, Масленка настоял, чтобы она подыскала себе подходящее жилье в каком-нибудь месте, которое во время весеннего разлива не страдает от наводнения. Она прочесала вдоль и поперек большой холм у свалки. Увы, после высоких потолков, длинных коридоров и обширного вестибюля отеля все здесь казалось маленьким и приземистым. Наконец она нашла большой чердак из двух помещений. Гостиная в нем была тридцать на шестьдесят футов, а спальня — всего четырнадцать на двадцать. Небольшая уютная комната.
Тинкер устало поднялась по лестнице на свой чердак, отперла дверь, тихо назвала пароль системы безопасности и захлопнула за собой дверь. Она уже подошла к холодильнику, собираясь взять холодного пива, как вдруг поняла, что система безопасности не признала ее. Все еще держась за ручку холодильника, она оглянулась и обнаружила, что в комнате не одна.
Какая-то женщина — высокая, длинноногая, с темными колючими волосами — вышла из затемненной части комнаты с каким-то массивным оружием в руках и перекрыла Тинкер путь к двери.
— Даррек!
В дверях спальни показался мужчина.
— А это еще кто тут у нас?
— Она вошла и произнесла пароль, — ответила женщина.
У этой незваной гостьи, одетой во все черное и обтягивающее, вряд ли было еще какое-то оружие, разве что очень маленькое или спрятанное у нее за спиной. Тинкер не смогла на глаз оценить убойную силу автомата в руках женщины. Да и автомат ли это? Слишком большое оружие для такой банальности, как пули.
— Кто вы? — спросила Тинкер, обрадовавшись тому, что ее голос не выдает испуга и гнева, которые она испытывала. Ну когда же ее жизнь вернется в нормальную колею? — Что вы здесь делаете?
— Мы собираемся задать тебе несколько вопросов, — сказал мужчина. — Мы ищем Александра Грэма Белла. Обычно он пользуется прозвищем Тинкер. Это его дом.
Он? Черт, они заблуждаются. Имя-то ее они назвали правильно, но вот пол… Нет, она не станет указывать им на ошибку.
— Его тут нет?
— Нет, — сказал Даррек, приближаясь к ней. — Как тебя зовут? Покажи документы.
Тинкер сделала шаг назад.
— Слушайте, мне проблем не надо. Мое имя — Лейн. Паспорт у меня украли два дня назад какие-то громилы. У меня была жутко дерьмовая неделя, и Тинкера я не видела много дней. Скиппи, активируй систему для чрезвычайных ситуаций!
— Мы отключили ваш компьютер. — Мужчина остановился, стараясь не путать ее. — Помоги нам, и мы не сделаем тебе ничего плохого.
— Вы врываетесь в мой дом, наставляете на меня пушки и хотите, чтобы я выдала своего бойфренда? — Было забавно говорить вот так, правильно расставляя местоимения. Похоже на математическую задачу с подстановкой величин.
— Ты живешь с ним? — спросил Даррек.
— Ага.
Женщина с презрением фыркнула:
— И давно вы вместе?
Как лучше ответить? Несколько недель или месяцев? Слишком мало.
— Три года.
Даррек и женщина обменялись мрачными взглядами. Наверное, три года — слишком много.
— Задание начинает меня бесить, — пробормотала женщина.
— Терпение, Бриггз. Это целый новый мир.
— Но я не обязана любить его.
И пока они так тихо переговаривались, Тинкер тихо сказала:
— Проволока.
Бриггз вскинула голову и выругалась:
— Она активировала запасную систему защиты!
Даррек схватил Тинкер за предплечье и вытолкал ее из дома. А оказавшись на улице, прижал ее к стене. Не так сильно, как мог, но все же она зависла в футе над землей.
— Слушай, ты, маленькая идиотка. Мы побывали на свалке твоего дружка, и там все залито кровью. Мы побывали в «Мерси» и проверили все больницы на Земле. Ни в одной из них он не зарегистрирован. Если твой приятель еще жив, он ходит по лезвию ножа. Его просто прирежут на дороге, так же как когда-то его отца. Если мы не успеем отыскать его первыми! Понимаешь? — Тинкер не поняла ничего, но кивнула, потому что хотела, чтобы Даррек отпустил ее. — Итак, где Тинкер?
Сказать, что у Масленки? Нет, наверно, братец не приезжал домой. У Лейн? Нет, держи ее подальше от этой непонятной истории. Может, у Натана? Скорее всего, бравый полицейский сейчас на дежурстве. Перебрав в уме с десяток мест, она все отвергла. Если эти типы действительно американские агенты, то нужно назвать какое-нибудь место, где много народу, а правительство США котируется невысоко.
— Он в хосписе по ту сторону Края.
— Какого черта он там оказался?
— В момент Выключения на свалку напали варги. Они ранили одного важного эльфа. И после Пуска Тинкер повез его в хоспис.
— Это было два дня назад.
— Тинкер ранен. Один из варгов укусил его, и началось заражение.
Даррек выругался и снова схватил ее.
— Пойдем. Я не спущу с тебя глаз, пока твой приятель не окажется у меня под ногтем.
Тинкер оглянулась посмотреть, не показалась ли какая-нибудь полицейская машина, принявшая звонок запасной сигнализации. Но нет, полиции не было. Слишком уж их мало, питтсбургских полицейских.
Машина Даррека и Бриггз была спрятана внизу, в полуквартале от дома Тинкер. Она выглядела несколько неуместно в Питтсбурге и особенно в районе, где жила Тинкер. Не нужно было смотреть на номерные знаки, чтобы определить — это автомобиль неместный. Бриггз открыла машину с помощью дистанционного управления.
Даррек открыл дверь заднего сиденья и приказал Бриггз:
— Обыщи ее.
Женщина велела Тинкер расставить ноги и положить руки на крышу машины. Она взъерошила короткие темные волосы Тинкер. Потом заглянула за шиворот и в лифчик. Даррек отвел взгляд. Пока Бриггз обшаривала ее, Тинкер изо всей силы сжимала кулаки. Когда обыск сдвинулся в низ живота, костяшки на ее руках побелели.
— Вы не имеете права! — Тинкер сморгнула, чтобы удержать слезы. — Я ничего такого не сделала!
— Мне жаль, малышка, что мы должны нарушать приличия. — По голосу Даррека ей показалось, что ему действительно жаль.
Наконец Бриггз переместилась в менее интимную область: начался обыск карманов. Обыск крайне замедлился. На «плотницких» джинсах Тинкер было с полдюжины карманов, и в каждом из них что-то лежало. Вытащив целую горсть предметов, Бриггз положила их на пол перед задним сиденьем.
— Только не растеряйте болты и гайки, пожалуйста, — сказала Тинкер. — Они незаменимы.
И вот карманы пусты и дважды проверены. Бриггз отступила в сторону.
— Если она кого пнет этими башмаками, мало не покажется.
— Сними башмаки, — приказал Даррек.
Бриггз начала сортировать кучку на полу машины, конфискуя «опасные» предметы: три отвертки разного размера, карманный ацетиленовый фонарик, швейцарский армейский нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59