Мы пропускаем их. Открывайте минимальный огонь для прикрытия и командуйте остальным кораблям, пусть заводят двигатели. Мы будем биться в другой раз, господа - когда это действительно будет иметь значение.
Каррд сделал глубокий вдох, пытаясь сбросить напряжение, что накопилось в шее и плечах.
- И будем надеяться, что детишки Соло разыщут этого бродягу Террика, прежде чем нам придется вступить в драку. После этого я определенно займусь поисками своего собственного "Звездного Разрушителя".
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Энакин выгнулся дугой, стараясь не кричать - что бы йуужань-вонг ни вложил в его рану, это вызвало жуткую вспышку боли во всем теле.
- Ты ненавидишь боль, - сказал Вуа Рапуунг с нескрываемым отвращением.
Энакин не мог и не стал отрицать. Он просто стиснул зубы и дождался, пока боль не прошла. Он знал, что йуужань-вонги поклонялись боли в себе и в других. Это был один из отличительных догматов их нездоровой религии.
- Чем в меня попали? - вместо ответа спросил Энакин.
- Нанг халом, - буркнул воин. - Жуком-пулей.
- Ядовитый?
- Нет.
Они сидели в сырой пещере за водопадом. Стены ее были покрыты плесенью и мхом. Очевидно, йуужань-вонг прятался в пещере день или два, потому что здесь было много его вещей, включая пластырь, который он только что приложил к плечу Энакина. Он оторвал его от бледно-зеленого, имевшего грубо прямоугольную форму блока толщиной в несколько сантиметров. Блок состоял из множества тонких слоев и напоминал склеенные флимсипластовые листы. Рапуунг отделил один такой кусок кожи и накрыл им рану Энакина. Как и все используемое йуужань-вонгами, лист был живой. Энакин чувствовал, как он извивается, забираясь в рану. Ему пришло в голову, что воин хочет отравить его чем-то еще более ужасным.
Но если бы Вуа Рапуунг хотел его убить, он мог сделать это в любой момент. В конце концов, ему не составило труда расправиться с двумя йуужань-вонгскими воинами, а у Энакина не было сил, чтобы ему сопротивляться.
- Ты спас мне жизнь, - неохотно сказал Энакин.
- Жизнь - ничто, - произнес Вуа Рапуунг.
- Да? Тогда чего было напрягаться?
Темные глаза Вуа Рапуунга угрюмо блеснули:
- Ты, джиидаи. Ты пробиваешься к поселению формовщиков. Зачем?
- У твоих сородичей моя подруга. Я намерен ее вызволить.
- А, женщина-джиидаи. Ты хочешь спасти ее жизнь. Как жалко. Какая жалкая цель.
- Да? Ладно, я не просил тебя о помощи, ты сам ее предложил. Так что объясни или убей меня. У меня нет лишнего времени.
- Чтобы отомстить, - сказал Вуа Рапуунг. Его голос стал низким, глаза превратились в щелочки. - Отомстить и доказать, что боги…
Глаза его вдруг сурово сверкнули.
- Я ничего не должен тебе говорить, человек. Я ничего не обязан тебе объяснять, незаконное отродье машин.
Последнее слово он выплюнул, точно яд, который вдруг обнаружил у себя во рту.
- Тебе надо знать лишь вот что, - продолжал воин. - Я буду стоять рядом с тобой или у тебя за спиной. Твои враги - мои враги. Мы будем убивать вместе, принимать боль вместе и вместе примем смерть, если такова воля ЙунЙуужаня.
- Ты поможешь мне спасти Тахирай, - с сомнением в голосе произнес Энакин.
- Это глупая цель, но если мы найдем ее, это будет на руку и мне.
Энакин вглядывался в эти глаза, похожие на черные бриллианты, и пытался понять. Там не было ничего, ну ничего. Йуужань-вонг скорее был похож не на человека, а на голограмму, на образ, на видение. Разве такое может иметь чувства, которые можно было бы понять? Без Силы, как можно надеятся постичь столь чуждое существо?
- Я не понимаю, - сказал Энакин. - Что тебе сделали твои сородичи? Почему ты их так ненавидишь?
Вуа Рапуунг грубо ударил его и вскочил на ноги. Грудь его вздымалась.
- Не издевайся надо мной! - завизжал он. - У тебя есть глаза! Ты видишь! Не издевайся надо мной! Это не боги сделали со мной такое, не боги!
Когда йуужань-вонг снова пошел на него, Энакин поднял с помощью Силы большой камень и послал его прямо в грудь воина. Это застало Рапуунга совершенно врасплох, и он отлетел к стенке пещеры. Воин упал на землю с несколько удивленным видом.
Энакин снова поднял камень и занес его над головой Рапуунга.
Йуужань-вонг посмотрел на камень и вдруг отрывисто закашлялся, словно подхватив дагобахскую болотную простуду.
Только через минуту Энакин понял, что он смеется.
Успокоившись, Вуа Рапуунг устремил на юного джедая любопытный взгляд:
- Я видел, что ты сделал с охотниками - и все же, чтобы это обернулось против меня… - его лицо снова посуровело. - Скажи мне правду, как воин воину, если можешь. В касте воинов ходят слухи. Говорят, что ваши способности джиидаи исходят из машинных имплантантов. Это правда? Неужели ваш народ настолько слаб?
Энакин вернул ему вызывающий взгляд:
- Наши способности не исходят из машин. Более того, многие из твоих сородичей должны бы это знать, потому что им представлялось достаточно возможностей, чтобы вскрывать наши тела. Ваши слухи лживы.
- Да? Значит, у мастера джиидаи нет машинной руки?
- У мастера Скайуокера? Есть, но… - Энакин запнулся. - Откуда ты это знаешь?
- Мы слышим много историй от перебежчиков и шпионов. Значит, это правда. Глава джиидаи - частично машина.
Наверное, лицо Рапуунга могло бы выразить большее отвращение, лишь будучи измененным хирургически.
- Одно к другому не имеет никакого отношения. Мастер Люк лишился руки в великой битве. Ему заменили ее. Но его способности, как и мои, исходят из Силы.
- У тебя есть имплантаты, как у твоего мастера?
- Нет.
- Ты получишь их, когда тебя повысят в звании?
Энакин коротко засмеялся:
- Нет.
Вуа Рапуунг кивнул:
- Тогда будет, как я сказал. Мы будем сражаться вместе.
- Но только если ты больше не будешь сбиваться с курса, как минуту назад, - ответил Энакин. - Может, я и ранен, но, как ты видел, я не без ресурсов.
- Вижу, - проворчал Рапуунг. - Но не провоцируй меня. Я этого не люблю.
- Ты имей в виду то же самое, приятель. Итак. Ты говоришь, что мы будем сражаться вместе, но не хочешь сказать мне, почему. Можешь тогда хотя бы сказать, как?
- Формовщики прорастили на этой луне пять дамютеков. Именно там держат твою подругу-джиидаи.
Энакин решил пока отложить точное определение дамютека.
- Для чего? Что они с ней будут делать?
Снова в глазах Рапуунга мелькнуло желание убить, но на этот раз он справился с ним без срывов.
- Кто может знать намерения формовщика? - тихо сказал он. - Но не сомневайся: они будут формировать.
- Я не понимаю. Что такое формовщик?
- Твое невежество… - Рапуунг остановился, медленно закрыл глаза, открыл, закрыл и начал снова:
- Формовщики - это каста, каста ближайшая к великому богу, Йун-Йуужаню, который вылепил Вселенную из своего тела. Они - те, кто знает пути жизни, кто подчиняет ее нашим потребностям.
- Биоинженеры? Ученые?
Рапуунг секунду пялился на него.
- Тизовирм, который переводит для меня, не находит смысла в этих словах. Я подозреваю, что они неприличные.
- Не обращай внимания. Был когда-то один джедай, его звали Мико Реглиа. Твои сородичи пытались сломать его волю с помощью йаммоска. Они пытались сделать то же самое с другим джедаем по имени Вурт Скиддер. Это и есть то, что они, по-твоему, будут делать с Тахирай?
- Меня не волнует, что они сделают с твоей джиидаи. Но то, что ты описал… - Рапуунг скривился. - Я когда-то знал формовщицу, которая говорила о таких вещах, о воинах, которые думали, что они могут выполнять работу формовщиков, как ты сказал. Но ломка - это не формовка. Это детская пародия. Пойми, формовщики делают наши корабли-миры. Они делают йаммосков. Они не будут пытаться сломать твою джиидаи - они ее переделают.
Холодок пробежал по жилам Энакина, и он вспомнил видение выросшей Тахирай.
Он знал, во что они ее превратят. И они добьются успеха, если Энакина постигнет неудача.
То, что предлагал Рапуунг, могло быть жестоким обманом, частью долговременного плана; но Энакин все равно пошел бы на этот риск. Без Силы, что вела бы его, он никогда не будет знать точно, говорит ли йуужаньвонг правду или нет. Но колебаться не было времени.
Любой курс, который приведет его к Тахирай, стоило прокладывать, даже если ему придется доверить некоторые расчеты кому-то другому, кому он не доверяет.
- О'кей, - сказал Энакин. - Вернемся к предыдущему вектору. Ты что-то говорил о дамютеках…
- Священные пределы, в которых живут и работают формовщики.
- Сколько их там? Сколько формовщиков?
- Точно не знаю. Около двенадцати, если учитывать инициатов.
- И это все? Это все вонги в этом мире?
Рапуунг буркнул что-то невразумительное. Он не выглядел настолько разгневанным, как при неподдельном потрясении.
- Не… Никогда нас так не называй, - прошипел он. - Как ты можешь быть таким невеждой? Или ты хотел нанести оскорбление?
- На этот раз нет, - сказал Энакин.
- Использовать одно лишь слово "вонг" без приставки - это оскорбление. Это подразумевает, что лицо, о котором идет речь, не имеет покровительства и родственной принадлежности к богам и семье.
- Извини.
Вместо ответа Рапуунг стал всматриваться в лес.
- Нам надо идти, - сказал он. - Я скрыл наш запах от охотников, но они нас отыщут довольно скоро, если мы здесь останемся.
- Согласен, - сказал Энакин. - Но сначала - сколько всего йуужаньвонгов на этой луне, как ты думаешь?
Вуа Рапуунг на миг задумался.
- С тысячу, наверно. Остальные в космосе.
- И мы будем пробиваться через всю эту толпу?
- Разве не это был твой план? - спросил Рапуунг. - Разве число врагов что-то для тебя значит?
Энакин покачал головой:
- Только в смысле тактики. Тахирай там. Я найду ее и заберу оттуда, независимо от того, сколько йуужань-вонгов мне придется положить по пути.
- Очень хорошо. Ты уже можешь идти?
- Я могу идти. Скоро я смогу бежать. Может быть больно, но идти я смогу.
- Жизнь есть страдание, - сказал Вуа Рапуунг. - Мы идем.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Вуа Рапуунг скрежетнул зубами.
- Нет, невежда! - рявкнул он. - не туда!
Энакин не обернулся, его блуждающий взгляд был направлен вдаль, за шелестящие деревья массасси - он высматривая тени, что двигались против ветра.
Они стояли на разделе горной гряды; один каменный хребет змеился вниз и влево от Энакина, другой шел вверх и вправо. Энакин вознамерился лезть дальше по крутой тропе.
- Почему? - спросил он. - Ведь поисковые аппараты вон там. - он показал рукой на низину за левым отрогом.
- Они не "аппараты", - прошипел Рапуунг.
- Ты знаешь, о чем я.
- Откуда ты знаешь, что они там, если ты не чувствуешь йуужань-вонгов и жизнь, сформированную для нас?
- Потому что я чувствую все, что для этого леса родное, - ответил Энакин. - Каждую птичку-шептуху и каждого ранйипа, каждого стинтарила и вуламандера. И те существа, что в той стороне, - они возбуждены. Я слышу сигналы.
- Вот как? И сколько флайеров? Пять, да?
Энакин сконцентрировался.
- Думаю, да.
- Значит, они разделятся по схеме лав пек. Сначала в низине, потом по дугам, сходящимся к вершине. Если они обнаружат нас, то слетятся сюда и выпустят жуков-прядильщиков.
- Что такое жуки-прядильщики?
- Если мы не дадим себя запереть на этом холме, ты не узнаешь. Это не воздушный бой, джиидаи, и если ты не собираешься укрепить эту гору и драться со всеми воинами на этой луне, высота тебе ни к чему.
- Я хочу посмотреть сверху.
- Зачем?
- Затем, что из-за тебя мы заблудились, вот зачем. Ты не больше знаешь, где база во… йуужань-вонгов, чем майнок умеет играть в сабакк.
- Я могу найти дамютек формовщиков. Но если мы будем ломиться туда по прямой, они поймают нас в ловушку.
- Я знаю эту луну, - сказал Энакин. - А ты - нет. - он остановился, подозрительно уставившись на воина. - А вообще, как ты меня нашел?
- Я следовал за поисковыми партиями, неверный. Ты ведь пер напролом, разве нет? Да. Не будь меня, тебя уже схватили бы десять раз.
- Не будь тебя, я бы уже был на базе формовщиков.
- Да. Я это и сказал, - молвил Рапуунг. Он закрыл глаза, словно к чемуто прислушиваясь. - Что теперь тебе говорят твои чувства джиидаи?
Энакин свел брови, концентрируясь.
- Я думаю, они разделились, - нехотя сказал он.
- Я их слышу, - сказал Вуа Рапуунг. - Не так, как раньше. Когда-то мои уши были… - он легонько прикоснулся к гноящейся ране у себя на голове. Зарычал и уронил руку.
- Мы идем вниз, - сказал он.
- Я иду наверх, - отозвался Энакин и начал подниматься по тропе. Он не оборачивался, но где-то шаге на тридцатом послышалось нечто похожее на йуужань-вонгское богохульство и звуки шагов, догоняющие его.
- Ну и ну, - выдохнул Энакин. Слезы жгли глаза.
Он стоял на вершине горы, откуда было видно знакомый изгиб реки Унн. Он видел эту местность с воздуха, наверное, раз пятдесят, и знал ее так же, как и другие места.
Вот только теперь все переменилось. Великий Храм - тот, что простоял неисчислимые тысячи лет, видел, как пришли и ушли люди, что построили его, видел джедаев темных и сияющих, и уничтожение Звезды Смерти - исчез бесследно.
На его месте у реки стояло пять объемистых строений в форме многолучевых звезд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35