Когда за машиной закрылись ворота шлюза, а мощные насосы осторожно сменили опасный метан на пригодный для дыхания воздух, опасность была позади.
Немного обессиленные, они выбрались из машины, вошли в антигравитационный лифт и через несколько минут были в помещении центрального поста управления.
Родан стоял спиной к тем, кто слушал его. Это были Булль, Крэст, Тора и оба майора, Дерингхаус и Нисеен.
— Вашу теорию гроз, — сказал Родан, — я считаю превосходной, Крэст. Во всяком случае, для того… — при этом он повернулся на каблуке и посмотрел на арконида, — …чтобы успокоить экипаж. Кто мог знать, что мы будем здесь иметь дело не со случайными вещами или событиями?
— Вот как! — воскликнул Крэст. — Откуда вам это известно?
— Танака говорит, — охотно разъяснял Родан, — что пятно света, которое мы наблюдали, находясь в машине, испускало гиперизлучение. Танака мог отличить гиперизлучение от простого электромагнитного излучения по интенсивности своей головной боли. Электрического излучения, эмитирующего гиперизлучение, не бывает.
Он сделал несколько шагов взад и вперед. Его слушатели следили за ним напряженными взглядами.
— И еще кое-что, — продолжал Родан. — Что-то снаружи уничтожило наш прожектор. У меня было такое впечатление, что энергия из агрегата была попросту высосана. При этом провод оказался перегружен и расплавился. Через несколько минут нам посреди пустынного Гола встретилось светящееся существо, излучавшее ультракрасный свет, в том же диапазоне спектра, как и наш прожектор. Кроме того…
— Не слишком ли вы торопитесь? — спросила в это время Тора. — Светящееся существо! Вы хотите утверждать, что эти вещи являются СУЩЕСТВАМИ?
— Подождите, — попросил Родан. — Дерингхаус попытался запеленговать эту штуку. Он не получил рефлекса на телеэкране, но антенна раскалилась. Я убежден, что с нами случилось бы то же самое, что и с нашим прожектором, если бы Дерингхаус быстро не отключил свой локатор.
Он стоял перед своими слушателями и по очереди посмотрел на каждого из них.
Когда он снова заговорил, голос его стал более уверенным.
— Для всех этих происшествий, начиная с мерцания нашего защитного экрана незадолго до посадки и кончая раскаленной локационной антенной Дерингхауса, нет разумного объяснения, кроме того, что что-то или кто-то на этой планете обладает способностью впитывать в себя энергию любого вида и что он вовсю пользуется этой способностью.
На некоторое время воцарилось молчание. Слишком долго для Реджинальда Булля.
— Должны ли мы, — взорвался он, — подразумевать под этим что-то или кто-то живое, может быть, даже разумное существо?
Родан улыбнулся.
— Это вопрос, над которым мы должны задуматься. Ответ можно дать в нескольких словах, но от этого он не станет легче для понимания. Танака установил, что эти СУЩЕСТВА испускают гиперизлучение. Но гиперизлучение может испускать только тот, кто сам принадлежит к пространству высшего порядка, по крайней мере, частично. Это было бы кощунством по отношению к точной науке — ПОДРАЗУМЕВАТЬ что-то под этими созданиями. Мы знаем, что они здесь. Мы можем изучать их, если есть такая возможность, а если нам повезет, мы сможем наконец представить их существование символами арконической математики. Это старая проблема, Крэст. Мы наткнулись на нечто новое. Это вызывает наше любопытство, и мы пытаемся узнать о новом больше. Есть две причины, которые должны заставить нас остановиться. Или то, что мы наконец все узнали, что хотели узнать, или то, что это дело начинает становиться опасным для жизни или даже вовсе стоило нам жизни. Ни один из этих случаев пока не актуален. Поэтому мы будем продолжать поиски, удовлетворяя наше любопытство.
Крэст не ответил.
— Вы смогли расшифровать записи структурного зонда? — спросил Родан.
— Нет. И я не думаю, что это возможно.
— Не слишком ли поспешный вывод?
Крэст пожал плечами.
— Структурный зонд — это прибор, с помощью которого можно воспринимать искажения структуры пространства: четырехмерной структуры пространства, заметьте. Сам по себе эффект имеет, однако, вид более высокого измерения, а потому и высокую скорость распространения. Никто не думал тогда о том, что такой эффект можно смодулировать и, таким образом, действительно передать, как явно было сделано здесь, и в соответствии с этим структурный зонд также сконструирован не так, как такой приемник. Вы не можете воспринимать сигналы радара печной трубой — может быть, это удачный пример.
— О, да, — возразил Родан. — Я должен соответственно переделать печную трубу.
Крэст с удивлением посмотрел на него.
— Не можете же вы всерьез структурный зонд…
— Могу. Всерьез, — ответил Родан. — Я переделаю его. Для этого в первую очередь потребуется много расчетов. Может быть, вы захотите помочь мне в этом?
— Я хотел, я знал, что вы имеете в виду.
— Что такое гиперколебание? — спросил Родан. — Будем осторожны. Есть нечто, происходящее из периодически измененного процесса гравитации. Мы создадим изменяемый процесс гравитации, сталкивая друг с другом в микроускорителе через определенные промежутки времени высокоэнергетические протоны и позволяя создавать их энергии новые частицы.
Он перегнулся через стол, на котором были разложены его расчеты.
— Вам известен формализм вашей математики, делающий из описания частицы античастицу только путем вращения гиперкомплексной системы координат?
Крэст кивнул. Он начал понимать смысл идеи, и это делало его молчаливым.
— Хорошо. Тогда вам известно, что я должен соединять обычный микроускоритель только с таким же ускорителем для античастиц, чтобы…
Крэст отрицательно покачал головой.
— Прекратите! — воскликнул он. — И не говорите все время: ТОЛЬКО! Если бы вы могли претворить вашу теорию в жизнь, вы бы перевернули вверх дном всю физику.
Родан, не задумываясь, кивнул.
— Может быть. Пока я знаю одно: чтобы получить достаточное количество античастиц, мне потребуется столько энергии, что я вынужден буду временно отключить наш защитный экран. Несмотря на это, я пойду на этот риск. Время торопит. Структурный зонд через одни и те же промежутки времени повторяет одну и ту же программу.
Но как надолго хватит еще терпения Бессмертного? До сих пор он считал важным, чтобы у кандидатов не было для решение проблемы времени больше, чем он определил для этого.
Сколько времени он отмерил здесь?
Родан построил микроускоритель для античастиц. Для этого ему потребовалось два дня по земному времяисчислению.
За эти два дня техническое наблюдение четырежды регистрировало холостой ход того или иного генератора защитного поля. Эффект длился не дольше, чем десять секунд, и поскольку все были подготовлены к этому, удалось уберечь «Звездную пыль» от повреждений.
Однако, каждый раз после такого холостого хода на телеэкранах были видны пятна света, которые, как считал Родан, относятся к пространству высшего порядка.
На третий день после начала работ Родан захотел получить свои античастицы. Микроускоритель, который гиперпередатчик в определенном смысле использовал в качестве колебательного контура, выполнял одновременно функции накопителя. Введенные протоны удерживались на круговой орбите в течение лет с одинаковой энергией.
В принципе Родану мог бы только один единственный раз потребоваться ток от античастиц и с их помощью он мог бы использовать свой новый ускоритель также в течение многих лет. Но поскольку античастицы слишком охотно соединялись с обычными частицами и в результате излучения их массы пропадали, антиускоритель пришлось бы «заряжать» чаще. — Только бы это принесло нам пользу… — озабоченно бормотал Родан.
Почти в течение часа «Звездная пыль II» находилась без какого-либо защитного экрана, кроме того, который создавали нейтрализаторы силы тяжести. Мощность привода была уменьшена, и корабль обеспечил себе более прочную опору тем, что погрузился в мягкую подпочву на глубину почти пятидесяти метров.
Несмотря на это, положение было критическим. Огромное тело корабля с его большой поверхностью было для бури хорошей мишенью для нападения. Родан отослал всех членов экипажа на их посты и отдал распоряжение о том, что его попытка должна быть немедленно прервана, если корабль подвергнется серьезной опасности.
Потом началось ожидание.
Это было неприятное ожидание. «Звездная пыль», освобожденная от какого бы то ни было защитного покрова, раскачивалась, словно пароход во время бури.
Но прошел час, а корабль не получил серьезных повреждений.
Второй микроускоритель был готов к работе. Родан и Крэст встроили его в структурный зонд, зная, что новый колебательный контур, соединенный со старым, мог принимать, а также испускать поляризованное по кругу гравитационное излучение и что тем самым радиус действия прибора повышался на одно измерение.
— Когда должна быть следующая передача? — спросил Родан.
— Через две минуты, — сказал Булль.
Родан встал.
Переборка раздвинулась, и вошла Тора. Не говоря ни слова, она села рядом с Крэстом и тоже ждала.
— Теперь должно начаться, — произнес Родан.
И это началось.
На экране осциллографа вздрогнуло пятно света, пробежало по экрану, создавая на какую-то долю секунды впечатление, что собирается превратиться в такой же бессмысленный рисунок, какой оно рисовало уже сотни раз.
Но потом оно раздумало. Образовалась синусоида, пересекшая экран. Она вспыхнула раз, два раза, потом застыла на месте. На кривой можно было отчетливо заметить модуляцию в тонких, неравномерных горбах кривой.
Прошло шестнадцать секунд. Телеэкран погас. Родан смотрел на него, словно не веря увиденному. Крэст неуверенно встал и подошел к Родану.
— Это не по мне, — серьезно сказал он, — говорить громкие слова, но…
— Потом! — перебил его Родан почти грубо. Крэста с испугом смотрел, с какой силой вновь забурлила активность Родана.
— Булли! Танака Сейко должен немедленно придти сюда! Крэст, помогите мне. Мы должны показать Танаке эту передачу.
Структурный зонд был переключен. Появился Танака и с удивлением смотрел на всех. Родан использовал слайд с записью последней передачи как шаблон и заставил зонд воспроизвести то же самое, что он принял за несколько минут до этого.
— Слушайте, Танака! — приказал он японцу. — Скажите мне, можете ли вы что-нибудь услышать!
Он включил прибор. С первых же секунд не осталось никакого сомнения в том, что Танака что-то уловил. Он наклонился вперед в характерной для него неподвижной позе; казалось, он в любой момент готов выпасть из кресла.
Когда шестнадцать минут прошли, он еще некоторое время оставался сидеть так. Спустя несколько минут он упал в кресло, глубоко вздохнул и огляделся вокруг удивленными глазами.
— Это можно было очень ясно понять, сэр, — сказал наконец Танака. — Мне еще никогда не удавалось расшифровать послания так легко.
— О чем в нем говорится?
— В нем говорится: «Если ты понял и это, то на своем дальнейшем пути ты должен будешь придти к горе. Только в ней скрыт свет. Не жди долго. Великие…» — здесь следует имя, сэр. Я не могу улавливать имен, как вам известно. Но я знаю, что имеется в виду эта планета, сэр, на которой мы находимся. Итак: «Великие Гола будут тем могущественнее, чем дольше ты будешь медлить. Не приходи без высшего познания!»
— Если подумать, — серьезно сказал Родан, — что это известие излучается уже в течение нескольких дней, то следует считать, что нам нужно поторопиться.
Крэст покачал головой.
— Честно говоря, я чувствую себя при этом несколько неуютно. Что, например, он имеет виду под словами: «Великие Гола будут тем могущественнее, чем дольше ты будешь медлить?
Родан пожал плечами.
— Понятия не имею.
В распоряжении Родана было только три гусеничных машины такого же типа, на какой он предпринял свою первую вылазку. Он, не медля, использовал сразу все три.
Он решил не оснащать машины дополнительными экранирующими полями, так как эти приборы заняли бы еще больше места, чем нейтрализаторы силы тяжести. Вместо этого он придавал значение тому, чтобы каждая машина была вооружена. Поэтому каждая из машин получила дезинтегратор средней мощности, излучатель нейтронов и обычное импульсное термооружие. Кроме того, в каждое транспортное средство была встроена откидная катапульта, о которой сначала никто не знал, какой цели она служит.
К этой катапульте относились толстостенные металлические емкости; в каждую машину загрузили по двадцать таких емкостей. Техники предполагали, что в них содержится жидкий кислород и запальное приспособление, в результате чего смысл этих приборов становился ясен.
Кислород и метан, смешанные в правильных пропорциях, образовывали чрезвычайно взрывчатую смесь. Любой, кто был вынужден обороняться от противника на метановой планете, не мог сделать ничего лучшего, чем добавить в атмосферу необходимую порцию кислорода и в нужный момент поджечь смесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61